Развитие учения о юридических лицах в науке гражданского права

Содержание

Введение 3

1 История формирования понятия «юридическое лицо» в науке гражданского права  5

1.1 Общие положения о «юридическом лице» и развитие взглядов на «корпорацию»  5

1.2 Основные направления буржуазных концепций юридического     лица  16

1.3 Юридическое лицо в советском гражданском праве 28

2 Современная трактовка сущности юридического лица 38

2.1 Понятие сущности юридического лица 38

2.2 Юридическое лицо как субъект гражданского права по ГК РФ: понятие, признаки, правоспособность 41

Заключение 63

Список использованной литературы_ 66

Введение

Впервые в истории российского права Гражданский Кодекс – основной кодификационный акт гражданского законодательства – содержит подробно разработанную систему норм о юридических лицах; этого не знали предыдущие кодификации как советского, так и дореволюционного периодов. Гражданский Кодекс устанавливает основные принципиальные положения, на которых должно базироваться последующее законодательство об отдельных видах юридических лиц. При этом Гражданский Кодекс (далее – ГК) вводит чрезвычайно важный для устойчивости гражданского оборота принцип замкнутого перечня, согласно которому юридические лица могут создаваться и функционировать только в такой организационно-правовой форме, которая прямо предусмотрена законом. Для коммерческих организаций перечень организационно-правовых форм предусмотрен самим ГК (п. 2 ст. 50), для некоммерческих содержащийся в ГК перечень может быть дополнен другими законами (п. 3 ст. 50), правила которых, однако, не должны противоречить нормам ГК и отклоняться от установленных им принципов. В отличие от остальных норм части первой ГК, вступивших в действие с 1 января 1995 г., нормы гл. 4 вступили в действие со дня официального опубликования части первой ГК, т.е. с 8 декабря 1994 г.

Вопрос о понятии и сущности юридического лица является одним из самых запутанных вопросов зарубежной политической теории, в частности, теории гражданского права. Проблеме юридического лица посвящено большое количество исследовательской литературы. Создано огромное количество теорий, пытающихся раскрыть природу юридического лица, определить содержание понятия юридического лица и соотношение этого понятия с понятием субъекта права.

В связи с этим актуальным вопросом является исследование развитие учения о юридических лицах в зарубежном и отечественном гражданском праве с целью оценки современного состояния учения об юридических лицах.

Целью дипломной работы является анализ современного состояния учения о юридических лицах. Для достижения данной цели в дипломной работе были поставлены и решены следующие задачи:

1. рассмотрены исторические аспекты развития учения об юридических лицах;

2. проанализировано развитие учения об юридических лицах в буржуазном и советском гражданском праве;

3. дана характеристика сущности юридического лица;

4. проанализировано состояние учения об юридических лицах в современном гражданском праве России, рассмотрены понятие, признаки и правосубъектность юридических лиц по ГК РФ.

Дипломная работа состоит из введения, двух глав, разбитых на параграфы, заключения и списка использованной литературы.

Первая глава посвящена историческим аспектам развития учения об юридических лицах, в ней проанализированы общие тенденции развития данного учения, а также особенности его развития в буржуазном и советском гражданском праве.

Во второй главе рассмотрены проблемы современного состояния учения об юридических лицах в российском гражданском праве. Здесь охарактеризована сущность юридического лица как субъекта гражданского права, а также рассмотрены понятие, признаки и правосубъектность юридических лиц по действующему законодательству.

1 История формирования понятия «юридическое лицо» в науке гражданского права

1.1 Общие положения о «юридическом лице» и развитие взглядов на «корпорацию»

Совершенствование столь сложного и важного социального института, как юридическое лицо, едва ли возможно без его серьезных научных исследований. Они велись на протяжении всей истории существования юридических лиц, привели к созданию в XIX веке ряда фундаментальных теорий и активно продолжаются в современной цивилистике.

Основная научная проблема, вызывающая наибольшие дискуссии,— это вопрос о том, кто или что является носителем свойств юридической личности, т.е. субстратом юридического лица. В зависимости от ответа на вопрос о том, что стоит за понятием юридического лица, различные теории юридического лица можно разделить на две большие группы: концепции, отрицающие существование некоего реального субъекта со свойствами юридической личности, и концепции, признающие существование носителя таких свойств.

К первой группе теорий относится концепция Савиньи, ставшая одной из первых фундаментальных теорий юридического лица и получившая название «теории фикции». По взглядам Савиньи, свойствами субъекта права (сознанием, волей) в действительности обладает только человек. Однако законодатель в практических целях признает за юридическими лицами свойства человеческой личности, олицетворяет их. Таким образом, законодатель, прибегая к юридической фикции, создает вымышленного субъекта права, существующего лишь в качестве абстрактного понятия. Теория «персонифицированной цели», предложенная Бринцем, схожа с «теорией фикции» в том, что отрицает существование реального субъекта, обладающего свойствами юридического лица. Поскольку целью института юридического лица является лишь управление имуществом, то и юридическое лицо есть не что иное, как сама эта персонифицированная цель.

Вторая группа теорий юридического лица исходит из тезиса о реальности существования юридических лиц как действительных, а не вымышленных образований. При этом основоположник «органической теории» Гирке уподоблял юридическое лицо человеческой личности, понимая его как некую союзную личность, социальный организм, отличный от суммы участвующих в союзе людей. Саллейль, разработавший «реалистическую теорию»юридического лица, также заявлял о реальности существования юридических лиц как особых субъектов права, несводимых к сумме индивидов, сумев избежать при этом некоторой биологизации юридических лиц, присущей взглядам Гирке.

Особняком в ряду теорий юридических лиц стоит концепция Иеринга, полагавшего, что юридическое лицо, как таковое, в действительности не существует. Это — не более, чем юридический курьез. Поскольку право — это система защищенных законом интересов, то законодатель дает правовую защиту отдельным группам людей, позволяя им выступать вовне как единое целое, что, однако, не означает создания нового субъекта права. Таким образом, Иеринг сочетал тезис о фиктивности самого юридического лица с признанием реальности стоящих за ним групп людей.

Зарубежные исследования сущности юридического лица в XX веке в целом не вышли за рамки рассмотренных выше концепций. Пожалуй, в современной западной цивилистике возобладало прагматическое мнение о том, что «... после стольких попыток разрешения вопроса о юридическом лице, ничего не может быть легче новой попытки его разрешения, но вместе с тем, ничего не может быть более бесплодного...»

Советская юридическая наука уделяла самое серьезное внимание исследованию теории юридического лица. В 40—50-е годы был создан целый ряд работ, заложивших основы современного понимания этого института. Внимание советских цивилистов концентрировалось в то время на изучении юридической личности государственных предприятий, однако сделанные ими выводы обладают значительной научной и методологической ценностью и сегодня.

В рамках общепринятого понимания юридического лица как реально существующего явления, обладающего людским субстратом, в советской цивилистике выделились три основные трактовки сущности государственного юридического лица. «Теория коллектива», предложенная академиком А.В.Венедиктовым, исходит из того, что носителями правосубъектности государственного юридического лица являются коллектив рабочих и служащих предприятия, а также всенародный коллектив, организованный в социалистическое государство. Сходные взгляды высказывали С.Н.Братусь, О.С.Иоффе и В.П.Грибанов.

«Теория государства», разработанная С. И. Аскназием, основывается на положении о том, что за каждым государственным предприятием стоит собственник его имущества — само государство. Следовательно, людской субстрат юридического лица нельзя сводить к трудовому коллективу данного предприятия. Государственное юридическое лицо — это само государство, действующее на определенном участке системы хозяйственных отношений.

«Теория директора», наиболее полно исследованная в работах К.К.Толстого, исходит из того, что главная цель наделения организации правами юридического лица — это обеспечение возможности ее участия в гражданском обороте. Именно директор уполномочен действовать от имени организации в сфере гражданского оборота, поэтому он и является основным носителем юридической личности государственного юридического лица.

Общей для всех этих концепций является идея о наличии людского субстрата (лица или коллектива) в государственном юридическом лице. Возможна, однако, и принципиально иная трактовка его сущности. Так, еще в 20-е годы в СССР получила значительное распространение «теория персонифицированного (целевого) имущества». Ее сторонники считали главной функцией юридического лица объединение различных имуществ в единый комплекс и управление этим имущественным комплексом. Значит, обособленное имущество является реальной основой юридического лица, его законодатель и персонифицирует, наделяя владельца имущества правами юридического лица.

В пятидесятые и последующие годы известное распространение получила теория, сторонники которой, ограничиваясь констатацией того, что юридическое лицо — это социальная реальность, в сущности отказываются от попыток выявить его людской субстрат. Эта теория известна в цивилистической науке как теория социальной реальности юридических лиц. Ее придерживались, в частности, Д.М.Генкин и Б.Б.Черепахин. Противники этой теории не без оснований указывали на то, что задача цивилистики состоит в том, чтобы выявить специфические признаки юридического лица как социальной реальности, поскольку не всякая социальная реальность есть юридическое лицо. А эту задачу теория социальной реальности перед собой как раз и не ставит.

Значительную известность получили и научные концепции таких авторов, как О.А.Красавчиков («теория социальных связей»), А.А.Пушкин («теория организации»), Б.И.Пугинский.

Возможность создания юридического лица единственным учредителем, предусмотренная многими современными законодательствами возвращает актуальность теории персонифицированного имущества, ибо людской субстрат в одночленных корпорациях не играет важной роли. В условиях, когда персональный состав участников и организационная структура нескольких юридических лиц идентичны, только имущественная обособленность может служить целям их различения.

Одновременное существование множества столь разных научных теорий юридического лица объясняется огромной сложностью этого правового явления. На разных этапах развития экономики на первый план выдвигались то одни, то другие признаки юридического лица в зависимости от того, какая из функций этого института превалировала на этом этапе. Соответственно, развитие научных взглядов в целом отражало и отражает эволюцию института юридического лица.

Анализ экономической сущности организационных форм корпоративных отношений не допускает игнорирования такого понятия, как «корпорация».

Начало дискуссии о понятии и сущности корпорации было положено римской цивилистической мыслью. Корпорации тогда рассматривались как определенные социальные явления, некие ограниченные социумы. Термин «corpus» у римлян означал союз людей. Причем такие союзы первоначально представляли собой публичные образования[1].

Позднее как союзные личности стали рассматриваться семейные и товарищеские общности[2].

