Рациональное и иррациональное в изучении культуры
Содержание
Введение
. Рациональное в изучении культуры
. Иррациональное в изучении культуры. Соотношение рационального и иррационального
Заключение
Список литературы
Введение
В истории человечества изучением самой культуры занимаются практически все время существования самой культуры. Но на определенном этапе встал вопрос о том, с каких позиций исследователи подходят к изучению этой области человеческой активности. Это было связано с тем, что при достаточно богатом развитии культуры, исследователи, ее изучающие, не находили понимания друг у друга. Таким образом, выявилась задача специального обращения к методам исследования культурного пространства.
В современной научной литературе по культурологии нередко говорят о подходах к исследованию культуры, но какого-то единства как терминологического, в обозначении подходов, так и содержательного, в их смысловом наполнении, не существует.
Согласно «Краткой философской энциклопедии» метод (от греч. methodos - путь, исследование, прослеживание) - это способ достижения определенной цели, совокупность приемов или операций практического или теоретического освоения действительности. Соответственно, в области изучения культуры под методами «следует понимать совокупность аналитических приемов, операций и процедур, используемых в анализе культуры и, в определенной степени, конструирующих предмет культурологического исследования».
Культурологию большинство авторов называют интегративной областью знания, вбирающей в себя результаты исследований ряда дисциплинарных областей (социальной и культурной антропологии, этнографии, социологии, психологии, языкознания, истории и др.). Конечно, используются не только результаты исследований, но и методы. В процессе культурологического анализа конкретные методы разных дисциплин, как правило, используются выборочно, с учетом их способности разрешать аналитические проблемы культурологического плана. Нередко они применяются не в качестве формальных операций и процедур, а как подходы в социальных или гуманитарных исследованиях. Это дает основание говорить об определенной трансформации дисциплинарных методов в нечто большее, чем просто метод, и об особой их интеграции в рамках исследований культуры.
Культурологический подход понятие более широкое, чем метод. Метод - лишь определенный набор действий, операций, процедур осуществляемых исследователем. Метод - это средство познания. Это ответ на вопрос: как познавать? А культурологический подход отвечает сначала на вопрос: что следует познавать? - То есть тот или иной культурологический подход выделяет в столь сложном объекте исследования, каковым является культура, определенную предметную область, на которой и сосредотачивается внимание. Хотя, конечно, в подходе, в самом его названии, как правило, заложен характер тех методов, которые он использует по преимуществу для исследования данной предметной области.
Культурология - наука гуманитарная. Методология гуманитарного знания занимает особое место в методологии науки. В частности, в методологии гуманитарных наук важное место уделяется вопросу о соотношении рационального и иррационального в исследовании той или иной гуманитарной области.
Для культурологии как интегративной области знания важным является вопрос о рациональном и иррациональном в изучении культуры.
Целью данной работы является: рассмотреть рациональные и иррациональные подходы к изучению культуры.
1. Рациональное в изучении культуры
Научные изыскания в тех или иных областях мы можем встретить уже в духовном наследии таких культур, как культура Древнего Египта, Вавилона, Древнего Китая и Древней Индии. Это скорее была лишь небольшая сумма знаний, по преимуществу связанная с решением некоторых математических и геометрических задач (хотя собственно математики и геометрии как самостоятельных наук еще не было). Можно встретить здесь и некоторую информацию и об окружающем мире. Правда, все эти построения носили во многом ненаучный, интуитивный и случайный характер. И, соответственно, речи о серьезной научной методологической основе подобных изысканий не могло и быть.
Первую серьезную заявку на разработку научной методологии постижения мира сделали греки. Конечно, здесь пока и не шла речь о создании непосредственно методов гуманитарных наук: знания о человеке и культуре были растворены в онтологических построениях античных мыслителей. Далее шел процесс выработки критериев собственно научной деятельности.
Среди этих критериев для нас представляет особое значение критерий рациональности. Он позволяет нам отделить рациональное от иррационального не только в содержании, но и в методологии изучения, в том числе и культуры. Этот критерий был уже в греческих построениях, в самой рациональности философствования.
