Праздники Чувашии
Содержание
Введение
1. Праздники зимнего цикла
. Праздники весеннего цикла
. Праздники летнего цикла
. Праздники осеннего цикла
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Обряды и праздники чувашей в прошлом были тесно связаны с их языческими религиозными воззрениями и строго соответствовали хозяйственно-земледельческому календарю.
Цикл обрядности начинался с зимнего праздника испрашивания хорошего приплода скота - сурхури (овечий дух), приуроченного ко времени зимнего солнцеворота. Во время празднества дети и молодежь группами обходили подворно деревню, заходя в дом, желали хозяевам хорошего приплода скота, пели песни с заклинаниями. Хозяева же одаривали их кушаньями.
Традиционные чувашские молодежные праздники и увеселения устраивались во все времена года. В весенне-летний период молодежь всего селения, а то и нескольких селений, собиралась на открытом воздухе на хороводы уяв (вайа, така, пуху). Зимой устраивались посиделки (ларни) в избах, где временно отсутствовали старшие хозяева. На посиделках девушки пряли, а с приходом юношей начинались игры, участники посиделок пели песни, плясали и т. д. В середине зимы проводился праздник хёр сари (дословно - девичье пиво). Девушки в складчину варили пиво, пекли пироги и в одном из домов совместно с юношами устраивали молодежную пирушку.
После христианизации крещеные чуваши особо отмечали те праздники, которые совпадают по времени с календарными языческими (рождество с сурхури, масленицу и саварни, троицу с симёк и т. д.), сопровождая их как христианскими, так и языческими обрядами. Под влиянием церкви в быту чувашей получили распространение престольные праздники. К концу ХIX - началу XX в. христианские праздники и обряды в быту крещеных чувашей стали преобладающими.
1. Праздники зимнего цикла
чувашский праздник обряд увеселение
У чувашей широко бытовали самые разнообразные обряды, обставлявшие все значимые моменты в жизни семьи, селения, в календарном цикле, в производственной деятельности: Сурхури; Нартукан (нартăван); Кăшарни (кĕрещенкке); Киремет карти; Çăварни (Масленица); Калăм; Сĕрен; Мăнкун; Ака пăтти; Акатуй; Çимĕк; Уяв; Вырма; Авăн; Чÿклеме; Чÿк; Ниме; Киремет карти.
Обрядовый календарь открывался праздником Сурхури. Это старинный чувашский праздник. В более древнем варианте он имел связь с поклонением племенным духам - покровителям скота. Отсюда и название праздника (от «сурăх ырри» - «овечий дух»). Он отмечался в период зимнего солнцестояния, когда день начинал прибывать. Сурхури и длился целую неделю. Во время празднования проводились обряды, призванные обеспечить хозяйственные успехи и личное благополучие людей, хороший урожай и приплод скота в новом году. В первый день сурхури дети собиралась группами и обходила деревню подворно. При этом они распевали песни о наступлении нового года, поздравляли односельчан с праздником, приглашали других ребят присоединиться к их компании. Заходя в дом, желали хозяевам хорошего приплода скота, пели песни с заклинаниями, а те в свою очередь одаривали их кушаньями. Позднее сурхури совпал с христианским рождеством (раштав) и продолжался до крещения (кăшарни).
Один из праздников новогоднего цикла - нартукан (нартăван) - распространен среди закамских и приуральских чувашей. Начинался 25 декабря, в день зимнего солнцестояния, и длился целую неделю. Он соответствует празднику сурхури - у верховых и хeр сăри - низовых чувашей.
Для проведения праздника выбирался возведенный в истекшем году новый дом. Чтобы хозяин не отказал, во время строительства дома молодежь устраивала коллективную помощь (ниме) - бесплатно работала на вывозе строительных материалов и возведении дома. Этот дом назывался нартукан пÿрчe - дом, где проводился нартукан.