В современной литературе корпорации характеризуются как необходимые институты социального рыночного хозяйства[3], «крупные сложные субъекты рынка»[4].

Некоторые авторы вместе с тем отмечают, что современная корпорация – это институт, который еще ищет философского обоснования[5].

Согласно теории институционализма институция означает объединение, продолжительное во времени, имеющее внутреннюю организацию и собственную цель. При этом институт должен быть внешне формализован, что и позволяет рассматривать его в качестве такового.

Фактор формализации особенно значим для корпораций, поскольку является их квалифицирующим признаком (статус корпорации получает не каждое корпоративное объединение)[6]. Поэтому следует определить, какие факторы нужно считать формализующими для корпораций.

Еще Гирке отмечал, что основным формализующим фактором для корпорации является акт объединения как особый социальный конститутивный акт[7].

Действительно, акт объединения (решение о формировании субъектами корпоративных отношений) необходим для любой организационной формы корпоративных отношений, поскольку, собственно, и создает данные отношения, отражая соответствующие намерения субъектов. Однако одного этого фактора недостаточно.

Социальное значение корпорации в том, что корпоративное объединение, получая статус корпорации, начинает функционировать в экономическом обороте как единое целое, как единый субъект. Единство же субъекта не может быть создано ни через объединение имущества, ни через объединение деятельности. Единство субъекта – абстрактная категория, особый статус, который может возникнуть лишь через признание такого «единого» субъекта другими субъектами и всем обществом. Следовательно, корпорация – порождение публичного порядка. Она появляется (и должна появляться) в результате публичного признания, исходя из того, что социальные функции корпорации реализуются в обществе.

При этом корпоративное объединение может быть признано и субъектом экономического оборота, и самостоятельным субъектом права[8]. Короче говоря, корпорации «рождаются» отличным от естественного рождения способом – путем акта государственной регистрации[9]. Причем в правовом государстве публичное признание предполагает также наличие к тому оснований, которые определяются законом[10]. С.Н.Братусь отмечал, что государство всегда решало и решает вопрос о том, при каких условиях степень обособленности тех или иных общих интересов, выражающих отношения людей, является основанием для признания за тем или иным общественным образованием (организацией) возможности быть самостоятельным носителем прав и обязанностей[11].

Законодатель формулирует признаки, необходимые и достаточные для придания корпоративному объединению статуса корпорации (статуса субъекта оборота, статуса субъекта права). Кроме того, законодатель предусматривает понятийные разновидности корпораций (например, финансово-промышленная группа, юридическое лицо). И наконец, в законе фиксируется «грань», отделяющая субъекта оборота от субъекта права (российский законодатель не допускает подвижности этой «грани», закрепляя закрытый перечень коммерческих юридических лиц)[12].

Однако в литературе все чаще высказывается мнение, что статус самостоятельного субъекта права должны иметь не только юридические лица. Так, Д.В. Винницкий полагает, что должны быть усовершенствованы положения законодательства, регулирующие налоговую правосубъектность организаций, путем введения понятия «консолидированная группа налогоплательщиков»[13].

И. Шиткина пишет, что холдинги обладают частичной правосубъектностью в антимонопольном законодательстве как группа лиц, признанная единым хозяйствующим субъектом[14].

В.С. Белых, М.Л. Скуратовский приходят к выводу, что субъектами права, в том числе гражданского, могут быть образования, не обладающие признаками юридического лица[15].

На установление признаков корпорации оказывают влияние различные обстоятельства: исторические тенденции, экономические факторы, уровень развития законодательства и т.д.[16].

В то же время данные признаки обусловливаются сущностью внутрикорпоративных отношений, организация которых воздействует на внешнее проявление этой сущности[17]. Можно сказать, что различия между корпорациями связаны со степенью обобщения деятельности и имущества участниками корпоративных отношений.

Степень того и другого определяется в законе при помощи квалифицирующих признаков и находит свое объективированное выражение через предусмотренные в нем «материальные» субстраты. Например, степень организации отношений «внутри» юридического лица устанавливается в учредительных документах, а степень его имущественного обособления – в балансе. Или, например, в Законе о финансово-промышленных группах дан перечень документов, необходимых для государственной регистрации финансово-промышленной группы (заявка на создание, договор о создании ФПГ, организационный проект).

Вместе с тем законодатель использует различные подходы для придания корпоративному объединению статуса субъекта права и субъекта оборота.

Так, при регистрации юридического лица государственный регистрирующий орган исходит из презумпции, что если формально все необходимые документы («материальные» субстраты), указанные в законе, учредителями представлены, то и сама степень имущественных и организационных отношений соответствует степени, оговоренной в законе, а значит, корпоративное объединение может получить статус юридического лица[18]. При регистрации же финансово-промышленной группы, решение о государственной регистрации принимается полномочным государственным органом только на основе экспертизы представленных документов.

Иными словами, при регистрации юридического лица государственный регистрирующий орган «заботится» о простоте процедуры, не проверяя юридической чистоты (не проводя экспертизы) представленных документов, и тем самым перекладывает возможные риски на участников корпоративных отношений[19]. Напротив, при регистрации финансово-промышленной группы действует более сложная процедура, что обусловлено особыми социальными функциями финансово-промышленной группы. Выдача свидетельства о государственной регистрации подтверждает государственную поддержку деятельности ФПГ.

Таким образом, корпорация (субъект оборота, субъект права) – это публичный статус корпоративного объединения, присвоение которого государственным регистрирующим органом возможно при наличии в корпоративном объединении установленных законом степени обобщения имущества и обобщения деятельности участников (иных признаков, установленных законом).

Статус корпорации может быть присвоен только корпоративным объединениям (т.е. тем, которые по своей природе есть порождения частной сферы) и является единым для всех сфер отношений.

Российская Федерация, субъекты РФ, муниципальные образования - образования публичные и именно в силу своей публичности не являются корпорациями[20].

В современной литературе, вместе с тем, высказываются и другие точки зрения.

Так, Ю. Петров утверждает, что государство можно считать «общественной корпорацией»[21]. По мысли Г. Алимурзаева, муниципальное образование представляет собой форму своеобразной территориальной корпорации, причем с соответствующими преобразованиями отношений собственности[22]. Подобные подходы к данной проблеме использует и О.А. Камалов[23].

Думается, что приведенные суждения основываются на некоторых объективных предпосылках, в частности, на внешнем сходстве публичных образований и корпоративных объединений в силу множественности субъектного состава. Но сходство это внешнее, природа отношений в публичных образованиях иная. Вероятно, поэтому сами названные авторы пишут лишь о возможности применения к публичным образованиям теорий юридического лица, принципов формирования и управления имуществом в юридических лицах[24]. Но такая возможность не означает тождественности обозначенных отношений. К публичным образованиям некоторые принципы, являющиеся сущностнообразующими для корпораций, применимы только по аналогии.

Использование аналогии корпоративных отношений к муниципальным образованиям, по мнению О.А. Камалова, в первую очередь может быть обусловлено определяющим значением территориального коллектива, что дает возможность применения здесь «теории коллектива»[25], разработанной для раскрытия людского субстрата юридического лица.

В определенной мере здесь усматривается «прозрачность» границ между частным и публичным правом. Как совершенно справедливо отмечает В.А. Бублик, «...одной из моделей взаимодействия публичного и частного права является внедрение частноправовых начал в публично-правовую материю, когда публичные отношения начинают все более широко регулироваться с использованием элементов частноправового метода (цивилистического инструментария)...»[26].

Думается, что законодатель создал дефиницию государственной корпорации как раз для того, чтобы заложить презумпцию тождественного функционирования этого субъекта в экономическом обороте наряду с другими субъектами гражданского права, хотя, безусловно, с точки зрения внутренних отношений государственная корпорация не может быть отнесена к «классическим» корпорациям. Иначе говоря, законодатель презюмировал корпорацией со специальной правоспособностью ту организационную форму отношений, которая «стоит» за государственной корпорацией.

Постановка проблемы о том, что корпоративные отношения присутствуют и в государственных и муниципальных унитарных предприятиях, традиционно обосновывается существованием в них трудового коллектива (множественности субъектного состава), а также особой имущественной обособленности, предопределяемой производственными целями деятельности предприятия[27].

Однако использование в организации деятельности трудового коллектива некоторых корпоративных принципов, сформированных в частной сфере, есть опять-таки применение аналогии корпоративных конструкций к трудовым отношениям. Предприятие не может быть отнесено к корпорациям, оно создается для организации процесса производства[28]. Еще А.Х. Гольмстен заметил, что предприятие не может быть уподоблено лицу, оно есть проявление деятельности лица[29]. Кроме того, имущественное обособление государственных и муниципальных унитарных предприятий иное, чем собственность.

1.2 Основные направления буржуазных концепций юридического лица

Разнообразные буржуазные теории юридического лица сходятся в одном — в признании того, что юридическое) лицо — это некое имущественное и организационное единство, выступающее в гражданском обороте в качестве носителя прав и обязанностей. Было бы упрощением любую теорию юридического лица выводить непосредственно из экономики. Юридическая идеология еще в большей мере, чем нормы права, отражая, в конечном счете, производственные отношения, приобретает относительную самостоятельность.

С точки зрения обоснования своих выводов все эти теории можно разбить на две группы; одна группа теорий пытается уяснить сущность юридического лица, отыскать его субстрат, обосновать, почему то или иное соединение людей является единством, признаваемым юридической личностью. К этой же группе теорий относятся и те теории, которые юридической личностью считают только человека. Другие теории отказываются от попыток объяснить феномен юридического лица и ограничиваются констатацией факта, юридическое лицо — это явление, созданное правопорядком, некоторый пункт приурочения (привязки, вменения) имущественных прав и обязанностей.

Самая ранняя попытка теоретического уяснения природы юридического лица восходит к средним векам. Основоположником теории фикций считают папу Иннокентия IV, который в 1245 г. заявил, что корпорация существует лишь в человеческом воображении, что это фикция, придуманная разумом. Корпорация лишена воли, лишь ее члены, живые люди, имеют волю и действуют. В отношении актов, предполагающих наличие индивидуальной воли, идея коллективного субъекта не использовалась. Отлучение от церкви на корпорацию распространено не было[30]. Каноническое право пришло к выводу, что universitas действует сама, если она действует через другого, т. е. через своего представителя. По мнению Дювернуа, в условиях средневековья фигура юридического лица могла быть только фикцией. К иному выводу пришел Салейль, который считает, что не только в Риме, но и в средние века корпорация не рассматривалась как искусственное образование, однако понятие корпорации (corpus) столь же метафизично трактовалось схоластической философией, как и понятие субъекта права — индивида. В доказательство того, что корпорация, будучи приравнена к индивиду, не противопоставлялась ему как искусственное образование, Салейль ссылается на то, что ни во Франции, ни в Германии в XIII и XIV столетиях не требовалось разрешения государства для ее (корпорации) возникновения.

