Роль меценатов в развитии музыкальной культуры
Введение
Актуальность темы работы определяется важностью благотворительной деятельности в современном обществе. Слово «благотворительность» является аналогом греческого слова «филантропия», которым чаще пользуются за рубежом. Осуществлять благотворительность - значит «творить благо».
Благотворительность, чтобы быть практически действенной, обязана быть особенно чуткой и внимательной к уровню, направленности, состоянию и мере выражения духовного начала тех людей, которым она оказывается. Поэтому истинная благотворительность невозможна без опоры на христианские ценности - бескорыстие, милосердие, смирение… «Возлюби ближнего своего, как самого себя»: эта цитата из заповеди Христовой - единственно верное объяснение цели благотворительности, единственный верный путь для благого дела.
Зарождение благотворительности на Руси связывается с принятием христианства. Киевский князь Владимир Уставом 996 года официально вменил в обязанность духовенству заниматься общественным призрением, определив десятину на содержание монастырей, церквей, богаделен и больниц.
До 60-х годов XIX в. общественная и частная благотворительность развивалась медленно. Только с 1862 г. разрешение на открытие учреждений было предоставлено Министерству внутренних дел. Во второй половине XIX в. Было основано 95% всех благотворительных обществ и 82% благотворительных заведений Российской империи.
Активные позиции начинают занимать с 1867 г. Общество Красного Креста и с 1895 г. - Попечительство о домах трудолюбия и работных домах, позже переименованное в Попечительство трудовой помощи. Благотворительная помощь охватывала в основном следующие группы нуждающихся: детей и подростков, взрослых трудоспособных, взрослых нетрудоспособных и инвалидов, больных, престарелых.
После Октябрьской революции изменение политических и социальных условий привело к прекращению деятельности созданных в царское время благотворительных организаций, хотя существование острейших социальных проблем, например, массовой детской безнадзорности, вынуждало общество и на этом этапе к организованным формам проявления милосердия и благотворительности (Детский фонд им. Ленина).
Характерной чертой советского периода новейшей русской истории было провозглашение государством полной ответственности за решение всех социальных проблем, что как бы исключало необходимость общественных благотворительных организаций.
В настоящее время создан Союз Благотворительных Организаций России, объединяющих около трех тысяч благотворительных организаций и фондов.
Меценатство отличается от благотворительной деятельности по своим социальным и культурным целям. Мотивы благотворительности связаны с состраданием и милосердием. Мотивы меценатства - социальной взаимопомощью и протекционизмом. Цели благотворительности в обеспечении социального благополучия в обществе. Цели меценатства - в обеспечении сохранения и развития профессиональных видов культурной деятельности.
Как показал анализ литературы, имеющейся по теме изучения, в истории отечественного меценатства было немало примеров поддержки музыкальной культуры. Деятельность меценатов в сфере музыкального искусства и музыкальной культуры преследовала просветительские цели (создание музыкальных обществ, проведение концертов и др.), способствовала развитию общего, специального профессионального музыкального образования, направлена на поддержку отдельных музыкантов-исполнителей и музыкантов-авторов.
Вместе с тем, анализ литературы показал недостаточность изученности темы, отсутствие комплексных исследований роли меценатства с области музыкальной культуры. На сегодняшний день имеется единственный учебник Г.М. Четвериковой «Благотворительность, меценатство и подвижничество в развитии русской музыкальной культуры» (Ростов н/ Д, 2002). Заслуживают упоминания публикации П.Н. Столпнянского, И.Ф. Петровской, А.Н. Боханова, В.А. Бахревского и др. Таким образом, весьма важным представляется уточнение роли благотворительной деятельности предпринимателей, интеллигенции в развитии и поддержке музыкальной культуры.
Целью работы является изучение роли меценатов в развитии музыкальной культуры.
Поставленная цель будет достигнута с помощью следующих задач:
дать характеристику и соотнести такие понятия как «благотворительность», «меценатство», «филантропия», «патронат», «спонсорство»;
проследить историю становления и развития благотворительности в России;
оценить влияние меценатства на становление и развитие музыкальной культуры в России в XVIII-начале XX веков;
показать на конкретных примерах роль российских покровителей искусства.
При написании работы были использованы материалы по истории благотворительности и меценатства, ресурсы Интернет.
Основным методом изучения стал метод отбора и анализа литературы, сравнительный метод.
Логика и цель работы определили ее структуру: она состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.
Глава 1. Эволюция благотворительности и меценатства в России
.1 Характеристика и соотношение понятий «благотворительность», «меценатство», «филантропия», «патронаж», «спонсорство»
Благотворительность - оказание безвозмездной (или на льготных условиях) помощи тем, кто в этом нуждается, реализуется как в коллективных формах (фонды, организации), так и в виде индивидуального меценатства. Основной чертой благотворительности и меценатства является свободный и непринужденный выбор формы, времени и места, а также содержания помощи. Впервые этот термин в научной литературе встречается у Н.М. Карамзина.
В историческом развитии российского общества благотворительность существовала в различных формах: церковной, государственной, частной, общественной. В последнее время в связи с возрождением христианских традиций, усилился интерес к деятельности церковных организаций.
В последнее десятилетие XX века в связи с произошедшими кардинальными экономическими изменениями, повлекшими за собой формирование частных капиталов и, как следствие, огромное расслоение населения, тема благотворительности в России вновь стала актуальной.
Анализ литературы позволил выявить несколько определений понятия «благотворительность».
Благотворительность - оказание материальной помощи нуждающимся, как отдельными лицами, так и организациями. Благотворительность может быть направлена также на поощрение и развитие каких-либо общественно значимых форм деятельности (например, защита окружающей среды, охрана памятников культуры и т.д.).
Благотворительность - проявление сострадания к ближнему и нравственная обязанность имущего спешить на помощь неимущему.
Благотворительность - действия и поступки безвозмездного характера, направленные на общественную пользу или на оказание материальной помощи неимущим.
Благотворительность - добровольная деятельность граждан и юридических лиц по бескорыстной (безвозмездной или на льготных условиях) передаче гражданам или юридическим лицам имущества, в том числе денежных средств, бескорыстному выполнению работ, предоставлению услуг, оказанию иной помощи.
Благотворительность - негосударственная добровольная безвозмездная деятельность в социальной сфере, направленная на поддержку отдельных лиц или организаций, у которых по тем или иным причинам не хватает ресурсов для полноценного функционирования. При этом поддержка, оказываемая на основе родственных, соседских, дружеских и иных личных связей, не рассматривается как социальный феномен благотворительности.
Благотворительность - безвозмездная деятельность общества, направленная на защиту того или иного круга объектов или тех или иных сфер бытия человека, осуществляемая им во имя поддержания своего равновесия и совершенствования, субъективно мотивируемая чувствами страха смерти, милосердия, справедливости, социальной ответственности и желаниями «прощения грехов», гармонии, социальной стабильности, личной значимости, известности и личного бессмертия.
Благотворительность - общечеловеческое движение, включающее совокупность гуманитарных действий отдельного человека, организаций, обществ и т.д. В основе благотворительности лежит стремление проявить любовь не только к ближнему, но и незнакомому человеку, оказать безвозмездную материальную, финансовую помощь нуждающимся и социально не защищенным гражданам. В современном понимании благотворительность означает предоставление помощи лицам и организациям, участие в улучшении жизни больных и бедняков, немощных и отвергнутых жизнью.
Благотворительность - бескорыстная любовь к человечеству, которая обычно проявляется путем учреждения общественных институтов или пожертвований для организованной и систематической помощи нуждающимся и страждущим.
Благотворительность - оказание помощи обездоленным, сострадание, сердечное участие.
Благотворительность - это перераспределение ресурсов на решение социальных проблем. Не только денег, но и личного времени, энергии.
Слово «благотворительность» является аналогом греческого слова «филантропия», которым чаще пользуются за рубежом. Патронаж (от франц. patronage - покровительство, попечительство), соответственно, патрон - покровитель, заступник, либо благодетель.
При любом состоянии общества - от стабильного до кризисного - профессиональная деятельность в области культуры, искусства, науки, образования, просвещения, спорта не является прибыльной. В то же время такая деятельность, ее результаты, люди, осуществляющие ее, составляют национальное культурное достояние, тот пласт культуры, где создаются и сохраняются культурные ценности, значимые для воспроизведения общества в его своеобразии, с одной стороны, и равноправного участия в мировом культурном процессе, с другой. Таким образом, всегда существует расхождение между экономической и социальной эффективностью функционирования национального культурного достояния.
Именно поэтому во всем мире составляющие национальное культурное достояние объекты, направления профессиональной деятельности и осуществляющие ее люди находятся под специальной защитой государства.
Однако из мировой практики прошлого и настоящего известно, что для сохранения и развития национального культурного достояния государственной поддержки оказывается недостаточно. Соответственно в развитых и развивающихся странах в тех или иных формах существует узаконенный институт негосударственной поддержки национального культурного достояния.
В России это институт принято называть меценатством, а людей, осуществляющих меценатскую деятельность - меценатами. Благодаря функционированию института меценатства культурные объекты, направления профессиональной деятельности, люди, осуществляющие такую деятельность, получают поддержку от тех частных лиц и организаций, которые могут и хотят направлять средства на развитие национального культурного достояния, не рассчитывая на получение прибыли.
