Специфика немецкой народной загадки

Специфика немецкой народной загадки

Московский Государственный Университет

им. М. В. Ломоносова

Филологический факультет

Кафедра немецкого языкознания

Дипломная работа на тему:

«СПЕЦИФИКА ЯЗЫКА НЕМЕЦКОЙ ЗАГАДКИ»

Научный руководитель: Носова Е.Г.

доцент, к.ф.н.

Студентка: Беленькая А.А.

Москва 2003

Содержание

Введение

Глава I. Немецкая загадка: История жанра. История исследования

.1 Исследования немецких ученых

.2 Первые изданные книги загадок

.3 Авторские загадки в Средние Века и эпоху гуманизма

Глава II. Специфика языка загадки

2.1 Структурные особенности

2.2 Синтаксические особенности

.3 Категория предикативности

Глава III. Стилистика и метафорика

.1 Стилистические приемы в загадке

.2 Метафора как основа загадки

Заключение

Литература

Приложения

Введение

Актуальность темы дипломной работы, прежде всего, определяется необходимостью выявить основные жанрово - стилистические особенности народной немецкой загадки в начальный период ее существования. Особое внимание уделено таким вопросам, как метафорика в загадке, ее грамматический аспект и синтаксическая структура. Проблемой базового характера является попытка выделить специфические черты немецкой народной загадки. В основу исследования положен именно этот тип загадки, которому, в отличие от загадки авторской, принадлежит право первородства в истории немецкого языка. Представляется значимым исследовать процессы развития и становления загадки как жанра и оформления ее как текста. Сосредотачивается внимание на языковых ее особенностях в целом и особое место отводится анализу конкретных текстов при рассмотрении того или иного вопроса.

Цель исследования заключается в изучении и системном обобщении стилистических и грамматических средств и приемов, применяемых в народной загадке, и, следовательно, отражающих картину мира глазами средневекового человека и последующих эпох Возрождения и Просвещения.

Объектом исследования данной дипломной работы являются народные и авторские загадки, объединенные в сборники исследователями или неизвестными народными авторами, попытка проследить жанровые, грамматически и стилистические особенности загадок. Большое значение придается теоретическим разработкам в этой области, сделанным немецкими учеными и писателями.

Предмет исследования: тематические, структурно-содержательные и грамматические аспекты проблемы жанрового своеобразия немецких народных загадок.

Задачи исследования:

1. Изучение специфики языка немецкой народной загадки в период ее становления как жанра.

2. Рассмотрение идеологических и социальных аспектов загадки как способа отражения действительности.

3. Исследование общих тенденций развития языка загадки, его динамики на определенном историческом отрезки времени.

К методам исследований, примененным в данной работе, можно отнести сравнительный и логический анализ, периодизацию, и систематизацию данных о жанрово-стилистических и грамматических признаках загадки, а также типизацию текстов. С их помощью ставится задача сделать объективный анализ имеющихся в распоряжении автора материалов.

В ходе подготовки дипломной работы были использованы материалы российских и немецких авторов, сборники загадок.

Научная новизна состоит в том, что до сих пор не существует ни одного труда на русском языке, посвященного комплексному изучению всех специфических черт немецкой народной загадки. Автор попытался выделить наиболее яркие черты данного жанра, провести общий анализ особенностей и систематизацию отдельных аспектов.

Глава I. Немецкая загадка: История жанра. История исследования

.1 Исследования немецких ученых

Das höchste ist das Verständlichste -Nächste, das Unentbehrlichste.durch Unbekanntschaft mit uns- Entwöhnung von uns selbsthier eine Unbegreiflichkeit,selbst unbegreiflich ist.

Ф. Гердер в одном из своих произведений «О духе иудейской поэзии» дает образцы древнееврейской загадки и приходит к следующему выводу: «Довольно о загадках. Ясно ли нам их предназначение? Оно в том, чтобы собрать воедино схожие стороны предметов и объединить их под моральным и художественным углом зрения. Все народы без исключения на первой стадии их развития не оставались равнодушными к загадкам; этим объясняется и любовь к загадкам детей. Остроумие загадки, ее способность подмечать, наконец, ее поэтичность выражаются в отдельных деталях и составных частях самым элементарным образом. Награда, которой удостаивается в своем кругу как рассказчик, так и слушатель каждой хорошей загадки, является одновременно призом за борьбу и венком победителя. Я считаю, что если бы мы вместо пространных описаний «народного духа» обладали образцами еще только пробующего себя остроумия, наивной шутки, мы смогли бы понять пути развития духовности народов. Ведь каждая народность в древности имела свой путь в поиске общего среди многочисленных идей. К сожалению, нам доступны лишь немногие из них, т.к. как раз эти явления принадлежат к святыням языка. Они не только трудны для понимания, но и практически непереводимы" [10, 357]. Достаточно взглянуть на библиографию загадок Арчера Тейлора, чтобы понять - «народы на первой стадии их развития» знали и ценили загадки [45, 26]. С начала 20-го века в научных этнологических журналах можно найти большие и маленькие собрания загадок, записанные в различных африканских экспедициях. «Журнал американского фольклора» издал большое число индейских и эскимосских загадок. В английской, нидерландской и русской литературе имеются материалы, комментирующие восточно-азиатские загадки. Народная смекалка и поэтическое наполнение улавливаются даже в этих «примитивных» образцах. Возьмем, к примеру, опубликованную в 1932 году загадку пигмеев Конго о заходящем солнце: «Die Schildkröte verkriecht sich unter einer Weibermütze und alle Leute sehen es».

Еще Гердер приписывал загадки к «святыням каждого отдельного языка». Из ведических книг древней Индии известны «ритуальные загадки», используемые священниками в ритуалах жертвоприношения. Многие средневековые загадки происходят из области религиозных толкований раннего христианства. Романтики возводили загадку к древнейшим мифическим и культовым сферам. Андре Жолле также видит связь между загадкой и мифом, оба они вышли из «Знания»: «Миф есть ответ, в котором содержится вопрос; загадка есть вопрос, требующий ответа» [37, 58]. Мотив «предзнания» наводит на мысль об избранности тех, для кого и предназначался текст загадки. Таким образом, загадка - это ключ к посвящению. Однако подобные спекуляции имеют мало общего с собственно текстом. В своем исследовании «Народная загадка» Фридрих Панцер критикует подобные «судорожные заумные» теории [41, 75].

Эрих Пойкерт в своих исследованиях пытается перенести мысли Жолле на конкретные этнологические реалии. Для него в центре по прежнему остается союз избранных, которых загадка посвящает в смысл мира и этого союза. При этом таинственный язык загадки лежит в сфере магии. Таким образом Пойкерт отождествляет «язык загадки» с «волшебством» или «магическим образом мысли» [44, 3-11]. При всем этом загадка вот уже многие века тестирует человеческий ум, рациональность его мышления и смекалку.

Если же рассматривать «образный язык загадки» в связке с человеческой речью, сущность этого жанра становится яснее. Образность является одним из основополагающих феноменов каждого языка. Язык повседневного общения давно утратил образный характер, язык поэтический, наоборот, культивирует его. Йохан Хейзинга пишет: «Он вкладывает в них (в эти образы) тайну, так что каждый образ дает ответ на загадку» [25, 134]. Основное для голландского ученого понятие игры относится к поэтическому языку в целом, покуда происходит процесс превращения понятий в образы. Поэтический жанр загадки ограничивает игру рамками одного феномена или вещи, затемняя образ, как об этом свидетельствует древневерхненемецкое слово «tunkal» - загадка. Стилистические средства, применяющиеся при этом, перечислил в своей работе Петч [42, 45]. Эти порой закостеневшие старинные языковые формы, характерные для загадки, он определил как «простые формы», что более правомерно, чем часто цитируемая «диалектика вопроса и ответа».

По поводу сущности загадки высказывали мысли еще античные философы. Аристотель говорит о ней в связи с метафорой. Все загадочное, по его мнению, она уже содержит в себе. Загадка соединяет несоединимое и все же говорит о настоящем. Клеарх, ученик Аристотеля, в своем труде о пословицах говорит о диалоге-загадке, сопутствующем дружескому обеду: «Исчезновение грифов не так далеко от философии, как принято считать, древние именно по этому распознавали образованного человека. Ведь именно подобные вопросы они задавали на пирах..» Коснемся средневековых определений загадки и приведем два из них. У Матеуса фон Вендоме (около 1200 года) мы находим: «Aenigma est sententiarum obscuritas quodam verborum involucro occultata». Итальянец Гиральди (в книге «Aenigmatographia» Ройснера) пишет: «Aenigma vocabulum est Graecum, et obscurum involutumque sermonem significat». Оба определения практически идентичны с языковой точки зрения и, видимо, передают заключительные выводы философов. Поэты барокко видят в «загадочной рифме» полновесный стихотворный жанр, чью уникальность охарактеризовал Шоттель. О поэтической силе воздействия загадки написал Гете в своей элегии «Алексис и Дора»:

So legt der Dichter ein Rätsel,ünstlich, mit Worten verschränkt, oft der Versammlung ins Ohr;freuet die seltne, der zierlichen Bilder Verknüpfung, noch fehlet das Wort, das die Bedeutung verwahrt.es endlich entdeckt, dann heitert sich jedes Gemüth auf, erblickt im Gedicht doppelt erfreulichen Sinn.

В литературных и народных загадках с древних времен был заключен короткий вопрос или поэтически оформленное изречение. Кому принадлежит право первородства, исторически доказать нельзя. Стилистические средства обеих форм загадки различны. Загадка-изречение предъявляет более высокие претензии к внешнему оформлению. Первое исследование видов и стилистических средств загадки предпринял Р. Петч в своих «Новых статьях…» 1899 года. Для начала он выделил «ненастоящие» загадки (Weisheitsproben, Halslösungsrätsel, Scherzfragen). Можно поспорить, являются ли «настоящими» загадками только поэтически оформленные тексты. Некоторые различия, сформулированные Петчем, четко разграничивают виды загадок. Например, они показывают, что «задачки на мудрость» (Weisheitsfragen, а зачастую это простые вопросы) восходят к загадкам-вопросам. Группа загадок «без решения», которые часто спасают жизнь герою сказания или мифа, так называемые Halslösungsrätsel (также называемые Halsrätsel). Этот тип можно причислить к загадкам-рассказам, так как сама загадка включается в рассказ приговоренного или преступника. Самой распространенной является загадка об Ило, которую осужденная на смерть женщина предлагает своим судьям и которую они не могут разгадать:

„Auf Ilo geh ich, auf Ilo steh ich,Ilo bin ic hübsch und fein.meine Herren, was soll das sein?

(Женщина носит обувь, сделанную из меха ее собаки Ило).

По Панцеру «настоящие» загадки должны иметь решение. Таким образом Halslösungsrätsel он относит к «псевдозагадкам», то же самое касается и вопросов-шуток (Scherzfragen). На подобные вопросы, созданные только шутки ради, существует множество ответов. Например: «Wohin ging Jakob, als er 13 Jahre alt war? ins dreizehnte!»

Загадка-стихотворение (Rätselspruch) как малая поэтическая форма по Петчу является «истинной» загадкой. Сравнение загадки Шиллера о корабле с ее мекленбургским вариантом отражает принципиальные стилистические отличия между авторской (Kunsträtsel) и народной загадкой (Volksrätsel).

Петч выделяет отдельные методы и способы «загадывания»: описание и именование предмета или явления, персонификация, противоречивые и неоднозначные высказывания, языкотворческие метафоры и звуковые формы. В качестве эстетических средств ученый называет аллитерацию, ассонанс и конечную рифму.

.2 Первые изданные книги загадок

Еще в самом начале книгопечатания появились дешевые маленькие брошюры с загадками, которые должны были служить развлечением для широких слоев населения. Они подтверждают существование загадки вне гуманистически-образованных кругов. Лишь некоторые из них сохранились до наших дней в библиотеках. Две из них в 19 веке обнаружили издатели.

Йозеф Гёррес («Die teutschen Volksbücher», 1807) интересовался народной лтературой и дал описания к множеству загадок. «Новая книжка с загадками обо всех делах мирских и духовных», представляющая материал 16 века, представляет сама себя в подзаголовке: «Das Rockenbüchlein heiß ich/ Wer langweilig ist, der kauft mich.... В 1899 году уже упоминавшийся Роберт Петч также издал подобное собрание, озаглавив его так же. Содержание обеих книг, тем не менее, различалось. Уланд пишет в своих трудах о книге, носившей название «Новая книжка загадок, отпечатанная в Страсбурге у М. Якоба Каммерландена фон Ментц» («Eine newe Spinnstub oder Räterschbüchlein. Getruckt zu Strasburg bei M. Jacob Cammerlanden von Mentz»). Известно, что указанный книгоиздатель умер в 1548 году, поэтому не составляет труда приблизительно датировать это первое собрание немецких загадок. К 1519 году относится еще один вариант этой книги, хранящийся в Национальном Музее в Нюрнберге. От первого варианта он отличается только написанием и просторечными формами. Так, например, нюренбергская версия заканчивается словами составителя:

Niemant sol mirs für übel han/

ob etlich räters hie in stan/ich nit wol hab besehen.ist in gutem als geschehen. straßburg getruckt anno 1519

Райнхольд Кёлер опубликовал в 1856 году «Сорок две старых загадки и вопроса». Книга была основана на материале так называемой Веймарской рукописи, появившейся за сто лет до «Страсбургской книги загадок». Между этими двумя собраниями существует ряд параллелей. Рукопись содержала ряд религиозно-библейских вопросов, пару строк из свадебной песни (Traugemundslied) и приблизительно 20 весьма скабрезных загадок. Фантастические загадки-истории, отозвавшиеся позднее в народных сказках, свидетельствуют о живом языковом наследии, которое так бессистемно вобрала в себя рукопись.