Таким образом, средневековое учение о юридическом лице, как о persona ficta или repraesentata, столь далекое на первый взгляд от действительности, в конечном счете обслуживало и отражало эту действительность. Именно средневековые юристы впервые создали теорию юридического лица. Различные выводы, к которым приходили эти юристы при оценке правоспособности корпорации, рассматриваемой как лицо, были продиктованы практическими соображениями, условиями места и времени. Например, ставшая знаменитой формулировка папы Иннокентия IV о корпорации, как о persona repraesentata, была вызвана религиозно-практическими соображениями, имевшими столь большое значение в эпоху средневековья; возник вопрос о том, может ли корпорация быть отлученной от церкви. Иннокентий IV, не признавший души за корпорацией, ответил на этот вопрос отрицательно.

Фикционная теория, как первая научная попытка осмыслить юридическую природу общественного образования, выступающего в гражданском обороте в качестве субъекта имущественных прав и обязанностей, не получила своего дальнейшего развития до первой половины XIX в. Во Франции в XVIII в. всякое общественное образование, признававшееся обычно корпорацией, дореволюционными юристами рассматривалось обычно как communaute, играющее роль или занимающее место лица (tenant lieu de personnes).

Новый толчок в своем развитии фикционная теория получила от Савиньи. Исходя из того, что правоспособен только человек, как нравственная личность, Савиньи пришел к выводу, что юридические лица — это «искусственные допущенные в силу простой фикции субъекты». Поскольку же дееспособность предполагает мыслящее волеспособное существо, каковым не являются ни корпорация, ни учреждение, постольку, по мнению Савиньи, юридические лица недееспособны. Таким образом, Савиньи решительно противопоставляет подлинного, по его мнению, субъекта права, каковым является человек, юридическому лицу. Люди сами по себе субъекты права, существование же фиктивных лиц — чисто юридическое. Юридическое лицо — создание закона. Логическим выводом из этого положения является принцип, в силу которого юридические лица должны быть прекращаемы соответствующими актами государственной власти, а имущество, как не имеющее хозяина, подлежит передаче в собственность государства.

Основная ошибка фикционной теории заключается в неправильной трактовке субъекта права вообще. Савиньи и его последователи биологизировали юридическую личность, отождествили ее с биопсихической сущностью человека. Теория фикций отразила тот период развития капитализма, в котором юридическое лицо еще не получило своего широкого развития. Недаром из этой теории вытекала разрешительная система образования юридических лиц. Фикционная теория сильно повлияла на законодательство о юридических лицах. Следы ее влияния чувствуются и во французском праве, в частности в законе об ассоциациях 1901 г., и в Германском гражданском кодексе.

Дальнейшим развитием фикционной теории является по существу теория целевого имущества Бринца. Бринц обратил внимание на цель, для достижения которой образовано и существует каждое юридическое лицо. Он персонифицировал эту цель и объявил фикцией всякую иную персонификацию; персонифицируя что-либо, по мнению Бринца, забывают, что всякое имущество предназначено не кому-либо, а для чего-либо. В кратких чертах ход рассуждений Бринца сводится к следующему.

Вслед за Савиньи Бринц считает, что только люди суть лица. Однако в силу свойственной людям склонности персонифицировать явления природы и общества, персонификации широко распространены и в сфере имущественных отношений. В отличие от фикций, являющихся сознательным и утонченным продуктом юридической мысли, персонификации не создаются, но лишь воспринимаются и удерживаются юриспруденцией.

Бринц критикует утверждение, что «без лица нет имущества». Этот тезис необходим, по мнению Бринца, лишь для оправдания фантастических представлений о том, что, кроме людей, существуют еще искусственные субъекты. В действительности, утверждает Бринц, в цели имущество имеет свой пункт принадлежности (Gehorpunkt). Бессубъектное имущество вне принадлежности какой-либо цели невозможно. Имущество может принадлежать не только кому-либо, но и чему-либо (fur etwas gehoren). Такое имущество является целевым имуществом. В силу упомянутой выше склонности человеческого ума происходит персонификация целей. В одном случае персонифицируются «граждане», «больные и бедные», «город» и т. д.; в другом случае в субъекта права превращают средство для достижения цели — храм, больничные здания; наконец, в третьем случае персонифицируется само имущество, как таковое.

Но чем более разнообразными являются фантастические представления о субъекте бессубъектного имущества, тем более необходимо отыскать реальный пункт принадлежности, а таким пунктом является цель. Имущество, принадлежащее цели, не может одновременно принадлежать лицу. Юридическое же лицо — это фикция.

Бринц отвергает как теорию фикций, так и теорию реальности юридического лица Гирке. Юридическое лицо, по мнению Бринца, выдумано сторонниками фикционной теории и Гирке для объяснения возможности возникновения правоотношений между членами союза лиц и этим союзом. На деле управление сообща имуществом, находящимся в распоряжении союза людей, не создает нового субъекта. До определенного момента в развитии союза имущество продолжает быть собственностью этих людей. Если же это имущество не принадлежит лицам, объединенным в союз, т. е. действительным субъектам, то оно может принадлежать только цели — быть предназначенным для чего-то (fur etwas). Когда говорят о правах и обязанностях юридического лица, то прибегают лишь к метафоре, исходящей из неправильного предположения, что нет имущества без субъекта.

Таково в основных чертах содержание теории Бринца. Бринц со всей решительностью подчеркнул роль и значение цели в формировании и деятельности юридического лица. В этом заслуга его теории. Но, взяв одну из черт, один из признаков, характеризующих юридическое лицо, Бринц абсолютизировал эту черту и создал неправильную, метафизическую конструкцию. Борясь с фикционной теорией, Бринц из своего целевого имущества создал другую фикцию. Цели могут существовать и существуют только как человеческие индивидуальные и коллективные цели. Право регулирует отношения между людьми. Объективация цели, служение цели не может оторвать ее от живущих и действующих в определенных природных и общественных условиях людей. Цель включена в человеческую деятельность. Даже в тех случаях, когда мы говорим о том, что какая-то цель превратилась в самоцель, мы этим самым только подчеркиваем служебный, производный характер цели и указываем, что она перестает быть истинной целью, достижение которой обеспечивает удовлетворение тех или иных человеческих потребностей. Цели не могут быть субъектами права: права и обязанности используются субъектами для достижения целей. Цели имеют и индивиды, но живой человек, а не цель, как это признает и сам Бринц, является субъектом права. Из теории Бринца вытекает, что имущество коллективного субъекта повисает в воздухе, остается без субъекта. Бринц допустил двойную фикцию — фикцию бессубъектного имущества и фикцию цели.

Теория Бринца отразила возросшие значение и роль коллективных образований в буржуазном гражданском обороте. Однако теория целевого имущества черпает свою аргументацию и обоснование главным образом из факта существования и деятельности учреждений. Обособление же учреждений в самостоятельный вид юридических лиц произошло раньше всего в Германии, в которой жил и работал Бринц. Теория учреждения (Stifung, Anstalt) является главным образом продуктом творчества немецких юристов, в частности пандектистов.

В иных исторических условиях возникла теория коллективной собственности, получившая свое законченное развитие у Планиоля. Теория коллективной собственности в ее различных модификациях развивалась преимущественно французскими юристами. Планиоль также исходит из того, что субъектами права являются только люди. Разгадка феномена юридического лица, по Планиолю, заключается в юридической природе той собственности, которая лежит в основе деятельности объединения физических лиц и определяет содержание их прав и обязанностей. В отличие от долевой общей собственности, являющейся разновидностью частной собственности, коллективная собственность, по Планиолю, есть особое состояние собственности, покоящейся на добровольном или принудительном объединении физических лиц. В этой собственности уничтожена автономия индивидуальных долей, что имеет место в copropriete indivise. Допускается только общее использование вещи. Оно возможно и без соприкосновения с вещью. Например, нация пользуется военными крепостями и вооружениями, хотя граждане, каждый в отдельности, не вправе ими ни пользоваться, ни владеть, ни распоряжаться. Юристы игнорировали коллективную собственность, потому что она была прикрыта фикцией юридических лиц, которым приписывались и приписываются права собственников, кредиторов, должников и т. д. Поэтому в гражданском обороте «коллективная собственность выступает так, как если бы она была индивидуальной собственностью — концепция столь же ложная, сколь и бесполезная. Вот почему, вместо того, чтобы признать, что мы имеем два вида собственности, утверждают, что существуют два вида личности».

В действительности, утверждает Планиоль, фиктивное лицо — лишь средство, предназначенное упростить управление Коллективной собственностью. Забвение этого обстоятельства привело к тому, что юристы и законодательство наделили фиктивное или моральное лицо всеми признаками, присущими реальному лицу, т. е. человеку. Идея моральной личности должна быть отвергнута. Юридические лица — это коллективные имущества, которыми владеют более или менее многочисленные объединения людей. «Необходимо заменить миф личности положительным определением, а таковым может быть только коллективная собственность».

Итак, по мнению Планиоля, юридическое лицо — это только форма или прием коллективного обладания имуществом. Мы снова встречаемся с фикцией, принявшей иную форму. Как ни старается Планиоль отстоять особую, отличную от долевой общей собственности и от собственности общей руки природу коллективной собственности, — это ему не удается, поскольку подлинными субъектами прав на имущество, находящееся в коллективном обладании, по-прежнему являются участники этого обладания — физические лица. Снова получается фикция, ибо ни имущество обширной анонимной ассоциации типа акционерной компании, ни тем более имущество учреждения, например, музея или больницы, нельзя трактовать как собственность совокупности акционеров, посетителей музея или больных, если эта совокупность рассматривается только, как сумма индивидов, а не как новое лицо.

Вторая группа теорий, также не признающая юридического лица реальностью, вовсе отказывается от объяснения его сущности. Эти теории исходят из понятия юридического лица, как из созданного правопорядком центра или точки «вменения» или «приурочения» некоторого комплекса прав и обязанностей. Значение юридического лица, по мнению представителей этих теорий, состоит лишь в том, что некое организационное единство вовне выступает, как целое.