Во время нартукана детвора с утра каталась с гор на санках. При этом пелись особые куплеты - нартукан саввисем. С наступлением сумерек над деревней то тут, то там раздавались возгласы: «Нартукана-а-а! Нартукана-а!», т. е. «На нартукан!». Парни собирались группами и, уговорившись между собой, расходились по домам наряжаться в святочных дедов (нартукан старикĕ) и в святочных бабок (нартукан карчăкĕ). Парни наряжались преимущественно в женские одежды, девушки - в мужские. Через некоторое время ряженые высыпали на улицу и начинали ходить из дома в дом. Среди ряженых можно было встретить: и торговца-татарина, и комедианта с медведем, и марийку-сваху, и верблюда с лошадью, и цыганку-гадалку... Возглавляли процессию нартукан старикĕ с кнутом и нартукан карчăкĕ с прялкой и веретеном... Парней, прежде всего, интересовали те дома, в которых живут их избранницы или же приглашенные на праздник нартукан из других деревень гостьи. В обычные дни не принято было входить в такие дома, а в праздник это можно было сделать под покровом маскарадной одежды.
Наконец кто-то из девушек напоминал, что пора бы сходить за водой и начать гадания на кольцах. Откликались несколько парней, приглашали девушек сопровождать их на речку. После недолгих уговоров девушки соглашались и выходили из круга. Одна из них брала ведро, другая - полотенце. Парни брали топор, чтобы прорубить прорубь, а также пучок лучинок и зажигали его. При свете лучин все отправлялись за водой.
На речке парни выкупали у водяного (шыври) воду - бросали ему в прорубь серебряную монету. Девушки зачерпывали ведро воды, бросали в воду колечко и монету, покрывали ведро вышитым полотенцем и, не оглядываясь назад, возвращались. У дома ведро передавалось одному из парней и он, неся наполненное водой ведро на мизинце, вносил его в избу и ловко ставил на приготовленное посредине круга место. Затем одну из девушек выбирали ведущей. После долгих уговоров она соглашалась и с зажженной свечкой в руках садилась у ведра. Остальные девушки усаживались вокруг ведра, а парни встали кругом за девушками. Ведущая проверяла, на месте ли колечко и монета.
Кăшарни, (в некоторых местах кĕрещенкке), - праздник новогоднего цикла. Праздновался чувашской молодежью в течение недели от рождества (раштав) до крещения. После введения христианства совпал с русскими святками и крещением. Первоначально этим праздником отмечался период зимнего солнцестояния.
Слово кăшарни, видимо, только внешне несколько походит на русское крещенье (к нему восходит вариант кĕрещенкке). В буквальном смысле кăшарни - «зимняя неделя» (ср. тат.: кыш = «зима»).
Для проведения кăшарни молодые люди нанимали какой-нибудь дом и варили в нем так называемое девичье пиво (хĕр сăри). Для этого со всей деревни собирали складчину: солод, хмель, муку и все необходимое для угощения односельчан, а также гостей, приглашаемых по этому случаю из соседних деревень.
За день до крещения молодые девушки собирались в этом доме, варили пиво и стряпали пироги. Вечером в дом собиралась вся деревня от мала до велика. Девушки сначала угощали пивом стариков и родителей. Благословив молодых на счастливую жизнь в наступившем новом году, старики вскоре расходились по домам. Молодежь проводила этот вечер в увеселениях. Всю ночь звучали музыка и пение, парни и девушки плясали под частушки. Важное место в праздновании кăшарни занимали всевозможные гадания о судьбе. В полночь, когда деревня уже засыпала, несколько человек уходили в поле. Здесь, на перекрестке дорог, укрывшись покрывалами, слушали, кому какой звук послышится. Если кто услышит голос какого-нибудь домашнего животного, то говорили, что он будет богат скотом, если же кто услышит звон монет, то полагали, что будет богат деньгами. Звон колокольчика и музыка волынки (шăпăр) предсказывали свадьбу. Если эти звуки послышались парню, то он в этом году непременно женится, а если девушке - выйдет замуж. Много было в эту ночь и других гаданий, но молодые люди чаще гадали о женитьбе и замужестве. Это объясняется тем, что по чувашскому обычаю именно в новогодний период родители молодых засылали сватов. Во время празднования кăшарни по дворам ходили ряженые. Они разыгрывали всевозможные сценки из деревенской жизни. Ряженые непременно навещали дом, где молодежь праздновала кăшарни. Здесь они показывали различные комические сценки. Однако первоначально роль ряженых сводилась к изгнанию из села злых духов и враждебных человеку сил старого года. Поэтому в период от рождества до крещения вечерами ряженые ходили с кнутами и имитировали битье всех чужих.