Аугсбургское издание 1515 года долгое время считалось самостоятельной книгой, однако исследования Вакернагеля убеждают в том, что перед нами всего лишь очередной вариант страсбургского собрания.

Экземпляр совершенно самостоятельного собрания загадок являет собой брошюра на восьми страницах, озаглавленная «Lustigen und erbaulichen Räthsel von unterschiedlichen sehr bedenklichen Sachen...». Титульный лист представляет невесту и жениха в нарядах эпохи рококо, который позволяет датировать книгу 17 веком. После вступительного обращения к гостям на свадьбе каждый из них должен отгадать по загадке.

Отпечатанные книги загадок 16-17 веков не являются чисто немецкой прерогативой. Доказательством этому может послужить французская книга «Demaundes joyeuses en maniére de quodlibetz», датированная 1500 годом, а также английское собрание 1560 года «Book of merry Riddles».

1.3 Авторские загадки в Средние Века и эпоху гуманизма

Придворные миннезингеры 13-14 веков использовали материал народных загадок, а также античное наследие. Во главе целой плеяды поэтов стоит Рейнмар фон Цветер (примерно 1200-1260гг). Из написанных им пяти загадок две относятся к старинной теме календарного года, которая затрагивается еще у древнегреческого поэта Клеобула Линдского (около 600 г. до н.э). Поэтические картины Рейнхольда явно взяты из народного представления о мире. Он выхватывает год из мчащейся повозки на двенадцати колесах:

Ein sneller wol gevierter wagen

der gât ût zwelef schîben unt hat lange her getragenô unt vünfzic vrouwen, die sint dar ûf gesetzet nâch ir zal.wagen ziehent siben ros, sint wîze,ander siben swarz mit staetem vlîze

Вторая загадка содержит то же описание, но прибавляются еще четыре времени года. Еще одно стихотворение представляет историю Каина и Авеля в образах солнца и ветра. Две прочих загадки посвящены перу для письма и мысли как символу наивысшей скорости.

У миннезингера Таннхойзера (примерно 1200-1270) стоит упомянуть одно стихотворение, неорганично сочетающее в себе целых пять тем: к истории Адама и Евы и лающей собаки с Ноева ковчега примыкает весьма туманное указание на убийство Томаса Беккета в соборе Кентербери (1170г.). Религиозная загадка о человеческом паломничестве от рождения к смерти принадлежит швейцарскому министериалу Хардеггеру (около 1270г.). Певец с княжеским титулом Вицлав III фон Рюген (около 1320г.) загадал в своем стихотворении абстрактный предмет, который можно интерпретировать как «мысль».

Среди поэтов этого времени, писавших загадки, было множество пилигримов, пытавшихся завоевать расположение властителей своим искусством. На первом месте среди них стоит Марнер из Швабии (около 1250г.), считающийся одним из двенадцати основателей мейстерзанга. Его загадка о зависти создает образ ожившего греха, а текст о языке проникновенно и красочно воплощает этот старинный мотив. Средненемецкий поэт Мейстер Штолле (около 1250г.) написал загадку о возрасте, близкую к народной:

Des ich sôlange gewünschet hân dâher all mîne tage,hân ich al ze vil, das ist mîns senden herzen klageist ein ungenaemer hort,enbringet niht wan siuften und klagelîche swaere

Поэты Кольмарской рукописи, написанной в 15 веке, принадлежали течению мейстерзанга. Чаще всего их имена оставались неизвестны, хотя К. Барч и пытается определить их с помощью анализа языка и техники рифм. Поэт, именующий себя «Frauenlob» (Генрих фон Мейсен, умер в 1318г.), и «Regenbogen» (умер после 1318г.) сами называются в большинстве своих произведений. Кольмарская рукопись, которую исследовал Ф. Лёвенталь, содержит не только пять историй-загадок. Она включает также некоторые стихотворения, дающие «пример и совет» («ein bîspel und ein rât») и с помощью широкой аллегории представляют целую тему. Такие загадки могут быть посвящены как религиозным, так и светским проблемам. Особую поэтичность этим загадкам придают вступления, описывающие ситуацию, когда автор мечтает о чем-либо:

Ich lac eins nahts in slâfes gir,was in mînem muotedâ so minneclîchen bluoteboum truoc von hôher art.

В этом тексте всплывает традиционный мотив календарного года: образ дерева с двенадцатью ветвями, двадцатью пятью гнездами с сидящими в них птицами.

Необходимо упомянуть также стихотворение «Wartburgerkrieg», которое содержит в себе массу загадок. В различных вариантах оно присутствует в Йенской и Кольмарской рукописях, а также в книге под названием «Manessesche Liederhandschrift». В первой части неизвестный автор описывает спор певцов в Вартбурге. Вторая часть, которая вначале считалась самостоятельным произведением (датировка 1230-1240гг.), содержит игру в загадки, в которой принимают участие Вольфрам фон Эшенбах и волшебник Клингсор. Загадки, которыми обмениваются «сражающиеся», имеют теологическое содержание и рассказывают о грешниках, вере и неверии, царе Соломоне, четырех евангелистах и пр. Восьмая загадка рассказывает о короле Артуре. Заканчивается этот поединок тем, что Вольфрам побеждает мага, наложив на него крестное знаменье.

Во времена Гуманизма загадка, как и вся культура в целом, обращается к Античности. Ученый иезуит Якобус Понтанус (Spannmüller, 1542-1626) пишет книгу под названием «Dialogus qui inscribitur enigma». Неизвестный автор создает школьный учебник «Aenigmata et griphi veterum et recentium» (1640), помимо античных загадок содержащий латинские тексты Альдхельма. Значение этой работы трудно переоценить, так как она сделала античные темы и формы известными для широких слоев общества и способствовала симбиозу литературной и народной загадки.

Загадки эпохи гуманизма собраны в книге Николауса Ройснера «Aenigmatographia» (1599). Ройснер был ректором университета Йены, знатоком загадок и поэтом. В его труд вошли лучшие образцы жанра латинского и греческого происхождения. Кроме того, он собрал высказывания художников Ренессанса о загадке. Во второй части размещена антология поэтов Гуманизма, писавших загадки. Открывается она «сотней загадок» Симфозиуса. В другом своем труде под названием «Sylvula Logogryphorum» Ройснер описал другой тип загадок, в котором решение закодировано с помощью определенного порядка слов, слогов и букв.

Глава II. Специфика языка загадки

.1 Структурные особенности

Многие великие ученые, поэты и писатели, такие, как Гете, братья Гримм, фон Арним, Брентано, Уланд и другие, занимались фольклором. Однако в сборниках, которые они оставили последующим поколениям, содержится лишь немного образцов малой формы народной поэзии. Гораздо больше внимания уделено жанрам песни, шванка, сказки и пр. Именно поэтому настоящим прорывом явилась работа Вильгельма Вакернагеля (Wilhelm Wackernagel), опубликованная в 1843 году в третьем томе «Zeitschrift für deutsches Altertum» и посвященная проблемам немецкой загадки. Начало исследованию было положено, но должно было пройти еще более ста лет, чтобы пришел тот, кто бы продолжил начинания Вакернагеля. Этим человеком стал Карл Мюлленгоф (Karl Mühlenhof), занимавшийся к тому времени поисками подобий в жизненных выражениях различных германских племен. Это сравнение уже само по себе имело свою культурно-историческую ценность и привело к весьма важным результатам, что выразилось в его статье в «Zeitschrift für deutsche Mythologie» Вольфа и Манхарда. Выяснилось, что одна и та же загадка, известная на территории Германии с древнейших времен, может встречаться и в Шотландии, и в северных сагах (Hervararsage). Еще дальше за пределы родной страны вышел путешественник по миру народной поэзии Райнхольд Келер (Rheinhold Köhler), который озвучил и интерпретировал старые загадки из Веймарской рукописи.

На немецкой почве сформировалось первое научно обоснованное собрание народных загадок: работа Рихарда Воссидло (Richard Wossidlo) «Volkstümliches aus Meklenburg».

С самого раннего этапа исследований выделялись две группы загадок: рифмованные загадки и короткие прозаические загадки-вопросы (Scherzfragen), различия между ними были не столько формального, сколько содержательного характера. «Настоящие» загадки предоставляют нам запутанное по структуре описание предмета, побуждающее к раздумью. Это может быть описание внешнего вида предмета, его происхождения, деятельности и пр. В другом же случае лицо, ставящее вопрос, имеет намерение самостоятельно назвать решение; такие псевдовопросы призваны высмеивать слушателя, они только дразнят его. Решение таких «загадок» недоступно непосвященным, а следовательно - их справедливо будет назвать «ненастоящими».

Если же мы перейдем к конкретным народным загадкам, нас без сомнения поразит разнообразие их форм. Можно даже сказать, что не существует двух одинаковых по структуре загадок. Внешняя и внутренняя форма, метрика и стиль изменяются от загадки к загадке. Одна и та же загадка связывает воедино настолько несопоставимые детали, что даже Рихард Воссидло признавал свое искреннее смущение, задавшись целью систематизации загадок.

2.2 Синтаксические особенности

Рассмотрим теперь классификацию структурных элементов загадки, предложенную Робертом Петчем (Robert Petsch). Он выделяет пять основных составляющих: 1) einführendes Rahmenelement; 2) benennendes Kernelement; 3) beschreibendes Kernelement; 4) hemmendes Element; 5) abschliessendes Rahmenelement. Деление на «рамочные» и «корневые» элементы производится только на основе положения элемента в тексте, периферийное или центральное. Загадки, в которых эти элементы сменяют друг друга по порядку, ученый назвал «Normalrätsel». Это идеальная структура загадки, которая практически никогда не встречается в действительности. Попробуем проследить, как же реализуется эта схема на одном из редких примеров:

1)In meines Vaters Garten

2)Seh ich sieben Kameraden,

)Kein ein, kein Bein,

)Kann niemand erreichen

)Wer dieses kann raten,will ich geben einen Dukaten,dieses kann denken,will ich einen Louisdor schenken.

Вводный рамочный элемент представлен здесь обстоятельством места, выраженным сочетанием существительного с предлогом и определением (существительным в родительном падеже). Он призван локализовать загадываемый предмет в пространстве. Весьма часто такого рода элементу предшествует вопросительное предложение.

Называющий корневой элемент чаще всего выражен повествовательным предложением и представляет собой ключевое звено текста, где происходит первичная метафоризация. Понятие или группа понятий называются другими словами:

. существительными в ед. или мн.ч. с определением или без него (ein Männlein для обозначения шиповника, ein blanker Hammer - сосульки);

. личным местоимением 1 л., ед. или мн.ч.;

3. местоимением 3 л., ед.ч. (Es schnaubt und heult die Straß herauf для бурана);

. субстантивированными частями речи: числительными (Auf weißem Feld/ Sind Zwei gesellt... для часовых стрелок), прилагательными (Drei Starke sah ich... для небесных светил и ветра), глаголами (mein Nam ist: Hurtig Hupfdavon для блохи).

Однако и называющий элемент может быть пропущен. Большое число загадок состоит только из описательного корневого элемента. В нашей загадке он представлен однородными дополнениями, состоящими из существительного с отрицательным местоимением kein. Чаще всего в основе такого рода определений лежит наличие/отсутствие у предмета тех или иных признаков или же его способность/неспособность производить те или иные действия. Это выражается в форме повествовательного предложения, в котором могут быть опущены один или два главных члена, как, например, в рассматриваемом случае ((sie haben) kein ein, kein Bein...) Другая возможность передачи этого элемента состоит в описании не самого объекта загадки, а предмета, связанного с ним, чаще родственными узами. Так, например, находим в загадке про кукушку: Mein Kind erzieht ein anderer mir(…) или же в загадке про бумагу: Mein Mutter siehst du bei Bettlern immer(…) Описательный корневой элемент также может состоять из:

1.полного повествовательного предложения (Ich bleibe stets mir selber gleich для кукушки);

2.неполного повествовательного предложения с опущенным подлежащим (Hat ein Bett auf dem Rücken для гуся);

.придаточным определительным предложением (.., das immerfort/ Von Ort zu Ort/ Sein Haus trägt/ Auf dem Rücken fort для улитки).

Препятствующий элемент служит дополнительной характеристикой (описанием) предмета, но призван ввести слушателя в заблуждение, помешать быстрому нахождению ответа. Поэтому дополнительная характеристика по семантике в той или иной мере противоречит описательному элементу, но не отличается от него синтаксически.

Наконец, завершающий рамочный элемент чаще всего представляет собой вопросительное предложение и намного реже - придаточное условное.