Истоки рационализма связывают с Сократом, который заложил основы формирования понятия и критической рефлексии. Не меньший вклад в становление рационализма внесла формальная логика, законы которой были сформулированы Аристотелем. Аристотелевская формальная логика основывается на трех законах: тождества (А=А), противоречия (а не есть не-А) и исключенного третьего (А есть либо В, либо не-В). Первый из классических законов рационализма был сформулирован Аристотелем: «…Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было присуще одному и тому же в одном и том же отношении».
Среди более поздних философов особенно следует выделить И.Канта, который заговорил, хотя возможно и не первым, о математике как критерии научности любой науки.
В Новое время начал использоваться эксперимент в качестве инструмента научного исследования, и была высоко оценена роль опытного знания и аналитических методов осмысления эмпирического материала (Леонардо да Винчи, Френсис Бэкон). Типичным для рационально-гносеологического подхода является следующая аналитическая методика: «Чтобы понять отдельные явления, мы должны вырвать их из общей связи и рассматривать их изолированно, а в таком случае сменяющиеся движения выступают перед нами - одно как причина, другое как следствие». Но такой метод не пригоден для понимания живых организмов, а тем более духовных явлений. Это понимали еще Ф. Шлейермахер и В. Дильтей.
Термин «рациональность» трактуется в современной науке в разных смыслах. Во-первых, рациональность есть метод познания мира, опирающийся на рассудок; во-вторых, рациональность понимается как структурность, организованная по однозначным внутренним законам; в-третьих, рациональность осмысливается как целесообразность; в-четвертых, рациональность истолковывается как объективность.
Рациональное, - по словам Н. С. Мудрагей, - это, прежде всего, «логически обоснованное, теоретически осознанное, систематизированное знание предмета, дискурсивные мысли о котором выражены строго в понятиях. В этом смысле рационализированным можно назвать любой предмет рефлексии постольку, поскольку он обработан логически-категориальным аппаратом, освоен мыслительно-познавательным образом».
С.Ф. Одуев выделяет три типа рационализма:
) доклассический (философия древности от Аристотеля до эпохи Просвещения);
) классический (от Декарта до Гегеля);
) постклассический (от позитивизма до психоанализа, структурализма, критического реализма). При этом он вычленяет три аспекта в рационализме: гносеологический, аксиологический и онтологический.
Рационализм в познании культуры, по мнению учёных, сегодня испытывает кризис. Причинами кризиса рационализма С. Ф. Одуев считает следующие:
самоуверенность и гордыня рационализма, претендовавшего на полное претворение действительности в познающем сознании (гносеологический нарциссизм);
противоречие методологии естественных и гуманитарных наук (которое было осознано в XIX веке), разделение труда в науке, невостребованность диалектики (формализм);
преувеличение роли рациональных путей и социальной гармонии (гносеологический фетишизм).
Редукционистская модель рационального подхода предполагает:
а) любое целое может быть разложено на отдельные элементы с их определенными свойствами;
б) знание характеристик этих элементов позволяет судить о роли элементов в составе целого и, таким образом, понять целое;
в) мир рассматривается как иерархия систем, где системы нижележащего уровня являются элементами вышележащей системы.
Критерии научности в рамках классической парадигмы связаны с «картезианским идеалом науки», включавшим в себя принципы онтологические:
универсальность и неизменность порядка в природе;
инертность материи и активность сознания, источника рациональной деятельности;
сознание (Я) имманентно индивиду;
и методологические:
общее как предмет науки;
общезначимость законов естествознания;
математизация знания как идеал;
приоритет количественных и экспериментальных методов, редукционизм (объяснение общего исходя из анализа его частей).
Типичным выражением этой парадигмы, по мнению В. В. Пивоева, является мировоззренческо-методологическая позиция И. Ньютона: «Абсолютное, истинное математическое время само по себе и по самой свой сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью.
Относительное, кажущееся или обыденное время есть или точная или изменчивая, постигаемая чувствами, внешняя, совершаемая при посредстве какого-либо движения мера продолжительности, употребляемая в обыденной жизни вместо истинного математического времени, как-то: час, день, месяц, год.
Абсолютное пространство по самой своей сущности, безотносительно к чему бы то ни было внешнему, остается всегда одинаковым и неподвижным.