На другое утро наступало так называемое водокрещение (турă шыва аннă кун). В этот день отмечалось крещение господне - один из так называемых двунадесятых праздников русской православной церкви. Установлен этот праздник в память об описанном в евангелии крещении Иисуса Христа Иоанном Крестителем в реке Иордан.
Зимний цикл завершался праздником Çăварни (Масленица), знаменовавший наступление весенних сил в природе. В оформлении праздника, в содержании песен, приговоров и обрядов четко проявлялась его аграрная природа и культ солнца. Чтобы ускорить движение солнца и приход весны, на празднике было принято печь блины, кататься на санях вокруг деревни по ходу солнца. В завершении масленичной недели сжигали чучело «старухи çăварни» («çăварни карчăкe»). Потом наступал праздник почитания солнца çăварни (масленица), когда пекли блины, устраивали катания на лошадях вокруг селения по солнцу. В завершение масленичной недели сжигали чучело «старухи çăварни» (çăварни карчăкĕ).
2. Праздники весеннего цикла
а весну же приходился многодневный праздник жертвоприношений солнцу, богу и умершим предкам мăнкун (совпавший затем с православной пасхой), который начинался с калăм кун и завершался сĕрен или вирем.
Калăм - один из традиционных праздников весеннего обрядового цикла, посвященный ежегодному поминовению усопших предков. Некрещеные чуваши калам праздновали перед великим днем (мăнкун). У крещеных чувашей традиционный мăнкун совпал с христианской пасхой, а калăм вследствие этого - со страстной неделей и лазаревой субботой. Во многих местах калам слился с мăнкун, а само слово сохранилось только как название первого дня пасxи.
С глубокой древности многие народы, в том числе и наши предки, наступление нового года отмечали весной. Своими истоками весенние праздники восходят к новогодним торжествам. Только позднее, в связи с неоднократными изменениями календарной системы, первоначальный весенний новогодний обрядовый цикл распался, и ряд ритуалов этого цикла был перенесен на масленицу (çăварни) и праздники зимнего цикла (кăшарни, сурхури). Поэтому многие ритуалы этих праздников совпадают или имеют однозначный смысл.
Чувашский языческий калăм начинался в среду и продолжался целую неделю до мăнкуна. Накануне калăма топили баню якобы для усопших предков. Специальный посыльный верхом ездил на кладбище и приглашал всех умерших родственников помыться и попариться. В бане духов усопших родственников парили веником, после себя оставляли для них воду и мыло. Первый день праздника назывался кĕçĕн калăм (малый калăм). В этот день рано утром в каждом доме снаряжали одного парня рассыльным. Он верхом на коне объезжал всех родственников. По этому случаю лучшего коня покрывали узорной попоной. В гриву и хвост заплетали разноцветные ленты и кисти, красной лентой подвязывали хвост коня, на его шею надевали кожаный нашейник с бубенчиками и колокольчиками. В лучшую одежду одевали и самого парня, на шею повязывали специальный вышитый платок с красной шерстяной бахромой.
Подъезжая к каждому дому, посыльный трижды стучал кнутовищем в ворота, вызывал хозяев на улицу и стихами приглашал на вечер «посидеть под свечами». Родители в это время резали какую-нибудь живность. В середине двора обычно находилось специально огороженное место мăн кĕлĕ (главное мольбище).