Как и в любом другом тексте, в основе загадки лежит предложение. Предложения могут быть вопросительные и невопросительные. Невопросительные предложения подразделяются с точки зрения передаваемой информации на побудительные и повествовательные. Побудительные предложения в загадке чаще всего входят в состав сложных предложений. Они важны здесь не столько для основной части, т.е. процесса кодировки загадываемого понятия, сколько для периферийных частей, обращенных непосредственно к адресату. В таких предложениях, естественно, содержится глагол (чаще (er)raten) в форме императива и, весьма часто, обращение. Например:

Es sitzt auf hoher Stangekleines rundes Haus;führt keine Türe,Fenster schaut hinaus.wohnen in den Stübchen,eng und dunkel sind,kleine braune Bübchen-

Nun rate schnell, mein Kind!

Однако побудительные конструкции встречаются порой и в основной части, посвященной описанию понятия (beschreibendes Kernelement). Такие конструкции помогают метафоризации. В загадках, представляющих собой некий диалог автора с аудиторией, зачастую дается понять, что загадываемый предмет или существо имеет непосредственное отношение к реальной жизни слушателя или читателя. Такого рода побудительные предложения могут быть как утвердительными, так и отрицательными. Рассмотрим сначала утвердительные предложения. Наиболее часто они встречаются в загадках от первого лица. Так, например, в загадке о луче света мы читаем:

Verwahret die Fenster und Riegel,

Ich breche nicht Stäbe, zerbreche nicht Siegelkomme doch plötzlich hinein.

В качестве сказуемого в такого рода предложениях выступает глагол в повелительном наклонении 2 л. ед. или мн.ч. Сказуемые могут быть как одиночными (см. выше), так и однородными. Например, (...) Ruf ihn laut und ruf ihn fleißig durch den Frühlingswald(…)

В отрицательных побудительных предложениях чаще всего дается своего рода совет, чего не следует делать с загадываемым предметом или существом. Здесь спектр используемых глаголов более широк. Например:

Ihr Kinder, stoßt und schlagt mich nicht!

Ich bin ein Ding, das leicht zerbricht, ...

Повествовательные предложения составляют основной корпус текста, т.к. именно в таких предложениях происходит процесс метафоризации на всех уровнях. Многие загадки состоят только из повествования. Например, в загадке о часовых стрелках мы читаем:

Auf weißem Feldzwei gesellt:gehen leisim Kreis,Groß schnell,Kleine träg,ünden hellihren Weg.zählen ein Geschenk dir zu,brauche fein!flieht im Nu.

Весьма важны в загадке вставные конструкции: вводные обороты, приложения, деепричастные обороты и пр. Особенно надо отметить обращения, ибо именно посредством обращений происходит «живой» контакт создателя загадки (а в случае народной загадки диапазон возможностей расширяется от конкретного человека до целой вереницы поколений) с ее адресатом, слушателем или читателем. Из обращений мы и узнаем о том, кем же были те, для кого создавалась загадка. Конечно же, в первую очередь загадка была адресована детской аудитории. Здесь необходимо заметить, что изначально загадка была также весьма затруднительным умственным упражнением для высшего общества. Затем, когда народную инициативу переняли писатели и поэты и стали создавать уже подлинные произведения искусства, народной загадке ничего не оставалось, как взять на себя воспитательную функцию. Сейчас нам может показаться, что для ребенка загадки 18-19 веков слишком сложны, но при этом не следует забывать, что атмосфера деревни или города, повседневный быт того времени, тесная связь с природными явлениями накладывали отпечаток на сознание человека с самого раннего возраста. Итак, обращение в немецкой загадке могло выражаться одиночным существительным, как, например, Kinder, Jungfer или же Leut(e). Второе место занимает сочетание существительного с притяжательным местоимением, как, например, mein Kind или ihr Kinder, где местоимение ihr представляет собой архаичную (или же диалектную) форму обращения. Редко обращение состоит из трех членов. Так, например, находим форму ihr lieben Leut. Редки случаи, когда слушатель назван по имени. Здесь рассказчик пытается наладить некий личный контакт с адресатом. Например, в загадке про петуха в завершающий рамочный элемент вставлено такое обращение: Rat, mein lieber Michel! Имя Michel уже давно стало синонимом ограниченного немецкого бюргера, воплотившего в себе типичные черты немецкой отсталости и провинциальности в период между освободительными войнами 1813-1814 гг. и революцией 1848 года [16, 298]. Что касается местоположения обращений в тексте загадки, то это чаще всего крайние, первая или последняя, строки. В начале текста обращение чаще всего сразу сопровождается вопросом, хотя вопрос может быть отнесен в конец. Здесь обращение выступает в роли приветствия читателя и преследует цель завладеть его вниманием путем прямой апелляции к нему. Итак, мы видим, что под основной аудиторией народная загадка подразумевала детей, молодых девушек или же весь народ в целом, возможно, ту или иную общину или же посетителей той или иной ярмарки. Часто вместе с обращением можно найти и междометия, которые также служат привлечению внимания слушателя. Например: Ei, Jungfer,..

Обстоятельственные обороты (на русский язык переводимые деепричастными) не являются редкостью и служат обстоятельством образа действия. Вводятся они, как правило, Partizip I или II.

Так, в загадке про день и ночь, находим: Sie wandern rastlos hin und her, /Abwechselnd voll und wieder leer;.. Другой пример - загадка об искре: ...Doch ich trete hervor, ich eile heraus, /Gefordert mit eiserner Waffe.

Весьма распространен в загадке прием вводных предложений. Вероятно, что в таких случаях преследуется цель моделирования живой разговорной речи. Они также могут вносить в основное высказывание дополнительное, попутное замечание (отношение говорящего к содержанию высказывания, общую оценку сообщения, указание на источник высказывания и т.д.). Чаще всего такие конструкции имеют место в загадках «от первого лица», где автор повествует от имени самого метафоризированного предмета или лица. Например, в загадке о светлячке, вводное предложение выражает его собственное мнение:

Mild strahl ich euch ins Angesicht,ückt betrachtet ihr mein Licht;doch, was gibts, ihr seht mich nicht,seht ihr mich, so bin ichs nicht.

Вводное предложение также может служить и усилению позиций фигуры автора. Особенно это заметно в загадках, где кодировка строится на основе полисемии. Сталкивая между собой несколько значений, каждое из которых подверглось метафоризации, автор стремится повысить уровень сложности в поиске решения. Так, например, в загадке об оконном стекле и мишени (и то, и другое - die Scheibe):

Ich bin ein Ding, das leicht zerbricht,doch - unglaublich, aber wahr -schießt nach mir Kugeln gar.

К вопросу о передаче разговорной речи необходимо упомянуть еще о двух чрезвычайно важных явлениях синтаксиса народной загадки. Сам термин Volksrätsel уже ясно говорит нам о неразрывной связи этих загадок с народной жизнью, а следовательно и с разговорной речью. Важнейшим признаком народной загадки является огромное количество частиц, таких как doch, aber, nun, denn, bloß, wohl, gar и так далее.

Не так частотно, но весьма показательно использование в загадках прямой речи. С одной стороны, все загадки от первого лица можно рассматривать как прямую речь, но намного интереснее будет рассмотреть случаи, где прямая речь включается в повествовательную ткань загадки на правах «чуждого» или вставного элемента. Так, например, в загадке о солнце, луне и ветре «действующие лица» не только одушевлены, но также наделены даром речи:

Drei Starke sah ich, rat mir das,schaffen ohne Unterlaß.eine sprach: O wär es Nacht!

Der andere: Wär der Tag erwacht!

Der dritte sprach: Nacht oder Tag,Ruh ich jemals haben mag.

В другой загадке, переведенной со швейцарского диалекта (Es seit de gross Alexander,..), мы находим указание на автора загадки, что весьма необычно, но в данном случае такое авторство представляется маловероятным:

Es spricht der große Alexander:

Vier Brüder reisen miteinander;eine läuft und wird nicht matt,andere frißt und wird nicht satt,dritte säuft und wird nicht voll,vierte pfeift und wird nicht wohl.

Здесь мы видим один из тех редких случаев, когда прямая речь исходит не от собственно предмета загадки, а от лица, которому приписывается ее сочинение. Весьма редко встречается прямая речь, организованная в диалог. Так, например, в такого рода «внутренних» диалогах может предполагаться ответ или реакция слушателя или читателя. В загадке о бабочке нашему вниманию предстает целый рассказ с весьма многообразной структурой, в том числе и со встроенным минидиалогом:

Was ist das? An Farben reich

Ist es einer Blume gleich,Blume voller Duft,sich wiegt in freier Luft;

Hinter ihr der Knabe her

Mit dem Netze, mit der Scher -

Schon gefangen, meint ihr? - Husch!die Blume übern Busch.

Встречается в народных загадках и косвенная речь, которая в основном выражает личное мнение рассказчика. Часто это ничего не значащее замечание, шутка. Например, загадка про тень: Bei hellem Licht nur begleitets dich,/ Im Dunkel nicht - ich glaub, es fürchtet sich.

Однако основополагающим элементом загадки, который неразрывно связывает семантическую и синтаксическую стороны загадки, является сравнение. Интересно отметить, что союз als часто уравнивается по значению с союзом wie. Например, в загадке о колесах телеги мы читаем:

Es springen vier Brüder hintereinander,einer springt so schnell als der ander,doch fängt keiner den andern.

Нередко и сочетание союзов als и wie. На русский язык оно переводится «как» или «как будто». Можно предположить, что такого рода сращение выполняет усилительную функцию. Вместе с этим отдается дань самому распространенному приему народной поэзии - удвоению. Так, например, в загадке о блохе читаем: Es springt als wie ein Hirschchen,..

Сравнительные обороты могут быть однородными и даже составлять основной корпус текста загадки (beschreibendes Kernelement):

Vorne wie ein Kamm,wie ein Lamm, wie ne Sichel ...

Der Künste Residenz nenn ich mein Vaterland:Schriften, hier und da, bin ich recht wohl bekannt.kenne zwar kein Buch, doch bin ich ihm gewogen,

Warum? Ich bin dabei geboren und erzogen.

Порой вопрос выделяется из общего текста загадки, не вписывается в ритмический рисунок стихотворного текста, не образует ни с одной из строк рифмы. Такой вопрос звучит «лично» и призывает адресата к непосредственному поиску ответа, тогда как стихотворный текст выполняет еще и чисто эстетическую функцию. Так, например, в загадке о аистихе читаем:

Auf unsrer Wiese gehet was,

Watet durch die Sümpfe,hat ein schwarzweiß Jäcklein an,ägt auch rote Strümpfe, (...)kann das erraten?

Намного реже в вопросительных предложениях вопросительные местоимения употребляются в косвенных падежах. Например: Was für ein Döckchen,/ Wem fällt es gleich ein? Такие предложения ставят своей целью обращение непосредственно к слушателю или читателю. Вопросительное предложение, вводимое вопросительным местоимением welche, включает в себя, как правило, весь текст загадки. В конце таких развернутых вопросов часто не ставится вопросительный знак. Например:

Welche Zunge, die nicht spricht

Gibt doch sicheren Bericht,anders kein Geschäftmit Nachdruck und Gewicht;sie gleich im Ausspruch schwanktsie doch im Urteil nicht.

Рассмотрим теперь виды предложений, составляющих тексты немецких народных загадок. Несмотря на кажущуюся простоту жанра загадки, мы практически не находим простых предложений. Скорее всего, это объясняется стремлением создателя загадки достичь единства текста. Жанр загадки, рассчитанный на восприятие на слух, весьма ограничен в размерах (но отнюдь не в средствах). Загадка должна произноситься и, соответственно, восприниматься как связный текст, чему также способствует рифма. В загадке отсутствуют сложные синтаксические конструкции, которые затрудняли бы восприятие на слух. На письме же между сложными предложениями чаще всего можно увидеть точку с запятой, но намного реже - точку.

Важнейшую роль в структуре загадки играют определительные предложения, выполняющие функции определения. Они присоединяются с помощью относительных местоимений der (die, das, die) и welcher (welche, welches, welche), (als)ob. Эти предложения чаще всего встречаются в корневых элементах. Например: Sag, wie heißt/ Der, der beißt,..

Условные предложения выполняют скорее вспомогательную функцию. Так, например, этим способом могут быть выражены условия вознаграждения за ответ на загадку:

Ei, Jungfer, ich will Ihr

Was auf zu raten geben,wenn Sie es erraten, heirat ich Sie.

Условное предложение может быть включено в сам текст описания, а не выходить за ее пределы, как это видно в предыдущем примере. Так, например, в загадке о бабочке Мертвая Голова:

Flieg ich auf der Wiese hier,

Läuft der Knabe weit nach mir,erschrocken von mir flieht,

Wenn er mich im Beinhaus sieht.

Предложения причины служат, как и в обыкновенной письменной или разговорной речи, объяснению обстоятельств, приведших к той или иной ситуации. Ср.: сложносочиненное предложение с союзом denn:

Meine Eltern kenn ich nicht,

Denn sie zogen mich nicht groß;

И придаточное причины с союзом weil:

Wer die Straßen betritt, verloren ist,

Weil ihn gleich die grausame Herrscherin frißt.

Придаточные предложения следствия служат выражению результатов деятельности либо самого объекта загадывания, либо слушателя:

... Der zehnte endlich ist so weis,

Daß er ißt dreijährge Speis.

Сравнительные придаточные предложения, вводимые союзом als, выполняют в загадке описательную функцию. Роль коррелята играет прилагательное в сравнительной степени. Например: Der weit mehr frißt im Jahr,/ Als ich dir Schaden bringe. Предложения такого рода с конъюнктивом встречаются в загадках не так часто. Они напрямую связаны со сравнительными оборотами, однако вторые в загадке более предпочтительны, т.к. не так утяжеляют синтаксис. Например: Da packt ers aus, als wärs das Steine,.. в загадке о хомяке может быть заменено сравнением с оборотом «wie Steine».