Таким образом, меценатство составляет «важный источник негосударственной поддержки культурного развития страны».
Однако деятельность меценатов может свободно развиваться в стране, только если на уровнях государства и общества для нее существуют благоприятные условия, а именно: государственное законодательство способствует законной меценатской деятельности; со стороны государства и общества меценаты получают узаконенные поощрения материального и морального порядка; на уровне общественного мнения сформирован позитивный стереотип мецената и меценатства; меценатская деятельность помогает меценату повышать свой социальный статус законным образом.
Следует провести различие между понятиями «меценатство» и «спонсорство». Спонсорство означает «любое вложение финансовых и материально-технических в любое дело». Меценатство означает безвозмездную передачу финансовых и материально-технических средств гражданам или юридическим лицам, занимающимся сохранением и развитием национального культурного достояния.
Меценатство отличается от благотворительной деятельности по своим социальным и культурным целям.
Мотивы благотворительности связаны с состраданием и милосердием. Мотивы меценатства - социальной взаимопомощью и протекционизмом.
Цели благотворительности в обеспечении социального благополучия в обществе. Цели меценатства - в обеспечении сохранения и развития профессиональных видов культурной деятельности.
Таким образом, понятие благотворительности по смыслу шире понятия меценатства, и меценатство можно считать одной из форм благотворительности, настолько специфичной, что она специально выделена как культурная категория.
1.2 Краткая история благотворительности в России
Началом благотворительной деятельности в России принято считать 988 год - дату крещения Руси. С принятием христианства с одной из его основных заповедей - о любви к ближнему - на Руси впервые заговорили о призрении бедных, что тогда нашло свое выражение в раздаче милостыни «сирым и убогим».
В честь своего бракосочетания с сестрой византийского императора Анной князь Владимир повелел возвести в Киеве церковь Пресвятой Богородицы, где из средств казны кормили нищих, сирот и вдов. В ознаменование победы над печенегами Владимир выделил 300 гривен серебра для раздачи бедным, для не способных к передвижению людей еду развозили на повозках.
Своим Уставом 996 г. князь Владимир официально вменил в обязанность духовенству заниматься общественным призрением, определив десятину на содержание монастырей, церквей, богаделен и больниц. В течение многих веков церковь и монастыри оставались средоточием социальной помощи старым, убогим и больным. Сам князь Владимир служил для народа образцом сострадания и был «истинным отцом бедных». Преемники князя следовали его примеру
Великий князь Ярослав Владимирович, вступивший на престол в 1016 году, внес в Церковный и Земский уставы специальные разделы, связанные с благотворительностью. На личные средства он основал училище для сирот, в котором обучались и проживали 300 воспитанников. При Ярославе получило распространение бесплатное оказание медицинской помощи при монастырях. Благотворительные традиции Ярослава продолжили его сыновья Изяслав и Всеволод.
Активно помогал неимущим и недужным сын Всеволода и внук Ярослава князь Владимир Мономах: он щедро раздавал деньги нуждающимся, призывая детей и дружину следовать своему примеру. В своих наставлениях Владимир Мономах так излагал обязанности князя по отношению к бедным: «Будьте отцами сирот; не оставляйте сильным губить слабых; не оставляйте больных без помощи».
Сестра Владимира Мономаха Анна Всеволодовна открыла в Киеве и содержала на собственные средства женское училище для всех сословий, сама обучала учениц грамоте и ремеслам. Сын Владимира Мономаха Мстислав, а также князь Ростислав отличались особой любовью к бедным: так, Ростислав отдал им все имущество, полученное в наследство.
Существует мнение, что нигде в средневековой Европе не существовала такой хорошо организованной системы «социальной помощи» как в Киевской Руси
Правивший в Киеве в первой половине ХII века князь Николай Давыдович построил в городе «больничный» монастырь, ставший первой в России богадельней за церковной оградой. Князь Андрей Боголюбский приказывал развозить по улицам еду и раздавать бедным, а князь Роман Мстиславич все свое имущество раздал неимущим и сам умер в нищете. Удельный Владимирский князь Всеволод Юрьевич, после страшного пожара, случившегося в 1185 году, и уничтожившего все деревянные постройки во Владимире, раздал горожанам средства на строительство новых домов.
Князь Ростовский Константин Всеволодович, правивший с 1216 по 1218 год, говорил: «Имейте к убогим руку щедрую, и о всяком добродеянии к чести прилежание», а Великий князь всея Руси Михаил Ярославич завещал сыну: «Странных и нищих не презирай, угодно бо есть сие Богу».
Выдающийся полководец князь Александр Невский из своей казны выкупал русичей из плена. Дмитрий Донской продолжил традиции благотворительности предков: князь помогал строиться погорельцам, раздавал нищим милостыню. Смоленский князь Роман Ростиславич пожертвовал бедным все свое имущество, не оставив себе средств даже на погребение.
Однако, в годы монголо-татарского ига, которое продолжалось на Руси более 200 лет, благотворительности был нанесен тяжелый удар, и когда Русь от него освободилась, стало ясно, что достичь высокого нравственного уровня, свойственного Киевской Руси, уже невозможно. Насилие, несправедливость и жестокость стали, скорее правилом, нежели исключением.
Но даже в этот период монголо-татарского ига благотворительность не исчезла, а нашла приют в монастырях. Из житий святых явствует, что сохранилась и личная благотворительность. Юродивые своей жизнью показали относительность земных богатств и мудрости, добровольно отказавшись от них. Принимая милостыню от сострадательных, они никогда не брали у богачей, «нажившихся неправдою». Вдова одного из русских князей после смерти мужа раздала имущество бедным, приняла иноческий сан и, зарабатывая на жизнь рукоделием, продолжала помогать нищим.
Неотъемлемой частью своей деятельности считала благотворительность и Православная церковь. При всех монастырях нищим раздавали еду и милостыню, устраивали особые помещения для больных, престарелых, неспособных содержать себя.
Отличительной чертой благотворительности в допетровской Руси было то, что она состояла главным образом в раздаче еды и одежды (деньги раздавались реже), строительстве жилья и оказании бесплатной медицинской помощи. Часто накануне больших праздников цари, переодевшись, тайно посёщали тюрьмы, больницы, приюты, где раздавали милостыню. Благотворительность, не рассчитанная на общественное признание, воспринималась как выражение христианской любви к ближнему.
Такая форма благотворительности связанная с личной инициативой князей, царей, была характерна для России вплоть до середины ХVI века, когда с чередой непрекращающихся малых и больших войн число нуждающихся постоянно росло и, Накануне Рождества и Пасхи, в ознаменование военных побед или рождения наследников, царь со свитой посещал тюрьмы и богадельни, где раздавал милостыню. Примеру царя следовали приближенные, духовенство, знатные горожане. Алексей Михайлович занимался благотворительностью не от случая к случаю: в царском дворце на полном обеспечении постоянно жили богомольцы, юродивые, странники.
Видным московским благотворителем был близкий советник царя Алексея Михайловича - Федор Ртищев. Он первым в России предпринял попытку объединить частную благотворительность с государственной. Во время войн с Речью Посполитой и Швецией (1654-1656 годы) Ртищев организовал ряд больниц для раненых солдат, причем, не только русских, но и пленных польских и шведских. На личные и государственные средства он выкупал русских солдат из плена. По его инициативе на улицах Москвы подбирали калек, немощных, старых и даже пьяниц, и свозили их в специальные дома, где лечили или содержали до конца жизни. Все это Федор Ртищев организовывал в основном на собственные деньги. Значительную сумму ему передала царица Марья Ильинична. «Больницы Федора Ртищева» продолжали существовать на частные пожертвования и после его смерти.
В 1682 году, в царствование Федора Алексеевича, был издан указ об открытии домов для беспризорных детей, где обучали грамоте, ремеслу, наукам. В том же году в Москве открылись две богадельни, а к концу века их в столице стало уже десять.
Большой импульс получила благотворительность в царствование Петра I. Личные впечатления, полученные государем во время его поездок в Западную Европу, легли в основу его деяний в России. На воевод была возложена обязанность «приступить к устроению больниц, богаделен, сиротских домов, домов смирительных и домов прядильных для людей праздношатающихся и им подобных».
В 1706 году митрополит Иов неподалеку от Великого Новгорода учредил приют для незаконно рожденных детей. Петр одобрил это начинание и выделил на содержание приюта доходы с нескольких монастырских вотчин. Вскоре и в других городах России были открыты приюты для незаконнорожденных.
В 1712 году был обнародован указ «Об учреждении во всех губерниях гошпиталей», в котором предписывалось «учинить гошпитали для самых увечных, таких, которые ничем работать не смогут, ни стеречь, также и зело престарелых; также прокормление младенцам, которые не от законных жен рождены».
В то же время серьезным репрессиям подвергались профессиональные, так называемые «притворные» нищие. Согласно указу от 1691 года за «притворное нищенство» полагалось наказание вплоть до ссылки в Сибирь. Милостыню же царским указом предписывалось передавать непосредственно в госпитали, где содержатся убогие и нищие.
В 1700 году царь указал строить богадельни лишь для стариков, инвалидов и беспризорных детей: «молодым и здоровым кормовых денег не давать, и от кормовых денег им отказать». В 1710 году Петр приказал провести ревизию всех богаделен и немедленно выселить из них тех, кто имел семьи и знал ремесла. В конце жизни Петр намеревался провести в стране перепись нуждающихся для выяснения их количества и распределения по разрядам, но затея так и не была осуществлена.