Сĕрен - весенний праздник низовых чувашей, посвященный изгнанию из селения злых духов. И само название праздника означает «изгнание». Сĕрен проводился накануне великого дня (мăнкун), а местами также перед летними поминками усопших предков - накануне çимĕк. Молодежь ходила группами по деревне с рябиновыми прутьями и, хлеща ими людей, постройки, инвентарь, одежду, выгоняла злых духов и души умерших, выкрикивая «сĕрен!». Односельчане в каждом доме угощали участников обряда пивом, сыром и яйцами. В конце ХIХ в. эти обряды в большинстве чувашских деревень исчезли.
Накануне праздника вся сельская молодежь, приготовив трещотки и рябиновые прутья, собиралась у почтенного старца и просила у него благословения на доброе дело:
Благослови нас, дедушка, по старинному обычаю отпраздновать сĕрен, попросить у Тура милости и богатого урожая, пусть он не допустит до нас злых духов, дьяволов.
Старец на это им отвечал:
Доброе дело затеяли, молодцы. Так не оставляйте же добрых обычаев отцов и дедов.
Затем молодежь просила у старца землю, чтобы им можно было пасти овец хотя бы одну ночь. «0вцы» в ритуале - дети 10-15 лет.
Я бы вам дал землю, но она у меня дорога, у вас не хватит деньжат.
А сколько ты просишь за нее, дедушка? - спрашивали парни.
За сотню десятин - двенадцать пар рябчиков, шесть пар баранов и три пары быков.
В этом иносказательном ответе под рябчиками подразумеваются песни, которые должны спеть молодые люди во время обхода деревни, под баранами - яйца, под быками калачи, которые должны собрать ребята, принимающие участие в совершении обряда.
Потом старик выкатывал бочку пива, и сюда собиралось столько народу, сколько мог вместить двор. При такой публике старик в шутку допрашивал выборных, нет ли какой-либо жалобы. Выборные начинали жаловаться друг на друга: пастухи плохо караулили овец, кто-то из выборных брал взятку, присвоил общественное добро... Старик назначал на них наказание - тысячу, пятьсот или сто плетей. Виновных тут же «наказывали», и они притворялись больными. Хворым подносили пиво, и они выздоравливали, начинали петь и плясать...
После этого все выходили на выгон за околицу, где собиралась вся деревня.
Мăнкун - праздник встречи весеннего нового года по древнечувашскому календарю. Название мăнкун переводится как «великий день». Примечательно, что первый день весеннего нового года язычествующие восточнославянские племена также называли Велик День. После распространения христианства чувашский мăнкун совпал с христианской пасхой.
По древнечувашскому календарю мăнкун отмечался в дни весеннего солнцеворота. Чуваши-язычники начинали мăнкун в среду и праздновали целую неделю.
В день наступления мăнкун рано утром детвора выбегала встречать восход солнца на лужайку в восточной стороне от деревни. По представлениям чувашей, в этот день солнце восходит пританцовывая, т. е. особенно торжественно и радостно. Вместе с детьми на встречу нового, молодого солнца выходили и старики. Они рассказывали ребятам древние сказки и легенды о борьбе солнца со злой колдуньей Вупăр. В одной из этих легенд повествуется, что за долгую зиму на солнце постоянно нападали злые духи, посланные старухой Вупăр, и хотели его стащить с неба в преисподнюю. Солнце все меньше и меньше появлялось на небе. Тогда чувашские батыры решили освободить солнце из плена. Собралась дружина добрых молодцев и, получив благословение старцев, направилась на восток, чтобы вызволить солнце. Семь дней и семь ночей сражались батыры со слугами Вупăр и наконец одолели их. Злая старуха Вупăр со сворой своих помощников убежала в подземелье, спряталась во владениях Шуйтана.