Придаточные времени составляют самую многочисленную группу придаточных предложений в текстах народных загадок. Они выполняют, как и большинство придаточных, описательную функцию. Например, в загадке об огне: .../Doch immerdar mit euch vereint,/ Solang die Sonn am Himmel scheint.

Перейдем к рассмотрению отдельных членов предложения и попробуем не только систематизировать их, но и дать семантико-синтаксическую характеристику. Основой текста является сказуемое. Оно может быть выражено:

1)Глаголом 1, 3 л. ед. и мн.ч. в индикативе c отрицанием или без. Такая форма очевидна, т.к. загадка никогда не подразумевает самого адресата в качестве загадываемого предмета. Например: Meine Eltern kenn ich nicht,.. (Präsens), Die Hand hab ich wohl oft geboten/ Dem Aberglauben unbewußt,.. (Perfekt), Im Steinreich wirst du mich nicht finden (Futurum), Von einer Herrscherin wird sie bewohnt,.. (Präsens Passiv) Wer die Starße betritt, verloren ist,.. (по К.А. Левковской - конструкция «sein» + Inf., нем. грамматики - Präsens Zustandspassiv);

2)Глаголом 2 л. ед. и мн.ч. в императиве (повелительные предложения во вводном и завершающем рамочных элементах): Rat(e),.. или Sag(e),.. Редко эти глаголы могут быть замещены другими. Например, в коротких загадках, состоящих из одного вопроса:

Noch ein Ding

Tu mir, Kind:Ringnicht rund?

Иногда такое сказуемое может присутствовать и в корневых элементах, чаще - в описательном. Например: Lies mich von vorn, lies mich von hinten,... для кукушки, где имеется в виду само слово «Kuckuck», то же сказуемое характерно для всех подобных слов типа Uhu. Такое сказуемое может быть внутри прямой речи. Например, в загадке о дождевом черве: Und ruft: Wehrt mir die Hahnen,/ Die Hunden tun mir nichts!;

3)Модальным глаголом с инфинитивом. Чаще всего встречаются модальные глаголы können и mögen, которые передают способность самого предмета к тому или иному действию (1, 3 л. ед. и мн.ч.). Например, в загадке о боронé: Es hat achtundzwanzig Zähn, / und kann doch nicht beißen? Встречаются и глаголы dürfen и sollen (чаще - с отрицанием), но они чаще обращены к адресату загадки (2 л., ед. и мн.ч.). Это сказуемое характерно для корневых и препятствующего элементов, т.к. выполняет описательную функцию, однако может встречаться и в вопросительных рамочных конструкциях в виде wer/was mag/kann ... sein. Глаголы müssen и wollen (1, 3 л., ед. и мн.ч.) встречаются редко и только в описаниях. Например, в загадке о яйце: Und will der kleine Wirt hinaus,/ So muss er erst die Wand durchbohren или ...Schlag wird mir gegeben,/ Daß ich muss auf und nieder schweben,..;

4)Глаголом с инфинитивом и частицей zu или без нее. Например, в загадке о пчеле: Und gefährlich meine Rache/ Dem, der mich zu stören sucht. Порой мы сталкиваемся с тем, что народное творчество идет против законов морфологии. К примеру, вольное позиционирование отделяемой приставки вкупе с использованием частицы zu в присутствии модального глагола находим в следующем тексте: (…)ich will Ihr was auf zu raten geben (...);

)Глаголом lassen с возвратной частицей sich и инфинитивом. Такое сказуемое всегда является частью описательного корневого элемента. Например: Er läßt sich wie die Nachtigall/ Bei Tag und Nacht im Frühling hören;

6)Глаголом с существительным с предлогом или без (составное именное сказуемое). Самым распространенным сказуемым такого рода в загадках является сочетание sein с отрицательным местоимением kein с существительным. Например: Er hat eine Sichel und ist kein Schnitter,/ Zwei mächtige Sporen und ist kein Ritter. Однако глагол-связка весьма часто бывает опущен. В некоторых текстах может не быть ни одного глагола. Например, загадка о шиповнике:

Zuerst ein verschlossenes Päcklein,grünes Jäcklein, rotes Röcklein,von Steinen voll ein Säcklein.;

7)Устойчивым сочетанием глагола с существительным. Чаще всего эти конструкции не являются распространенными или же просто архаичны. Например: Ich bin, sing ich auch nicht nach Noten,/ Der kleinen Kinder Ohrenlust. Или же, например, такие выражения, как zur Ader lassen, den Star stechen и т.д.;

8)Устойчивыми сочетаниями глагола с наречием. Например, в загадке про ежа: ...ist dein Finger übel dran. Часто в таких сказуемых глагол бывает опущен и его функции выполняет именная часть: Im Winter fort, im Sommer hier(...);

)Глаголом sein и haben с частицей zu и инфинитивом. Такое сказуемое встречается весьма редко. Например, в загадке об огне: Solange was zu fressen ist,..

Подлежащее в загадке может выполнять самые разные функции. Рассмотрим различные типы подлежащих в связи с их смысловой нагрузкой. Подлежащее может быть выражено:

1)Существительным. Подобные подлежащие часто бывают парными, порой с отрицанием. Например: Geht weder Tür noch Fenster darein,.. Подлежащее такого рода является центром называющего корневого элемента, хотя может делить эту функцию с дополнением в винительном падеже. Например: Rat, ein Vogel wohlbekannt,/ Hat ein englisches Gewand,..;

2)Субстантивированной частью речи. Самым распространенным подлежащим такого рода являются субстантивированные числительные. Такие подлежащие, однако, можно встретить только в текстах с несколькими загадываемыми понятиями. Количество таких подлежащих в одной загадке может порой достигать десяти и более. Субстантивированные числительные могут также чередовать роли подлежащего и дополнения в пределах одной загадки. Причины здесь, скорее всего, нужно искать в метрике. Например, загадка о десяти «птицах» (горлице, ястребе, пчеле (!), аисте, летучей мыши (!), сове, соловье, петухе, ласточке и сером дрозде). Кроме того, в этой загадке стоит отметить некоторые особенности мировидения немецкого народа, не делающего различий между животными, обладающими способностью летать:

Rat, es sind zehn Vögel gut:

Der erste hat keinen Mut,

Der andere keinen Magen,dritten fehlt der Kragen,

Der vierte mangelt der Jungen,

Der fünfte säugt die Jungen,sechsten gebricht die Galle,

Der siebte singt über alle,

Der achte meldet die künftige Zeit,

Der neunte fliegt vor den andern weit,

Der zehnte endlich ist so weis,ß er ißt dreijährge Speis.

Второй вид подлежащего такого рода является субстантивированное

прилагательное, как, например, Zwei Kleine mit zwei Großen/ Laufen auf

allen Straßen,..;

3) Местоимением. На первом месте по частотности стоят личные местоимения 1 л. ед. и мн.ч. В таком случае предмет или группа предметов персонифицируются. Исключение составляет местоимение es, под которым может пониматься как одушевленный, так и неодушевленный предмет. Такой прием используется во многих текстах загадок. Например: Es dorret im Sommer/ und blühet im Winter/ und wächst mit det Wurzel nach oben. Однако es на первом месте может выполнять и другую функцию. Например: Es ging ein Ritter übern Rhein,.. «Es» здесь вводящее слово, т.е. слово, занимающее в предложении особое стилистическое средство для постановки перед подлежащим глагола-сказуемого. В этом случае сказуемое стоит первым знаменательным словом в предложении. Конструкция с инверсией с es служит для выделения подлежащего-ремы. Это явление объясняется также запросами стихотворной метрики. Личные местоимения 3 л. ед. и мн.ч. играют роль подлежащего в повествовательных предложениях и замещают собой называющий корневой элемент. Другую группу подлежащих такого рода представляет неопределенное местоимение was (реже - etwаs). Например: Auf unsrer Ufer gehet was,..

4) Неопределенно-личным местоимением man. Такое подлежащее служит обобщению и всегда подразумевает группу слушателей или читателей загадки, но никогда - сам предмет. Так, например, в загадке про кукушку: Aus dem Gesang erkennt man mich,/ Nun sag mir schnell, wie nennt man mich!;

Остальные члены предложения: дополнения, обстоятельства и определения выполняют в тексте загадки те же функции, что и в нормальной письменной речи. Отметим лишь некоторые особенности. Дополнения в винительном падеже могут выступать как тема высказывания, что маркируется порядком слов: Meine Eltern kenn ich nicht. Среди обстоятельств в загадках наиболее употребительны обстоятельства образа действия, места и времени. Определения часто можно увидеть в постпозиции. Например, знаменитая загадка про снег и солнце:

Es flog ein Vogel federlos

Auf einem Baum blattlos,die Frau mundlosfraß den Vogel federlos.

Второстепенные члены предложения в загадке отмечены огромным многообразием функций, способов выражения и положения в тексте.

Наиболее общая и очевидная особенность синтаксиса любой загадки - краткость, лаконичность и сжатость ее текста. Вследствие этого синтаксические конструкции приобретают часто весьма сжатые формы. Это выражается, в частности, в большом количестве неполных предложений, в которых отсутствуют те или иные члены предложения. Этот же признак приближает текст загадки к разговорной речи. Мы видим, что систематизация синтаксиса народной загадки - задача непростая. Это происходит из-за огромного количества исключений, присущих также живой человеческой речи, а также из-за огромного количества уступок, на которые идет синтаксис в угоду поэтической форме. В первую очередь надо отметить большое число предложений с неправильным порядком слов. Например, предложение может начинаться с отрицательной частицы:

Der Buchstab klein

Ernährt mich fein;

Nicht kenn ich ihn

Und wohne drin; ausstudiert,

Nicht profiziert.

И такого рода «нарушения» далеко не редкость. Этим синтаксическим неправильностям соответствует и пунктуация, которую, несмотря на принадлежность загадки к устному народному творчеству, можно назвать авторской. Вероятно, те, кто собирал народные загадки, расставлял знаки препинания в соответствии с интонацией рассказчика. Так, например, на конце вопросительных предложений нередко можно встретить восклицательный знак. Из общих черт, присущих всем немецким народным загадкам, можно выделить, например, большое количество повторов (удвоений, однородных членов, повторов). Это необходимо для эмфатического подчеркивания отдельных слов в тексте и для его ритмической организации. Можно также выделить частое использование односоставных предложений (глагольных бесподлежащных, номинативных). Сюда же можно отнести и распространенность бессоюзного соединения однородных членов предложения. Все это можно объяснить особенностями самого жанра загадки - ее краткостью, лаконичностью.

Er küsset gern und ist galant,liefert Wein im Frankenland.

Мы видим два полных, правильных предложения. Подлежащие указывают на то, что у загадки два ответа. Однако такая форма не отвечает на вопрос, имеется ли в виду два понятия, одно слово с двумя значениями или же одно слово с разными родами. Загаданными понятиями являются в данном случае голубь и река Таубер, приток Майна, связанная с поставками вина во Франконии.

2.2 Категория предикативности

Всякий текст представляет собой более или менее сложное высказывание о действительности. В основе текста лежит суждение о явлениях действительности, о тех или иных фактах и ситуациях. Это означает, что все слова в тексте, все предложения, входящие в текст, как и текст в целом актуализированы, они выступают не как словарные лексемы и гипотетические синтаксические конструкты, а как названия конкретных предметов и реальные высказывания или части высказываний о конкретных фактах и ситуациях. Отнесенность к действительности или актуализация является необходимым свойством всякого текста.

Понятие отнесенности высказывания к действительности выработалось в лингвистике первоначально в рамках теории предложения. Еще И. Рис писал, что главным признаком, отличающим предложение от словосочетания, является выражение в предложении того, как относится содержание предложения к действительности: «Значение предложения не сводится к сумме значений входящих в него слов и словосочетаний и отношений между ними; оно заключает в себе нечто большее, а именно то, что превращает мертвые слова в живую речь - отнесенность к действительности».

Подчеркивал отнесенность предложений к действительности также В. Матезиус, следующим образом определявший предложение: «Предложение - это элементарное высказывание, в котором говорящий активно и при том таким способом, который с формальной точки зрения вызывает впечатление обычности и субъективной полноты (законченности), относится к какому-нибудь факту».

Грамматическим значением простого предложения является предикативность - категория, которая целым комплексом формальных синтаксических средств соотносит сообщение с тем или иным временным планом действительности. Так, структурная схема предложения обладает грамматическими свойствами, которые позволяют обозначить, что то, о чем сообщается, либо реально осуществляется во времени (настоящем, прошедшем, будущем), то есть имеет реальный временной план, либо мыслится как возможное, должное, желаемое, то есть имеет ирреальный план, или временную неопределенность. Значения времени и реальности/ирреальности слиты воедино, их комплекс называется объективной модальностью.

Таким образом, понятие предикативности как абстрактной синтаксической категории складывается из понятий: структурная схема, временной план сообщаемого и реальность/ирреальность сообщаемого. Главным средством формирования предикативности является категория наклонения, с помощью которой сообщение предстает в аспекте реальность/ирреальность.

