Система языковых средств аргументации и воздействия адресата в философских воззрениях Гете на примере трагедии 'Фауст'
Министерство образования и науки Российской Федерации
Федеральное агентство по образованию
Государственное образовательное учреждение
Высшего профессионального образования
"Оренбургский государственный педагогический университет"
Выпускная квалификационная работа
Система языковых средств аргументации и воздействия на адресата
в философских воззрениях И.В. Гете на примере трагедии "Фауст"
студентки V курса
Поповой Ольги Александровны
специальность 050303.65
Иностранный язык (немецкий)
Научный руководитель
кандидат педагогических наук
доцент Кравцова Елена Васильевна
Оренбург 2009
Оглавление
Введение
Глава I. Аргументация и воздействие как система языковых средств
1.1 Теория аргументации
1.2 Воздействие и оценки высказываний в теории аргументации, типы языковых высказываний и их критерии
Выводы по главе I
Глава II. Система языковых средств аргументации и воздействия адресата в философских воззрениях Гете на примере трагедии "Фауст"
2.1 Философские взгляды Иоганна Вольфганга Гёте в трагедии "Фауст"
2.2 Утверждения, императивы, высказывания - вопросы и их роль в трагедии "Фауст"
Выводы по главе II
Заключение
Список литературы
Введение
Убеждение - одна из категорий человеческой жизни и деятельности. Человек действует на основе имеющихся у него убеждений, изменение убеждений является одновременно изменением его поведения. Убеждения - это не только представления о реальности, но и ее оценки, идеалы, символы веры, нормы, планы и т.д.
Интуитивно способы изменения убеждений известны каждому. Всякий процесс общения строится на основе использования таких способов и без их применения теряет свою эффективность. В этом смысле основы теории аргументации общеизвестны. Подобно тому, как умение говорить грамматически правильно существовало еще до описывающей этот процесс грамматики, так и искусство убеждать существовало задолго до возникновения теории аргументации. Подавляющее большинство людей и сейчас с тем или иным успехом убеждают других, не обращаясь за помощью к науке и не рассчитывая на эту помощь. Некоторые даже склонны считать собственное умение убеждать естественным процессом, требующим анализа и контроля не больше, чем дыхание и ходьба.
Теория аргументации изучает способы воздействия на убеждения людей. В числе таких способов - ссылки на опыт, на более общие и кажущиеся достоверными принципы, на традицию или интуицию, на здравый смысл или вкус и т.д. Приемы, с помощью которых могут формироваться и изменяться убеждения, чрезвычайно разнообразны и разнородны.
Можно сказать, что теория аргументации - комплексная дисциплина, существующая на стыке целого ряда наук, занимающихся изучением человеческой коммуникации и познания. В числе этих наук - философия, логика, история и социология, лингвистика и психология. Теория аргументации - одна из самых старых научных дисциплин. Ее богатая событиями история началась еще в античности, в период перехода от мифологического истолкования мира к его рациональному объяснению.
Теория аргументации прошла долгую историю, богатую взлетами и падениями. Сейчас можно говорить о становлении новой теории аргументации, складывающейся на стыке логики, лингвистики, психологии, философии, герменевтики, риторики, эристики и др. Актуальной является задача построения общей теории аргументации, отвечающей на такие вопросы, как: природа аргументации и ее границы; способы аргументации; своеобразие аргументации в разных областях познания и деятельности, начиная с естественных и гуманитарных наук и кончая философией, идеологией и пропагандой; изменение стиля аргументации от одной эпохи к другой в связи с изменением культуры эпохи и характерного для нее стиля мышления и др.
Центральными понятиями общей теории аргументации являются: убеждение, принятие (утверждения или концепции), аудитория, способ аргументации, позиция участника аргументации, диссонанс и консонанс позиций, истина и ценность в аргументации, аргументация и доказательство и др.
Общие контуры новой теории аргументации наметились в два-три последних десятилетия. Она восстанавливает то позитивное, что было в античной риторике и иногда называется на этом основании "новой риторикой". Стало очевидным, что теория аргументации не сводится к логической теории доказательства, которая опирается на понятие истины и для которой понятия убеждения и аудитории совершенно инородны. Теория аргументации не сводима также к методологии науки или теории познания. Аргументация - это определенная человеческая деятельность, протекающая в конкретном социальном контексте и имеющая своей конечной целью не знание само по себе, а убеждение в приемлемости каких-то положений. В числе последних могут быть не только описания реальности, но и оценки, нормы, советы, декларации, клятвы, обещания и т.п. Теория аргументации не сводится и к эристике - теории спора, ибо спор - это только одна из многих возможных ситуаций аргументации.
Тема нашего исследования: "Система языковых средств аргументации и воздействия адресата в философских воззрениях Гете на примере трагедии "Фауст".
Цель исследования: рассмотреть систему языковых средств аргументации на примере трагедии Иоганна Вольфганга Гете "Фауст".
Предметом исследования являются языковые средства аргументации и воздействия на адресата.
Объект исследования - система языковых средств аргументации в философских воззрениях Гете в трагедии "Фауст".
Цели исследования:
1.Изучить литературу по теме исследования.
2.Ознакомиться с теорией аргументации.
.Рассмотреть виды языковых средств аргументации.
.Изучить философские воззрения Иоганна Вольфганга Гете в трагедии "Фауст".
.Рассмотреть систему языковых средств аргументации на примере трагедии Гете "Фауст".
Практическая значимость исследования:
данную информацию можно использовать на занятиях по стилистике и лексикологии в обучении студентов педагогических средне - специальных и высших учебных заведений, на уроках в школах с углубленным изучением немецкого языка.
Методы исследования:
1. Теоретический анализ литературы по проблеме исследования.
. Систематизация и обобщение теоретического наследия по проблеме.
. Анализ.
. Синтез.
Глава I. Аргументация и воздействие как система языковых средств
1.1 Теория аргументации
Аргументация - это приведение доводов с целью изменения позиции или убеждений другой стороны [15].
Довод, или аргумент, представляет собой одно или несколько связанных между собой утверждений. Довод предназначается для поддержки тезиса аргументации - утверждения, которое аргументирующая сторона находит нужным внушить аудитории, сделать составной частью ее убеждений [1].