Введенные при Петре I меры по борьбе с нищенством с перерывами, в силу чрезвычайных обстоятельств, просуществовали длительное время. Вот что пишет историк С.Соловьев о начале правления императрицы Анны Иоанновны: «В 1734 году голод увеличил число нищих, и потому было разрешено подавать милостыню... В 1736 году правительство должно было признаться, что указы против бродяг недействительны; число нищих увеличилось и час от часу увеличивается, от множества их трудно проезжать, и все люди способные к работе. Таких, если они не были наказанs, велено было брать в военную службу, а наказанных употреблять на казенные работы».
Ставшая впоследствии неотъемлемой частью общественной деятельности русских императриц, благотворительность получила широкое развитие при Екатерине I (Великой). Несмотря на введенный указом 8 октября 1762 года запрет на прошение милостыни, указом от 26 февраля 1764 года, когда полиции было дано право задерживать нищих, до рассмотрения дела им предоставлялась денежная дотация. Часть пойманных бродяг и нищих отправляли служить в полицию, другие попадали в «работные дома», где они работали под надзором городничего, получая за это пищу, кров и небольшое денежное довольствие.
В 1764 году в России было создано первое благотворительное общество - Воспитательное общество благородных девиц. В 1775 году императрица учредила Приказы общественного призрения - прообразы органов социальной защиты.
Частные лица поощрялись за устройство благотворительных заведений. При Екатерине были созданы дома призрения для бедных в Гатчине, богадельни для подопечных Воспитательного дома, повивальный институт с родильным отделением для бедных женщин.
Исключительное значение для развития государственной системы призрения имел указ царицы о создании в каждой губернии Приказов общественного призрения. Эти учреждения должны были организовывать и содержать школы, сиротские дома, аптеки, богадельни, дома для неизлечимо больных, «работные дома» и многое другое. Каждому Приказу из государственной казны выделялись 15 тысяч рублей, которые разрешалось выдавать под проценты. Сумма увеличивалась за счет частных пожертвований.
Императрица личным примером поддерживала и укрепляла частную благотворительность. Узнав, что для сооружения памятника в ее честь собрано 52 тысячи рублей, Екатерина заявила: «Я лучше желаю воздвигнуть монумент в сердцах подданных своих, нежели на мраморе». Добавив 150 тысяч рублей, императрица отдала деньги на организацию училищ, сиротских домов и больниц.
Продолжила традиции благотворительности и много сделала для их расширения и укрепления супруга Павла I императрица Мария Федоровна. В ноябре 1796 года она встала во главе Воспитательного общества благородных девиц - так в стране появилась одна из крупнейших филантропических организаций дореволюционной России, вошедшая в историю под названием «Учреждения Императрицы Марии».
Основными направлениями деятельности «Учреждений» и самой императрицы были помощь детям, инвалидам, вдовам и престарелым. При непосредственном участии Марии Федоровны была развернута широкая кампания по борьбе с младенческой смертностью в воспитательных домах (умирало около 90% младенцев). На даче императрицы в Павловске появилось училище для глухонемых детей, в Севастополе и Николаеве были основаны училища для детей военных низшего звена, открыты институт родовспоможения и «вдовьи дома» в Петербурге и Москве. Императрица активно содействовала созданию в 1802 году в России «Филантропического общества».
В 1803 году в Москве и Петербурге появились «вдовьи дома» для бездетных вдов офицеров русской армии, которые занимались уходом за больными. Позже на этой основе возникли Общества сестер милосердия. Сеть благотворительных и просветительских обществ под непосредственным руководством императрицы расширялась, в каждом учреждении были созданы советы.
В начале ХIХ века в учреждениях императрицы ежегодно бесплатно обучалось около 10 тысяч девушек, в больницах бесплатно лечились более 20 тысяч бедных, а более чем 400 тысячам помощь оказывалась амбулаторно. К концу ХIХ века «Ведомство учреждений государыни императрицы Марии Федоровны» насчитывало уже около 1000 учреждений. Многие из них действуют до сих пор. В их числе Мариинская больница в Санкт-Петербурге и Воспитательный дом в Москве, отметивший недавно 230-летие.
В 1812 году при участии Марии Федоровны появилось «Императорское женское патриотическое общество», а позднее было создано попечительство «Инвалидный капитал», все средства которого были впоследствии переданы «Александровскому комитету раненых», учрежденному Александром I.
ХIХ век стал переломным в развитии благотворительности: именно в пореформенной России были изданы многочисленные законы и установлены неписаные правила, благодаря которым социальная политика государства, общественная и частная благотворительность приобрели очертания системы и получили мощный импульс к развитию.
При Александре I благотворительность в сфере образования стала координироваться Министерством народного просвещения, учрежденным в 1802 году. Примерно в это же время граф Шереметев построил дом с больницей для нуждающихся (сегодня Институт скорой помощи им. Склифосовского в Москве).
мая 1802 года император учредил «Благодетельное общество», которое, согласно своему уставу, должно было «не только раздавать милостыню, но доставлять бедным и другие вспоможения и особенно стараться выводить из состояния нищеты тех, кои трудами своими и промышленностью себя пропитывать могут». Из личных средств императора обществу было выделено 24 тысячи рублей. Впоследствии сумма была увеличена до 40 тысяч. Крупные пожертвования постоянно делали не только члены императорской фамилии. Так, князь Голицын ежегодно жертвовал по 6 тысяч рублей, еще 142 тысячи рублей он завещал передать обществу после своей смерти. В 1818 году в Москве жителями было собрано для «Благодетельного общества» более 100 тысяч рублей.
Известно, например, об отставном поручике С. Иванове, который пожертвовал обществу миллион рублей, и о князе П. Одоевском, отдавшем обществу свое имение. В августе 1814 года общество было преобразовано в «Императорское человеколюбивое общество», просуществовавшее более 100 лет. Его филиалы были открыты в большинстве крупных городов России. Впоследствии, при Николае II, в состав общества входили 210 благотворительных учреждений, 62 богадельни, 57 учебно-воспитательных заведений. Ежегодный объем помощи превышал полтора миллиона рублей, помощь оказывалась приблизительно 150 тысячам бедных.
Кроме того, на попечении «Императорского человеколюбивого общества» были дешевые квартиры, приюты, народные столовые, швейные мастерские, дома призрения. Многим деятелям общества Александр присваивал государственные знаки отличия. Самые достойные члены и сотрудники общества носили именные знаки с девизом: «Возлюби ближнего как самого себя». Согласно статистике самого общества, за 100 лет его помощью воспользовались более 5 миллионов человек.
В царствование Александра I в Петербург из Франции переехал доктор Гаюи. При его участии в столице был основан первый в России Институт для слепых.
Во время Крымской, русско-турецкой и русско-японской войн в стране повсеместно стали возникать общества сестер милосердия. Великая княгиня Елена Павловна и известный хирург Пирогов создали самое знаменитое из подобных обществ - Крестовоздвиженское.
В 1846 году при Николае I в Петербурге было создано знаменитое общество посещения бедных, инициатором и вдохновителем которого стал князь В.Ф. Одоевский, к которому вслед за князем присоединились многие представители высшей аристократии. В 1897 году Николай II издал указ об отказе «принимать подношения к стопам августейшей фамилии». В указе говорилось, что ввиду значительности сумм, затрачиваемых на подарки, император в дальнейшем отказывается от них и «единственный радостный для его сердца дар составляют пожертвования от достатка обществ и частных лиц на благотворение и другие общеполезные учреждения и притом преимущественно местные».
Радикальные общественные реформы 60-х годов, осуществленные во время правления Александра II. стали благоприятной почвой для развития меценатства и благотворительности. Едва ли не ежедневно в России возникали новые благотворительные общества и фонды, появились организации, объединявшие людей по профессиональным признакам, уровню образования, месту проживания, склонностям. Широкое распространение получили бесплатные учебные заведения для мало обеспеченных, где педагоги работали безвозмездно, например, воскресные школы.
В 1857 году был принят Устав об Общественном призрении. Во второй половине ХIХ века законодательство в области благотворительности было суммировано в «Общем Уставе Императорских Российских университетов» (1863 г.), законе «О некоторых мерах к развитию начального образования» (1864 г.), в «Положении о городских училищах» (1872 г.), «Положении о начальных народных училищах» (1874 г.), «Правилах об учреждении в учебных заведениях именных стипендий» (1876 г.).
Государство в условиях реформ стремилось усилить свое присутствие на всех уровнях общественно-политической жизни, одной из важных составляющих которой стала благотворительность. В 1862 году право утверждения уставов вновь создаваемых благотворительных обществ было передано в Министерство внутренних дел.
В 80-х годах при Александре III помещица Анна Адлер построила типографию для слепых, где в 1885 году впервые была напечатана шрифтом Брайля первая книга для незрячих на русском языке. Спустя 20 лет в России уже было несколько десятков школ для слепых, издавался даже специальный журнал «Слепец».
К концу ХIX века социальная помощь в России отличалась многообразием форм и уровней: общественным призрением занимались городские, деревенские благотворительные общества, земства. В деревнях открывались общества призрения для крестьян, ясли-приюты. В городах была налажена система попечительства о бедных. В рамках городского самоуправления создавались специальные комитеты.