Весьма характерна в этом отношении позиция Рюмелина. Рюмелин создал законченную теорию юридической личности, как центра или точки приурочения прав и обязанностей. По мнению Рюмелина, права и обязанности могут быть соединены не только с детьми или умалишенными, корпорациями и учреждениями, но и со всяким любым понятием и именем. Конечно, для того чтобы предоставленное право имело действительную ценность, необходимо привести его в связь с человеческой волей, которая использует это право и делает его действительным. Поэтому всякое юридическое лицо связано с людьми, разумная деятельность которых поставлена на службу праву. Однако это не означает, что понятие юридического лица необходимым образом связано с понятием субъекта и субъективного права. В качестве средства связи права с волеспособными людьми может быть использовано любое обозначение (Bezeichnung). Вполне возможно, что права и обязанности могут быть приобретены и соответственно обоснованы для №1891, а определенный человек будет управлять приобретенным имуществом. Иначе было бы трудно объяснить, почему имеют место случаи, когда человек, управляющий каким-либо имуществом, является не управомоченным, но обязанным лицом. Поэтому юридическое лицо — пункт привязки прав (Anknupfungspunkt).

Теория Рюмелина свидетельствует об отказе буржуазной юриспруденции от попыток раскрыть сущность юридического лица, и эта теория даже буржуазными авторами квалифицируется как агностическая.

Так называемая юридическая школа государствоведов (Еллинек, Лабанд и др.), исходя из дуализма бытия и долженствования, считает, что понятие субъекта права — это юридическая абстракция, созданная правопорядком. Правопорядок может сделать юридической личностью любое единство, в том числе определенный коллектив людей. Человеческая личность не представляет в этом отношении исключения.

Реалистические теории юридического лица, признавая его реально существующим явлением, различно оценивают природу и характер этого явления.

Значительный след в развитии учения о юридическом лице оставила органическая теория, связанная главным образом с именем Гирке. По мнению Гирке, юридическое лицо столь же реально, как и лицо физическое. Юридическое лицо — это особый телесно-духовный организм, это союзная личность. Как правовое понятие она, конечно, является абстракцией, но эта абстракция получает свое содержание из действительности. Таково же понятие и субъекта права, физического лица — ему соответствует человеческая личность. Как физическое лицо, так и личность суть субъекты права не потому, что таковыми их создало право, а потому, что право признало их. Объективное право может отказать союзу в признании его юридической личностью, «но оно не может при этом действовать произвольно, не вступая в противоречие с правовой идеей». Государство в качестве носителя законодательной власти определяет предпосылки признания союзной личности. В качестве носителя высшей административной власти государство может влиять созидательно или разрушительно на жизнь развивающихся в нем союзов.

Союзная личность правоспособна. Ее правоспособность, равно как и правоспособность индивида, простирается и на публичные и на частные отношения. Правоспособность юридических лиц, с одной стороны, уже, с другой стороны — шире правоспособности лиц физических. Уже — ибо у юридического лица отсутствуют семейные права, шире — ибо юридическое лицо обладает правами, вытекающими из взаимоотношений целого с его членами.

Кроме того, союзная личность дееспособна. Она не нуждается в представительстве других лиц. Союзная личность имеет свою волю и действует. В своем нечувственном единстве она в состоянии действовать только через органы, которые образованы из отдельных людей. Юридическое лицо проявляет себя через деятельность органов. Это не представительство, т. е. не замещение одного лица другим, но «представление» (Darstellung) целого через часть.

Поскольку единство союзной личности — это единство общественного организма, она представляет собой сложное (составное) лицо. Индивиды, составляющие союзную личность, сами являются субъектами. Поэтому отношения между союзной личностью и членами ее становятся юридическими отношениями.

Недостатки органической теории общеизвестны. Это, прежде всего, биологизация понятия реальной союзной личности. Правда, сам Гирке в своей речи, в которой он подвёл итоги своих исследований о юридическом лице, пришел к выводу, что между человеком и человеческим союзом существует только известное сходство и что только по аналогии человеческий союз можно назвать организмом. Гирке признает, что внутренняя структура целого, частями которого являются люди, предполагает не биологическую, а духовную связь здесь кончается естествознание и начинается наука о духе. «Однако, — продолжает Гирке,—мы приравниваем социальное тело к индивидуальному организму и вместе с последним подчиняем их родовому понятию живого организма». Гирке приходит к заключению, что союзная личность «подобно индивиду — это телесно-духовное жизненное единство, которое может желать и претворять желаемое в действие». Второй существенный недостаток органической теории — это отсутствие у нее исторического подхода к явлениям. В свое время Дювернуа правильно отметил этот порок, указав на то, что основоположник органической теории Безелер в понятии Genossenschaft соединил совершенно разнородные явления — начиная от привилегированных форм обладания для лиц высшего дворянского сословия и кончая акционерной компанией.

При всех своих недостатках теория Гирке имеет ряд положительных черт, прочно усвоенных всеми сторонниками и защитниками теории реальности юридического лица. К числу положительных свойств органической теории относится прежде всего признание реальности юридического лица как такого реального коллектива, которое не сводимо ни к арифметической сумме индивидов, ни к фикции, или к тому или иному приему юридической техники. Далее заслуживает внимания учение Гирке об органах юридического лица, об условиях их деятельности (через действия органа проявляется деятельность юридического лица) и отличии органов от представителей. Наконец, необходимо отметить данную Гирке характеристику членских прав и обязанностей, в особенности так называемых Sonderrechte, взаимоотношений членов с корпорацией, корпоративной власти. В этой формуле заключена верная мысль: хотя целое и не сводимо к сумме частей, но и не существует вне этих частей. Гирке не забывает тех людей, которые в своем единстве составляют юридическое лицо.

Некоторые представители реалистической теории отказались от той биологизации юридического лица, которая свойственна органицистам, и приблизились к правильному пониманию его сущности. Юридическое лицо рассматривается этими представителями реалистической теории как общественное образование, имеющее свою волю и действующее в целях обеспечения некоторых общих интересов, связывающих воедино определенную группу людей. Указанная группа теоретиков в своем учении об юридическом лице исходит из теории Гирке, очищенной от биологических крайностей, из теории субъективного права, опирающейся на понятия воли и интереса.

Представителями этого течения реалистической теории являются Мишу и Салейль. Оба указанные автора исходят из признания реальности юридического лица как человеческого коллектива, имеющего волю и интерес, отличные от воль и интересов индивидов, его составляющих. Оба названных автора — сторонники комбинационной теории субъективных прав. Мишу отдает примат интересу, а не воле. Интерес является первичным элементом, воля — вторичным. Человек является субъектом права не потому, что он имеет волю, а потому, что он — человек. Не обязательно обладать волей в психологическом смысле этого слова. Достаточно, чтобы воля могла быть приписана социально или практически, чтобы закон рассматривал эту волю, как принадлежащую человеческому коллективу или индивиду.

Для того чтобы человеческий коллектив превратился в самостоятельное лицо, в отличие от суммы индивидов, его составляющих, необходимы два основных условия: а) наличие у этого коллектива постоянно действующего интереса, отличного от индивидуальных интересов его членов; б) соответствующая организация, способная выявлять коллективную волю, могущую представлять и защищать этот интерес.

Третье условие образования юридического лица — это признание его правом, включение его в юридическую среду государством. Идея коллективной личности слабее всего выражена в обществах, преследующих цели извлечения прибыли; здесь совмещаются эгоистические индивидуальные и коллективные интересы. В альтруистических корпорациях идея коллективной личности выражена сильнее. Мишу склонен трактовать учреждение как обширную, с неопределенным изменяющимся составом ассоциацию лиц. «В благотворительном учреждении, — пишет он, — субъектом права является коллектив бедных или больных, к которым адресуется учреждение»[31].

1.3 Юридическое лицо в советском гражданском праве

Советская правовая литература, посвященная проблеме юридического лица, уделила этому вопросу значительное внимание. Вопрос о том, при наличии каких признаков госорганы и общественные организации становятся юридическими лицами, находился в центре внимания советских юристов потому, что этот вопрос был выдвинут требованиями жизни — практикой хозяйственного строительства, а вслед за ней арбитражной и судебной практикой в отношении госпредприятий и госучреждений.

Обычно считают, что для юридического лица характерны четыре основных признака, составляющие содержание этого понятия: а) организационное единство, определяемое законом, уставом или положением; б) имущественная обособленность; в) самостоятельная имущественная ответственность; г) выступление от своего имени, т. е. самостоятельное участие в качестве носителя прав и обязанностей в гражданском обороте. Подвергнув критическому разбору все эти признаки, А.В.Бенедиктов пришел к выводу, что решающим критерием, так сказать, лакмусовой бумагой, свидетельствующей о наличии правосубъектности у общественного образования, является самостоятельное участие в гражданском обороте. Этот признак А. В. Бенедиктов считает общим для всех без исключения юридических лиц в СССР, а поэтому и решающим признаком. В доказательство правильности своего утверждения он ссылается на ст. 13 ГК. Эта статья признает юридическими лицами объединения лиц, учреждения или организации, которые могут, как таковые, приобретать права по имуществу, вступать в обязательства, искать и отвечать на суде. «Самостоятельное участие в гражданском обороте, — заключает А. В. Бенедиктов, — выступление в нем в качестве самостоятельного (особого) носителя гражданских прав и обязанностей — следовательно от своего имени — вот тот решающий критерий, который установлен советским законодательством в совершенно определенной и общей для всех без исключения юридических лиц форме и который вместе с тем образует самое содержание их гражданской правоспособности»[32].

А. В. Бенедиктов не отрицает, что наличие организационного единства, имущественной обособленности и самостоятельной имущественной ответственности (понимаемое, однако, не в смысле исключительно ответственности) является существенным признаком юридического лица. Но большое разнообразие форм внутренней организации, равно как и форм имущественной обособленности и материальной ответственности юридических лиц в советском праве, по мнению А. В. Бенедиктова, исключает возможность выделения какой-либо общей и единой для всех юридических лиц формы внутреннего устройства. Точно так же невозможно установить одинаковую для всех юридических лиц степень имущественной обособленности и самостоятельной имущественной ответственности. Организационное единство, имущественная обособленность и самостоятельная ответственность — это такие признаки юридического лица, которые различным образом проявляются у различных юридических лиц[33].