Словом "аргументации" часто называют не только процедуру приведения аргументов в поддержку какого-то положения, но и саму совокупность таких аргументов.
Теория аргументации исследует многообразные способы убеждения аудитории с помощью речевого воздействия.
Теория аргументации анализирует и объясняет скрытые механизмы "незаметного искусства" речевого воздействия в рамках самых разных коммуникативных систем.
Влиять на убеждения слушателей или зрителей можно не только посредством речи, словесно выраженных доводов, но и многими другими способами: жестом, мимикой, наглядным образом и т.п. Даже молчание в определенных случаях оказывается достаточно веским аргументом. Эти способы воздействия на убеждения изучаются психологией, теорией искусства и др., но не затрагиваются теорией аргументации.
Аргументация представляет собой речевое действие, включающее систему утверждений, предназначенных для оправдания или опровержения какого-то мнения. Она обращена в первую очередь к разуму человека, который способен, рассудив, принять и отвергнуть это мнение.
Таким образом, для аргументации характерны следующие черты:
·аргументация всегда выражена в языке, имеет форму произнесенных или написанных утверждений; теория аргументации исследует взаимосвязь этих утверждений, а не те мысли, идеи, мотивы, которые стоят за ними;
·аргументация является целенаправленной деятельностью: она имеет своей задачей усиление или ослабление чьих-то убеждений;
·аргументация - это социальная деятельность, поскольку она направлена на другого человека или людей, предполагает диалог и активную реакцию другой стороны на приводимые доводы;
·аргументация предполагает разумность тех, кто ее воспринимает, их способность рационально взвешивать аргументы, принимать их или оспаривать [15].
Теория аргументации изучает те многообразные дискурсивные приемы, которые позволяют усиливать или изменять убеждения аудитории.
Убеждение - одна из центральных категорий человеческой жизни и деятельности, и в то же время это сложная, противоречивая, с трудом поддающаяся анализу категория [16]. Убеждение изучается многими науками: психологией, логикой, лингвистикой, философией, риторикой, теорией социальной коммуникации и др. Особое место среди них занимает теория аргументации, систематизирующая и обобщающая то, что говорят об убеждении другие дисциплины. Эта теория отвечает на такие вопросы, как: способы обоснования и опровержения убеждений, зависимость этих способов от аудитории и обсуждаемой проблемы, своеобразие обоснования в разных областях мышления и деятельности - от естественных и гуманитарных наук и до идеологии, пропаганды и искусства.
Убеждение касается высказывания (утверждения) и представляет собой веру в то, что данное высказывание должно быть принято в силу имеющихся оснований. Предметом убеждения может быть не только отдельное высказывание, но и связанная система высказываний: сообщение о каких-либо событиях, доказательство, концепция, теория и т.п. Убеждение не совпадает ни с истиной, ни с верой, лишенной сколько-нибудь отчетливых оснований. Когда утверждение истинно, описываемая им ситуация реально существует. Но если утверждение представляет собой чье-либо убеждение, это не обязательно означает, что ему что-то соответствует в действительности. В отличии от чистой веры, способной служить основанием самой себя, убеждение предполагает определенное основание. Последнее может быть совершенно фантастическим или даже внутренне противоречивым, но тем не менее оно должно существовать.
Основания принятия высказывания могут быть разными. Одни высказывания принимаются, поскольку кажутся верными описаниями реального положения дел, другие принимаются в качестве полезных советов, третьи - в качестве эффективных оценок или норм и т.д. Невозможно создать полный перечень оснований принятия высказываний или их групп. Нет также какой-либо, даже предварительной, классификации оснований. Убеждения людей, т.е. их верования, имеющие известные основания, столь же многообразны и изменчивы, как и сама человеческая жизнь, в ткань которой они всегда вплетены. Вместе с тем существуют определенные приемы, позволяющие с той или иной вероятностью побудить человека принять одни утверждения и отвергнуть другие. В числе таких хорошо известных приемов - ссылка на эмпирические данные, на существующие логические доказательства, на определенные методологические соображения, на оправдавшую себя временем традицию, на особо проницательную интуицию или искреннюю веру, на здравый смысл или на вкус, на причинную связь или связь цели и средства и т.д. Теория аргументации ничего не говорит о том, почему те или иные люди (группы людей) разделяют какие-то конкретные верования.
Итак, задача теории аргументации - исследовать и систематизировать те приемы и способы, рассуждения, с помощью которых можно попытаться убедить отдельного человека или группу людей в необходимости и целесообразности принятия каких-то утверждений.
1.2 Воздействие и оценки высказываний в теории аргументации, типы языковых высказываний и их критерии
Вторая половина ХХ века ознаменовалась усилением прагматических ориентаций логико-семантических исследований и, в частности, повышением внимания ученых к феноменам убеждающего речевого воздействия, проявляющимся в аргументативно-коммуникативных процессах (АКП). Одним из центральных методологических вопросов, связанных с исследованием АКП, является вопрос о соотношении логики и теории аргументации. Если теория аргументации является логической теорией, то к ее объектам должны быть применимы основные понятия логики. В первую очередь, конечно же, речь идет о таком базовом понятии логики, как отношение следования.
В классической логике отношение следования определяется как отношение между высказываниями по истинности. Между тем далеко не все высказывания, используемые в АКП, могут быть оценены по истинности. Прежде всего, это касается высказываний, посредством которых субъект описывает желаемое или должное положение дел либо предлагает другому субъекту достичь этого положения дел. Такие высказывания называют императивами. Императивы охватывают такие виды высказываний, как нормы, команды, приказы, просьбы и др.
Очевидно, что императивы не могут оцениваться как истинные и ложные. Тем не менее, оценка императивов в АКП происходит: с одними императивами мы соглашаемся, другие отвергаем. Значит, оценка и воздействие императивов на адресата происходит по каким-то другим критериям. Напомним, что истина в классическом понимании - это соответствие действительному положению дел. Высказывание считается истинным, если и только если описываемое в нем положение дел совпадает с действительным положением дел.
Вообще оценка высказываний в АКП происходит в два шага: на первом этапе высказыванию приписывается значение, а на втором - выносится собственно оценка или вердикт. Значения зависят от типа высказывания. Выделяют три типа высказываний, используемых в АКП:
·утверждения;
·императивы;
·вопросы [16].