Для оказания помощи неимущим и сокращения числа нищих такой комитет по примеру петербургского был образован в 1838 году в Москве, инициатором его создания стал генерал-губернатор Д.В. Голицын. Организация называлась «Комитет о просящих милостыню» и находился под попечительством самого генерал-губернатора. В ведение Комитета был передан «работный дом», куда доставляли всех, замеченных в нищенстве. После разбирательства к одним применялись административно-полицейские меры воздействия, для других Комитет просил оформить виды на жительство; заболевших определяли в больницы, богадельни; нуждающимся подыскивали работу, снабжали одеждой, обувью и деньгами; малолетних детей направляли в учебные заведения, воспитательные дома, на учебу на фабрики и заводы. В Москве Комитет основал женские и мужские богадельни, долгоруковское ремесленное училище для нищих мальчиков, а также бесплатную школу для крестьянских детей, больницу и богадельню в селе Тихвинском Бронницкого уезда. Средства Комитета составлялись из добровольных пожертвований, денежных сумм, поступающих из Городской думы и государственного казначейства.
Основой этой работы была быстро набиравшая силу частная благотворительность, причем на благотворительность жертвовали не только состоятельные люди. Очень популярны были «кружечные» сборы: железные кружки висели на стенах приютов, магазинов - туда бросали милостыню. А шарманщики, прежде чем получить разрешение ходить по улицам, должны были сделать взнос на устройство воспитательных домов. В царской России только одна фабрика имела право выпускать игральные карты: эта фабрика была собственностью Императорского воспитательного дома Санкт- Петербургского Опекунского совета, т.е. с благотворительной целью карточное производство было монополизировано.
года отдал благотворительности принц Петр Ольденбургский, основавший в Петербурге первый ночной детский приют. В течение жизни объем пожертвований Петра Ольденбургского превысил 1 млн. рублей. На Литейном проспекте ему установили памятник - «Просвещенному благотворителю» (к сожалению, после революции памятник был снесен).
«Конкуренцию» частной благотворительности составляла благотворительность приходская: церковно-приходские попечительства к концу ХIХ века имелись практически в каждом российском городе. С успехом функционировали и многочисленные благотворительные организации, работавшие по определенным направлениям, например, «Союз для борьбы с детской смертностью в России».
К концу ХIХ века благотворительность в России стала настолько масштабным общественным явлением, что в 1892 году была создана специальная комиссия, в ведении которой были законодательные, финансовые и даже сословные аспекты благотворительности. Важнейшим итогом работы комиссии можно считать обеспечение прозрачности благотворительной деятельности в России, открытости и доступности всей информации (включая финансовую) для всех слоев общества.
С конца ХIХ века в стране устанавливается общественный контроль над благотворительностью, результатом чего явился рост доверия в обществе к деятельности благотворителей и, как следствие, новый небывалый рост числа жертвователей.
В конце века в среде состоятельных промышленников и богатых купцов становится модным вкладывать деньги в развитие культуры и искусства. Музеи, библиотеки, школы, картинные галереи, выставки - вот спектр благотворительной деятельности русских меценатов, фамилии которых навсегда вошли в историю России: Третьяковы, Мамонтовы, Бахрушины, Морозовы, Прохоровы, Щукины, Найденовы, Боткины и многие другие.
В начале ХХ века благотворительность в России переживала пик своего развития. На каждые 100 тысяч жителей Европейской части России приходилось 6 благотворительных учреждений. По данным на 1900 год 82% благотворительных заведений были созданы и состояли под патронатом частных лиц, затем следовали сословные заведения (8%), городские (7%), земские (2%). Всего в 1902 году в Российской империи было зарегистрировано 11040 благотворительных учреждений (в 1897 году - 3,5 тысячи) и 19108 приходских попечительских советов.
В марте 1910 года Всероссийский съезд деятелей по призрению констатировал, что 75% средств на благотворительные цели формировались из частных добровольных пожертвований и лишь 25% поступали от государства. По самым приблизительным подсчетам, в стране ежегодно раздавалось в виде милостыни не менее 27 миллионов рублей.
Однако в целом сферу благотворительности в дореволюционной России нельзя назвать стройной системой. Не были установлены категории лиц, которые подлежат общественному призрению, не разграничены обязанности органов государственной власти и местного самоуправления. Помощь оказывалась через множество не скоординированных между собой организаций: земских, ведомственных, городских учреждений, благотворительных обществ, церковно-приходских попечительств, приказов общественного призрения.
Глава 2. Роль меценатов в развитии русской музыкальной культуры
.1 Обзор деятельности покровителей музыкальной культуры в XVIII столетии
век оставил немного ярких примеров покровительственного участия меценатов по отношению к музыкальной культуре и музыкальному искусству. Не всегда имеющиеся примеры можно с полным основанием назвать меценатством. Но даже эти немногочисленные факты свидетельствуют о том, какие испытания приходилось преодолевать музыкантам-исполнителям в XVIII столетии. Ведь еще, например, для Петра I музыка была только средством внесения в общественную жизнь большего блеска, оживления и разнообразия. Балы, ассамблеи, парады, шутовские и торжественные процессии сопровождались звуками музыки, которая сводилась на степень внешнего, шумного аксессуара. Сам Петр обнаруживал вкус только к церковному пению. Так называемая светская музыка только «пробивала» себе дорогу.
Оркестры из заграничных, главным образом немецких музыкантов начинают появляться в конце XVII века не только у иноземных послов, но и у русских бояр. Для театра, основанного в 1702 г. в Москве, выписываются музыканты из Гамбурга.
Пленяясь «музыкальным согласием», русские, по словам Корба, считали музыку, однако, пустой забавой; они «ни за что не соглашались покупать удовольствие, продолжающееся только несколько часов, на годичные расходы». К приезжим музыкантам отдавали в выучку и природных русских, - крепостных. При этом обучении, как свидетельствует Вебер, нередко применяли батоги, пока ученик «не научится и не станет играть».
Оркестры петровских времен состояли из небольшого числа музыкантов; даже в придворном оркестре числилось всего 20 человек; преобладали местные духовые инструменты. В особо торжественных случаях составлялись и более обширные, сборные оркестры; так, во время коронации императрицы Екатерины, супруги Петра Великого, в Москве был собран оркестр из 60 человек императорских, герцогских и других музыкантов. По примеру двора и придворные, - князь Меншиков, канцлер Головкин и др., - а также Феофан Прокопович, - заводили свои оркестры. Вообще музыкальные забавы этого времени имели малохудожественный характер.
Возникновению в России многочисленных оркестров, частных и казенных, например, военных, способствовала и Шведская война. После одной Полтавской битвы в Москву в 1709 г. привезено были 121 человек разных пленных шведских армейских музыкантов, да из «королевской домовой роты» 4 трубача и 4 литаврщика. Многие из этих пленных музыкантов остались в России.
Важное значение для сохранения народного искусства имел указ 1722 г., которым разрешались «в храмовые праздники при монастырях и знатных приходах, по совершении литургии и крестного хождения» запрещенные при предшественниках Петра I народные забавы, «для народного полирования, а не для какого безобразия». При Петре II непременной принадлежностью придворных празднеств являлись концерты. При Анне Иоанновне в первый раз появилась в России итальянская опера. В царствование Елизаветы Петровны итальянская опера достигла особого блеска. Оркестр усилен до 80 человек, в труппу приглашены первоклассные певцы; являются и русские певцы (Полторацкий, впоследствии директор капеллы, Березовский, прославившийся как церковный композитор).
В 1760 г. был выстроен и в Москве театр для русских комедий, трагедий и опер. Сегодня, когда в Москве, Санкт-Петербурге, крупных российских городах существуют известные концертные залы, филармонии, трудно представить, как проходила организация концертов в XVIII в. при их полном отсутствии. В Петербурге в качестве помещений для концертов использовались дворцы крупных вельмож-меценатов - графов Строгановых, Разумовских, Воронцовых, Ягужинских и др. Любимец императрицы, А.К. Разумовский, прежде певчий, потом придворный бандурист, был музыкальным меценатом. Благодаря его страсти к музыке, петербургская итальянская опера была одной из самых лучших по всей Европе. Покровительством Разумовского пользовалась народная, особенно малороссийская музыка. Большинство из названных покровителей музыкантов меценатствовали и отдавали свои танцевальные или парадные залы артистам даром, но были такие, которые сдавали помещения за деньги.
Выгоду от сдачи зала под концерты не замедлили учесть трактирщики того времени, которые стали приспосабливать свои помещения для этой цели.
Концерты стали даваться и в Виртембергском трактире на Малой Морской или Исакиевской, дом Кизеля. Трактир этот был открыт вскоре после приезда невесты Павла Петровича - Марии Федоровны, которая была родом из Виртемберга; вместе с княжною приехал предприимчивый немец - и появился Виртембергский трактир.
Затем концерты были и в Английском, или, как тогда писали, Аглинском трактире в Галерном дворе. Трактирщики не только сдавали свой зал концертантам, но довольно часто устраивали музыкальные увеселения на свой собственный риск, так, например, в I762 году: «На Адмиралтейской стороне, в Малой Морской у трактирщика Гейса славный гарфенист [арфист] Гохбрикер по понедельникам и воскресеньям по полудни будет играть на гарфе особого рода».