Относительное есть его мера или какая-нибудь ограниченная подвижная часть, которая определяется нашими чувствами по положению его относительно некоторых тел и которая в обыденной жизни принимается за пространство неподвижное».
В соответствии с этим пониманием сложились основные черты рационалистического метода в философии, превратившего ее в «служанку» науки:
монизм в понимании истины;
представление об однозначной детерминации причинно-след-ственных отношений;
оценка опытного знания как недостоверного (эмпиристы, напротив, считали достоверным только опытное знание);
отождествление научного и логического;
оптимизм и вера во всемогущество рационализированного разума, являющегося источником и критерием истины.
Таким образом, в понимании рационального принципиальное значение имеет, во-первых, однозначная связь причин и следствий. Во-вторых, осознанность, подотчетность разуму, рассудку. В-третьих, дух рационализма это дух критической рефлексии, категорический императив тотального сомнения.
В европейской философской традиции со времен Цицерона «разум» и «рассудок» отождествляются, обозначаются одним словом ratio, которое истолковывалось, с одной стороны, как «счет, учет, отчет, сумма, итог, число, выгода, интерес, рассудок», а с другой как «предмет размышления, проблема, способ, прием, метод, возможность путь, основание, мотив, умозаключение, вывод, учение, система, теория, наука, школа».
Потребность в рационализме связана с задачами практической деятельности. Рационалистические методы хороши там, где нужно исследовать количественные характеристики объекта, но они менее плодотворны для изучения качественных сторон, каковых в сфере культуры очень много.
Для науки однозначность есть нередко прямой путь к ошибкам. В реальной жизни всякое действие вызывает не только противодействие, но и побочные результаты, которые могут, в конечном счете, свести на нет запланированный результат или привести к противоположному финалу.
Основатель кибернетики Норберт Винеру предостерегал против примитивной однозначности в понимании мира: «...Мир представляет собой некий организм, закрепленный не настолько жестко, чтобы незначительное изменение в какой-либо его части сразу лишало его присущих ему особенностей, и не настолько свободно, чтобы всякое событие могло произойти столь же легко и просто, как и любое другое».
Со времен античности известны апории и логические парадоксы, неразрешимые для формальной логики. Автором логического парадокса «лжец» считается Евбулид из Милета. Когда человек говорит: «Я лгу», невозможно решить: лжет человек или говорит правду. Этот парадокс произвел огромное впечатление на древних греков, утверждают, что некий Филипп Косский даже покончил с собой, отчаявшись разрешить эту проблему.
В средние века была популярна такая постановка этого парадокса:
Сказанное Платоном ложно, заявил Сократ.
То, что сказал Сократ, истина, подтвердил Платон.
Трудным вопросом для рационалистического детерминизма является парадокс «буриданова осла»: если осла поместить между двумя совершенно одинаковыми охапками сена на равном расстоянии от него, то он может умереть с голоду, ибо его воля не получит импульса для выбора той или иной охапки.
Б. Расселом приводится парадокс о деревенском парикмахере: «Деревенский парикмахер бреет всех тех и только тех жителей своей деревни, которые не бреются сами. Должен ли он брить самого себя?»
Такая логика сочетания несочетаемого в одном отношении, соединения несоединимого, была известна древним китайцам, ее называют «парадоксальной», или иррациональной, логикой.
Известная поговорка утверждает, что «в спорах рождается истина». Но понимают это обычно в том плане, что чья-то точка зрения должна быть признана единственно верной и принята всеми за истину. Поэтому задачу участия в споре каждый участник обычно видит в необходимости доказать, что его точка зрения является той самой искомой «истиной». Но если так понимать задачу спора, то в нем решающее значение будет иметь умение психологически подавлять оппонентов, кричать громче и остроумнее высмеивать противоположные точки зрения именно этой способностью славился В. И. Ленин, слывший активным спорщиком. Такой способностью отличаются и некоторые современные деятели политики, культуры. На самом деле, в споре рождается не однозначная истина, задача спора в сопоставлении различных точек зрения и обнаружении многомерности проблемы. Понимание многосложности и многосторонности проблемы и есть действительная истина.