Утверждения - это используемые в АКП высказывания, посредством которых субъект высказывания утверждает о наличии или отсутствии, возможности (вероятности) или невозможности определенного положения дел в настоящем, прошлом или будущем [19].
На первом шаге оценки утверждений, т.е. при определении значения утверждения, оценивающий субъект использует обычные семантические определения, совпадающие с теми, которые приняты и в логической семантике: он признает утверждение истинным, если и только если описываемое в нем положение дел, по его мнению, соответствует действительности, ложным - если описываемое положение дел, по его мнению, не соответствует действительности. Кроме того, утверждение может быть оценено субъектом как логически истинное или логически ложное. В случае если знания оценивающего утверждение субъекта о действительности не позволяют ему однозначно квалифицировать утверждение как истинное или ложное, то он приписывает этому утверждению значение, выражающее оценку степени его достоверности, например: "похоже на истину", "вполне возможно", "возможно", "вероятно", "маловероятно", "весьма маловероятно", и т.д.
Далее вступают в силу критерии, на основании которых, с учетом истинного значения, установленного на первом шаге оценки, выносится вердикт. Таких критериев для утверждений существует три.
Первый критерий - критерий правдоподобия. Утверждение должно быть, как минимум, правдоподобным, чтобы быть принятым. На основании этого критерия субъект может отбрасывать утверждения, представляющиеся ему ложными, сомнительными, не похожими на истину. Это понятно, т.к. одна из функций утверждения - информировать о положении дел, и с этой точки зрения недостоверная информация обычно не представляет ценности. Например: "Wir können nach Sotschi nicht fahren, weil die Fahrkarte zu teuer werden". - "Nein, das Kosten der Karte verändert nicht. Ich habe das geprüft".
Итак, на основании критерия правдоподобия участники АКП отбрасывают утверждения, которые представляются им ложными, противоречивыми или сомнительными. Человеку не нравится, когда оппонент пытается ввести его в заблуждение или, находясь в заблуждении сам, пытается навязать нам свои неправильные представления. В таких случаях мы говорим: "Dieses kann nicht", "Dürfen Sie mit Ihnen nicht", "Unwahrheit" и т.д., тем самым отбрасывая (отвергая) утверждение нашего оппонента.
Но люди также не хотят, чтобы собеседник "лил из пустого в порожнее", преподнося нам утверждения, не содержащие ни какой новой информации. Таковыми в первую очередь являются логически истинные высказывания, или тавтологии. Например: "Wenn ich die Karte bestellen kann, so rufe ich sofort oder nach dem Mittag an. Wenn ich keine Möglichkeit habe, dir anzurufen, so rufe ich nicht an". Из данного высказывания следует, что высказывающий его участник АКП либо позвонит, либо нет, и что билеты он, возможно, купит, а может быть и нет. Другой собеседник не получил ни какой новой информации.
Приведенное высказывание не удовлетворяет другому критерию - критерию информативности. Пользуясь эти критерием, участники АКП отбрасывают тавтологические высказывания, в том числе не только тавтологии в собственном смысле, но также высказывания, в которых сообщается о хорошо известных фактах или утверждаются "прописные истины", как и утверждения, просто повторяющие содержание предыдущих высказываний. Негативная оценка таких утверждений выражается обычно в репликах: "Das wiessen wir ohne Ihnen Wörter", "Das wiessen alle", "Das wiessen sogar die Kinder", "Lernen Sie nicht, uns zu leben!", "Daran hören wir schon. Was ist weiter?" и т.п.
Таким образом, согласно критерию информативности, утверждение, чтобы быть принятым, должно содержать хотя бы минимум новой информации.
Третий критерий оценки утверждений - критерий релевантности. Если утверждение представляется субъекту чересчур неожиданным в общем контексте дискуссии и воспринимается как постороннее, не имеющее отношения к обсуждаемому предмету, то оно также подлежит отбрасыванию. Вердикт в этом случае может быть выражен в таких репликах, как: "Dies hat keine Verbindung damit, wo von wir sprechen" и т.п. Неуместное с точки зрения правил этикета или конкретной ситуации, неподходящее в данном обществе, наконец, просто не нравящееся нам высказывание мы также в праве отбрасывать как нерелевантное. Ведь все оценки в АКП субъективны.
В конечном счете, критерий релевантности при оценке утверждений играет решающую роль. Даже вполне правдоподобное утверждение, содержащее в себе новую информацию, может быть отброшено как нерелевантное.
фауст гете языковое аргументация
Если представить возможные значения утверждений в виде отрезков или шкал, то мы увидим, что значения, влияющие на оценки утверждений по критериям правдоподобия и информативности, располагаются на одной шкале: чем более информативным представляется утверждение, чем больше оно содержит новизны, тем оно менее правдоподобно, и наоборот: чем утверждение правдоподобнее, тем меньше в нем содержится новой для оценивающего его субъекта информации.
Значения оценки утверждений по релевантности составляют отдельную шкалу, не пересекающуюся со шкалой оценки по критериям правдоподобия и информативности, но и не параллельную ей, т.е. попросту лежащую в другой плоскости. Оценки, располагающиеся на этой шкале, отличаются наивысшей степенью субъективизма. В сущности, каждый участник АКП вправе по своему личному усмотрению объявить любое высказывание своего оппонента не относящимся к делу, если оно представляется ему самому таковым. Например: "Насколько я слышал, чиновникам в очередной раз повысили зарплату". - "Простите, но я не вижу связи! Мы ведь сейчас обсуждает не зарплату чиновников, а вопрос о дотациях малоимущим".
С учетом сказанного выше оптимальным с точки зрения соотношения оценок по всем трем критериям должно представляться утверждение, которому оценивающий его субъект может приписать значение "истина", в тоже время не считая его тавтологическим и не сомневаясь в том, что оно имеет прямое отношение к предмету обсуждения. Такие высказывания имеют наименьший шанс быть отвергнутыми, но в реальных АКП они встречаются редко.