К этому же выводу пришел и Д М. Генкин; «...если за данной организацией, — говорит он, — признается, что она является самостоятельным субъектом гражданского оборота, то она должна быть признана юридическим лицом»[34].

Д.М.Генкин более резко, чем А.В.Бенедиктов, подчеркивает независимость юридической личности общественного образования от его внутренней структуры. По мнению Д.М.Генкина, юридическое лицо — это внешнее волевое единство: «...внутренняя конструкция юридического лица, того субъекта, которого мы называем юридическим лицом, его соотношение с другими организациями, не предрешает вопроса, является ли данное общественное образование юридическим лицом или не является»[35]. Взгляды А. В. Венедиктова и Д. М. Генкина примыкают к взглядам авторов, считающих, что самостоятельное участие общественного образования в гражданском обороте, т. е. выступление вовне в качестве субъекта имущественных прав и обязанностей, является той степенью решения проблемы юридического лица, которая необходима и достаточна для практических целей.

Можно ли, однако, при определении понятия юридического лица руководствоваться охарактеризованным выше критерием? Если юридическое лицо — субъект права, а из Этого исходит и А. В. Бенедиктов и Д. М. Генкин, то указание на самостоятельное участие в гражданском обороте в качестве носителя гражданских прав и обязанностей, как на общий для всех юридических лиц признак, не приближает нас к решению задачи. Наименование кого-либо самостоятельным участником гражданского оборота или носителем прав и обязанностей является лишь иным словесным обозначением юридического субъекта, т. е. физического или юридического лица. Самостоятельное участие в гражданских правоотношениях, выступление от своего имени — это то же самое, что и выступление в качестве юридического лица. Стало быть, когда законодатель признает, что данное общественное образование вправе совершать юридические сделки, быть кредитором и должником по обязательствам, владеть имуществом, предъявлять иски и выступать в качестве ответчика в суде, — все эти составляющие содержание понятия субъекта права свойства и составляют в своем единстве то, что именуется самостоятельным участием в гражданском обороте.

Признание какого-либо общественного образования юридической личностью зависит не от того, будет ли оно официально названо юридическим лицом, а от того, обладает ли оно теми свойствами, которые в своей совокупности делают его самостоятельным участником гражданских правоотношений, т. е. юридическим лицом[36].

Определение признаков, составляющих содержание понятия юридического лица — это определение тех условий деятельности общественного образования, при наличии которых оно становится самостоятельным носителем прав и обязанностей, т. е. юридическим лицом. Определение же юридического лица через понятие самостоятельного участия в гражданском обороте — это определение idem per idem.

Какой же признак в таком случае является решающим для юридического лица? Точнее, какова та юридическая основа или предпосылка, наличие которой обусловливает возможность признания госоргана или общественной организации юридическим лицом?

Мы полагаем, что такой основой является имущественная обособленность, наличествующая у указанных выше общественных о6разований. Имущественная обособленность тесно связана с принципом распределения по труду и с товарно-денежной формой. Конечно, не всякая имущественная обособленность, как правильно указывает А. В. Бенедиктов, связана с юридической личностью. Например, имущественная обособленность хозрасчетного цеха, колхозной бригады не делают цех и бригаду юридическими лицами. Но определенная степень или мера этой имущественной обособленности является основой правосубъектности. Обособление имущества проявляется различно в различных общественных образованиях — госпредприятиях, госбюджетных учреждениях, обществах и союзах. В связи с этим возникает вопрос, чем определяется та мера имущественной самостоятельности, которая, фигурально выражаясь, является фундаментом юридической личности.

По мнению А.В.Бенедиктова, не представляется возможным установить общие для всех юридических лиц признаки имущественной обособленности. Верно, что в этом отношении закон предъявляет к различным общественным образованиям различные требования. Однако нетрудно заметить, что эти требования не столь разнообразны, как это кажется А.В.Бенедиктову. Для государственного предприятия такой мерой имущественной обособленности является полный хозяйственный расчет, для бюджетного учреждения — самостоятельное распоряжение кредитами, для кооперативной или общественной организации — образование соответствующего уставного фонда.

Раскрывая понятие полного хозяйственного расчета, характеризуя фигуру самостоятельного распорядителя кредитов, мы определяем ту меру имущественной самостоятельности госпредприятия и бюджетного учреждения, которая является основой их юридической личности. Что же касается кооперативных и общественных организаций, то они по причинам, указанным выше, в силу самого факта своего возникновения приобретают ту степень имущественной самостоятельности, которая является достаточной для признания их субъектами права.

Однако имущественная самостоятельность сама по себе еще не является достаточным основанием юридической личности. Для того чтобы общественное образование могло стать юридической личностью необходима соответствующая организация, которая превращает общественное образование в единое целое, способное самостоятельно осуществить поставленные перед «им задачи, т. е. реализовать государственную волю и обусловленную им волю коллектива людей, составляющих данное общественное образование.

Таким образом, самостоятельное участие в обороте, т. е. наличие юридической личности у того или иного общественного образования, является результатом или формой выражения имущественной самостоятельности определенным образом организованного человеческого коллектива. Госорган владеет, пользуется и распоряжается в пределах, установленных законом, известной частью единого фонда государственной социалистической собственности. Кооперативная или общественная организация является непосредственным собственником имущества, обособившегося в результате объединения лиц. Право распоряжения имуществом предполагает такую степень имущественной и организационной обособленности данного общественного образования, которая создает возможность самостоятельного отчуждения на основе плана социалистического продукта — товара, а также самостоятельного решения вопросов, связанных с расходованием средств, предназначенных на административные, социально-культурные нужды и т. д.

В виде возражения против высказанных выше положений могут указать на то, что содержание понятий хозяйственного расчета и самостоятельного распоряжения кредитами установлено законом: от соответствующих органов государственной власти зависит перевод госпредприятия на полный хозяйственный расчет или предоставление руководителю бюджетного учреждения прав самостоятельного распорядителя кредитов.

Правильно, что закон и, следовательно, государство предусматривает и предопределяет те или иные условия образования юридических лиц. Однако при всем огромном воздействии государственно-правовой надстройки на экономический базис (в особенности в условиях социалистического строя), государство не может по своему произволу объявлять юридическими лицами такие общественные образования, у которых указанные предпосылки отсутствуют. А эти предпосылки создаются в процессе развития и укрепления социалистических производственных отношений.

Определенная мера имущественной обособленности общественного образования, будучи закреплена его внутренним устройством (организационным единством), является необходимой предпосылкой его выступления в гражданском обороте от своего имени в качестве субъекта прав и обязанностей. Но та или иная степень имущественной обособленности сама есть закономерный продукт поступательного развития социалистической экономики, развития, предопределяемого и направляемого советским государством.

Для подтверждения этого тезиса можно указать на развитие юридической личности государственного предприятия. В условиях восстановительного этапа нэпа трестированное предприятие не было и не могло быть субъектом права. Оно действовало на основе так называемого внутреннего хозрасчета. Предприятие, (входящее в состав треста, не обладало той мерой имущественной обособленности, самостоятельности и инициативы, которые в своей совокупности создают необходимые предпосылки для самостоятельного участия предприятия в гражданском обороте. В связи с переходом к реконструктивному периоду и технико-экономическим укреплением производственного предприятия положение изменилось. Наделение предприятий собственными оборотными средствами в 1931 г. создало прочные материальные предпосылки для развития юридической личности трестированного предприятия. Его имущественная обособленность от прочего имущества треста выразилась в переводе его (предприятия) на самостоятельный баланс, в открытии ему самостоятельного расчетного счета, в предоставлении права самостоятельно кредитоваться в банке. Отсюда — самостоятельное участие трестированного предприятия в гражданском обороте и, как правило, его самостоятельная имущественная ответственность.

Таким образом, превращение трестированного предприятия в субъекта права стало возможным только на определенном этапе развития народного хозяйства. Этот этап знаменуется укреплением и ростом социалистической экономики и планового начала, вытеснением и ликвидацией частно-капиталистических элементов в городе и деревне Наличие определенных сдвигов в социалистической экономике, вызвавших возможность и необходимость углубления хозрасчета и расширения сферы его применения, создали условия для превращения трестированного предприятия в самостоятельного субъекта имущественных прав. То обстоятельство, что трестированное предприятие до сих пор официально — expressis verbis законом не именуется юридическим лицом, существенного значения не имеет. Прав Д.М.Генкин, делающий следующий вывод «Все организации, в силу данного строя общественных отношений являющиеся субъектами права, должны признаваться юридическими лицами»[37].

Какое значение для понятия юридического лица имеет признак самостоятельной имущественной ответственности?

Самостоятельная имущественная ответственность является тем важнейшим признаком, наличие или отсутствие которого у данного общественного образования является показателем наличия или отсутствия у него имущественной самостоятельности.

Обычно указывают, что в связи с внутренними отношениями юридического лица с его членами или с другими подчиненными, либо вышестоящими по отношению к нему общественными образованиями возможны те или иные формы дополнительной ответственности иных субъектов права за долги данного юридического лица. Так, например, член промысловой артели несет дополнительную ответственность в кратном размере к внесенному им паю за долги артели (в том случае, если подобная ответственность предусмотрена уставом). В некоторых случаях на трест может быть возложена дополнительная ответственность за долги предприятия и обратно. Однако, никто не сомневается в том, что промысловая артель — юридическое лицо. Едва ли также в настоящее время можно отрицать наличие юридической личности у трестированного предприятия. Отсюда делают вывод, что те или иные формы дополнительной ответственности, вытекающие из особенностей внутренней структуры юридического лица и из его внутренних имущественных связей, не изменяют его позиций как самостоятельного субъекта права вовне — в отношениях с третьими лицами. Утверждают, что самостоятельная имущественная ответственность, понимаемая в смысле исключительной ответственности, не относится к числу решающих или основных признаков юридического лица. Во всяком случае юридическое лицо не является «потолком» ответственности.

На охарактеризованной выше позиции твердо стоят Д.М.Генкин и А.В.Бенедиктов. По мнению Д.М.Генкина, «исторические исследования уже давно показали, что юридическое лицо являлось лишь внешним волевым единством». Внутренние отношения, внутренняя структура юридического лица могут быть самыми разнообразными. Если же при известных условиях трест отвечает за предприятие или предприятие за трест, то из этого «вовсе не вытекает, как формальное логическое последствие, что трестированное предприятие не должно быть юридическим лицом. Это вопросы целесообразного построения, не касающиеся внешнего единства, вопроса о правосубъектности»[38].