Или еще одно указание, относящееся к 1774 году: «Приехавший сюда Николай Кельснер будет производить на разных инструментах музыку, т.е. на арфе и всяких других музыкальных орудиях, также мужское и женское пение. Зрелище будет в Рижском трактире у Вальстрома, по полудни около трех часов с произвольною платою. Впрочем, рекомендует свои услуги обществу».
Концерты давались в домах Мятлева, Кушелева-Безбородко и Бернардаки. Число артистов и устраиваемых ими концертов росло в геометрической прогрессии, вышеуказанные три зала не могли удовлетворить требованиям, то концерты давались всюду, где только возможно: и во дворце графа Шереметьева на Фонтанке, и в зале князя Юсупова на Мойке и в доме графа Строганова.
П.Н. Столнянский приводит весьма любопытное объявление: «Славный виртуоз и флейтист Карл Гатман, вернувшись в 1788 г. из Москвы в Петербург, известил всех почитателей его таланта, что он согласен перед своим отъездом за границу дать в Петербурге концерт, если «гг. подписателей на оной 100 человек, полагая с каждого по 5 рублей». Таким образом, 500 рублей было минимумом желательного для артиста сбора.
Отметим здесь, что тот же Гартман, «полагаясь на благотворительность здешней почтенной публики, намерен в пользу сироты, некоторого российского уроженца», коего он старается обучить на арфе, дать концерт.
Отметим, что первое музыкальное общество возникло в Петербурге в 1772 г. под названием «Музыкальный клуб», существовал он за счет членских взносов и пожертвований. Число членов достигло трехсот, стоимость билета - 10 рублей. Оркестр был составлен из придворных музыкантов, ежемесячно давался один бал или маскарад.
Одним из наиболее известных меценатов 18 века был граф Николай Петрович Шереметев (1751-1809). Будучи одним из самых богатых дворян той эпохи, он был исключительно щедрым благотворителем, Шереметев также вписал свое имя в историю отечественной культуры как выдающийся театральный антрепренер, создатель одного из лучших театров в России. В Кускове, в своем имении, граф учредил домашний театр, в котором обучались основам актерского мастерства, музыке, пению и танцам наиболее одаренные юноши и девушки, отобранные из его крепостных. Благодаря его попечительству выросли целые поколения талантливых крепостных актеров, музыкантов и композиторов, а Кусковский театр по серьезности постановок, по художественному стилю их оформления и, в первую очередь, по уровню подготовленности талантливой труппы стал ведущим театром России. На его представления стекался весь цвет московской публики, и содержатели частных антреприз «часто даже жаловались городскому начальству, что Кусковский театр отбивает у них аудиторию».
Прима-актрисой театра, «виновницей» его небывалой славы была Прасковья Ивановна Ковалева (по сцене Жемчугова). Она родилась в 1758 году, в многодетной семье обыкновенного деревенского кузнеца, крепостного графа Шереметьева. Семилетней девочкой ее взяли в господский дом, уже тогда заметив в Параше необыкновенные артистические способности. Сценическому мастерству ее обучали лучшие певцы, музыканты и актеры, в том числе и приглашенные графом иностранцы.
Особенно славился голос Прасковьи Жемчуговой - редкое по красоте тембра и подвижности лирическое сопрано, восхищавшее самых взыскательных меломанов. Даже Император Павел, до болезненности не любивший выезжать из своего Михайловского замка, несколько раз покидал Петербург только для того, чтобы послушать ее удивительное пение. Со временем среди ее постоянных поклонников окажутся и последний польский король Станислав II Понятовский, и австрийский эрцгерцог - император Священной Римской империи Иосиф II, и шведский король Густав III, и многие другие знатные особы.
Первый ошеломительный успех пришел к Прасковье Жемчуговой в самом начале 1780-х. Она спела главную партию в опере Гретри «Браки самнитян». Тяготение к трагедийному, героическому репертуару, борьба сильных чувств и больших идей отразились в созданном ею образе прекрасной и мужественной девушки, бесстрашно боровшейся за свое право на счастье.
Этот образ во многих чертах отражал жизненную драму самой Прасковьи Жемчуговой, ведь личная судьба крепостной актрисы была непростой и драматичной. Был в ее судьбе и человек, чья жизнь накрепко переплелась с ее жизнью, чья любовь, покровительство и поддержка вызвали в ней ответную пылкую страсть. Это был сам владелец театра - граф Николай Петрович Шереметев.
В 1769 году, когда Прасковье исполнилось всего 11 лет, граф отправился в Европу с целью обучения в Лейденском университете. Параллельно он выполнял деликатные дипломатические поручения и посещал все главные города Европы, общался с аристократией, представителями науки и искусства. Николай Петрович познакомился с Генделем и Моцартом (последнему даже помог материально). Его представили ко дворам Пруссии, Франции и Англии.
Лично для себя, для души, граф Шереметьев изучал театральное дело, декорационное, сценическое и балетное искусство. В 1773 году после четырехлетнего путешествия граф вернулся в Россию и посетил Кусково. Управляющий крепостным театром представил ему молодых талантливых воспитанниц и среди них граф впервые увидел юную и прекрасную Парашу Жемчугову. Впечатление его было незабываемым: «Если бы ангел сошел с небес, если гром и молния ударили разом, я был бы менее поражен» - написал он в одном из писем. Любовь с первого взгляда в скором времени сделалась постоянной и единственной страстью Николая Петровича. Шереметев будет упорно отвергать самых родовитых московских невест. Зная о невозможности брака с собственной крепостной актрисой, граф раз и навсегда для себя решит: «Никогда и ни на ком, кроме Прасковьи, не женюсь». Условности и понятие о дворянской чести и достоинстве не давали Шереметеву возможности жениться на Жемчуговой, их брак был предельно невозможен, он - обер-гофмаршал императорского Двора, она - его крепостная, да еще и актриса!
И только император Александр I, проявив снисходительность просвещенного монарха, специальным эдиктом дал согласие на этот брак. Венчание состоялось в 1801 году. Через 3 года, в 1803 году Параша Жемчугова - великая крепостная актриса, а ныне графиня Шереметева - подарила мужу сына Дмитрия. Спустя три недели после родов, она скончалась от внезапно обострившегося туберкулеза. По-видимому, напряженная работа в театре, тяжелые личные переживания минувших лет и поздняя беременность подорвали здоровье актрисы. В память о любимой жене граф Шереметьев построил в Москве Странноприимный дом.
Граф пережил супругу всего на шесть лет. Последние годы он провел в Петербурге, в Фонтанном доме. 1 января 1809 года Николай Петрович скончался. «В жизни у меня было всё. Слава, богатство, роскошь. Но ни в чем этом не нашел я упокоения. Помни же, что жизнь быстротечна, и лишь благие дела сможем мы взять с собой за двери гроба» - сказано в его завещании.
Благотворитель и меценат Николай Петрович Шереметев получил от Сената золотую медаль за щедрую и бескорыстную помощь бедным. А между тем сам он был крайне скромен в оценке собственных заслуг и равнодушно относился к придворным званиям, называя себя «простым добрым человеком». В мемуарах очевидца мы читаем: «…Хоронили в простом гробу известного своей благотворительностью графа Н.П.Шереметева. По воле усопшего, все деньги, которые должны были пойти на богатое погребение, примерное его званию и большому богатству, были розданы бедным».
2.2 Благотворительная деятельность российских предпринимателей XIX - начала XX века в развитии музыкальной культуры
благотворительность меценатство музыкальный культура
В XIX веке благотворительность была широко распространена среди предпринимателей. Как подчеркивает А.Н. Боханов, отсутствие возможности «заслужить общественное признание своей профессиональной деятельностью часто заставляло их уходить в иные области, пользовавшиеся несравненно большим общественным престижем». Концентрируя огромные финансовые средства, получаемые за счет успешной торговой или промышленной деятельности, многие русские предприниматели, в первую очередь из числа старых купеческих семей, использовали их на благотворительные цели. Большинство из них были покровителями искусства.
Ярким покровителем русского искусства, театра и музыки был Савва Иванович Мамонтов (1841, Ялуторовск, ныне Тюменской области, - 1918, Москва). Сын купца 1-й гильдии Ивана Мамонтова. Учился в Петербургском горном институте, затем на юридическом факультете Московского университета. Был главным акционером общества Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги, Товарищества Невского механического завода и общества Восточно-Сибирских чугуноплавильных заводов. Несколько лет жил в Италии, где занимался пением, изучал живопись.
В 1870-1890 годах в подмосковном имении Абрамцево формировался так называемый «мамонтовский кружок», в который входили художник и архитектор Гартман, скульптор Антокольский, искусствовед Прахов, художники Левитан, Неврев, Репин, братья Васнецовы, Врубель, Серов, Поленов, Коровин.
По инициативе Мамонтова в Абрамцево открыли общеобразовательную школу для крестьянских детей. В конце-80-х годов в имении при поддержке Мамонтова начали работать художественные мастерские: столярные (с нее начинается история Абрамцевского художественного училища имени В.М.Васнецова) и гончарные, где работал Врубель, и которые дали русскому искусству высочайшие образцы керамики. Для Врубеля же Мамонтов построил на Нижегородской ярмарке для Врубеля павильон.