Чаще всего утверждения, высказываемые в АКП, балансируют между истиной и новизной. Наиболее распространенным и, в конечном счете, самым приемлемым и продуктивным с точки зрения развития дискуссии является случай, когда истинное значение утверждения, с точки зрения оценивающего это утверждение субъекта, лежит ближе к "истине", чем ко "лжи", однако не сливается с "истиной" настолько, чтобы превратиться в тавтологию, и при этом является релевантным теме дискуссии, но не до такой степени, чтобы быть полностью лишенным новизны. Именно такие утверждения, как правило, и составляют основу конструктивной дискуссии.
Если утверждение - это высказывание, в котором мы выражаем свое представление о том, как обстоят, обстояли или будут обстоять дела в действительности, то в высказываниях - императивах мы сообщаем о том, как, с наше точки зрения, им следовало бы обстоять. Иными словами, императив описывает желаемое или должное, с точки зрения высказывающего его субъекта, положение дел, или предписывает некоторое положение дел. Это предписывание может выражаться в побуждении к действию:
·просьбе, предложении, требовании, приказе, команде, инструкции (например: "Machen bitte die Tür auf!"; "Möchten Sie eine Zigarette?"; "Gehen Sie um 18 Uhr!"; "Man muss zwei Blätter nehmen und miteinander kleben" и т.д.);
·высказыванию, выражающему собственное намерение или желание говорящего ("Ich möchte schneller wegfahren"; "Ich möchte jetzt eine Tasse Tee trinken");
·высказыванию, выражающему представления о должном, желаемом положении дел ("Hier muss man noch zwei Stühle stellen");
·высказыванию нормативного характера ("Jeder Mensch hat das Recht, die Ausbildung zu bekommen").
Различие между высказываниями и императивами состоит не во внешней форме их выражения, а в их семантике, в том, на основании каких критериев происходит их конечная оценка.
Как и для утверждений, для императивов выделяют три таких критерия.
Первый критерий - это критерий осуществимости (достижимости). Сколь бы привлекательным ни было описываемое императивом положение дел, мы не можем принять данный императив, если видим, что это положение дел недостижимо. Соответственно императив, описывающий недостижимое положение дел, является неосуществимым и отбрасывается по этому критерию.
В частности, как заведомо неосуществимый отбрасывается императив, в котором оценивающий этот императив субъект усматривает фактическое или логическое противоречие. Например, команда: "Стой там, иди сюда!" - содержит в себе логическое противоречие.
Императив, находящийся, по мнению оценивающего субъекта, в отношении противоречия с каким-либо уже принятым императивом, также отбрасывается как неосуществимый. Например, подлежит отмене после соответствующего решения Конституционного суда любая законодательная норма, если выяснится, что она противоречит какой-нибудь норме конституции данного государства.
Второй критерий оценки императива - это критерий эффективности. Императив отбрасывается субъектом как неэффективный в тех случаях, когда этот субъект считает, что описываемое императивом положение дел целиком или во многом совпадает с действительным положением дел.
В зависимости от конкретной аргументативно-коммуникативной ситуации, эффективность императива может оцениваться субъектом как безотносительно к другим высказываниям, так и относительно другого императива. Кроме того, императив может оцениваться как сравнительно неэффективный, в сопоставлении с высказыванием, выражающим другое положение дел, а может оцениваться как абсолютно неэффективный.
Например, императив "Kaufe, bitte, Aspirin!", приведенный без аргументации, может быть отброшен как:
·безотносительно и абсолютно неэффективный (возражение: "Wir haben zu Hause mehr Aspirin, ais in der Apotheke");
·безотносительно сравнительно неэффективный (возражение: "Wir haben Aspirin mehr, als andere Tabletten");
Если же в поддержку императива "Kaufe, bitte, Aspirin!" приводится аргумент "Ich habe Kopfschmerzen", то императив "Kaufe, bitte, Aspirin!" может быть отброшен как:
·относительно абсолютно неэффективный (возражение "Aspirin hilft Ihnen nicht");
·относительно сравнительно неэффективный (возражение: "Nehmen, bitte, diese Tabletten! Sie sind bessser als Aspirin").
Как видим, хотя в оценках императивов и не используют такие понятия, как "ложь" и "истина", однако действительное положение дел не может не учитываться при оценивании высказываний этого типа. Без знания того, как обстоят дела на самом деле, мы не можем оценить императив ни с точки зрения его осуществимости, ни с точки зрения его эффективности.
Третий критерий оценки императивов - это критерий релевантности. Как нерелевантные отбрасываются императивы, содержание которых либо не имеет связи с предметом обсуждения, либо просто не нравится оценивающему субъекту, не соответствует его представлениям о желаемом, должном.
В целом же можно сказать, что в основе оценки императива, которая производится, как оценка утверждения, по трем критериям, лежат два параметра, в соответствии с которыми ему приписываются значения. Первый из этих параметров связан с единой шкалой осуществимости - эффективности, второй - со шкалой релевантности.
В отличие от утверждения и императивов, высказывания - вопросы не могут выступать в качестве тезисов. Не могут они и служить аргументами. Вопрос - это высказывание, в котором выражаются обращенные к оппоненту требование или просьба дополнить имеющуюся информацию с целью устранения или уменьшения познавательной неопределенности. Таким образом, не будет ошибкой сказать, что каждый вопрос выражает неявно содержащийся в нем императив. Принятие этого императива оппонентом выражается обычно в том, что оппонент отвечает на заданный вопрос, отбрасывание - в отказе отвечать на вопрос, который может сопровождаться критикой самого вопроса, его предпосылок.
Дело в том, что характеризуя вопросы с логической точки зрения, следует рассматривать вопросно-ответные ситуации, включающие предпосылки вопросов. Благодаря последним вопросы могут использоваться для неявных утверждений. Высказывание, выражающее вопрос, не может быть оценено как истинное или ложное, тем не менее, подобно утверждению и императиву, вопрос может вызвать как согласие, так и возражение.
Согласие с вопросом может быть выражено репликой, например: "Ich bin mit Ihner Frage einverstanden"; "Das ist die interessante Frage!". Впрочем, за этими репликами может скрываться и лицемерно скрываемое нежелание отвечать на вопрос, его скрытое отбрасывание по критерию релевантности: "Ich will nicht auf diese Frage antworten".