Бенедиктов А.В. также подчеркивает исключительное разнообразие имущественного режима советских юридических лиц. По общему правилу юридические лица самостоятельно отвечают за свои долги, но неправильно отсюда делать тот вывод, что самостоятельная ответственность юридического лица всегда является ограниченной, (т. е. исключительной) его ответственностью. Разнообразие ответственности юридических лиц исключает возможность построения какого-либо единого критерия ответственности для всех юридических лиц[39].

Нельзя не согласиться с тем, что отыскать единый критерий масштаба ответственности для всех юридических лиц и даже для государственных предприятий едва ли представляется возможным. Правильно также указание, что юридическое лицо — это не «потолок» ответственности, но едва ли можно согласиться с утверждением, что внутренняя структура общественного образования вовсе не влияет на характер его отношений с третьими лицами — вовне, на степень или «качество» его правосубъектности.

Из сформулированных выше положений вытекает следующий вывод. Самостоятельное выступление общественного образования в гражданском обороте еще не означает, что все элементы юридической личности полностью развились в этом общественном образовании. Поэтому вопрос о степени обособления имущества юридического лица и, следовательно, вопрос о его внутренних взаимоотношениях, влияющих на характер его имущественной ответственности, не может не интересовать исследователя проблемы юридического лица и имеет существенное значение для законодательства[40].

2 Современная трактовка сущности юридического лица

2.1 Понятие сущности юридического лица

Участниками гражданских правоотношений являются не только физические лица (граждане), но и юридические лица – организации, специально создаваемые для участия в гражданском обороте. Поскольку гражданский оборот имеет имущественный, товарный характер, участвовать в нем могут лишь независимые, самостоятельные товаровладельцы, имеющие собственное имущество. Поэтому юридические лица должны иметь свое имущество, обособленное от имущества их создателей (учредителей, участников). Этим имуществом они будут отвечать перед своими кредиторами (контрагентами).

Закрепление определенного имущества за организацией в целом означает его выбытие из состава имущества ее учредителей (участников). Но одновременно значительно уменьшается риск их возможных потерь от участия в обороте. Ведь именно учредители (участники) управляют деятельностью созданного ими субъекта, а нередко даже прямо или косвенно участвуют в ней и тем самым в имущественном обороте, тогда как неблагоприятные имущественные последствия этой деятельности по общему правилу относятся на имущество этого субъекта (организации), а не на их собственное. В этом и состоит смысл конструкции юридического лица.

Использование этой конструкции свойственно высокоразвитому имущественному обороту. Не случайно юридические лица, прежде всего в форме различных торговых (купеческих, предпринимательских) компаний, стали широко признаваться законодательством лишь с появлением и усилением экономической потребности в объединении крупных капиталов, как правило не обещавшем быстрой отдачи и потому связанном с риском, непомерным для одного и даже нескольких предпринимателей (например, в эпоху великих географических открытий – для организации морских экспедиций и заморской торговли, позднее – для строительства судоходных каналов и железных дорог и т. д.). Конструкция юридического лица дала возможность создавать такие объединения капиталов за счет имущественных вкладов многих лиц (первоначально главным образом купцов), рисковавших при этом по общим обязательствам лишь некоторой, заранее известной частью своего имущества (и получавших часть общих доходов соразмерно вложенным средствам).

В результате объединения (отчуждения) части имущества учредителей появляется новый субъект права – собственник, являющийся не физическим лицом, а неким искусственным (в этом смысле – «фиктивным») образованием, признаваемым, однако, законом особым, самостоятельным субъектом гражданских правоотношений. Более того, данный субъект в принципе продолжает существовать и в случаях ухода из общего дела одного, нескольких или даже всех учредителей (участников). Иначе говоря, его юридическая личность является вполне самостоятельной, независимой от личности создавших его лиц и не сводится к ней. Поэтому такой субъект выступает в обороте от своего собственного имени, а не от имени своих участников, и приобретенные им гражданские права и обязанности принадлежат именно ему, а не его участникам. Этим, в свою очередь, предопределяется и необходимость возложения возможной ответственности по долгам этого субъекта на его имущество, а не на имущество его учредителей (участников).

На таких принципах создавались первые классические юридические лица – торговые компании. Впоследствии категория юридического лица получила гораздо более широкое распространение и стала использоваться законом по отношению ко всякой самостоятельной организации, допущенной государством к участию в имущественном обороте, в том числе даже и к некоторым органам самого государства («юридические лица публичного права»). Ведь создание юридического лица может преследовать не только цель получения прибыли на вложенное имущество (в том числе лицами, не являющимися предпринимателями), но и цель материального обеспечения управленческой, научно-образовательной, культурно-воспитательной, благотворительной или иной общественно полезной деятельности (не предполагающей получение прямых доходов от нее). Но во всех ситуациях применение данной юридической конструкции связано с обособлением определенного имущества с целью ограничения имущественной ответственности (т. е. уменьшения риска участия в гражданском обороте) для его учредителей (участников).

Следовательно, основными функциями (задачами), выполняемыми конструкцией юридического лица, являются ограничение риска ответственности по долгам и более эффективное использование капитала (имущества), в том числе при его объединении учредителями (участниками). Таким образом, юридическое лицо как субъект гражданского права по сути представляет собой не что иное, как особый способ организации хозяйственной деятельности, заключающийся в обособлении, персонификации имущества, т. е. в наделении законом обособленного имущества качествами «персоны» (субъекта), признании его особым, самостоятельным товаровладельцем. Именно персонификация имущества характеризует его юридическое обособление от имущества и личности своих учредителей и дает ему возможность последующего самостоятельного участия в гражданском обороте (т. е. приобретения и осуществления гражданских прав и обязанностей) под собственную имущественную ответственность перед своими кредиторами. Из сказанного становится очевидным, что категория юридического лица является гражданско-правовой, созданной для удовлетворения определенных реальных потребностей имущественного (гражданского) оборота.

Вместе с тем персонификация имущества как определенный прием, способ юридической (законодательной) техники всегда вызывала и вызывает известные сомнения в своей обоснованности. Они обычно основываются на упрощенных, абстрактных положениях о «невозможности» существования каких-либо общественных отношений, в том числе правоотношений между лицами и вещами (имуществом).

В основе этих взглядов лежит методологически ошибочное, но, к сожалению, достаточно распространенное даже среди юристов представление о том, что право, включая гражданское, может служить лишь формой для содержательных экономических или иных общественных явлений и в силу этого не должно создавать и использовать собственные категории и конструкции, принципиально отличающиеся от философских или политэкономических. Между тем правовые отношения представляют собой особый, самостоятельный вид реально существующих общественных отношений[41].

2.2 Юридическое лицо как субъект гражданского права по ГК РФ: понятие, признаки, правоспособность

Основными участниками предпринимательских отношений являются не индивидуальные предприниматели, а специально созданные организации – юридические лица. Юридическое лицо становится самостоятельным участником хозяйственных отношений, поскольку обладает имуществом, обособленным от имущества его учредителей. Исторически юридические лица возникли в связи с необходимостью ограничения риска возможных потерь его учредителей, занимающихся коммерческой деятельностью, и для формирования крупных финансовых капиталов путем объединения большого количества мелких вкладов.

В соответствии со ст.48 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая обладает обособленным имуществом, отвечает по своим обязательствам этим имуществом и может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Отличительными признаками юридического лица являются:

- организационное единство;

- имущественная обособленность;

- вступление в хозяйственные отношения от своего имени.

Организационное единство юридического лица состоит в том, что оно как определенная организация имеет внутреннюю структуру, органы управления, обладает определенными правами и обязанностями. Организационное единство юридического лица закрепляется в его уставе, учредительном договоре или иных документах.

Имущественная обособленность юридического лица заключается в наличии у него определенного имущества. Наличие обособленного имущества выражается в самостоятельном балансе или смете, в котором и отражается стоимость принадлежащего юридическому лицу имущества. Имущество юридического лица всегда обособляется от имущества его учредителей, которые сохраняют лишь определенные права на него.

Права учредителей юридического лица на переданное имущество различаются в зависимости от вида юридического лица. Согласно ст.48 ГК РФ учредители (участники) юридического лица могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица либо вещные права на его имущество. К юридическим лицам, в отношении которых их участники имеют обязательственные права, относятся хозяйственные товарищества и общества, производственные и потребительские кооперативы. К юридическим лицам, на имущество которых их учредители имеют право собственности или иное вещное право, относятся государственные и муниципальные унитарные предприятия, в том числе дочерние предприятия, а также финансируемые собственником учреждения. К юридическим лицам, в отношении которых их учредители не имеют имущественных прав, относятся общественные и религиозные организации (объединения), благотворительные и иные фонды, объединения юридических лиц (ассоциации и союзы).

Основой для имущественной обособленности юридического лица является уставный капитал, формируемый при создании юридического лица. Формальным выражением имущественной обособленности является также наличие у юридического лица отдельного банковского счета.

Имущественная обособленность позволяет юридическому лицу нести самостоятельную имущественную ответственность. В соответствии со ст.56 ГК РФ юридические лица, кроме финансируемых собственником учреждений, отвечают по своим обязательствам всем принадлежащим им имуществом. Учреждение, согласно ст.120 ГК РФ, отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами.

Так, очень часто размер ответственности юридического лица отождествляют с размером его уставного капитала. Размер уставного капитала свидетельствует лишь о минимальной стоимости имущества юридического лица, а ответственность юридическое лицо несет всем принадлежащим ему имуществом.

Как правило, учредители (участники) юридического лица или собственники его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника.

Но если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо имеют возможность определять его действия иным образом, на таких лиц, в случае недостаточности имущества юридического лица, может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Кроме того, в законодательстве закреплены иные случаи ответственности учредителей по долгам созданных ими юридических лиц. Согласно ст.115 ГК РФ по обязательствам федерального казенного предприятия при недостаточности его имущества субсидиарную ответственность несет Российская Федерация. Ответственность по обязательствам учреждения при недостаточности у него денежных средств несет, согласно ст.120 ГК РФ, собственник соответствующего имущества.