Представление о сущности предикативности (как и сам термин) не является однозначным. Наряду с концепцией В.В. Виноградова и его школы (Грамматика русского языка-54, -80) термином «предикативность» обозначают также свойство сказуемого как синтаксического члена двусоставного предложения. Понятие предикативности входит в состав понятий «предикативная связь», «предикативные отношения», которыми обозначают отношения, связывающие подлежащее и сказуемое, а также логического субъекта и предиката; в таком употреблении предикативность осмысляется уже не как категория наивысшей ступени абстракции (присущая модели предложения как таковой, предложению вообще, независимо от его состава), а как понятие, связанное с уровнем членения предложения, то есть с такими предложениями, в которых может быть выделено подлежащее и сказуемое (В.В. Бабайцева).

Мысль об отнесенности высказывания к действительности как основополагающем признаке предложения легла в основу развиваемого в советском языкознании учения о категории предикативности. Во Введении ко второму тому Академической грамматики русского языка
В. В. Виноградов писал: «Таким образом, значение и назначение общей категории предикативности, формирующей предложение, заключается в отнесении содержания предложения к действительности». Категория предикативности определялась в Академической грамматике как «совокупность таких грамматических категорий, которые определяют и устанавливают природу предложения как грамматически организованной единицы речевого общения, выражающей отношение говорящего к действительности и воплощающей в себе относительно законченную мысль». Это - грамматические категории лица, времени и модальности.
Загадка представляет собой особый чрезвычайно архаичный тип текста. На ранних этапах своего развития она была частью культа, была неотделима от обрядовости, а следовательно, и обладала строгой формой, которая свойственна всем «ритуальным» текстам. Например, молитвам, календарным песням, пословицам, частушкам. Можно сказать, что в загадке произошло подчинение грамматической стороны форме. Все, что не укладывается в ритмический рисунок загадки, отсекается. Мы можем увидеть это по количеству опущенных главных и второстепенных членов предложения, а также большому числу стяженных форм. Отсечение «лишнего» также способствует выполнению загадкой своей прямой функции - вопросительной. Подобная «ущербность» синтаксической структуры загадки нередко создает дополнительное препятствие для адресата вопроса, так как значительно размывает пространство поиска ответов. Например, в загадке об окнах читаем:

Kleine Seen um die Stube herum.

Was ist das?

Личный глагол в основной части текста опущен, но мы можем «реконструировать» его по оставшемуся компоненту «herum»: «liegen», «hängen», «sitzen» и т.д.

Грамматика текста загадки выглядит как некий набор готовых форм, чередующихся с небольшой вариативностью. Три основные категории, которые принято рассматривать в связи с художественными текстами - лицо, время и наклонение - также проявляются в тексте загадки по-своему.

Категория лица входит в категорию предикативности и играет одну из ведущих ролей в высказывании. В загадке она может быть повернута к адресату или замкнута в самой себе. В одном случае рассказ ведется от третьего лица, во втором - от первого.

Традиционная грамматика рассматривает лицо как словоизменительную категорию глагола, обозначающую отношение субъекта действия к говорящему. При этом 1-е лицо понимается как обозначающее говорящего, 2-е - как лицо, к которому обращаются, а 3-е - лицо, о котором говорят.

Для описания структуры текста с точки зрения категории лица некоторые исследователи вводят понятие «персональной сетки» (например, Л.А. Ноздрина [18, 33]), то есть во внимание принимаются все языковые средства данного текста, обладающие признаком «наличие лица» или содержащие ссылку на лицо. Это могут быть эксплицитные (личные местоимения, личные формы глагола, притяжательные местоимения, обращения, императив) и имплицитные (модальные глаголы, междометья, частицы, вопросительные предложения) средства, а также другие единицы, имеющие в своей семантике ссылку на лицо.

Анализ состава персональных сеток дает четыре оппозиции: 1) эксплицитная сетка - имплицитная сетка (различительный признак - наличие языковых форм выражения лица); 2) однородная сетка - смешанная сетка (различительный признак - принадлежность членов сетки к одной и той же части речи или к одной и той же грамматической структуре); 3) моноперсональная - полиперсональная сетка (различительный признак - наличие единой для всего текста формы лица); 4) одноплановая сетка - многоплановая сетка (различительный признак - наличие единого лица рассказчика). Эксплицитная сетка в зависимости от преобладающих в ней языковых средств выражения лица подразделяется на следующие подтипы: прономинальная, глагольная, императивная. Имплицитная сетка представлена подтипами: адвербиальная, конъюнктивная, интеррогативная.

В загадке категория лица принимает на себя функции разделения ролей при исполнении своеобразного ритуала загадывания и разгадывания. При этом разделение идет по трем группам: рассказчик, адресат и объект. Однако здесь мы наблюдаем смещение привычных категорий, так как, например, 1-е лицо в отличие от его обычного использования в художественной литературе, не всегда будет обозначать рассказчика, а чаще всего сам объект загадки, принявший на себя роль повествователя. Таково грамматическое воплощение метафоры - основного приема, используемого в загадке. Итак, посмотрим, как же распределяются роли по лицам в «моноперсональных» текстах загадок.

Семиотический аспект категории лица заключается в том, что формы лица маркируют определенные пласты в сфере искусства. С первым лицом, как отмечают некоторые исследователи (например, Лотман) связаны архаические пласты, в первую очередь - фольклорные произведения. Следовательно, мы можем говорить о загадках, построенных на повествовании от первого лица, как о наиболее древних образцах жанра. 1-е лицо обладает в загадке наибольшим количеством функций. На первом месте по логике, но отнюдь не по количеству отмеченных случаев, стоит роль непосредственного рассказчика, человека, загадывающего загадку. Личное местоимение «ich» в таких случаях употребляется чаще всего с глаголами речи, например, «verraten», «sagen», «erzählen». Частотно сочетание «ich weiss + Obj. Akk.», причем глагол wissen употребляется в современном значении глагола kennen, например, в загадке про яйцо:

Ich weiss ein kleines, wießes Haus,keine Fenster, keine Tore,will der kleine Wirt heraus,muss er erst die Wand durchbohren.

В таком же значении в такой конструкции выступает глагол «sehen». В паре с личным местоимением 1-го лица ед.ч. он призван подчеркнуть реальность загадываемого объекта. Рассказчик говорит о том, что знает или видел лично, а следовательно, приближает к объекту и своего слушателя, так как в народной загадке повествователь и адресат предположительно происходят из одной социальной среды. Например, в загадке о тумане:

Ich seh es von weitem,

Von nahem seh ichs nicht...

Вторым вариантом такого использования 1-лица является более активная роль рассказчика, когда его собственные действия направлены на объект загадывания, а не только на адресата. Например, в загадке о брюках:seinen Mund geh ich hineinkomme bei den Ohren raus.

Частотно также использование в этой функции сочетания личного местоимения с глаголом «haben», где повествователь намекает на то, что лично обладает этой вещью, суживая, таким образом, круг поиска вариантов ответа. Например, в загадке о меховой муфте:

Eine Rauhe hab ich,

vor dem Bauche trag ich...

Второй и основной функцией 1-го лица является выражение самой сути метафоры, а вернее олицетворения. 1-ым лицом чаще всего в загадках выражен сам объект загадывания. В этих случаях личное местоимение «ich» сочетается с огромным количеством глаголов, однако преобладающими являются все же глаголы «haben» и «sein» в соответственных формах. Такой пример демонстрирует загадка о колоколе:

Ich rede ohne Zunge,

ich schreie ohne Lunge,habe auch kein Herz,nehm doch teilFreud und Schmerz.

Первое лицо множественного числа встречается в немецких народных загадках крайне редко и может обозначать только объекты загадывания, при условии, что они однородны или имеют общее происхождение. В таких случаях лицо может быть выражено косвенно через притяжательные местоимения или падежные формы личных местоимений. Так, в загадке о стеблях соломы:üllt mit Brot war unser Haupt,Schläge habens uns geraubt.

Второе лицо в загадке всегда обращено к слушателю. Крайне редко наряду с личными местоимениями «du» и «ihr» встречается вежливая форма «Sie». 2-е лицо единственного числа создает более доверительный характер беседы рассказчика с адресатом. Можно различать здесь пассивное и активное значение. Пассивное значение выражает призыв прислушаться и отгадать загадку. Чаще всего лицо здесь выражено формой императива. Активное же значение соответствует значению 1-го «авторского» лица, только роль обладателя предмета загадки перекладывается с повествователя на слушателя. Часто такие загадки строятся на отрицании. Например, загадка о пере:

Was wirfst du nicht über das Dach?

В глаза бросается очевидная неполнота конструкции, в которой отсутствует модальный глагол, имеющийся в большинстве загадок с 2-м лицом - «können». Однако модальный глагол может варьироваться. Абсолютное большинство загадок этого типа построено по схеме: Was kannst du ... ? Вопросительное местоимение was может заменяться на es. Например, в загадке о смерти:

Was ist das,du nicht geben kannst, du es hast?

Третье лицо является абсолютным лидером в персональной сетке текстов загадок. Оно может сочетаться с другими лицами, но все равно остается в большинстве. Более 90% всех загадок - это описания. Зачастую подлежащее может быть опущено, и тогда лицо выражается формами глагола. Нередко в сложном именном сказуемом может отсутствовать глагол-связка (остается только причастие или только прилагательное), но интуитивно мы все равно догадываемся, что речь идет о 3-ем лице чаще ед.ч. Наиболее распространенным выразителем 3-го лица является указательное местоимение «es», так как оно может скрывать род загадываемого объекта, что является одной из важнейших функций данного сорта текстов. Например, в загадке о ботинке:

Bei Tage trägt es Knochen,Nacht sperrts das Maul auf. ist das?

Наряду с местоимением «es» в качестве выразителей 3-го лица можно назвать вопросительное местоимение «was» и неопределенное местоимение «etwas» с той же семантикой.

Частотно использование неопределенного местоимения «man». Оно используется как само по себе, так и в сочетании с формами модальных глаголов. Например, в загадке о волосах:

Tragen kann man es,ählen kann man es nicht.

Что же касается «полиперсональных» текстов загадок, то здесь существует несколько основных моделей, которые мы и рассмотрим. Наибольшее количество форм различного лица в загадке - два. Это объясняется бинарной структурой семантики загадки. Всегда имеется противопоставление: субъект (автор или слушатель) и объект (предмет загадывания). Субъект может быть выражен 1-м, 2-м или 3-м лицом, а объект - чаще 1-м и 3-м, так как 2-е лицо предполагает непосредственное присутствие человека. Исключая пары 1-1 и 3-3, получаем 4 пары: 1-3, 2-1, 2-3 и 3-1, пара 1-2 является скорее исключением, чем правилом. Первая пара представляет собой 1-е лицо, обозначающее рассказчика или сам предмет загадывания, и 3-е лицо, обозначающее либо сам предмет загадывания, либо близкий ему объект, обычно выраженный формой существительного в косвенном падеже. Так, например, в загадке о картине:

Ich seh ihn,

ich erkenn ihn,

und doch ist ers nicht.

Вторая пара - 2-е лицо, обозначающее адресата загадки, и 1-е лицо, обозначающее предмет загадывания. Например, в загадке о сахаре читаем:

Als Pflanze stieg ich aus der Erde,quälest mich zu hartem Stein;soll ich dir recht nutzbar sein,machst du, dass ich Wasser werde.

Третья пара - 2-е лицо, обозначающее слушателя загадки, и 3-е, обозначающее объект загадывания. Например, загадка о золе:

Was mag das sein?findst dus nichtgekocht darfst dus nicht essen.

И, наконец, четвертую пару образует 3-е лицо, обозначающее автора либо субъект действия вообще (man), и 1-е лицо, обозначающее объект загадывания. Возьмем для примера отрывок из загадки о пере для письма:

...und gibt man mir einen dunklen Saft,hab ich wunderbare Kraft.

Последняя пара 1-2 является редкостью, так как автор с формальной точки зрения обращается не к группе слушателей, а к группе объектов загадывания, предлагая им отгадать, о ком из них идет речь. Такая форма сразу обращает на себя внимание слушателя или читателя. Например, загадка о преследуемом человеке:

Willst du zu mir kommen,

- ich bringe dich hin?Eintrittsgeld laß ich dich durch;ramm ich dir den Kopf in den Gartenmach, daß du bellst wie ein Hund!

Второй грамматической категорией, играющей немаловажную роль в построении конструкций народной загадки, является категория времени. То или иное отношение ко времени присуще любому высказыванию. Это нашло отражение в тех синтаксических конструкциях, которые, пользуясь разными системами понятий и терминов, включают категорию времени в число обязательных признаков предложения. Такова, в частности, концепция предложения в трактовке В.В.Виноградова. Согласно его теории, один из компонентов предикативности, наряду с модальностью и синтаксическим лицом, является синтаксическое время.

Темпоральность - это семантическая категория, отражающая восприятие и осмысление человеком времени обозначаемых ситуаций и их элементов по отношению к моменту речи говорящего или иной точке отсчета. Вместе с тем темпоральность - это базирующееся на данной семантической категории функционально-семантическое поле, охватывающее группировку грамматических (морфологических и синтаксических и т.п.), лексических, а также комбинированных (лексико-грамматических, грамматико-контекстуальных и т.п.) средств того или иного языка, используемых для выражения различных вариантов данной семантической категории.

В основе темпоральной характеристики лежит понятие «времени». Во многих исследованиях рассматривается оппозиция «реальное (объективное) - перцептуальное (индивидуальное)» время.