Таким образом, рационалистические методы следует применять там, где нужно исследовать количественные характеристики объекта, но они менее плодотворны для изучения качественных сторон, а таких сторон в культуре много.
2. Иррациональное в изучении культуры. Соотношение рационального и иррационального
Иррациональное, в самом общем смысле, - это находящееся за пределами рассудка, алогичное и неинтеллектуальное, несоизмеримое с рациональным мышлением или даже противоречащее ему. Ю.Н.Давыдов указывает на следующие исторические типы иррациональности:
) романтическая иррациональность как реакция на просветительский рационализм;
) иррациональность Кьеркегора и Шопенгауэра как реакция на гегелевский рационализм и «панлогизм;
) иррационализм «философии жизни» как реакция на естественно-научный рационализм;
) иррационализм философии начала XX века как общая реакция на рационализм.
В этой исторической типологии есть существенное упущение - она построена с точки зрения рационализма и не учитывает, что изначальное мифологическое миропонимание было иррациональным, рационализм возник позднее в ответ на требования практической деятельности.
По удачному определению Г.Риккерта, иррационализм есть «понимание границ рассудочного знания». Иррациональное обозначает отсутствие однозначной причинной обусловленности или ее невыявленность, а также принципиальную или временную неподконтрольность сознанию, рассудку.
Т.И.Ойзерман указывал на то, что рациональность часто понимается как целесообразность, и тогда иррациональность истолковывается как «нерациональное» и «нецелесообразное», на самом деле иррациональность все же целесообразна, хотя эти цели, которым она подчинена, неочевидны, скрыты в глубинах бессознательного.
Другая оговорка касается однозначности-многозначности. Классическая наука считала однозначность своим идеалом, в современной науке этот идеал слегка померк, многозначность и неоднозначность (например, в виде индетерминизма) нередко вполне допустимы логически, вполне вписываются в современную картину мира. Примером могут служить диалектическое противоречие, антиномия, дополнительность и т. п.
Таким многозначным феноменом является также мифологическое сознание.
Возможны ли анализ, самонаблюдение, рефлексия иррациональных феноменов сознания? Однозначно ответить на этот вопрос трудно.
Согласно теореме К.Геделя о неполноте достаточно богатых формальных систем, «в таких системах имеются высказывания, истинность или ложность которых недоказуема и неопровержима в рамках этих систем».
Отсюда можно сделать вывод о том, что «мироздание не может быть описано на одном формальном языке с конечным числом аксиом». И все же, как подчеркивал П.А.Флоренский, «мы не должны, не смеем замазывать противоречие тестом своих философем! Пусть противоречие остается глубоким, как есть. Если мир познаваемый надтреснут, и мы не можем на деле уничтожить трещин его, то не должны и прикрывать их. Если разум познающий раздроблен, если он - не монолитный кусок; если он самому себе противоречит, - мы опять-таки не должны делать вида, что этого нет. Бессильное усилие человеческого рассудка примирить противоречия, вялую попытку напрячься давно пора отразить бодрым признанием противоречивости».
Сопоставление одной точки зрения с другой в диалоге дает двухмерную истину. Чем больше точек зрения на проблему учтено, тем многограннее истина как знание о предмете. Мы получим многомерную, но не абсолютную истину.
Продолжая размышления В.Дильтея и Г. Риккерта о различении методов естественных и гуманитарных наук, М.М.Бахтин писал: «… субъект как таковой не может восприниматься и изучаться как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным, следовательно, познание его может быть только диалогическим». Потому что диалог есть плодотворная форма развития гуманитарного знания: «Идея начинает жить, то есть формироваться, развиваться, находить и обновлять свое словесное выражение, порождать новые идеи, только вступая в существенные диалогические отношения с другими чужими идеями.
Человеческая мысль становится подлинной мыслью, то есть идеей, только в условиях живого контакта с чужой мыслью, воплощенной в чужом голосе, то есть в чужом выраженном в слове сознании. В точке этого контакта голосов-сознаний и рождается и живет идея».