Юридическое лицо – самостоятельный субъект хозяйственных отношений. Юридическое лицо от своего имени выступает в хозяйственном обороте, в суде, арбитражном или третейском суде. Юридическое лицо имеет фирменное наименование, зафиксированное в уставе и внесенное в единый государственный реестр при регистрации юридического лица. Юридическое лицо, фирменное наименование которого зарегистрировано в установленном порядке, имеет исключительное право его использования, третьи лица могут использовать это наименование лишь с согласия правообладателя. Лицо, неправомерно использующее чужое зарегистрированное фирменное наименование, по требованию обладателя права на фирменное наименование обязано прекратить его использование и возместить причиненные убытки.

При необходимости постоянного совершения каких-либо действий за пределами своего места нахождения юридическое лицо может создать филиал или представительство. Представительством является обособленное подразделение юридического лица, расположенное вне места его нахождения, которое представляет интересы юридического лица и осуществляет их защиту, т.е. совершает от имени юридического лица различные юридические действия. Филиалом является обособленное подразделение юридического лица, расположенное вне места его нахождения и осуществляющее все его функции или их часть, в том числе функции представительства. Таким образом, отличие филиала от представительства заключается в объеме выполняемых функций.

Юридическое лицо наделяет имуществом созданные им представительства и филиалы, которые действуют на основании утвержденных им положений. Руководители представительств и филиалов назначаются юридическим лицом и действуют от его имени на основании доверенности.

Представительства и филиалы не являются юридическими лицами, они лишь часть (структурное подразделение) существующего юридического лица, хотя могут иметь и печать, и счет в банке, но во всех отношениях они действуют от имени юридического лица.

Новый Гражданский кодекс РФ разделяет юридические лица на две группы: коммерческие и некоммерческие организации. Коммерческими организациями являются юридические лица, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности. Некоммерческими организациями являются юридические лица, не имеющие в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли и не распределяющие полученную прибыль между участниками. Коммерческие организации существуют за счет получаемой ими прибыли, а некоммерческие - за счет соответствующего целевого финансирования или добровольных пожертвований. Но это не означает, что некоммерческие организации не могут заниматься предпринимательской деятельностью. Некоммерческие организации могут осуществлять предпринимательскую деятельность, которая служит достижению целей, ради которых они созданы, и соответствует этим целям.

Коммерческие и некоммерческие организации создаются в соответствующих организационно - правовых формах.

В соответствии со ст.50 ГК РФ юридические лица, являющиеся коммерческими организациями, могут создаваться в форме хозяйственных товариществ и обществ, производственных кооперативов, государственных и муниципальных унитарных предприятий. Юридические лица, являющиеся некоммерческими организациями, могут создаваться в форме потребительских кооперативов, общественных или религиозных организаций (объединений), финансируемых собственником учреждений, благотворительных и иных фондов, а также в других формах, предусмотренных законом. Перечень разновидностей коммерческих организаций исчерпывающий, а некоммерческих - примерный. То есть коммерческая организация может быть создана только в одной из форм, предусмотренных Гражданским кодексом РФ.

Различие между коммерческими и некоммерческими организациями накладывает определенный отпечаток на их правовой статус и правоспособность.

Классификация юридических лиц может быть также проведена и по другим основаниям, которые носят в большей степени теоретическое, а не практическое значение.

Анализируя понятие юридического лица, необходимо остановиться на понятии «предприятие». В советском праве предприятие являлось самостоятельным хозяйствующим субъектом и понятие «предприятие» считалось синонимом понятия «юридическое лицо». Это было вызвано тем, что в советском гражданском праве отсутствовали организационные формы частного предпринимательства - общества и товарищества, а юридические лица делились на предприятия, учреждения и организации. В действующем законодательстве предприятие рассматривается не как субъект, а как объект права – имущественный комплекс. Термин «предприятие» используется в названии лишь одной организационно - правовой формы – унитарного предприятия. Только в этом случае предприятие является субъектом права, а для обозначения иных видов юридических лиц термин «предприятие» лучше не использовать.

Чтобы быть субъектами правоотношений, юридические лица должны быть наделены правосубъектностью. Юридические лица, как и физические также обладают правосубъектностью, но в данном случае термин «дееспособность» практически не упоминается. При рассмотрении вопросов связанных с правосубъектностью юридических лиц чаще используют термин   «правоспособность».

Законодатель определил правоспособность юридического лица в ст. 49 ГК. Согласно п. 1 ст. 49 ГК содержание и объем правоспособности юридического лица – способности иметь гражданские права и нести обязанности – определяется с помощью двух критериев: цели деятельности и вида деятельности. Наличие цели деятельности, предусматриваемой в учредительных документах, является обязательным условием существования каждого юридического лица. При этом в понятие цели деятельности юридического лица вкладывается весьма широкий смысл: получение или неполучение прибыли в процессе своей деятельности (ст. 50 ГК).

По видам деятельности различаются две категории юридических лиц. Одни из них вправе заниматься любыми видами деятельности, не запрещенными законом, и, соответственно, иметь все гражданские права и нести обязанности, предусмотренные законом и иными нормативными актами. Такие юридические лица обладают общей правоспособностью[42].

Другие юридические лица вправе заниматься только теми видами деятельности, которые указаны в их учредительных документах и соответствуют целям их создания. Гражданские права и обязанности таких юридических лиц должны соответствовать их уставной деятельности, а их правоспособность – иметь специальный характер – специальную правоспособность[43].

В первую категорию входят все коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и других видов организаций, предусмотренных законом. К числу таких организаций относятся, например, банки и организации, занимающиеся страхованием.

Во вторую категорию входят все некоммерческие организации, а также коммерческие организации, исключенные из числа организаций, имеющих общую правоспособность.

Отдельными видами деятельности, перечень которых определяется законом, юридическое лицо может заниматься только на основании лицензии - специального разрешения органов, уполномоченных на ведение лицензирования. Действие данной правовой нормы распространяется на юридические лица общей и специальной правоспособности. В настоящее время действует Федеральный закон от 8 августа 2001 г. «О лицензировании отдельных видов деятельности»[44].

В п. 2 ст. 49 закрепляется гарантия юридического обеспечения правоспособности юридического лица.

Права юридического лица могут быть ограничены лишь случаях и в порядке, предусмотренных законом. Случаи и порядок возможного ограничения отдельных прав юридического лица предусматриваются обычно в законах, посвященных конкретным видам юридических лиц. Как правило, это имеет место при нарушении юридическими лицами действующих нормативных актов и правил, установленных в их учредительных документах, а также при наступлении каких-либо чрезвычайных обстоятельств, затрагивающих интересы общества, например в случае войны. Так, Федеральным законом о Банке России[45], за Банком России закреплено право в случае нарушения кредитной организацией требований федеральных законов и иных нормативных актов вводить запрет на осуществление кредитной организацией отдельных банковских операций, предусмотренных выданной лицензией, на срок до одного года, а также на открытие филиалов на срок до одного года (п. 4 ст. 75).

Решение об ограничении прав, принятое уполномоченным органом государства, может быть обжаловано юридическим лицом в суд.

Правоспособность юридического лица возникает в момент его создания, т.е. в момент его государственной регистрации (п. 2 ст. 51), и прекращается в момент завершения его ликвидации после внесения об этом записи в единый государственный реестр юридических лиц (п. 8 ст. 63).

В пункте 3 содержится также отдельная норма о сроке действия права юридического лица на осуществление деятельности, требующей получения лицензии.

Характеризуя правосубъектность юридического лица, мы исходим из того, что категории «правосубъектность» и «правоспособность» по своему содержанию не совпадают. Длительная общетеоретическая дискуссия о возможности отождествления правоспособности и правосубъектности, как известно, была связана с тем, что цивилистическая наука, признающая правоспособность только категорией гражданского и трудового права, рассматривала правосубъектность в качестве категории, равной правоспособности. Е. А. Флейшиц объясняла принадлежность категории правоспособности гражданскому и трудовому праву тем, что только в этих областях общественных отношений существует необходимость устанавливать особую предпосылку возникновения субъективных прав и обязанностей, так как в сфере обмена товаров и распределения по труду права и обязанности не могут быть одинаковыми у всех граждан и организаций[46].

С.Н. Братусь, отождествляя правоспособность с правосубъектностью, рассматривал все права и обязанности, предоставленные субъекту права в силу действия закона, как элементы правоспособности.

Правосубъектность юридического лица по своему содержанию не может совпадать с его право-дееспособностью в гражданских правоотношениях. Являясь субъектом широкого круга правоотношений, юридическое лицо приобретает правовой статус, дифференцированный в зависимости от содержания и характера конкретных правоотношений[47]. Следует согласиться с Р.О. Халфиной, которая при определении понятия «правосубъектность» включает в него те нормы, образующие правовой статус, которые позволяют участвовать в правоотношениях. Обладая правосубъектностью как общей предпосылкой участия в правоотношениях, юридические лица обладают правосубъектностью, соотносимой с их правовым статусом, который, по мнению Р.О. Халфиной, устанавливается государством с учетом цели, для выполнения которой они создаются[48].

В различных по своей правовой природе правоотношениях юридические лица фигурируют как субъекты, наделенные различным по своему содержанию правовым статусом. Соответственно каждая из отраслей права определяет свой вид правосубъектности юридического лица. Однако в рамках отрасли права, регулирующей однородные общественные отношения, для юридических лиц, относящихся к различным видам, не может быть определена различная по объему правосубъектность. Отличия в способности к правообладанию могут существовать только между отраслевыми видами правосубъектности юридических лиц.

Правосубъектность юридического лица можно рассматривать как систему, каждый из элементов которой определяет правовой статус юридического лица в конкретной сфере общественных отношений.

Среди основных отраслей публичного права признают правосубъектность юридических лиц такие отрасли права, как арбитражный и гражданский процесс, финансовое право. Сравнительно недавно в европейском праве нормативно закреплена уголовно-правовая правосубъектность юридических лиц. В системе частного гражданского права, включающей в себя, по определению Е. А. Суханова, ряд подотраслей (вещное право, обязательственное право, наследственное право и др ), правосубъектность юридических лиц урегулирована наиболее полно[49].

Правосубъектность юридических лиц определяется их местом в экономической системе государства, а содержание правосубъектности образует совокупность прав и обязанностей, фактически возлагаемых на юридическое лицо в процессе конституционного регулирования экономической деятельности.