Отбрасывание вопроса может выражаться тоже как посредством реплик (например: "Diese Frage ist nicht korrekt"), так и молчаливым уклонением от ответа. Как и два предыдущих вида высказываний, вопрос оценивается по трем критериям.
Первый критерий оценки вопроса - это критерий корректности. Вопрос является корректным тогда и только тогда, когда субъект может дать на него истинный ответ, если располагает необходимой для этого информацией. Вопроя является некорректным, если субъект в принципе не может на него ответить, т.к. считает, что в основе вопроса лежит ложная, противоречивая предпосылка. Например: "Wie alt ist Ihrem alten Sohn?" - "Sie ist nicht aufmerksam. Ich habe keine Söhne. Ich habe gesagt, dass ich zwei Töchter habe" (предпосылкой этого вопроса является ложное утверждение о том, что у другого участника АКП имеются сыновья).
Второй критерий - критерий информативности. По этому критерию отбрасываются тавтологические вопросы, т.е. вопросы, на которые нельзя дать ответа, снижающего познавательную неопределенность, поскольку таковой нет. Например: "Zwischen welchen Staaten war der russisch-japanische Krieg?".
Третий критерий - критерий релевантности. Как нерелевантный субъектом может быть отброшен вопрос, не имеющий, с точки зрения этого субъекта, смысловой связи с темой дискуссии либо имеющий нерелевантную предпосылку, например: "Sagen Sie, bitte, welches Lohn haben Bundesamten?" - "Ich denke, dass diese Frage keine Beziehung zur Frage des Rentnergeldes hat".
Итак, в АКП используются не только высказывания - утверждения, но также высказывания - императивы и высказывания - вопросы. Субъективный характер оценок высказываний в АКП вовсе не означает, что они приписываются высказываниям произвольно и хаотично. Даже те высказывания, которые не предполагают оценки по истинности, оцениваются с учетом картины мира субъекта, оценки этих высказываний, в конечном счете, являются производными от истинных значений, содержащих в них пропозиций.
Выводы по главе I
Аргументация - способ рассуждения, в процессе которого создается убеждение в истинности тезиса (ложности антитезиса) и обосновывается целесообразность его принятия (или отвержения). Как правило, имеет характер диалога, в котором аргументирующий не только обосновывает свою мысль, но и опровергает мысли, ей противоречащие, с целью сделать оппонента (и публику) своими единомышленниками, выработать у него стремление руководствоваться аргументируемым мнением.
Убеждение, возникающее в результате, не всегда достаточно обосновано. Человека можно убедить в чем угодно, если он хочет быть в том убежденным, например, посулив многообещающие или, по крайней мере, утешительные перспективы. Часто оно основано на незнании, а его вовсе не достаточно для признания тезиса истинным.
Единственным способом установления истинности является доказательство: без него любое высказывание - не более чем набор общих деклараций и поучений, апеллирующих к вере и чувства. Но способ их получения не всегда очевиден. Поэтому, необходимо знать, как получить доказательство.
Аргументация - это операция, обоснованная на каких-либо суждениях, практических решениях или оценках, в которой наряду с логическими приемами применяются также в нелогические методы и приемы убеждающего воздействия. Аргументы первоначально принято было делить на естественные доказательства (свидетельские показания, документы и прочее) и искусственные доказательства, которые в свою очередь подразделялись на логические, этические и чувственные.
Логические доказательства включали в себя доказательства по индукции, куда входила как научная индукция, так и рассуждения по аналогии, и дедукции, которая подразделялась на силлогизмы, опирающиеся на научно доказанные посылки, и так называемые энтимемы, посылки которых отличались лишь известной вероятностью. Логические доводы были объединены с естественными доказательствами под общим названием "ad rem" (лат. "по существу"). Остальные искусственные доказательства, которые будут рассмотрены ниже, были объединены под общим названием "ad hominem" (лат. "к человеку"). Последние играют в риторике большую роль, так как связаны с психологией и установкой на непосредственное действие, тогда как первые связаны лишь с логикой и установкой на рассуждение.
Глава II. Система языковых средств аргументации и воздействия адресата в философских воззрениях Гете на примере трагедии "Фауст"
2.1 Философские взгляды Иоганна Вольфганга Гёте в трагедии "Фауст"
"Фауст" - наиболее значительное из произведений Гёте. В этой драматической поэме, которую автор обозначил как трагедию, в форме прекрасного поэтического вымысла воплощены глубокие философские идеи. Глубокое и гениально точное слово о "Фаусте" было сказано Пушкиным: "Есть высшая смелость: смелость изобретения, создания, где план обширный объемлется творческой мыслью, - такова смелость. Гёте в "Фаусте".
Гёте долго вынашивал свой замысел. Начало "Фауст" было написано в 1773 - 1775 годы. Впервые отрывок был напечатан лишь в 1790 году, а законченном виде первая часть появилась в 1808 году. После долгого перерыва Гёте взялся за продолжение работы и закончил вторую часть "Фауста" незадолго до смерти - в 1831 году. Таким образом, создание "Фауста" затянулось на шестьдесят лет!
Смелость этого замысла заключалась уже в том, что предметом "Фауста" служил не один какой-либо жизненный конфликт, а последовательная, диалектически неизбежная смена целого ряда глубоких конфликтов на протяжении единого жизненного пути, или, говоря словами Гёте, "череда все более высоких и чистых видов деятельности героя". Только такой план трагедии, противоречивший все принятым правилам драматического искусства, позволял Гёте вложить в "Фауста" всю свою житейскую мудрость и большую часть исторического опыта своего времени.
Сам образ Фауста не оригинальное изобретение Гёте. Этот образ возник в недрах народного творчества и позднее вошел в книжную литературу. Герой народной легенды, доктор Иоганн Фауст, - живое историческое лицо. он скитался по городам протестантской Германии в бурную эпоху Реформации и крестьянских войн. был ли он ловким шарлатаном или правда ученым врачом и смелым природоиспытателем, пока не установлено. Достоверно одно: он стал героем ряда поколений немецкого народа, его любимцем.