Имея в виду методологию гуманитарных наук, М.М.Бахтин писал: философия «начинается там, где кончается точная научность и начинается инонаучность. Ее можно определить как метаязык всех наук (и всех видов познания и сознания)». Действительно, философия есть методология знания, но не только и не столько естественнонаучного, сколько знания гуманитарного. Точность и глубина в гуманитарных науках, как подчеркивал М.М.Бахтин, имеет существенно иной смысл, нежели в естественных. «Пределом точности в естественных науках является идентификация (А=А). В гуманитарных науках точность - преодоление чуждости чужого без превращения его в чисто свое».
Неокантианец Генрих Риккерт полагал, что «метод есть путь, ведущий к цели». Метод естествознания - «генерализирующий», сводящий истину к «общему», метод истории - «индивидуализирующий», видящий истину в конкретном. А познавание, по его мнению, является не столько отображением, сколько преобразованием, и притом в немалой степени упрощением действительности. «Действительность может сделаться рациональной только благодаря абстрактному разделению разнородности и непрерывности. Непрерывная среда может быть охвачена понятием лишь при условии ее однородности; разнородная же среда может быть постигнута в понятии лишь в том случае, если мы сделаем в ней как бы прорези, т.е. при условии превращения ее непрерывности в прерывность.
Тем самым для науки открываются два пути образования понятий. Содержащуюся во всякой действительности разнородную непрерывность мы оформляем либо в однородную непрерывность, либо в однородную прерывность. Поскольку такое оформление возможно, и действительность может, конечно, быть сама названа рациональной. Иррациональна она только для познания, желающего ее отображать без всякого преобразования и оформления». И отсюда следует, что «цель науки подвести все объекты под общие понятия, по возможности понятия закона».
Как справедливо заметил Г.Риккерт, понятийное познание «убивает» жизнь, логизирует, препарирует ее на отдельные части, которые имеют мало общего с жизнью. «Мы никогда не должны думать, что понятиями философии мы поймали саму живую жизнь, но, в качестве философов, можем только ставить себе задачу приближаться к жизни настолько, насколько это совместимо с сущностью философствования впонятиях». Иррационализм, по словам Г.Риккерта, есть «понимание границ рассудочного знания».
Понимание есть уяснение, соотнесение с системой установленных отношений смыслов, то есть введение в систему знаний нового знания.
Понимание есть интеллектуальное «овладение», освоение субъектом какого-то предмета. Способы понимания определяются его объектом: научное понимание с помощью понятий, художественное - художественных образов.
Когда мы задаемся вопросами в процессе исследования и осмысления объекта, то легко проявляется различие методологий: рационально-гносеологический подход требует ответа на вопросы: что это? На что это похоже и чем оно отличается от уже известного? Иррационально - аксиологический ставит вопросы: Зачем? Для чего? Как это можно использовать? Какова ценность предмета как средства удовлетворения человеческих потребностей?
Рационализм обещал научить человека «научно» и «рационально» управлять миром. Иррационализм не собирается управлять миром рационально. Его задача - определять целевые установки и ценностные ориентации, в соответствии с которыми можно будет составлять гибкие программы, позволяющие перестраиваться в зависимости от изменения обстановки.
«Аксиологический иррационализм» не призывает отвергнуть рационализм, но предлагает отвергнуть его претензии на абсолют. Рационален лишь механизм, выполняющий заложенную в него программу. Даже если у робота есть выбор, он осуществляет его в соответствии с заложенными в него критериями и условиями выбора. Рациональность разумна лишь в определенных пределах (практическая деятельность, техника, производство), выходя за которые, она становится неразумной. Так, человек, исходя из своей трактовки блага, старается помочь другим людям вопреки их пониманию блага и ценности. Например, русские народники-социалисты мечтали осчастливить русский народ, построив для него социалистическое общество, но, по иронии судьбы, «хотели как лучше, а получилось как всегда». Философский рационализм и наука стремятся к монизму как идеальному и обязательному требованию, в угоду которому шла в течение столетий борьба рационалистической философии с любыми формами иррационализма.
Разумный компромисс предложил М.М.Бахтин в виде идеи диалога, возможности диалогической дополнительности рационального и иррационального способов освоения мира. С идеей диалога можно соотнести понятия «амбивалентности», диалектики, дополнительности и «бинарности». По определению Ю.М.Лотмана, «амбивалентность - снятие противоположности. А высказывание остается истинным при замене основного тезиса противоположным».