По завершении весеннего сева устраивали семейный обряд ака пăтти (моление кашей). Когда на полосе оставалось пройти последнюю борозду и прикрыть последние засеянные семена, глава семьи молился Çÿлти Tурă о ниспослании хорошего урожая. Hесколько ложек каши, вареные яйца зарывали в борозду и запахивали ее.
По окончании весенних полевых работ проводился праздник акатуй (свадьба плуга), связанный с представлением древних чувашей о бракосочетании плуга (мужского начала) с землей (женским началом). Этот праздник объединяет ряд обрядов и торжественных ритуалов. В старом чувашском быту акатуй начинался перед выходом на весенние полевые работы и завершался после окончания сева яровых. Название акатуй сейчас известно чувашам повсеместно. Однако сравнительно недавно верховые чуваши этот праздник называли сухату (суха «пахота» + туйĕ «праздник, свадьба»), а низовые-сапан туйĕ или сапан (из татарского сабан «плуг»). В прошлом акатуй имел исключительно религиозно-магический характер, сопровождался коллективным молением. Со временем, с крещением чувашей, он превратился в общинный праздник с конными скачками, борьбой, молодежными увеселениями.
Цикл продолжал çимĕк (праздник цветения природы, общественные поминки). За севом хлебов наступала пора уява (у низовых чувашей) и çинçе (у верховых чувашей), когда налагался запрет на все сельскохозяйственные работы (земля была «беременна»). Он продолжался несколько недель. Это было время жертвоприношений с просьбами о богатом урожае, сохранности скота, здоровье и благополучии общинников. По решению схода на традиционном обрядовом месте закалывали лошадь, а также телят, овец, брали с каждого двора по гусю или утке и в нескольких котлах варили кашу с мясом. После обряда моления устраивалась совместная трапеза. Пора уява (çинçе) завершалась обрядом «çумăр чук» (моление о дожде) с купаниями в воде, обливаниями друг друга водой.
3. Праздники летнего цикла
Çимĕк - летний праздник, посвященный поминовению усопших родственников с посещением кладбищ. Соответствует христианской троице, именуемой русскими также семик, так как на Руси этот праздник отмечался в четверг седьмой недели после пасхи. Чувашское çимĕк восходит к этому русскому слову.
Празднование çимĕк среди чувашей распространилось сравнительно недавно, видимо, не ранее середины ХVIII в. Тем не менее, многие обряды и ритуалы этого праздника восходят к седой старине. Объясняется это тем, что на çимĕк перенесены многие обрядово-ритуальные действия, первоначально причастные к калам и, отчасти, к юпа. В обрядово-ритуальной стороне праздника çимĕк можно выделить три основных линии: восходящие к восточнославянскому язычеству, русскому христианству (в его народном проявлении) и чувашскому язычеству.
Несмотря на позднее, в целом христианское происхождение, çимĕк широко распространился в быту не только крещеных чувашей, но и язычников. В некоторых местах некрещеные чуваши называют этот день виле тухнă кун, т. е. «день выхода усопших (из могил)». Возможно, это и есть старое чувашское название праздника, соответствующее русскому семику.
Чувашский çимĕк начинался спустя семь недель после пасхи, с четверга перед троицей, завершался в четверг троицыной недели. Первый день этой недели назывался аслă çимĕк (большой семик), а последний - кĕçĕн çимĕк (малый семик).
Накануне аслă çимĕк женщины и дети ходили в лес, урочища и овраги, собирали там лечебные травы и коренья. Обычно приговаривали: «На семик надо собрать семьдесят и семь видов разных трав с опушки семи лесов, с вершин семи оврагов». Из леса возвращались с вениками и ветвями различных деревьев. Эти ветки втыкали к окнам, воротам и дверям строений. Чаще всего втыкали рябиновые ветки, считая, что они предохраняют от злых духов.
Уяв - весенне-летний период молодежных игрищ и хороводов. Слово уяв буквально означает «соблюдение» (от уя «блюсти»). Первоначально это слово означало просто соблюдение традиционной обрядовой жизни, а позднее так стали называть любой праздник, любое обрядовое торжество.