Наличие темпоральных и локальных характеристик в тексте во многом зависит от жанра и типа текста. Например, газетный стиль отличается точными показателями времени и места действия, в научном стиле говорят о «нулевых показателях», так как речь в научных текстах, как правило, идет о явлениях, не ограниченных определенным местом и временем. Те же «нулевые показатели» характерны для пословиц и поговорок. Загадки в этом отношении больше всего напоминают художественный текст, и в то же время носят черты научного стиля. Рассматривая аспект времени, можно лишний раз убедиться, насколько строга и в то же время разнообразна структура загадки. Она может содержать как точное указание на место и время действия, так и возводить то или иное событие в ранг постоянно действующего закона.

Известно, что в художественном тексте автор через систему художественных образов создает так называемый «фиктивный мир», в котором либо вымышленные автором персонажи, либо личности, существовавшие в действительности, но пропущенные через призму воображения, действуют в вымышленных ситуациях. Все это можно отнести и к загадке с рядом незначительных оговорок. Например, систему художественных образов сложно рассматривать в пределах одного текста, но вполне возможно сделать это со всей совокупностью текстов, так как многие загадки связаны друг с другом общими метафорическими образами, например «das Haus» - «das Ei».

Как пишет О.И. Москальская, литературный текст отнесен к действительности, но особым образом, специфическим для художественной литературы: он отнесен к особому художественному миру, который создан силой воображения писателя и соединяет в себе вымысел и действительность [17, 264].

Таким образом, загадка объединяет в себе черты художественной прозы с чертами эпической поэзии (так как для поэзии лирической в силу ее специфики локальные и временные показатели не важны).

Время грамматическое входит наряду с двумя другими категориями - наклонения и лица - в состав так называемой «категории предикативности». Она оформляет предложение в высказывание. Та информация, которая передается через категорию времени, наклонения и лица исходит от говорящего, зависит от интенции (от цели высказывания) и адресована слушающему.

Все тексты можно подразделить на моно- и политемпоральные. В монотемпоральных текстах используется одна временная форма, в политемпоральных - две или несколько. Монотемпоральность и политемпоральность часто зависят от типа текста. Народная загадка, как правило, монотемпоральна и тяготеет к презенсу, но есть и исключения.

Грамматическое время выполняет в монотемпоральном тексте ряд важных для художественного текста задач:

1.Оно обеспечивает связность макротекста - важнейшую характеристику целого текста. Все глаголы, появляющиеся в монотемпоральном тексте, стоят в одной и той же временной форме, характеризующейся общей для них семой «несовпадение с моментом речи» при презенсе.

2.Оно создает так называемый «эффект барьера» между миром реальным и миром художественных образов, между реальным временем и временем художественным при использовании претерита и устраняет барьер при использовании презенса.

.Оно активизирует слушателя, пытается вовлечь его в действие, либо, наоборот, создает дистанцию и заставляет читателя посмотреть на события со стороны, размышляя и сравнивая.

Как уже было сказано выше, «действие» основной массы текстов загадок разворачивается в презенсе. Это легко объясняется тем, что то или иное явление существует непрерывно, не изменяет своих качеств или же видоизменяется по четкой схеме. То же самое относиться и к процессу, например, в загадке об исповеди ответом является сам глагол «beichten». Сущность явления на тот исторический момент была неизменна, а следовательно, и вопрос задавался в настоящем времени. Часто в загадках такого типа предикатом являются самые простые глаголы вроде «werden», «haben», «sein» или «tun», либо предложения вообще односоставны. Во втором случае мы можем говорить о «вневременном» повествовании, характерном, как уже было сказано выше, для многих фольклорных жанров, имеющих более или менее упорядоченную структуру.

Что касается форм прошедшего времени, то загадка не делает различий в семантике претерита и перфекта. Сравним две загадки, в которых используются эти две временные формы.

1. Die Morgenröte, die schöne Jungfrau,auf dem Felde, verlorSchlüssel;Mond sah sie,Sonne stahl sie. (Tau)

über dem ganzen Wald ist sie gewesen,weder Brot gegessen nochgetrunken,nach Hause gekommen,sich hinter der Tür versteckt? (Sonne)

На этих примерах видно, что с семантической точки зрения формы прошедшего времени ничем не отличаются. Интересно то, что в загадке мы не находим семантических отличий не только между формами прошедшего времени, но и между настоящим и прошедшим. Если в художественной прозе претерит призван создать дистанцию между читательским временем и временем сюжетным, то в загадке эта его функция затемняется. Нельзя сказать, что события в загадке, где сказуемое выражено глаголом в претерите или перфекте, действительно происходило в прошлом. Так, солнце всходит и заходит каждый день, это процесс непрерывный. Идея рассказчика также не состоит в том, чтобы указать на конкретное время, когда произошли события. В загадке важно само событие: процессы, описанные там, как правило, происходят вне зависимости от времени. В загадках, описывающих циклические процессы, темпоральность выражается обстоятельствами времени. Например, «morgens», «abends». Так же как нельзя утверждать, что явление, описанное в загадке, «оформленной» презенсом, происходит в настоящее время.

В политемпоральном тексте временная грамматическая форма выражает специфические задачи, отличающиеся от ее задач в тексте монотемпоральном. Они состоят в следующем:

. Создание временного дисконтинуума (по терминологии И.Р. Гальперина [9, 15]) или «временной чересполосицы» (по терминологии Т.И. Сильман [21, 125]).

. Оформление смены временной перспективы как части общей перспективы повествования при переходе к разным слоям художественного времени, то есть оформление ретроспективных и перспективных вставок.

. Актуализация основного момента, подключение дополнительного внимания слушателя путем перехода на иную грамматическую временную форму.

. Разграничение композиционных частей макротекста (например, введение презенса в концовке или в зачине с целью генерализации, обобщения).

Задачу создания временного дисконтинуума можно продемонстрировать на примере загадки о морской соли:

Aus dem Wasser bin ich entstanden,unsterbliche Sonnemich wieder fest gemacht;sterbe nur durch die Mutter.

На этом примере видно, что части текста, построенные в перфекте, отделены от последней, заключительной части графически, с помощью точки с запятой. Таким образом, текст оказывается четко разделенным на две неравные части морфологически и синтаксически. Последнее предложение несет функцию вопроса, подытоживая сказанное ранее. В нем содержится и основная метафора загадки: «das Wasser» - «die Mutter». Презенс в последнем предложении также играет роль выразителя непосредственно настоящего времени, так как описанный процесс может происходить когда угодно, и, что важнее, не мыслится автором как совершающийся в момент речи. Таким образом, временные формы несут здесь скорее эмоциональное значение. Предложение в презенсе подводит итог. Изменяя временную форму, автор привлекает внимание слушающего, предлагая ему начать поиск ответа.

Обратную картину мы наблюдаем в загадке о небе и земле, солнце и луне, дне и ночи:

Zwei Dinge stehen,Dinge gehen,Dinge kommen,dus vernommen?

Здесь мы видим типичный пример загадки с метафорой - развернутым фразеологизмом. Точно так же, как и в предыдущем примере, презенс несет здесь чисто «декоративную» функцию. Вопрос, который можно задать к каждому из данных трех сказуемых, будет звучать не «что делают (сейчас)?», а «что делают (всегда)?». Таким образом, презенс помогает раздвинуть временные рамки текста с момента речи до бесконечности. Последнее же предложение, оформленное перфектом, относиться также не к моменту, предшествующему речи, а к только что сказанному. Логичнее было бы поставить перед последним предложением точку или точку с запятой. Однако различия между временами формальны и запятая призвана подтвердить это.

Большую группу составляют загадки, построенные по схеме «прошедшее время + вопрос в презенсе». Эта структура очень четкая и, более того, ее можно применить к абсолютно всем без исключения загадкам, основная часть которых оформлена формами прошедшего времени, если учесть возможность опущения вопроса. Например, загадка о бочке:

Als ich jung war, gab ich stehend;ich alt war, bückte ich mich. ist das?

На этом примере также можно увидеть, насколько относительна функция прошедшего времени как такового. Само предложение «als ich alt war» подразумевает, что речь произноситься от лица уже не существующего предмета или персоны. Таким образом, можно сказать, что прошедшее время вводиться в основном для того, чтобы вопрос в презенсе звучал как можно более четко, заметно для слушателя.

В качестве редкого примера на сочетание в пределах одного текста двух различных форм прошедшего времени можно привести загадку про алфавит:

Rate, was ich hab vernommen:sind achtzehn fremde GesellenLand gekommen,malen schön und säuberlich;keiner einem andern glich,ohne Fehler und Gebrechen, konnte keiner sprechen.

В этой загадке видно четкое разграничение «сфер влияния» двух временных форм. С семантической точки зрения перфект и претерит ничем не отличаются друг от друга. Однако во втором предложении можно предположить, что перфект используется в функции, обычной для плюсквамперфекта, то есть предшествования прошлому. По сравнению с первым предложением, где автор напрямую обращается к адресату, события явно происходят раньше, что, тем не менее, никак не выражено на морфологическом уровне. Уместнее было бы использовать здесь исторический презенс, но фольклорные формы часто выходят за рамки грамматической логики.

Такое же «неправомерное» сочетание двух временных форм, на этот раз прошедшего и настоящего, наблюдаем в загадке о льне, из которого ткут полотно:

Gelblich war ich in früherer Zeit,aber geschlagenich weißer sogar der gefallene Schnee.

Здесь не проводиться четкой «семантической» границы между двумя временными формами. Во втором предложении даже нельзя с уверенностью сказать, презенс это или разговорная форма футурума. По смыслу подходит и то, и другое, поэтому, опять же, с временной формы снимается функция обозначения конкретного момента или промежутка. Важен сам факт, а не его темпоральная определенность.

Временные формы в загадке могут использоваться с более определенными темпоральными «целями», но в этих случаях загадка приближается к художественному эпическому произведению и даже может содержать конкретные детали. Так, например, происходит в загадке о плоде граната:

Aus Edirne brachte wir nen Kasten,

Kastenmacher kennen ihn doch nicht.ihm liegen lauter bunte Perlchen,ändler kennen sie doch nicht.dazwischen gibt gar viel Papier es, Papiergeschäfte kennens nicht!

Форма претерита в данном тексте выполняет свою прямую функцию, создавая тем самым эффект повествования о реальных событиях. Это помогает автору добиться внимания публики, придавая действию однократный, более индивидуальный характер. Конкретные детали, как, например, указание на восточный город Edirne, служат той же цели. Однако экскурс в «реальное» прошлое невелик. Здесь не проводится четкой синтаксической границы между временными пластами. Часть текста, оформленная презенсом, полностью повторяет привычную структуру загадки: она метафорически описывает предмет (скорее даже класс предметов), качества которого неизменны и не зависят от времени.

Плюсквамперфект встречается в загадках крайне редко, так как они, как уже говорилось выше, не делают отличий во временных пластах прошлого из-за отсутствия конкретики. Загадки, в которых плюсквамперфект противопоставлен перфекту, можно по праву считать редкими образцами той грамматической точности, которая не часто встречается в фольклорных формах. Примером может послужить загадка о маке:

Ich sproß auf;ich aufgesprossen war, wuchs ich;ich gewachsen war, ward ich Jungfrau;ich Jungfrau geworden war,ich Braut und Ehefrau;ich Frau geworden war,ich ein alt Mütterchen;ich ein alt Mütterchen geworden war,ich Augen,aus diesen Augenich selbst heraus.ist das?

В этом тексте использованы целых три временных формы: претерит, плюсквамперфект и презенс. Соединение в рамках одного текста трех временных пластов - явление крайне редкое в загадках. Однако можно сказать, что последнее предложение - вопрос - не является значимой частью загадки. Это легко проверить, опустив его. Основная функция загадки все равно будет выполнена, для этого не требуется прямого вопроса. Таким образом, в данном тексте оказываются противопоставлены две формы прошедшего времени. Временной промежуток, в котором происходят события, строго поделен на шесть отрезков, что и выражается синтаксически с помощью точек с запятой. Каждый раз плюсквамперфект методично обозначает предшествующее событие, в точности повторяя смысл предыдущего предложения.

Категория наклонения, так же как и категория времени - одна из важнейших глагольных категорий. Традиционно в грамматике выделяют три наклонения: индикатив, императив и конъюнктив.

Наклонения индикатив является основой, или фоновой формой, большинства текстов и свидетельствует о реальности высказываемого. В загадке индикатив призван приблизить мир метафоры к реальному миру слушателя. Его формы формируют основную часть загадки, в которой содержатся основные метафоры - смысловое ядро всего текста. Из всех трех наклонений только индикатив может образовывать мономодальные тексты загадок.

Конъюнктив выражает условие, при котором может совершиться то или иное действие. В загадке конъюнктив, как правило, сочетается с формами 1 лица, когда повествование ведется от имени самого предмета загадывания или в речи автора. Так, например, в загадке о зайце, автор с помощью глагола «wissen» в конъюнктиве задает вопрос адресату косвенно, приглашая его вместе подумать над ответом:

Wenn ich nur wüßt,das ist,immer mit zwei Löffeln frißt?