Это получило подтверждение в ряде открытий в сфере социального бытия человека. Таков принцип бинарности социальных систем Э. Дюркгейма. Отечественный историк А.М.Золотарев обнаружил бинарность в социальной организации первобытного общества. В.П.Алексеев исследовал право-левостороннюю симметрию живых организмов. Эта симметрии начинается на уровне белковых молекул и пронизывает все живое.
В этом же направлении действовал и А. Бергсон. Он исследовал две формы знания, два способа осмысления мира - интеллектуальный и интуитивный. «Интуиция и интеллект представляют два противоположных направления работы сознания. Интуиция идет в направлении самой жизни, интеллект же в прямо противоположном, и потому вполне естественно, что он оказывается подчиненным движению материи». Это не две фазы, высшая и низшая, а две параллельные, взаимодополняющие стороны освоения мира, опирающиеся на деятельность левого и правогополушарий головного мозга. Анализ - функция интеллекта (левого полушария), синтез - функция интуиции (правого полушария).
Следовательно, рационализм и иррационализм нужно не противо-
поставлять (и абсолютизировать любое из них), но искать каналы и способы их взаимодействия. Этим обеспечивается большая полнота освоения мира. Рациональный подход реализует аналитическую, дифференцирующую точность, иррациональный - целостность, синтетичность.
Философия должна преодолеть односторонность рационально-гносеологического угла зрения на мир, дополнить его иррационально-ценностными методологической установкой и программой. Как справедливо пишет В.В.Налимов, благодаря союзу рационального и иррационального откроются новые перспективы философского освоения мира.
Подход самого В.В.Налимова заключается в том, чтобы «сделать рационализм более изощренным и гибким - совместить его с личностным началом, находящим свое проявление в смыслах, не охватываемых рационалистическими построениями».
По мнению Норберта Винера, главное из преимуществ человека, по сравнению с вычислительными машинами и роботами, - «способность мозга оперировать с нечетко очерченными понятиями. В таких случаях вычислительные машины, по крайней мере, в настоящее время, почти не способны к самопрограммированию. Между тем наш мозг свободно воспринимает стихи, романы, картины, содержание которых любая вычислительная машина должна бы отбросить как нечто аморфное». Иначе говоря, наше преимущество перед роботами заключается в иррациональности, в способности поступать и мыслить иррационально, в рациональном мышлении нам трудно тягаться с ними, они дадут нам существеннуюфору, а вот в сфере иррационального им пока трудно ориентироваться.
Но когда они овладеют ею, вот тогда они для нас будут серьезными соперниками, и ситуации «Терминатора» станут реальностью.
Рациональное и иррациональное - не только противоположные, но и взаимодополнительные парадигмы, имеющие свои особенности, возможности и специфику. Для современного понимания разума необходимо отказаться от традиционного отождествления рациональности и разума, разум есть единство рационального и иррационального. И это взаимодействие особенно важно при осмыслении сложных феноменов современной культуры. Для исследования сложных феноменов М.С.Каган предлагает опираться на принципы синергетики: во-первых, самомотивацию развития сложного феномена; во- вторых, чередование состояний хаоса и гармонии, смены стилей, доминанты рационального и иррационального, волновой структуры динамики сложных процессов; в-третьих - нелинейность развития.
В качестве примера иррационального подхода можно привести феномен аксиологии, логики ценностной обусловленности, зависимости наших представлений о мире от наших интересов. Как верно заметил французский мыслитель Блез Паскаль, «наш личный интерес - вот еще чудесное орудие, которым мы с удовольствием выкалываем себе глаза».
Разум человека не только рационален. Он включает в себя две взаимодополняющие стороны: рациональную и иррациональную. Вот что писал об иррациональности разума испанский писатель и философ Мигель де Унамуно: «Разум - ужасная вещь. Он стремится к смерти, как память - к устойчивости… Идентичность, являющаяся смертью, есть стремление разума. Он ищет смерти, ибо жизнь ускользает от него; он хочет заморозить, онеподвижить скоротечный поток для того, чтобы фиксировать его. Проанализировать тело - значит убить его и препарировать в интеллекте. Наука - это кладбище мертвых идей… Даже стихи питаются трупами. Мои собственные мысли, оторванные хоть раз от своих корней в сердце, пересаженные на эту бумагу и застывшие на ней в неизменной форме, являются трупами мыслей. Каким же образом в этих условиях разум поведает о раскрытии жизни? Это - трагическая борьба, это - сущность трагедии: борьба жизни против разума».