В разных местах слово уяв имеет различные оттенки значения, да и сами молодежные увеселения проводятся по-разному. Верховые чуваши проводили уяв в промежутке между мăнкун и симĕк. Молодежные игрища и хороводы здесь начинались через неделю после мăнкун. Во время уяв молодежь вечерами собиралась за околицей и устраивала хороводы с танцами, плясками, играми. В это время обычно молодые парни ближе знакомились со своими избранницами. К концу ХІХ в. сезонные молодежные хороводы у верховых чувашей стали исчезать.
Çинçе - традиционный дохристианский обрядовый цикл, приуроченный ко времени летнего солнцестояния. Этот земледельческий праздник соответствует русскому празднику, известному под названием «3емля - мати именинница» или «Духов день».
В старину у чувашей за календарем следили пожилые, умудренные жизненным опытом люди. До появления отрывных календарей чуваши пользовались самодельными деревянными солнечными календарями, которые довольно точно показывали месяцы, недели, дни, долготу дня и даже часы и минуты. Когда долгота дня доходила до 17 часов, почтенные старцы объявляли всей деревне, что с такого-то дня начинается çинçе. Он праздновался в течение 12 дней и совпадал со временем цветения ржи. Çинçе особыми обрядовыми торжествами не сопровождался. Это скорее даже не праздник, а период отдыха и соблюдения покоя Матери-земли, которая в это время считалась обремененной спеющим урожаем. В период çинçе строго запрещалось чем-либо беспокоить землю: нельзя было пахать, сеять, рыть землю, вывозить навоз, бросать на землю тяжелое, рубить лес, строить дома, лазить на деревья и строения.
4. Праздники осеннего цикла
Вырма - это жатва, уборочная страда. В старину хлеба убирали вручную - жали серпами. Это был изнурительный и трудный, вместе с тем весьма ответственный период в годичном трудовом цикле крестьянина. Хлеб - венец всех трудов земледельца - на жатве уже ощущается реально, весомо, а не в мечтах только. Даже небольшая горсть срезанных серпом ржаных стеблей - это добрая ломоть хлеба. А сколько таких ломтей в снопу, в копне! Одним из множества трудовых ритуалов было çурла хывни «зажинок». Самая проворная женщина в семье развязывала серп, увязанный еще в прошлом году последней сжатой в поле горстью стеблей ржи, и срезала первую горсть. Перемешивала старые стебли с новыми, разбрасывала их перед собой на ниву и произносила благодарственную молитву духам земли: "Эй, çĕр ашшĕ, çĕр амăшĕ! Тавах сире кивĕрен сĕнне чипер..."
Авăн - слово многозначное. Это «гумно, овин, ток», «молотьба» и... «праздник». Этот праздник ввиду большой значимости молотьбы хлеба сопровождался многими обязательными ритуалами. Он был особо приятен, торжественен для крестьян. Молотьба такая же волнующая пора, как и жатва. Овин для сушки снопов, ток и молотьба на нем замыкали, связывали воедино годовой цикл полевых работ. С тока зерну одна короткая дорога - в амбар и на мельницу. Но торжественность, истинная святость сопровождали хлебороба даже на этом коротком пути. В любой мелочи, даже в форме мешочных завязок и скрипе телег усматривался некий магический смысл.
После жатвы старики по ночам сушили снопы, развлекали молодежь сказками да прибаутками, забавлялись и сами - ходили пугать друг друга... Разбирали большие клади (капан) и сносили снопы на овин (авăн). Их приставляли к конусообразному остову овина - шишу колосьями вверх и притягивали веревкой, чтобы снопы не упали. В овинной яме под шишом старики, разводя огонь, произносили молитву, обращенную к духам огня:
Е, пĕсмĕлле! Турă, çырлах! ЬІрă Вут ашшĕ, ырă Вут ама! ЬІрă вырăнта ларса тарасаринччĕ. М