В 1885 году Мамонтов на свои средства основал Московскую частную русскую оперу (существовала до осени 1904 года), утверждавшую новые принципы в оперно-театральном искусстве, реалистический тип оперного спектакля. Он участвовал в её финансировании, выработке эстетической концепции, привлекал к оформлению спектаклей художников своего кружка. На сцене оперы выступал молодой Федор Шаляпин, здесь были поставлены специально для нее написанные Римским-Корсаковым «Царская невеста» и «Сказка о царе Салтане».
В 1890-х годах Мамонтов предпринял попытку создать конгломерат связанных между собой предприятий. Долги, сделанные Мамонтовым в ходе финансирования этого проекта, ошибки и нарушения финансового законодательства привели к крушению мамонтовского бизнеса. В 1899 году Мамонтов был арестован и заключен в Таганскую тюрьму. В 1900 году Московский окружной суд признал отсутствие корыстного умысла в его действиях, однако объявил Мамонтова несостоятельным должником. Впоследствии он отошел от активного предпринимательства.
Весной 1902 года дом Мамонтова на Садовой-Спасской улице вместе с коллекцией картин и мебели был продан с торгов. Часть картин и предметов мебели были приобретены Третьяковской галереей, Русским музеем, частными коллекционерами.
В истории русской музыки занимает одно из почетных мест купец, лесопромышленник, меценат, музыкант Митрофан Петрович Беляев (1836-1903). Сам он с девяти лет начал обучаться игре на скрипке, а затем фортепьяно. Через всю жизнь Беляев пронес увлечение музыкой, а затем это стало для него главным делом жизни.
С 1884 г. Беляев учредил ежегодные «глинковские премии» для русских композиторов и выдавал их через знаменитого критика В.В. Стасова от «неизвестного». Беляев основал собственное нотное издательство в Лейпциге. Это издательство располагало передовой техникой и за короткий срок стало одним из лучших в мире нотных издательств, будивших интерес и внимание к русской музыке. Дело нотоиздательства, организация концертов и конкурсов сплотили вокруг Беляева большую группу музыкантов (Бородин, Лядов, Римский-Корсаков, Глазунов).
М.П. Беляев умер в Петербурге в 1903 г., обеспечив по завещанию свои музыкальные начинания вложением огромного капитала. По настоянию завещателя им стали распоряжаться его душеприказчики - Лядов, Глазунов и Римский-Корсаков - профессора Петербургской консерватории. Они организовали «Попечительский Совет для поощрения русских композиторов и музыкантов». Долгие годы Совет руководил музыкальной фирмой Беляева добросовестно и рачительно во благо развития русской культуры.
Исследователи отмечают, что для большинства меценатов XVIII-XIX вв. благотворительность стала практически образом жизни, чертой характера. Многие крупные банкиры и фабриканты были потомками купцов-старообрядцев и унаследовали от них особое отношение к богатству и предпринимательству.
Стоит отметить, что даже в XIX веке, когда благотворительность была явлением очень широко распространенным, деятельность российских меценатов не всегда находила понимание современников. М.А. Морозов и С.Т. Морозов за свои коллекционерские и театральные интересы прослыли в купеческой среде чудаками. Даже такой уважаемый и последовательный в своих действиях меценат, как Павел Третьяков не исключал возможности быть осмеянным в главном деле своей жизни. «Капитал же в сто пятьдесят тысяч рублей серебром я завещаю на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи… Более всех обращаюсь с просьбой к брату Сергею; прошу вникнуть в смысл желания моего, не осмеять его, понять…», - писал он в своем завещании.
Весьма неоднозначно относилась к меценатам и интеллигенция. «Все эти примеры великодушия и доброжелательства отдельных частных лиц на пользу своего народа, примеры, на которые нельзя довольно налюбоваться и перед которыми преклоняешься с глубоким почтением», - писал о меценатах известный музыкальный и художественный критик В.В. Стасов. Однако режиссер В.И. Немирович-Данченко сетовал, что для получения денег на театр надо было: «…унижаться в гостиной … людей, которых мы, говоря искренно…, не уважали - ни их, ни их капиталов».
Вот что писал, например, А.П. Чехов о Савве Мамонтове, раскрывшем и поддержавшем таланты Васнецова и Коровина, Врубеля и Шаляпина: «Тип старых бар, заводивших с жиру «собственные» театры и оркестры, на Руси еще не вывелся. Раскройте житие железнодорожного барина г. Саввы Мамонтова и вы убедитесь в целости типа».
Художник А. Бенуа весьма нелестно отзывался о другом известном меценате, Н. Рябушинском, на деньги которого издавался журнал «Золотое Руно»: «… мне продолжает казаться, что Рябушинский - скверна, что это истый хам, хотя и «разукрашенный» парчой, золотом и, может быть, даже цветами».
Илья Репин, после знакомства с собранием мецената Сергея Щукина заметил: «Мне хочется поскорее уйти из этого дома, где нет гармонии жизни, где властвует Новое платье короля…».
Можно долго спорить, что побуждало этих людей тратить огромные средства на поддержку не очень тогда известных художников или собирание различных коллекций. В конце концов, какими бы мотивами они ни руководствовались - тщеславием, выгодой или просто любопытством - это все же их личное дело, нам переживать по этому поводу несколько странно. Для нас важно лишь то, что именно благодаря их щедрости на рубеже XIX-XX вв. произошел настоящий расцвет русской культуры, были найдены такие таланты как Шаляпин, Врубель и др., собраны и сохранены изделия народных промыслов, произведения отечественных и зарубежных мастеров искусства.
Принципиально важно то, что российские меценаты не только поддерживали деятелей культуры и искусства, но и заботились о том, чтобы культурные ценности были доступны широким слоям общества. Благотворительная деятельность по учреждению новых школ и училищ, строительству новых институтов и университетов, выделение субсидий на стипендии студентам, многочисленные фонды в помощь учащимся была в России XIX века делом обычным.
Так, 1 сентября 1866 г. имело место выходящее из ряда обыкновенных событие: в доме баронессы Черкасовой на Воздвиженке предстояло открытие нового учебного заведения - Высшего музыкального училища, или консерватории. Открытие, освещенное во всех московских газетах, прошло внушительно и торжественно. С речами выступили основатель консерватории Н.Г. Рубинштейн; молодой профессор, только недавно окончивший Петербургскую консерваторию П.И. Чайковский; сподвижник А.Г. Рубинштейна и один из учредителей Русского музыкального общества В.А. Кологривов; философ, музыкальный теоретик, писатель князь В.Ф. Одоевский; меценаты П.Н. Ланин, князь В.П. Трубецкой.
Если учесть, что в то время «музыкант», «сочинитель» считались профессиями, не подходящими для «благородного человека», что заниматься ими в России могли только лица низших сословий, в том числе, крепостные (музыкальные школы для крепостных просуществовали в России вплоть до второй четверти XIX века), можно действительно оценить важность произошедшего события. Предстояло открыть не просто новое учебное заведение, но принципиально новый и необычный для России тип музыкального учебного заведения, изменив при этом социальный статус профессии музыканта.
Кстати, это была уже не первая попытка. Предыдущие оказались неудачными: ни в обществе, ни в правительстве не встретил поддержки проект консерватории, разработанный А.Г. Рубинштейном в 1852 г. Провалился значительно более ранний (1819 г.) проект Фридриха Шольца, немецкого музыканта, с 1815 года работавшего в Москве. Ему было позволено открыть на дому лишь курсы генерал-баса и композиции (1830 г.). «Систематическое» музыкальное образование упорно не хотело прививаться на русской почве.
Тогда и проявился в полной мере реформаторский талант Антона и Николая Рубинштейнов. Они пришли, казалось бы, к простой, но смелой мысли о том, что, прежде чем открыть консерватории, нужно изменить общественное сознание и создать потребность в них. Так в 1859 г. в Петербурге, а годом позже в Москве появилось Русское музыкальное общество, которое «при самом возникновении своем поставило себе целью развитие музыкального образования в России (...). Музыкальное общество своими концертами сначала ознакомило публику с высшими произведениями музыкальной культуры отечественной и западной, а потом уже, пробудив к делу интерес в публике и образовав значительный контингент сочувствующих ему лиц, Общество получило возможность открывать училища (так поначалу назывались консерватории, задачей которых было подготовление деятелей по всем отраслям музыкального искусства».
Музыкальная жизнь Москвы по интенсивности концертной жизни в то время она не шла ни в какое сравнение с Петербургом. Музыкальная жизнь в Москве, конечно, существовала, но преимущественно в неофициальных формах: салонах Мих. Ю. Виельгорского, З.Н. Волконской, Н.И. Голицыной, литературно-философских и артистических кружках, среди которых большой известностью пользовались литературно-музыкальные собрания в домах Ф.Ф. Кокошкина и Н.А. Мельгунова. Здесь бывали А.Н. Верстовский, С.Т. Аксаков, А.А. Шаховской, М.Н. Загоскин, А.И. Писарев, А.Ф. Мерзляков, А.С. Хомяков, Н.М. Языков, М.Н. Погодин. Процветали концерты Московского университета и квартетные собрания в домах богатых московских купцов. Благородный пансион при Московском университете буквально был наполнен музыкой и, кстати, давал неплохое музыкальное образование.
Однако все это не умаляло трудностей организации консерватории. Требовалась большая и умная подготовительная работа, которая заняла у Николая Рубинштейна в общей сложности около шести лет.