Отсюда понятен страх перед иррациональностью, которая может подчинить себе разум.
Важную роль в гуманитарном знании играет рефлексия - способность сознания сосредоточиться на себе самом и сделать себя предметом осмысления, то есть не просто знать, но знать, что знаешь. Однако рефлексия может иметь два существенно различных образа. В естественнонаучном знании - критическая (или негативная) рефлексия, или рефлексия гносеологическая, направленная на решение задач верификации, проверки достоверности полученного знания. В духовной сфере, в частности в мифологическом сознании, - эмоционально-позитивная (некритическая) рефлексия, или самооценка, направленная на позитивное, обнадеживающее самоопределение и самоутверждение человека.
К важнейшим методам гуманитарного знания и осмысления мира можно отнести: прозрение (просветление), герменевтический, символический, мифологический, целостный, экзистенциальный, некаузальный (синхронический), функционально-аксиологический, системно-синтезирующий, синергетический, телеологический, психоаналитический, феноменологический, диалектический, иррационально-интуитивный метод.
Таким образом, рациональное и иррациональное - не только противоположные, но и взаимодополнительные парадигмы, имеющие свои особенности, возможности и специфику. Для современного понимания разума необходимо отказаться от традиционного отождествления рациональности и разума, разум есть единство рационального и иррационального. И это взаимодействие особенно важно при осмыслении сложных феноменов современной культуры.
Заключение
Рациональное и иррациональное в изучении культуры - взаимодополняющие парадигмы, имеющие свои особенности, возможности и специфику.
Рациональное характеризуется следующими чертами: однозначная причинная обусловленность, детерминация; объективная достоверность, проверяемость; адекватная транслируемость и перевод на другие языки; дискурсивность, осознаваемость; связь с количественными характеристиками объектов; дискретность, прерывность; связь с функциями левого полушария головного мозга. Рациональное используется для осмысления материально-технической сферы и выражает преимущественно пространственные характеристики объекта.
Иррациональное характеризуется следующим: неоднозначная обусловленность, синхронность; субъективная достоверность, проверяемость; неполная транслируемость, перевод с остатком, сотворчество; неполная осознаваемость, интуитивность; связь с качественными характеристиками объектов; континуальность, непрерывность; связь с функциями правого полушария головного мозга. Иррациональное используется для осмысления духовно-гуманитарной сферы и выражает преимущественно временные характеристики объекта.
Необходимо отказаться от традиционного отождествления рациональности и разума, разум есть единство рационального и иррационального. И это взаимодействие особенно важно при осмыслении сложных феноменов современной культуры.
Список литературы
. Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т. 1.
. Бахтин М. М. Автор и герой. К философским основам гуманитарных наук. СПб.: Азбука, 2000.
3. Иванов С. А. Методы изучения культуры: Учебное пособие. - Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2002.
4. Каган М. С. Философия культуры. СПб., 1996.
. Краткая философская энциклопедия. М.: Прогресс, 2004.
. Культурология XX век. Словарь. СПб.: Университетская книга, 1997.
. Мудрагей Н. С. Рациональное и иррациональное - философская проблема (читая А. Шопенгауэра) // Вопросы философии.- 1994.- №9. С. 23 - 28.
. Одуев С. Ф. Метаморфозы иррационализма. Иррационализм в немецкой философии XIX-XX веков. Вып. 1-2. М., 1997.
. Паскаль Б. Мысли М., 1994.
. Пивоев В. М. Рациональное и иррациональное в методологии гуманитарного знания // М. М. Бахтин и проблемы методологии гуманитарного знания. Сб. научных статей. Петрозаводск: Издательство Петрозаводского государственного университета, 2000.
. Розов М. А. О двух аспектах проблемы редукционизма. Пущино, 1986.