Что заставило Гёте предпочесть Фауста героям прочих своих драматических замыслов? Традиционный ответ: его тогдашнее увлечение немецкой стариной, народной песней, отечественной готикой - словом, всем тем, что он научился любить в свою страсбургскую пору; да и сам образ Фауста - ученого, искателя истины и правого пути, философа - был, бесспорно, ближе и роднее Гёте, чем те другие "титаны", и в большей мере позволял поэту говорить от собственного лица устами своего беспокойного героя. Но, в конечном счете, выбор героя был подсказан сим идейным содержанием драматического замысла: Гёте в равной мере не удовлетворяло, но пребывание в сфере абстрактной символики, ни ограничение своей поэтической и вместе с тем философской мысли узкими и обязывающими рамками определенной исторической эпохи. Он искал и видел мировую историю не только в прошлом человечества. Ее смысл ему открывался и им выводился из всего прошлого и настоящего; а вместе со смыслом усматривалась и намечалась поэтом также и историческая цель, единственно достойная человечества. "Фауст" - не только драма о прошлой, сколько о грядущей, человеческой истории.
Гёте никогда не переставал доискиваться "конечного вывода всей мудрости земной", с тем, чтобы подчинить ему тот обширный идейный и вместе с тем художественный мир, в который со временем вырос его "Фауст". По мере того как уточнялось идейное содержание трагедии, поэт вновь и вновь возвращался к уже написанным сценам, изменял их чередование, вставлял в них философские сентенции, необходимые для лучшего разумения целого. В таком "охвате творческой мыслью" и заключается та "высшая смелость" Гёте в "Фаусте", о которой говорил великий Пушкин. "Концепция" "Фауста" как философской драмы о Человеке предчувствовалась поэтом уже с самого начала, хотя и смутно.
Вступая в необычный мир "Фауста", нужно, прежде всего, привыкнуть к присущему этой драме обилию библейских персонажей. Как во времена религиозно-политической ереси позднего средневековья, здесь богословская фразеология и символика - лишь внешний покров, по сути, отнюдь не религиозного образа мыслей. Господь и архангелы, Мефистофель и прочая нечисть - не более как символы вечно борющихся природных и социальных сил. В уста господа Гёте вкладывает собственные воззрения на человека - свою веру в оптимистическое разрешение человеческой истории. Мефистофель же является противопоставлением взглядам Гёте. В мучительных исканиях доктора Фауста, в его раздвоенности он видит тем более верный залог его погибели.
Тема раздвоенности Фауста проходит через всю драму, в ней четко просматриваются философские взгляды поэта. "Раздвоенность" Фауста совсем особого рода, не имеющая ничего общего со слабостью воли или отсутствием целеустремленности. Фауст хочет постигнуть "вселенной внутреннюю связь" и вместе с тем предаться неутомимой практической деятельности, жить в полный разворот своих нравственных и физических сил. В этой одновременной тяге героя к "созерцанию" и к "деятельности" по сути, нет никакого трагического противоречия. Но то, что кажется нам теперь само собой разумеющейся истиной, в эпоху настоящего Фауста, в эпоху Гёте, когда разрыв между теорией и практикой продолжал составлять традицию немецкой идеалистической философии. Против этой черты феодального и буржуазного мышления здесь и выступает герой трагедии. Фауст ненавидит свой ученый затвор, именно за то, что, оставаясь в этом затхлом мире, ему никогда не удастся проникнуть в сокровенный смысл бытия природного и исторического. Разочарованный в мертвых догмах и схоластических формулах средневековой премудрости, Фауст обращается к магии. Он открывает трактат чернокнижника Нострадама на странице, где выведен "знак макрокосма", и видит сложную работу механизма мироздания. Но зрелище беспрерывно обновляющихся мировых сил его не утешает: Фауст чужд пассивной созерцательности. Ему ближе знак действенного "земного духа", ибо он сам мечтает о подвигах. Обе "души", заключенные в груди Фауста, остаются в равной мере неудовлетворенными. В это-то миг он встречается с Мефистофелем в образе пуделя.
Увлеченный смелой мыслью развернуть с помощью Мефистофеля живую, всеобъемлющую деятельности, Фауст выставляет собственное условие договора: Мефистофель должен ему служить вплоть до первого мига, когда он, Фауст, успокоится, довольствуясь достигнутым. Дьявол принимает условия доктора, он уверен, что все мироздание, на охват которого делом и мыслью посягает Фауст, никогда ему не станет доступно, как и любому другому человеку. Конечность и краткосрочность представляется Мефистофелю преградой на этом пути. Фауст проходит через суровые испытания: его душу терзает вина за гибель Маргариты и ее преступление.
Действие второй части драмы начинается с исцеления героя. Благосклонные эльфы стирают из памяти Фауста воспоминания о постигшем его ударе. В этой части Фауст живет во дворце со своей женой Еленой Троянской, которую он спас от казни, и сыном Эвфорионом. Философский смысл, который Гёте вкладывает во вторую часть, сводится к следующему: можно укрыться от времени, созерцая уже однажды созданную красоту, но такое "пребывание в эстетическом" может быть только пассивным, созерцательным. Художник, сам творящий искусство, - всегда борец среди борцов своего времени. Не мог пребывать в замкнутой эстетической сфере и неспособный к бездейственному созерцанию активный дух Фауста.
Жизнь богача, жизнь во имя обогащения не по сердцу гуманисту Фаусту. Он покидает государственную службу, получив в награду клочок земли. Он считает, что подошел к конечной цели своих упорных поисков только в тот миг, когда, потерявши зрение, он тем яснее прозревает будущее свободного человечества. Теперь он видит перед собой не разрушение, а грядущее созерцание.
2.2 Утверждения, императивы, высказывания - вопросы и их роль в трагедии "Фауст"
Люди используют различные виды аргументов, которые по-разному влияют на адресата, и на которые адресат по-разному реагирует: принимает или отвергает их. Рассмотрим подробнее языковые средства аргументации на примере трагедии Гете "Фауста".