Интересно в этой загадке и то, что вопрос отражен только графически, поэтому на форму конъюнктива ложится функция дополнительного маркера вопросительности. Автор как будто бы намекает слушателю на истинный смысл своего высказывания - просьбу найти ответ. Читатель, конечно, видит знак вопроса и для него функция данного высказывания не вызывает сомнений. Однако не стоит забывать, что загадка - это, прежде всего, устный фольклорный жанр, поэтому необходимы иные средства. Одним из таких средств и становится конъюнктив.

Несколько по-другому функционируют формы сослагательного наклонения в загадке - вопросе. Такая разновидность загадки содержит в себе чаще всего одно предложение и содержит в себе все необходимое для вопроса: вопросительное слово, обратный порядок слов и пр. В таких загадках конъюнктив выполняет функцию условия, при котором произойдет тот или иной процесс, являющийся объектом загадывания. В качестве примера можно привести загадку весьма философского (или даже богословского) свойства:

Wenn Einer alles Glück der Welt,Gottes und die ewige Seligkeit hätte,wäre doch noch besser?

Ответом к этой загадке служит фраза «Wenn wir alle sie hätten». Несмотря на причудливое содержание, форма этого текста вполне обыденна и типична.

Ту же роль условное наклонение может играть и в загадках - повествованиях, в которых вопрос обособлен и стоит, как правило, в конце. Например, загадка о дороге:

Richtete es sich auf,Himmel würde es stürzen;ätte es Hände,Dieb würde es fangen. ist das?

Императив встречается в загадках довольно часто. В большинстве случаев в этом наклонении встречается глагол «raten» в форме 2 лица ед. или мн.ч.: rat(e), ratet, и иногда сочетается с обращением. Часто такая форма глагола образует односоставное предложение, стоящее в начале текста. В угоду ритмическому рисунку она может дублироваться, как, например, в загадке о ветре:

Rate, rate, was ist das,ist kein Fuchs und ist kein Has,kein Haar hat kein Haut,heult doch alleweil so laut?

Поскольку такая четкая стихотворная форма встречается у загадок не часто, то и повторы подобного рода тоже редкость. Императив встречается чаще всего в рамочных элементах текста загадки: в зачине или в концовке. В приведенном примере автор изначально настраивает слушателя на вопрос, привлекая его внимание просьбой. Меж тем императив может стоять и в конце текста, подытоживая таким образов вышесказанное. Так происходит, например, в загадке о щетке:

Ein hölzerner Rücken, ein haariger Bauch,

dort liegt es im Kasten;rat es halt auch!

Наряду с глаголом «raten» в подобной функции могут использоваться и другие глаголы. Так, например, глагол «denken» в императиве может призывать слушателя не торопиться с ответом, а глагол «sagen», наоборот, требовать как можно более быстрого ответа.

Нередко встречается в загадках обращение автора иного рода. Оно не имеет прямого отношения к вопросу или поиску ответа. Это скорее выход автора за рамки формальных отношений «рассказчик - слушатель». Такие вставки способствуют преодолению границ между миром загадки и миром реальным. Автор как будто бы устанавливает более близкие отношения со слушателем. Так, например, в загадке о муфте, читаем следующую вставку:

Junggesellen, fürcht euch nicht,

meine Rauhe beißt euch nicht.

немецкий народный загадка жанр

Загадки - ситуации, которые представляют вопрос в виде описания необыкновенного события - метафоры, могут содержать в себе формы императива, создающие дополнительное эмоциональное напряжение слушателя, обостряющие его внимание. Например, в загадке о смокве читаем:

Oben Lederhaut, unten Lederhaut,dazwischen Hirse - schaut!

Приведенные выше примеры использования императива служат образцами загадок, в которых автор обращается к слушателю. Еще одну подгруппу текстов образуют загадки, в которых сам объект загадывания обращается к слушателю. Такое использование императива помогает автору приблизить мир таинственного предмета или явления к адресату, предположив возможный между ними контакт. Так происходит, например, в загадке о ручном жернове:

Spreize die Beine und faß mich an,

an deinen Busen leg mich dann,mich auch hin und her,bewege dich, dass ich es hören kann.

Императив в загадке является наиболее ярким выразителем специфической модальности побуждения, свойственной всем текстам-вопросам. Прочие средства выражения модальности, как то модальные слова, наречия типа überzeugend, глаголы типа zweifeln, конструкции haben/sein + zu + Infinitiv и пр., практически не встречаются в загадках в силу предельной четкости и простоты данного сорта текстов, структура которых во многом определяется их вопросительной функцией.

Рассмотрев три компонента категории предикативности: лицо, время и наклонение, можно сказать, что немецкая народная загадка, с одной стороны, прочно связана с действительностью (личные формы глагола, личные местоимения), а с другой стороны, существует вне этой действительности (например, безотносительность временных форм в загадке). Метафорическое пространство загадки лежит не в, а скорее над реальностью, представляя взору слушателя или читателя неизменные классы ценностей и таким образом, упорядочивая мир, деля его на некие фиксированные составляющие.

Глава III. Стилистика и метафорика

3.1Стилистические приемы в загадке

Стилистические приемы загадки разнообразны. Прежде всего, они направлены на исполнение основной задачи рассматриваемого жанра, то есть на кодификацию предмета или явления. Естественным образом главными тропами являются метафора («Grün wie Klee») или метонимия («ein graues Pferd» = Wind). Народные загадки, как правило, не выходят за рамки этих двух приемов. Намного более разнообразна палитра тропов в загадках авторских. Если в Средние века поэты чаще пытались копировать народный стиль, то в 18-19 веках все чаще дает о себе знать стремление «облагородить» просторечный жанр. Сравним два текста: народный и авторский, принадлежащий перу Ф. Шиллера. Решением обеих загадок является слово «год» (Jahr).

. Ein langer, langer Baum

mit zweiundfünfzig Äst,jedem Ast ein Nest,jedem sieben Eeier,jedem Ei ein Gelbsvierundzwanzig Dotter.

. Der Baum, auf dem die KinderSterblichen verblühn,, nichts desto minderwieder frisch und grün,kehrt auf einer SeiteBlätter zu dem Licht,kohlschwarz ist die zweitesieht die Sonne nicht.

leßet neue Ringe,oft er blühet, an,Alter aller Dingeer den Menschen an.feine grüne Rinden,ückt sich ein Name leicht,nicht mehr ist zu finden,sie verdorrt und bleicht.

Помимо явных отличий в содержательной стороне текстов, мы видим большую разницу и в художественных приемах. Первый текст - результат опыта, отрывок из «примитивной» картины мира. Второй - романтическая стилизация. Эта загадка не требует ответа, она самодостаточна и без него. Идейный посыл великого поэта понятен читателю, он нацелен не на игру с ним. Как и народная загадка, стихотворение призывает задуматься, но не в поисках простого ответа-ключа. Его смысл простирается глубже таких простых понятий, как «календарный год», «месяц» и «день». И конечно, для выражения этого смысла требуются уже совсем другие художественные средства. Во-первых, мы видим рифму, которая всегда считалась признаком высокого уровня развития поэтического искусства. Во-вторых, сложные эпитеты, вроде «steinalt», «kohlschwarz», вносящие языковое разнообразие и углубляющие образы. В народной загадке мы наблюдаем поэтические приемы, скорее, структурного характера. К примеру, анафора позволяет создать эффект игры-песни, песенный ритм. Повтор эпитета «lange, lange» служит той же цели. На этом небольшом примере можно увидеть эволюцию загадки, как в «идейном», так и в «художественном» плане.

3.2Метафора как основа загадки

Загадки - один из древнейших малых жанров фольклора, иносказательное поэтическое описание предмета или явления. Загадывание загадки - особый вид ритуально-игрового поведения, вербальный акт, в котором один участник предлагает зашифрованное высказывание о некоем предмете или явлении, а другой должен назвать денотат. Диалогичности речевого акта загадывания соответствует двухчастность текста загадки, состоящего из иносказания и его расшифровки, ответа.

В загадке предметы изображены посредством других, имеющих отдаленное сходство с теми, о которых умалчивается. Загадки такого типа - развернутая метафора. Однако загадка использует самые разнообразные виды тропов и приемы иносказательной образности. Она берет поэтическую сторону действительности, раскрывая конкретно вещественное богатство видимого, ощущаемого мира природы, тех бытовых предметов и явлений, которые имеют непосредственное отношение к жизни и труду человека. Таковы функции загадок в эпоху средневековья и в новое время.

Одна и та же вещь может быть представлена или выражена столь многими способами, что ее легко скрыть под покровом бесчисленного количества самых разных вопросов-загадок. Часто решение загадки заключается в знании определенного священного или тайного имени вещей, как, например, в сказаниях Эдды (речах Вафтруднира).

Немецкие загадки известны с 13 века. Они восходят к различным средневерхненемецким сочинителям и представляют собой уникальный материал, накопленный народом, отличающийся индивидуальной художественной манерой. В начале 16 века в одной из типографий в Страсбурге вышла в свет первая отпечатанная книга загадок, которая уже упоминалась во вступлении. Датировка варьируется между 1500 и 1505 годами. (А.Ф. Бутч, впервые назвавший книгу «страсбургской», предполагает более позднее время издания, Арно Шмидт в своем исследовании 1962 года склоняется к первому варианту). Уже тогда на ежегодных ярмарках на продажу выставлялись книжки с загадками. Страсбургская книга загадок была составлена неизвестным компилятором, не имела заглавия, помещалась на четырех печатных листах и содержала 336 загадок, венцом которых являлась загадка о винной бочке.(Es ist von oben herabkommen, /hat viel Leidens an sich genommen). Книга явилась предшественницей всех подобных книг на немецком языке 16 века, которые были озаглавлены по-разному, но сохраняли некую тождественность. „Страсбургская книга загадок (см. рис. 1) есть ничто иное, как продукт планомерного подбора и издания материала. Источники - устная традиция, рукописи, латинские и французские инкунабулы (первопечатные книги) - изложены весьма беспечно, как это соответствует характеру использования этой литературы, к которой время причислило также народные книги, собрания шванков и песенные тетради. Титульный лист представлял картинку с изображением веселого общества, расположившегося в саду, в котором, однако, легко распознать царя Соломона и царицу Савскую, а также сцену награждения певца-победителя (см. рис. 2). Версия Шмидта о том, что составителем книги был теолог Томас Мурнер, выглядит, таким образом, вполне правдоподобной. Под картинкой помещалась надпись примерно следующего содержания:

Коль хочешь развлечений и затей,

Найдешь здесь много мудрых поучений,

Загадок, саг, легенд, стихотворений.

Большую часть содержания книги представляют простые шуточные вопросы, которые были почерпнуты из крестьянского быта и библейских преданий. Некоторые касаются ремесленников и людей других профессий, чье корыстолюбие и мошенничество всячески подчеркиваются. Иногда отчетливо просматривается антифеодальная позиция автора. Эти загадки относят к тому времени, когда крестьянская война была уже не за горами.

Проблема метафоры в лингвистической науке - и как процесса создающего новое значение языковых выражений в ходе их переосмысления, и как уже готового метаморфического значения - рассматривалась издавна скорее как стилистическое средство или художественный прием, реже - как средство номинации, еще реже - как способ создания языковой карты мира, возникшей в результате когнитивного манипулирования уже имеющимися в языке значениями с целью создания новых концептов особенно для тех сфер отражения действительности, которые не даны в непосредственном ощущении.

Широкий интерес к проблеме метафоры вызван, прежде всего, начавшимся еще в конце века изменением научной парадигмы гуманитарного знания, перешедшей, благодаря смене статического воззрения на мир как на жестко упорядоченную совокупность элементов, частиц и т.п., на рассмотрение мироздания как динамичных систем, разворачивающихся вокруг человека событий, явлений, свойств и т.п., включивших в себя элементарные сущности. В центре внимания оказалась деятельность человека, обеспечивающая ему ориентацию в мире, его практическое освоение, познание и понимание процессов, происходящих во внешнем и внутреннем для него мире.

Метафора является одним из наиболее продуктивных способов смыслопроизводства на всех значимых уровнях языковой структуры - на лексическом, синтаксическом и морфемном. Когда метафору стали рассматривать в семиотическом контексте, она предстала как такой способ мышления о мире, который использует заранее добытое знание. На этой основе возникло представление о метафоре как о модели выводного знания: из некоторого еще не четкого понятия формируется новый концепт за счет использования „буквального значения выражения и знания при его концептуализации. При этом, поскольку все типы метафоризации основаны на ассоциативных связях человеческого опыта, метафора по самой своей природе антропометрична: она соизмеряет разные сущности, создавая новый образ из редуцированных прототипов, формируя его на основе новый мысленный образ и синтезируя в нем признаки разнородных сущностей, что является характерной чертой метафоризации и позволяет получать результатом этого процесса совершенно новые смыслы (и соответственно - понятия, а на их основе и значения).

Метафора представляет собой отношение между двумя употребительными значениями слова. Семантические виды метафоры определяется исходным значением и новым значением слова.

В лингвистических и смежных исследованиях в области психологии, антропологии и др. не раз выделялись универсальные категории, порождающие метафоры. Так, С.Ульман (1970, 277-279) отмечает 3 универсальных типа метафоризации: антропоморфизм, перенос от конкретного к абстрактному и синестезию (типич. пример-цветной слух). Другие исследователи выделяли метафоры географические, метеорологические, биоморфные (антропоморфные, зооморфные, ботанические), технические, социоморфные (например, использование в переносном значении и терминов родства) и др.