Москва жила замкнутой сословно-кастовой жизнью, и главное заключалось в том, чтобы привить людям вкус к публичной концертной жизни, сделать музыку средством общения. Начали с организации симфонических собраний, квартетных и «внеабонементных» вечеров для членов Русского музыкального общества. Первый концерт состоялся 22 ноября 1860 года и включал сочинения Глинки, Баха, Генделя, Вагнера и Бетховена. С 1862 года традицию продолжили так называемые общедоступные, или народные, концерты, предназначенные в основном для малоимущих любителей музыки (цены на билеты составляли от 3 рублей до 25 копеек). Концерты проходили в здании Манежа (тогда Экзерциргауза) и привлекали свыше 10 тысяч человек.
Еще недавно «музыкальная пустыня», Москва все больше наполнялась музыкальной жизнью, а вместе с тем пробуждалось и стремление к полноценному музыкальному образованию. Если количество учеников рубинштейновских музыкальных классов в 1860 г. не превышало 50 человек), то накануне открытия консерватории, в 1865-1866 гг., оно составляло уже 258. Правда, за эти годы изменился и состав предметов: помимо занятий по теории и пению, было введено обучение игре на скрипке, фортепиано, а затем и духовых инструментах (флейте, трубе). Классы превратились в настоящую музыкальную школу.
Но предубеждение это все еще оставалось стойким. Большую роль по-прежнему играла социальная дискриминация профессии музыканта. Однако существовали и другие причины. В общественном сознании того времени прочно держалось мнение, что консерватории представляют собой порождение западной цивилизации и потому в принципе чужды национальному самосознанию. Наконец, создание консерваторий должно было кардинально изменить роль государства и степень его участия в управлении музыкальным образованием.
В доконсерваторский период музыкальное образование не пользовалось ни особым интересом, ни особой поддержкой со стороны государства, да и поддерживать, собственно говоря, было особенно нечего. Исключение составляли уроки пения в начальной общеобразовательной школе, которые находились под контролем Министерства народного просвещения.
Организация и дальнейшее развитие консерваторий не могли осуществляться только благодаря личной инициативе основателей, общественному энтузиазму или благотворительности меценатов: они объективно нуждались в поддержке и признании государства, какие бы издержки с этим ни были связаны. Государство должно было придать необходимый социальный статус профессии музыканта и соответственно - готовившим музыкантов учебным заведениям. Тогда консерватории могли открыть свои двери не только для лиц низших сословий, но также дворян, выходцев из чиновников, военных и т.п., то есть стать в определенном смысле общедоступными.
В сфере культурной жизни это означало переворот, быть может, не меньший по значению, чем отмена крепостного права в сфере социальной. Однако объективную, по сути, потребность в поддержке государства славянофильское сознание 1860-х годов воспринимало как покушение на «свободу духа», на демократические формы самоорганизации людей творческих занятий (кружки, студии, артели и т.п.). Отсюда рождалось неприятие консерваторий в качестве «бюрократических» музыкальных учреждений.
С другой стороны, завоевать доверие правительства к новым учебным заведениям было не так-то просто. Можно только догадываться, каких душевных усилий и дипломатической гибкости потребовалось для этого от основателей консерваторий, которые сами находились отнюдь не наверху социальной лестницы.
Антон и Николай Рубинштейны вышли из купеческого сословия. После разорения семьи Николай Рубинштейн должен был перейти в более низкое мещанское сословие. Что касается Антона Рубинштейна, то служба в качестве «аккомпаниатора певиц» при дворе Великой княгини Елены Павловны дала ему все основания с горечью называть себя «музыкальным истопником», а одной из фрейлин двора (А.Ф. Тютчевой) испытывать страдание при виде жалкого положения прославленного музыканта в императорском салоне.
Консерватории поначалу также не пользовались особым признанием со стороны властей. Но с течением времени положение дел стало меняться. Так, после исполнения в 1872 г. силами учащихся Московской консерватории оперы Глюка «Орфей», на котором присутствовали Александр II, цесаревич - будущий император Александр III и другие члены царской семьи, консерватории была пожалована ежегодная субсидия в размере 20000 рублей. Консерватория приобрела высоких покровителей: сначала ею была Великая княгиня Елена Павловна, после ее смерти в 1873 г. - Великий князь Константин Николаевич. Александр II разрешил именовать Русское музыкальное общество Императорским, а консерваторию, наконец-то, - называть «консерваторией», а не «школой» или «училищем», что и было отражено в Уставе 1878 г.
Ординарные (штатные) профессора получили право на личное дворянство и правительственные награды, студенты, как и в университете, - на льготы и отсрочки от воинской повинности. Сам Николай Григорьевич за деятельность по устройству Московской консерватории в 1869 г. был награжден орденом св. Владимира IV степени, а затем и св. Анны II степени.
Впрочем, отношения с правительством никогда не были безоблачными. Антона Рубинштейна, например, возмущало то, что хотя профессора консерватории и числились на государственной службе, никакого государственного жалованья они не получали и вынуждены были существовать в основном за счет платы, вносимой учениками, и пожертвований меценатов.
Николай Рубинштейн имел свои основания для конфликтов с властями. В 1878 году была предпринята попытка ограничить права Московской консерватории введением нового Устава.
Большое место в становлении профессионального музыкального образования, музыкальной общественной жизни сыграли различные общественные организации - общества, кружки, союзы. Только в Петербурге, по подсчетам современного исследователя И.Ф. Петровской, их было более 110. Безусловно, первое место среди них принадлежит Русскому музыкальному обществу (с 1868 г. Императорскому Русскому музыкальному обществу), ставившему цель сделать серьезную музыку доступной широкой публике и способствовать распространению музыкального образования. Петербургское и московское отделения ИРМО открылись, соответственно, в 1859 и 1860; их возглавляли братья Рубинштейны - Антон Григорьевич в Петербурге и Николай Григорьевич в Москве. Между тем, появлению Русского музыкального общества предшествовали «Симфоническое музыкальное общество» (Петербург, дом графов Виельгорских, 1840) В доме князя А.Ф. Львова (автора гимна «Боже, царя храни») впервые было организовано «Концертное общество».
Во многих российских городах отделения ИРМО открывались по инициативе местных музыкантов и любителей музыки, причем на базе многолетнего существования собственных музыкальных кружков.
Благотворительная деятельность в России до революции будет неполной без отражения участия русской интеллигенции в формировании культурной среды российской провинции. Покажем социокультурную роль представителей интеллигенции на примере Тульской губернии.
В Тульской губернии очень долго не было постоянного театра. Согласно отчету представителей местной власти в Главное Управление по делам печати за 1878 г. никаких театров в Тульской губернии не имелось. Иногда сценические представления давали временно приехавшие сюда провинциальные театральные труппы.
Так, 28 сентября 1871 г. артистами Курского театра в рамках прощального бенефиса артистки А.Ф. Качевской в тульском зале Благородного собрания были поставлены спектакли: «Перемелется, мука будет» (комедия в 5 действиях), «Маленькая сестрица» (водевиль в 1 действии). В заключение артистами были прочитаны стихи, рассказы, исполнены песни, отрывки из опереток, в антрактах звучала музыка Верди, Штрауса, Беллини. Однако, часто, приехавшие артисты не отличались «особенным артистическим искусством». Так отзывалась публика об актерах одной провинциальной труппы, дававшей театральное представление в городе Туле в 1877 г.
Прогрессивную роль в развитии театрального искусства в городе Туле сыграло Музыкально-драматическое общество, созданное в 1879 году представителями передовой местной интеллигенции. Цель Общества -«содействовать развитию музыкальных и драматических талантов..., распространять любовь к этим искусствам и развивать понимание их». Для достижения поставленной цели Общество устраивало музыкальные и драматические вечера, спектакли, концерты, литературные чтения и т.п. При нем существовала библиотека, где находились ноты, книги, повременные издания, относящиеся до музыкального искусства и обзора общественной жизни, а так же школа для обучения пению и музыке.
В январе 1888 года Тульским Музыкально-драматическим обществом был дан спектакль в пользу бесплатной лечебницы Общества тульских врачей. В спектакле участвовало 10 членов Общества и 7 лиц любителей драматического искусства. В июне 1888 года состоялась генеральная репетиция спектакля Музыкально-драматического общества в пользу тульского общества «Милосердия», а 30 июня был дан спектакль в присутствии их императорских величеств великого князя Владимира Александровича и великой княгини Марии Павловны: «Птенчик упорхнул» - комедия-водевиль в 1 действии и «Френолог и физиономист или шутка актрисы» - водевиль в 1 действии, переделанный из старинной комедии Н. Ильина.
В апреле 1890 года члены Общества впервые в России осуществили постановку пьесы Л. Н. Толстого «Плоды просвещения», играли талантливые актеры из Москвы, Киева, других городов, воплощая на сцене провинциального театра постановку, имевшую огромное общественное значение.
Любительские спектакли в Тульской губернии в конце XIX в. стали приметой времени. Театральные постановки осуществляли члены местных обществ любителей сценического искусства, железнодорожные служащие, учащиеся. Провинциальные актеры-любители ставили различные по характеру пьесы: водевили, комедии, драмы. Хотя чаще это были произведения легкого развлекательного жанра.