Как было сказано выше, утверждения - это высказывания, которые что - либо утверждают, констатируют. Обратим внимание на высказывание Фауста, основывающееся на критерии правдоподобия:
Habe nun, ach! Philosophie,und Medizin,leider auch Theologiestudiert, mit heißem Bemühn.steh' ich nun, ich armer Tor!bin so klug als wie zuvor;
Heiße Magister, heiße Doktor garen,ziehe schon an die zehen Jahr, herab und quer krummSchüler an der Nase herum - sehe, daβ wir nichts wissen können!will mir schier das Herz verbrennen.bin ich gescheiter als alle die Laffen,, Magister, Schreiber und pfaffen;plagen keine Skrupel noch Zweifel,
fürchte mich weder vor Hölle noch Teufel -
dafür ist mir auch alle Freud' entrissen,mir nicht ein, was Rechts zu wissen,mir nicht ein, ich könnte was lehren,Menschen zu bessern und zu bekehren.hab' ich weder Gut noch Geld,Ehr' und Herrlichkeit der Welt.möchte kein Hund so länger leben!hab' ich mich der Magie ergeben,mir durch Geistes Kraft und Mundmanch Geheimnis würde kund;
daβ ich nicht mehr mit saurem Schweiß
zu sagen brauchte, was ich nicht weiß;
daβ ich erkenne, was die WeltInnersten zusammenhält,
schau' alle Wirkenskraft und Samen,tu' nicht mehr in Worten kramen…
Фауст сидит один в своей комнате, терзаемый тревогами. Он переживает, что вся его жизнь, которую он посвятил науке, была бессмысленна, т.к. наука не помогла ему понять, в чем смысл жизни, в чем суть бытия, что есть добро и зло, говорит, что напрасно ищет истину в науке и хочет познать таинства природы с помощью магии. Он уверен, что магия поможет достичь результатов в его долгих поисках.
Рассмотрим пример высказывания - вопроса и ответ - утверждение на него:
Mephistopheles: Ich salutiere den gelehrten Herrn!: Nun gut, wer bist du denn?: Ein Teil von jener Kraft,stets das Böse will und stets das Gute schafft.: Was ist mit diesem Rätselwort gemeint?: Ich bin der Geist, der stets verneint!das mit Recht; denn alles, was entsteht,wert, daβ es zugrunde geht;besser wär's, daβ nichts entstünde.ist denn alles, was ihr Sünde,örung, kurz das Böse nennt, eigentliches Element.
Вопрос Фауста "Nun gut, wer bist du denn?" отвечает критериям корректности и информативности, т.к. он уместен в данной ситуации и ответ на него даст новую информацию для того, кто вопрос задает. Второй вопрос Фауста "Was ist mit diesem Rätselwort gemeint?" также отвечает критерию информативности, т.к. этот ответ предполагает собой более развернутое высказывание, чем ответ на первый вопрос. Ответ Мефистофеля, в свою очередь, является утверждением, основанным на критерии информативности, т.к. ответ содержит новую информацию для Фауста. Он узнает, кто такой дьявол и что есть зло и в чем его суть с точки зрения самого дьявола. Видно, что давно известные Фаусту факты, преподнесены в неожиданном свете, раскрывая свой глубинный смысл, о котором прежде он не задумывался.
Разберем очень важный отрывок трагедии, когда Фауст заключил сделку с Мефистофелем, с точки зрения аргументации:
Mephistopheles: Ich bin keiner von den Großen;willst du, mit mir vereint,Schritte durchs Leben nehmen,will ich mich gern bequemen,zu sein, auf der Stelle.bin dein Geselle,mach' ich dir's recht,ich dein Diener, bin dein Knecht!: Und was soll ich dagegen dir erfüllen?
Итак, мы видим, Мефистофель предлагает стать слугой Фауста, который интересуется, что за цену он должен за это заплатить, т.е. Фауст должен получить новые сведения, которые помогут ему понять, принимать предложение дьявола или нет. Но Мефистофель очень хитер:
Dazu hast du noch eine lange Frist.
Фауст осознает это и открыто говорит, что не верит дьяволу, т.е. ставит под сомнение данное высказывание:
Nein, nein! Der Teufel ist ein Egoisttut nicht leicht um Gottes willen,einem andern nützlich ist.die Bedingung deutlich aus;solcher Diener bringt Gefahr ins Haus.
Фауст признает это утверждение истинным, т.к. оно, по мнению Фауста, описывает действительное положение дел. С точки зрения Фауста данное высказывание оценивается как логически истинное.
Мефистофель в свою очередь дает ответ на эту реплику в виде утверждения, основанного на критерии информативности, в котором сообщает ученому, какую услугу он должен будет оказать ему:
Ich will mich hier zu deinemverbinden,deinen Wink nicht rasten und nicht ruhn;wir uns drüben wiederfinden,sollst du mir das gleiche tun.
Ответ Фауста дан в особой форме: задает вопросы, отвечающие критериям корректности и информативности, и сам дает на них ответы, которые представлены в виде высказываний, содержащих иронию:
Was willst du, armer Teufel, geben?eines Menschen Geist in seinem hohen Strebendeinesgleichen je gefaβt?hast du Speise, die nicht sättigt, hastrotes Gold, das ohne Rast,gleich, dir in der Hand zerrinnt,Spiel, bei dem man nie gewinnt,Mädchen, das an meiner BrustÄugeln schon dem Nachbar sich verbindet,Ehre schöne Götterlust,
die, wie ein Meteor, verschwindet?' mir die Frucht, die fault, eh' man sie bricht,Bäume, die sich täglich neu begrünen!
В этом диалоге мы видим, Фауст понимает, что материальные ценности - это ничто.
Теперь обратимся к высказываниям - императивам, которые выражаются в побуждении к действию: просьбе, предложению, приказу, команде, инструкции и т.д.:
Faust: Still! Still! Ich komme, dich zu befreien.
Эта просьба Фауста обращена к Маргарите, заключенной в тюрьме, в надежде на то, что она перестанет плакать, и поймет, что он ее освободитель, а не палач. Этот императив мы можем посчитать мольбой, т.к. Фауст чувствует себя виноватым в том, что случилось с Маргаритой, это чувство терзает его душу.
В ответе Гретхен - это императив - просьба или мольба на основе критерия эффективности - отчетливо слышна боль ее разбитого сердца, когда девушка просит этого "палача" продлить ее жизнь хоть на мгновенье, она еще не осознала, что за ней пришел не палач, а тот, кого она любит:
… Erbarme dich und laβ mich leben!