Дж. Лакофф и М.Джонсон рассматривают в своей книге „Метафоры в повседневной жизни (Lakoff, Johnson 1985) ряд метафор, в частности метафоры ориентации. Верх и низ лежат в основе переносных оппозиций: впереди/позади, сверху/снизу и т.п. Они выделяют также разновидность онтологических метафор, которые образуются на основе опыта, связанного с физическими предметами, в том числе человеческим телом (например, идеи » растения, их сеют, они созревают, укореняются и т.п.).

Метафора-атрибут художественной речи, где она участвует в создании индивидуально-авторского видения мира. Способность метафорически мыслить - одна из отличительных черт homo sapiens.

Впервые метафора и немецкоязычная загадка встретились в печатном виде именно на страницах Страсбургской книги загадок. Рассмотрим для начала биоморфные метафоры. Так как метафора по своей природе антропометрична, то именно такого типа метафоры наиболее широко представлены и в Страсбургских загадках. Излюбленной метафорой этого типа является субстантивированные прилагательные „Lebendig и „Tote, используемые в разных контекстах. Денотатами здесь, прежде всего, является человек, а также животное. Наиболее типичен пример загадки о корабле, где денотат характеризуется по основным своим функциям:

So gehet es auf den Lebendigen gar ohn Mitleiden,unter den Lebendigen kann es nit meiden.

Здесь в одной загадке представлены два различных денотата: человек и рыба метафоризируются с помощью одного понятия. Примечательно, что в данной загадке денотат человек получает и дополнительную метафоризацию с помощью, по крайней мере, пяти понятий: Seel, Leib, Weib, Mann, Vernunft. Таким образом, не составляет труда отгадать его, однако присутствие другого кодифицированного понятия рыба усложняет задачу адресата загадки.

Наиболее близким к миру человека является мир вещей, окружающих его в быту. Отсюда рождается бытовая метафора. Например, в загадке о кусте шиповника один из признаков денотата, а именно, красная кожура плода, метафоризуется через словосочетание: „rotes Röcklein:

Was hat Busen voll Steinwird gefunden selten allein,auch ein rotes Röcklein an,ät manchem nichts, ließ man es stahn.

Интересна также метафора, как бы обратная вышеописанной, когда деталь одежды - шлейф на женском платье - закодирована в виде предмета быта (Kehrbesen), исходя из ее функции в сниженном значении.

Мир животных также нашел отражение в сознании человека, и, прежде всего, крестьянина. Представления человека, как о домашних, так и о диких животных, дали базу для множества зооморфных метафор, в том числе и в загадках. Например, такие понятия, как «резкий звук» и «угроза» в загадке о ружье передаются через образ собаки („Ein Hund bellt,/ die Zähne fliegen). Ботанические метафоры крайне редки в Страсбургской книге. Например, в загадке про орех метафоры такого рода используются для передачи цвета ореха в разные периоды его созревания: „ …ist braun wie der Klee, auch grün wie das Gras.

Если с уровня человек перейти на уровень общество, то можно выделить метафоры социоморфные. Ярким примером может служить метафорическое использование терминов родства. Так, например, в загадке про Адама метафорой земли служит понятие матери.

Метафоры пространственные в нашем тексте чаще всего используются для обозначения: верх/ низ. Слова типа „oben/unten могут кодифицировать понятия вроде: „Baum, „Gott и, с другой стороны, Hölle. C такими метафорами связаны географические метафоры, использующие наименования различных географических объектов. Так, например, в загадке о книге денотат метафоризируется с помощью слова Acker. В другой загадке целебный источник является метафорой вина. Близкие к географическим метеорологические метафоры представлены довольно широко. Например, широко распространенная метафора белого цвета - снег. Солнце, как правило, ассоциируется с днем, а луна-с ночью.

Часто в Страсбургской книге встречается такой тип метафоризации, который осуществляется посредством кодификации не самого денотата, а набора его функций, признаков и характерных действий. Метафорический ряд при этом заметно удлиняется. Очень показательна в этом смысле загадка о лампаде. Так, горящий фитиль косвенно метафоризируется с помощью поэтического образа пламени жизни. А кипящее в лампаде сало, которое гасит фитиль оригинально заменено смеющимся мертвецом, который убивает жизнь. Таким образом, сам процесс кипения получает воплощение в форме смеха.

Среди метафорических приемов встречаются и исключения, редкие случаи. Так, например, в загадке о петухе использована игра слов. Во фразе Und er hat doch ein solches Haupt, daran die ganz Welt glaubt слово Haupt дает ключ к разгадке, так как являет собой первую часть слова Haupthahn-начальник, важная персона, вторая часть которого является разгадкой. Не так редко используется прием синекдохи, т.е. вид метонимии, название части вместо целого или наоборот. Например, в загадке о кормящей матери слово Kind метафоризируется с помощью словосочетания die ganze Christenheit.

Большое количество загадок вообще не содержат в себе метафор. В начале 16 века к понятию загадка относились и другие жанры народного творчества, как, например, шуточные вопросы, веселые задачки и др. Многие из такого рода увеселительных жанров вполне обходились без метафоры, перечисляя признаки денотата или задавая вопросы напрямую. Однако именно в метафоре выразились более глубинные стороны сознания человека Средневековья, его представления о своем времени, о Боге и о себе самом.

Заключение

Итак, рассмотренный материал позволяет сделать следующие выводы:

1.Народная загадка является одним из самых древних фольклорных жанров в немецкоязычной культуре. Язык загадки максимально приближен к устной речи простого народа, поэтому анализ текстов позволяет сделать ряд выводов относительно мировоззрения и мировосприятия простого народа в его культурном и языковом развитии и становлении. Можно сказать, что народная загадка является источником языкового материала не только для исследований в области фольклора, но и для изучения немецкого разговорного языка (Umgangssprache), а также для культурологических, диалектологических и этнологических штудий.

2.Структура текста загадки достаточно устойчива и состоит из пяти основных элементов, которые могут видоизменяться и меняться местами в зависимости от индивидуального авторского подхода. Количество структурных элементов может быть сокращено до одного - описательного или называющего. Количество структурных элементов и их синтаксическая и стилистическая сложность зависит от времени создания загадки (чем позже, тем сложнее) и от социума, в котором данный текст был создан или переработан (близость к культурным центрам, степень урбанизации). Количество вариантов одного и того же теста объясняется устной традицией.

.Основной корпус текста загадки составляют повествовательные предложения, в которых содержится описание предмета или явления - объектов загадывания. Вопросительные предложения находятся на втором месте, а побудительные предложения, как показал анализ более 800 текстов загадок, встречаются достаточно редко.

.Практически полное отсутствие простых предложений отражает поэтическую сторону развития жанра. В устной традиции авторы не всегда умели вовремя подобрать рифму, поэтому ее часто заменял ритм, синтаксическое единство или «псевдослова».

5.Синтаксическая структура загадки нередко включает в себя вставные конструкции, живое свидетельство разговорной речи. Включение в текст загадки прямой речи говорит о ярмарочных традициях балагана. Кроме того, прямая речь - результат скрещивания фольклорного и эпического жанров.

.Увеличение разнообразия форм сказуемого в загадке также прослеживается в диахронии и говорит о развитии синтаксиса немецкого языка.

7.Основные особенности загадки - краткость и лаконичность. Отсюда большое число неполных предложений. Ритмическая структура теста оправдывает неправильный и обратный порядок слов, а также многочисленные усеченные гласные. Литературная авторская загадка реже прибегает к подобным «разговорным» приемам, имея на вооружении гораздо больший арсенал стилистических и лексических средств.

8.Грамматика текста загадки, как жанра первоначально ритуального, представляет собой некий готовый набор форм, чередующихся с небольшой вариативностью. Категория лица имеет функции разделения ролей по трем группам: рассказчик, адресат, объект. Категория времени в загадке разнообразна. Указание на время может иметь как конкретное, так и абстрактное значение, которые зачастую неотделимы друг от друга. (Иными словами, когда народный автор говорит, что то или иное событие имело место 5 мая, то это может означать как конкретную дату, так и ровным счетом ничего). Наконец, категория модальности служит эмоциональному оформлению текста и приближает загадку к разговорной речи.

.Метафора - основа любого текста народной загадки. Ей подчинены все грамматические, синтаксические и даже фонетические аспекты. Из всего многообразия видов метафор в загадке выделяются разнообразные биоморфные и социоморфные метафоры, как наиболее близкие к миру людей, в котором рождаются тексты загадок и к которому они адресованы.

Литература:

1.Адмони В.Г. Синтаксис современного немецкого языка. М., 1973.

2.Адмони В.Г. Синтаксис современного немецкого языка: Система отношений и система построения. Л., 1973.

.Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. М., 1957.

.Арутюнов А.Р. «Очерки исторической лексикологии немецкого языка». М., 1973.

5.Ахманова О.С., Микаэлян, Г.Б. Современные синтаксические теории. М., 1963.

.Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л., 1977.

7.Буторов В.Д. Моделирование синтаксиса естественного языка // Прикладное языкознание. СПб., 1996.

.Гак В.Г. Метафора в языке и тексте. М., 1988.

9.Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

10.Гердер Ф. «О духе еврейской поэзии». Тифлис, 1875.

.Жоль К.К. Мысль, слово, метафора. Киев, 1984.

.Загадка как текст (выпуск 1). М., 1994.

13.Звегинцев В.А. Предложение в его отношении к языку и речи. М., 1976.

14.Иванова В.И. Содержательные аспекты предложения-высказывания. Тверь, 1997.

.Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. М., 1988.

.Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. М., 2000.

.Москальская О.И. Грамматика текста. М., 1981.

.Ноздрина Л.А. Взаимодействие грамматических категорий в художественном тексте. Автореферат. М., 1997.

.Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Л., 1982.

.Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1988.

.Сильман Т.И.. Подтекст как лингвистическое явление. М., 1969.

.Телия В.Н. Человеческий фактор в языке. М., 1991.

23.Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Л., 1990.

24.Тураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и время художественное. М., 1979.

25.Хёйзинга Йохан. Homo ludens. Статьи по истории культуры. М., 1997.

.Ярцева В.Н. О синтаксической роли прямого дополнения в языках различных типов // Члены предложения в языках различных типов. Л.,1972.

27.Aarne A. Rätselforschungen. Hamina, Finnland, 1920.

.Bartsch Karl. Deutsche Liederdichter des 12. bis 14. Jhs. 1965.

29.Claudia Schittek. Der Irrgarten. Ein Buch voller Rätsel. Frankfurt/M., 1992.

.Conrad Rudi. Studien zur Syntax und Semantik von Frage und Antwort. Berlin, 1978.

31.Coseriu E. „Sprache: Strukturen und Funktionen. Tübingen, 1970.

.F. von der Leyen „Das Reich deutscher Volksdichtung. München, 1976.

.Friedrich Heinrich von der Hagen. Minnesinger. 1963.

.Friedrich Joh. Bened. Geschichte des Rätsels. Dresden, 1861.

35.Hain Mathilde. Sprichwort und Rätsel. Deutsche Philologie im Aufriß III, 1962.

36.Hugo Hayn. Die dt. Rätsel-Literatur. Centralblatt für Bibliothekswesen VII, 1890, H. 12.

.Köller W. „Semiotik und Metapher. Stuttgart, 1975.

.Loewenthal Fritz. Studien zum germanischen Rätsel. Heidelberg, 1914.

40.Moskalskaja O.I.. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. M., 1983.

.Panzer Friedrich. Volksrätsel. 1935.

.Petsch Robert. Neue Beiträge zur Kenntnis des Volksrätsels. Palaestra IV. Berlin, 1899.

43.Petsch Robert. Spruchdichtung. Halle, 1938.

.Peuckert Will-Erich. Deutsches Volkstum in Märchen und Sage, Schwank und Rätsel. Berlin, 1938.

45.Teylor Archer. A Bibliography of riddles. 1939.

.Tomasek Thomas. Das deutsche Rätsel im Mittelalter. Tübingen, 1994.

.Weber-Kellermann Ingeborg. Über das Volksrätsel. Beiträge zur sprachlichen Volksüberlieferung. 1953.

.Weinrich H.. Besprochene und erzählte Welt. Stuttgart, 1964.

.Werner H. „ Die Ursprünge der Metapher von H. Werner. Leipzig, 1919.

Словари и справочные издания:

50.Der große Duden. Grammatik. Л., 1962.

51.Jung, Walter. Grammatik der deutschen Sprache. СПб, 1996.

52.Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю.. Современный русский язык в трех частях. М ., 1987.

53.Грамматика русского языка. М., 1954,1960 - Т.2, ч.1 и 2.

.Русская грамматика. М., 1980, т.2

55.Словарь литературоведческих терминов. Под ред. Тимофеева Л.И. и Тураева С.В. М., 1974.

Источники языкового материала:

. В.Митрофанова «Русские народные загадки». Л., 1978.

57.„Es steht hinterm Haus Hrsg. von Jurgen Dahl. Fr. a/M.- Hamburg, 1965.

58.„Rat zu, was ist das Hrsg. von Ulrich Bentzien. Rostock, 1975.

.Aus alten Kinderbüchern. Rätsel um Rätsel. Berlin, 1987.

.Das deutsche Rätselbuch. Deutsche Volksrätsel. Hrg. Von Volker Schupp. Stuttgart, 1972.

.Koehler, Reinhold. Zweiundzwanzig alte Rätsel und Fragen. Berlin, 1900.