Как правило, устройство того или иного театрального действа имело благотворительные цели. Доходы от продажи билетов поступали на нужды различных обществ вспомоществования, учебных учреждений, в пользу местного отделения Красного Креста, раненых на Дальнем Востоке воинов, пострадавших от неурожаев и др.
Множество любительских спектаклей по уездам имело место в 1900 г. Такие спектакли состоялись в здании Алексинского общественного собрания, в здании Каширского Городского мужского училища, в зале дома купеческих братьев Поповых любителями драматического искусства города Богородицка и приезжими актерами, в зале Земского дома города Одоева, в Белевском общественном собрании, в Городском общественном саду, в столовой при мастерских Московско-Курской железной дороги. Так же спектакли, поставленные местными любителями, проходили в уездных городах Епифань, Кашира, Крапивна, Ефремов.
Очень оживленно, с привлечением большого количества публики прошел спектакль, устроенный 6 февраля 1904 г. любителями сценического искусства города Каширы в пользу Попечительства местного Красного Креста. Теми же артистами 6 мая 1904 г. в городе Кашире в пользу семейств убитых и раненых воинов на Дальнем Востоке были поставлены сцены из Н.А. Островского.
Водевили «Беспокойная ночь», «Сосватались и расстались», «Теща в доме» были исполнены артистами-любителями Веневского уезда 30 августа 1904 г. в селе Серебряные Пруды в здании местного училища. В антрактах звучала музыка, русские и малороссийские песни, показывались сцены из народной жизни, работал чайный буфет, а после спектакля были устроены танцы.
Любителями музыки и хорового пения под управлением А.Н. Сухотина 27 декабря 1889 г. в честь 50-летнего юбилея А.Г. Рубинштейна был дан концерт, в котором исполнялись произведения юбиляра. По окончании концерта был устроен танцевальный вечер, во время которого играл оркестр музыки 36 артиллерийской бригады. Сбор от концерта пошел в пользу бедных жителей города Черни.
Большой концерт из 5 отделений состоялся 27 декабря 1904 г. в помещении Каширского общественного собрания под управлением В. М. Моргунова в пользу семейств убитых и раненых воинов Тульской губернии. В 1-ом отделении хор песенников исполнил русские песни, во 2-ом - выступал хор балалаечников, в 3-ем - звучали скрипки под аккомпанемент рояли, в 4-ом - хор мандолинистов и гитаристов, в 5-ом - хор песенников, балалаечников, мандолинистов, гитаристов исполнил русские песни.
Примечательно, что большинство культурных мероприятий в губернии, особенно в последней трети XIX- начале XX вв., проводилось с благотворительной целью.
Подобные мероприятия, проводившиеся по инициативе представителей местной интеллигенции, не только обеспечивали возможность проведения полезного и здорового культурного досуга населения, но и содействовали развитию эстетического вкуса, творческих задатков, интереса к искусству.
Заключение
Система государственной и частной благотворительности в России сложилась в XIX веке. Были изданы законы о благотворительной деятельности, а в сознании народа сложились неписаные правила благотворительности, в соответствии с духовно-моральными устоями Православия.
Крайне дурным тоном в высшем российском обществе считалось неучастие в делах милосердия. Русские Императоры, чиновники высокого ранга жертвовали весьма крупные суммы на устройство благотворительных учреждений, богаделен, учебно-воспитательных заведений, больниц.
Что касается традиционного русского купечества, представителей нарождающегося промышленного капитала, то купец, фабрикант, не творящий добро и милосердие становился изгоем среди своих. Так в древнем Суздале, деревне Дунилово купцами построены не только десятки красивейших храмов. Если ты не построил храм, детский приют, то с тобой никто не будет иметь дела. Купцы и промышленники строили также музеи, картинные галереи, театры, народные библиотеки, места общественного отдыха, обустраивали и благоустраивали свои города, заботясь и о духовном, культурном развитии соотечественников.
Активно создавались и действовали различные благотворительные общества: сестер милосердия, посещения бедных и т.д.
В 1897 году Николай II издал указ об отказе «принимать подношения к стопам августейшей фамилии». В указе говорилось, что ввиду значительности сумм, затрачиваемых на подарки, Император в дальнейшем отказывается от них и «единственный радостный для его сердца дар составляют пожертвования от достатка обществ и частных лиц на благотворение и другие общеполезные учреждения и притом преимущественно местные».
С начала 60-х годов XIX века наблюдалось бурное развитие меценатства и благотворительности. Ежедневно возникали новые благотворительные общества и фонды, организации, объединявшие людей по профессиональным признакам, уровню образования, месту проживания. Широкое распространение получили бесплатные учебные заведения для малообеспеченных, где педагоги работали безвозмездно - например, воскресные школы, создано было несколько десятков школ для слепых, обучаемых чтению по методу Брайля.
Быстро развивалась частная благотворительность, причем на благотворительность жертвовали не только состоятельные люди. Железные кружки для милостыни висели на стенах приютов, магазинов.
Впереди всех была благотворительная деятельность Церкви. Церковно-приходские попечительства к концу XIX века имелись практически в каждом российском городе.
К концу XIX века благотворительность в России стала широчайшим общественным явлением. В стране устанавливается общественный контроль над благотворительностью, результатом чего явился рост доверия в обществе к деятельности благотворителей и, как следствие, новый небывалый рост числа жертвователей.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что предпринимательская благотворительность играла существенную роль в жизни российского общества. Она была формой поддержки неимущих слоев населения и способом улучшения жизни работающих. Меценатство имело важное значение для самих предпринимателей. Будучи, как правило, людьми религиозными, русские предприниматели считали необходимым помогать нуждающимся, чтобы «искупить» свою жесткость в деловой сфере, оправдать богатство и заслужить прощение за совершенные грехи.
Обладая большой практической сметкой, предприниматели стремились направить деньги на благоугодное дело, также максимально целесообразно делая то, что могло бы принести пользу Отечеству или нуждающимся.
Список используемой литературы
1.Федеральный Закон РФ от 11.08.1995 №135 «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» (в ред. Фед. законов от 21.03.2002 №31-ФЗ, 25.07.2002 №112-ФЗ, 04.07.2003 №94-ФЗ, 22.08.2004 №122-ФЗ, 30.12.2006 №276-ФЗ) // ПБД «Консультант Плюс 3000 [Электронный ресурс]: еженед. пополнение / ЗАО «Консультант Плюс», НПО «ВМИ». - Загл. с экрана.- Яз. рус.
2.Абросимова Е.А. Благотворительные организации в Российской Федерации (гражданско-правовые аспекты): дис. канд. юрид. наук / Е.А. Абросимова.- М., 1994.- 51 с.
.Бахревский В.А. Савва Мамонтов / В.А. Бахревский. - М.: Мол. Гвардия, 2000.- 513 с.: ил. - (ЖЗЛ).
.Беляева Н.Ю. Современные социальные исследования благотворительности в России: трактовки и подходы / Н.Ю. Беляева // Коммерсантъ.- 2001. - 8 июня.
.Благотворители и меценаты прошлого и настоящего: словарь-справочник от А до Я / Авт.-сост. М.Л. Макальская, Н.Н. Бобровская. - М.: Дело и сервис, 2003. - 255 с.
.Благотворительность // Большой энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова.- М.: Энцикл., 2000.- 909 с.
.Благотворительность // Энциклопедический словарь: т. IV. Битбург - Босха / Под ред. Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона.- СПб., 1891. - С.55-58.
.Благотворительность и милосердие: рубеж XIX-XX веков.- СПб.: Лики России, 2000.- 248 с.
.Боханов А.Н. Коллекционеры и меценаты в России / А.Н. Боханов; Отв. ред. К.Ф. Шацилло.- М.: Наука, 1989.- 187 с.
.Вепренцева Т.А. Общественно-политическая деятельность интеллигенции Тульской губернии в 60-е годы XIX- начале XX веков / Т.А. Вепренцева.- Тула: Изд-во ТулГУ, 2003.- 177 с.
.Клецина, А.А. Современные социальные исследования благотворительности в России: трактовки и подходы [Электронный ресурс] / А.А. Клецина, А.А. Орлова // Золотое сердце: Спонсорская программа поддержки социально-значимых событий.- Режим доступа: <#"justify">.Лебедев, А. Благотворительность как норма и нормы благотворительности / А. Лебедев // Новый мир.-1999.- №10.- С.250-255.
.Мир русской истории: энциклопедический справочник.- М.: Вече, 2007.- 605 с.
.Московская государственная консерватория им. П.И. Чайковского [Электронный ресурс].- Режим доступа: <#"justify">.Некрасов, А.Я. Благотворительность / А.Я. Некрасов // Социальная энциклопедия. - М.: Энцикл., 2000. 508 с.
.Петровская, И.Ф. Музыкальное образование и музыкальные общественные организации в Петербурге, 1801-1917: энцикл. / И.Ф. Петровская.- СПб., 1999.- 367 с.
.Столпянский, П.Н. Музыка и музицирование в старом Петербурге / П.Н. Столпянский.- 2-е изд.- Л.: Музыка, 1989.- 223 с.: ил.
.Толковый словарь русского языка / Сост. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. - М.: Рус. Яз., 1983. - 797 с.
.Фомин, Э.А. Благотворительность как социокультурный феномен в России / Э.А. Фомин, Е.З. Чикадзе.- СПб.: Питер, 2009.- 179 с.