Императив совсем другого характера мы можем увидеть, если обратимся к сцене, когда в кабинет доктора Фауста стучится Мефистофель:
Faust: Herein!
Это императив - разрешение и даже императив - повеление, отвечающее требованию критерия осуществимости.
Итак, мы использовали примеры, взятые из трагедии Гете "Фауст", что дало нам возможность теснее связать теорию и практику аргументации.
Выводы по главе II
Рассмотрев языковые средства аргументации на примере трагедии Иоганна Вольфганга Гете "Фауст", мы выяснили, что различные виды аргументов по-разному влияют на адресата и сказываются на его эмоциях, настроении, а иногда и на физическом здоровье.
Истина и добро могут быть промежуточными целями аргументации, но конечная ее задача - убедить аудиторию в справедливости предлагаемого ее вниманию положения, склонить ее к принятию этого положения и, возможно, к действию, предполагаемому им, что мы и увидели на примерах из трагедии.
Заключение
Проведя исследование в данной области, мы выяснили, что требование достоверности, т.е. истинности и доказанности аргументов определяется тем, что они выступают логическими основаниями, опираясь на которые выводят тезис. Сколь бы вероятным ни были доводы, из них может следовать лишь правдоподобный, но не достоверный тезис.
Не всегда дает положительные результаты принцип "чем больше аргументов, тем лучше". Трудно признать убедительным рассуждение, когда,
стремясь во что бы ни то ни стало доказать тезис, увеличивают число аргументов, полагая, что тем самым надежнее подтверждают его. Действуя таким образом, легко совершать логическую ошибку "чрезмерного доказательства", когда незаметно для себя берут явно противоречащие друг другу доводы. Аргументация в таком случае будет всегда нелогичной или чрезмерной, по принципу "кто много доказывает, тот ничего не доказывает".
При поспешном, не всегда продуманном анализе фактического материала встречается использование и такого аргумента, который не только не подтверждает, а наоборот, противоречит тезису выступающего. В этом случае говорят, что оппонент использовал "самоубийственный довод".
Наилучшим принципом убедительного рассуждения является правило: лучше меньше, да лучше, т.е. все относящиеся к обсуждаемому тезису факты и положения должны быть тщательно взвешены и отобраны, чтобы получить надежную и убедительную систему аргументов.
Достаточно аргументов следует расценивать не в смысле их количества, а с учетом их весомости.
Все выше сказанное было доказано на примере философских воззрений Гете в трагедии "Фауст", которая содержит большое количество аргументов различного характера. Эти аргументы, приводимые, в основном, Фаустом и Мефистофелем, помогают приоткрыть завесу тайны в ответе на философские вопросы: "Что есть бытие?", "Что есть добро, а что зло?", "В чем смысл жизни?".
Таким образом, мы показали важность правильной аргументации, которая основывается, прежде всего, не на количестве фактов, а на их убедительности, яркости, впечатляющей логике.
Список литературы
1. Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. - М.: Изд-во МГУ, 1991. - 150 с.
. Андреев И.Д. Диалектическая логика. - М., 1985. - 218 с.
. Аникст А. "Фауст" Гете: литер. комментарий. М., 1979. - 233 с.
. Бочаров В.А., Маркин В.И. Основы логики: Учебник. - М., 2005.304 с.
. Брутян Г.А. очерк теории аргументации. - Ереван: Изд-во АН Армении, 1992. - 299 с.
. Васильев Л.Г. Прагматика аргумента: коммуникативный подход // тверской лингвистический меридиан. - Тверь: Изд - во Твер. гос. ун-та, 2000. - С.39 - 46.
. Васильченко В.П. Логика для юристов: Учебное пособие. - Белгород, 2004. - 207 с.
. Вильмонт Н.Н. Гёте, его жизнь и творчество. Переизд. Москва, 1999. - 349 с.
. Войшвилло Е.К., Дегтярев М.Г. Логика как часть теории познания и научной методологии (фундаментальный курс). Кн. I, II. - М., 1994ю - 349 с.
. Гейман Б.Я., "Фауст" Гёте в свете исторического перелома на рубеже 18 - 19 вв., "Уч. зап. АГПИ", т.121, 1975. - 742 с.
. Гете И. Фауст (на немецком языке). М., "Молодая гвардия", 1973. - 400 с.
. Гулыга А.В. Из истории немецкого материализма (последняя треть 18 в.), 1962. - 206 с.
. Жирмунский В.М., Легенда о докторе Фаусте, М. - Л., 1958. - 396 с.
. Ивин А.А. Логика для юристов: Учебное пособие. - М., 2004. - 206 с.
. Ивин А.А. Теория аргументации: Учеб. пособие. - М.: Гардарики, 2000. - 416 с.
. Ивлев Ю.В., Ляшенко О.В. Оценки высказываний в теории аргументации // Философия и общество. - 2005. - № 2. - С.113 - 131.
. История философии под ред. Дынника А.М. и др. 1997, т.1.М., 408 с.
. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. - М., 1975. - 720 с.
. Краткая литературная энциклопедия. Под ред. Сурикова А.А. Издат-во "Советская энциклопедия", т.2.М., 1964. - 804 с.
. Холодовский Н.А. Иоганн Вольфганг Гёте, его жизнь и литературная деятельность. Биографический очерк. Издат-во "Урал LTD", 1996. - 150 с.
. Шипунова О.Д. Логика и теория аргументации: Учебное пособие. - М., 2005. - 198 с.
. Braemer E. 1959. Goethes Prometeus und Grundpositionen des Sturm und Drang. Weimar, 378 S.
. Buchwald R. 1951. Goethe. Der Mtnsch. Der Dichter. Der Denker. Bucher von ihm und uber ihn. Hamburg, 224 S.
25. Girnus W. 1953. Goethe, der grosste Realist deutscher Sprache. Berlin, 197 S.
26. Hartmann N. 1950. Philosophie der Natur. Berlin, 709 S.
27. http://humanus. site3k.net/logic/alt/chaptr14.html <http://humanus.site3k.net/logic/alt/chaptr14.html>
. Martens K., Lewinson L. 1971. Deutsche Literatur. Faust. Moskau, 318 S.
29. Schmidt G. 1940. Goethe und die Naturwissenschaften. Eine Biblbographie. Halle, 620 S.