В гражданском праве, в отличие от других отраслей права, происходит «разъединение» правоспособности и дееспособности, объясняемое цивилистами природой гражданских и некоторых иных имущественных субъективных прав. С. С. Алексеев объясняет природу этих отношений тем, что «процесс осуществления имущественных прав не имеет столь тесной непосредственной связи с носителем права, как это свойственно другим видам субъективных прав (политическим, брачно-семейным и т.п.)»[50].

Однако следует отметить, что в отношении фигуры юридического лица такое «раздвоение» не носит принципиального характера. Правоспособность и дееспособность, а также такое проявление правосубъектности, как деликтоспособность, т. е. способность нести ответственность за совершенные деликты, у юридического лица возникают одновременно с момента его государственной регистрации.

Гражданско-процессуальная правоспособность юридических лиц определяется ст. 36 ГПК РФ. Участие в качестве стороны в процессе лишь организаций, являющихся юридическими лицами, по существу означает полное совпадение субъектного состава процессуальных и материальных гражданских правоотношений. По мнению М. С. Шакарян, только юридические лица выступают субъектами гражданского процессуального права в случаях рассмотрения судом исков с участием организаций о присуждении денежных средств или имущества[51].

Судебная практика исключает процессуальную правосубъектность таких структурных подразделений юридических лиц, как филиалы и представительства, руководители которых во всех правоотношениях действуют в рамках доверенности от имени юридического лица, в состав которого входят структурные подразделения.

Более сложной является проблема т.н. производных правоотношений, в которых появляется малоизученная категория производной правосубъектности юридических лиц. По мнению И. А. Фаршатова, «... в производных правоотношениях получают конкретное выражение процессы специализации правовых норм». Связывая функционирование производных отношений в гражданском праве с дополнительными соглашениями, И. А. Фаршатов видит проявление производности в правовом статусе дочернего предприятия, «... особенно в характере организации производственно-хозяйственной деятельности»[52].

Производный характер правосубъектности дочерних предприятий никак не связан с дополнениями к договорам, т.к. существуют юридические лица, создаваемые одним учредителем (собственником) при отсутствии договора. Производная правосубъектность дочерних предприятий — это результат правопреемства, перехода части субъективных прав и обязанностей юридического лица к выделенному из него дочернему юридическому лицу.

Однако следует подчеркнуть, что производный характер правосубъектности дочернего юридического лица не означает нечеткости, неопределенности ее границ. Установленные ст. 105 ГК  правила о солидарной ответственности основной организации в случае банкротства по ее вине дочерней организации позволяют четко определить объем правосубъектности дочернего юридического лица.

Производный характер правосубъектности некоторых юридических лиц и их экономическая зависимость от главного (материнского) юридического лица позволили поставить под сомнение традиционное определение гражданского права как отрасли, регулирующей имущественные отношения между равноправными участниками товарного оборота. Так, М. И. Кулагин высказал мнение о том, что «... юридически зависимое лицо по сравнению с традиционным юридическим лицом, не является больше совокупностью собственников капитала, функционирующего в данном юридическом лице»[53]. Отсюда делается общий вывод о том, что подлинным юридическим лицом в традиционном понимании является только головное общество. С этим трудно согласиться, так как дочерние юридические лица обладают собственной правосубъектностью, особенностью которой является ее производный характер. Не случайно законодатель в ряде случаев прямо закрепляет принцип самостоятельной деликтоспособности дочерних юридических лиц. В современных условиях по-новому следует взглянуть на дискуссию о соотношении правовых статусов (правосубъектности) объединений и входящих в них юридических лиц.

Предлагавшаяся ранее Ю.Г.Васиным концепция о признании субъектами права объединения и входящих в него предприятий, находится в полном соответствии с современным законодательством[54]. Изменились лишь формы и характер взаимоотношений этих субъектов права. Правосубъектность объединений определяется правовым статусом и интересами юридических лиц, входящих в объединение.

Невозможно теоретически обосновать предпринимательскую правосубъектность рыночных структур, т. к. отсутствует такая правовая отрасль (не путать с научной дисциплиной), как предпринимательское (хозяйственное) право, не существует и самого субъекта, именуемого рыночной структурой. Даже в странах, сохраняющих дуализм частного права, торговое право не отказалось от применения правовой конструкции юридического лица, позволяющей в полной мере обеспечить реализацию субъективных прав участниками торгового оборота. Следует отметить, что отраслевая правосубъектность юридических лиц не может отличаться в рамках одной отрасли права, однако правосубъектность физических и юридических лиц даже в пределах однородных правоотношений может быть не только различной по объему и содержанию, но в ряде случаев носит специальный характер.

Правоспособность юридического лица возникает согласно ст.49 ГК РФ в момент его создания и прекращается в момент завершения его ликвидации.

Правоспособность юридического лица может быть универсальной (общей) или специальной. Обладая общей правоспособностью, юридическое лицо вправе осуществлять любые виды деятельности, не запрещенные законодательством. Специальная правоспособность означает право юридического лица осуществлять лишь строго определенные виды деятельности.

В соответствии со ст.49 ГК РФ коммерческие организации обладают, как правило, общей правоспособностью, т.е. могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. Исключение составляют унитарные предприятия и некоторые иные виды организаций, предусмотренные законом (страховые, банковские, аудиторские организации).

Специальной правоспособностью обладают некоммерческие организации, а также некоторые коммерческие организации. Согласно ст.52 ГК РФ в учредительных документах некоммерческих организаций, а в предусмотренных законом случаях и некоторых коммерческих организаций, должны быть определены предмет и цели деятельности юридического лица.

Для того чтобы реализовать свою правоспособность и осуществлять принадлежащие ей права, каждая организация должна иметь органы управления. В соответствии со ст.53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Органы юридических лиц различных организационно - правовых форм существенно отличаются друг от друга. Чтобы установить, какие органы управления существуют в той или иной организации, и определить их компетенцию, необходимо изучить закон, регулирующий деятельность данных организаций, и учредительные документы данной организации, поскольку порядок назначения органов юридического лица и их компетенция определяются законом и учредительными документами юридического лица.

Как правило, органы юридического лица бывают единоличными (генеральный директор, президент, управляющий) или коллегиальными (правление, совет директоров). Высшим органом хозяйственных обществ и товариществ является общее собрание участников (учредителей, акционеров). Юридическое лицо, как правило, имеет руководителя (генерального директора, президента), который вправе без доверенности действовать от имени юридического лица.

Все иные лица вправе выступать от имени юридического лица лишь на основании доверенности, выданной в установленном порядке.

Юридическое лицо выступает в хозяйственных отношениях под определенным именем. Наименование юридического лица обязательно должно содержать указание на его организационно - правовую форму. Наименования некоммерческих организаций, а также унитарных предприятий и в предусмотренных законом случаях некоторых коммерческих организаций (банков, инвестиционных фондов и т.п.) должны содержать указание на характер деятельности юридического лица. Наименование юридического лица указывается в его учредительных документах[55].

Согласно п. 1 статьи 50 ГК РФ и коммерческие, и некоммерческие организации могут осуществлять деятельность, направленную на извлечение прибыли. Пункт 3 специально разрешает некоммерческим организациям осуществлять предпринимательскую деятельность, которая согласно определению, данному в ст. 2 ГК, есть деятельность, направленная на систематическое получение прибыли. Но некоммерческим организациям запрещено распределять полученную прибыль между своими участниками, а для коммерческих – такого запрета нет.

Когда извлечение прибыли является основной целью организации, а когда – побочной, в реальной жизни определить бывает довольно трудно; одна цель может специально прикрывать другую, поэтому данный признак остается малопригодным для отграничения некоммерческих организаций от коммерческих. С другой стороны, неясно, что может означать разрешение «осуществлять предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и соответствующую этим целям» (абз. 2 п. 3). Речь здесь, по-видимому, должна идти просто об ограничении свободы распоряжаться полученной прибылью и праве использовать ее только в соответствии с уставными целями некоммерческой организации. Таким образом, признаком, отличающим коммерческие организации от некоммерческих, по ГК практически остается право первых распределять полученную прибыль между своими участниками и отсутствие такого права у вторых.

Лишь в одном случае некоммерческой организации фактически запрещено заниматься предпринимательской деятельностью. Согласно п. 1 ст. 121 ГК ассоциации коммерческих организаций сами являются организациями некоммерческими, и если по решению участников ассоциации на нее возлагается ведение предпринимательской деятельности, она подлежит преобразованию в хозяйственное общество или товарищество, т.е. превращается в коммерческую организацию, но тогда уже приобретает и право делить прибыль между участниками.

К ассоциациям некоммерческих организаций требование преобразования не относится, и, следовательно, ведение предпринимательской деятельности им не запрещено.

Согласно статье 50 ГК РФ юридические лица могут создаваться только в одной из организационно-правовых форм, предусмотренных Законом. Этот неизвестный нашему законодательству до Основ ГЗ принцип замкнутого круга организационно-правовых форм юридических лиц, прямо противоположный принципу отсутствия замкнутого круга договоров и сделок вообще, является необходимым условием устойчивости оборота.

Для коммерческих организаций такой исчерпывающий перечень дал сам ГК в п. 2 статьи 50. Что касается некоммерческих организаций, то они согласно п. 3 этой статьи могут создаваться в организационно-правовых формах, предусмотренных как самим ГК, так и другими законами.

В соответствии с этой нормой Законом о некоммерческих организациях предусмотрены новые, в ГК отсутствующие, организационно-правовые формы некоммерческих организаций – некоммерческое партнерство, автономная некоммерческая организация, государственная некоммерческая корпорация. Особенность последней состоит в том, что она создается специальным федеральным законом, который заменяет для нее учредительные документы, предусмотренные ст. 52 ГК. Автономная некоммерческая организация идентична предусмотренному ст. 118 ГК фонду, и необходимость введения этой формы не вполне ясна. Относительно некоммерческого партнерства необходимо отметить, что Закон о некоммерческих организациях содержит правила, позволяющие обойти некоммерческий характер такого партнерства, поскольку оно вправе предусмотреть в своих учредительных документах, что в случае ликвидации (решение о которой может быть принято им самим – п. 3 ст. 29) все нажитое некоммерческим партнерством имущество распределяется между его членами (п. 3 ст. 8 и п. 2 ст. 20). Этот Закон содержит нормы о запрете выплаты вознаграждения участникам высшего органа управления автономной некоммерческой организации, о лимите участия в этом органе наемных работников, а также правила о т.н. конфликте интересов, по существу, относящиеся к любому юридическому лицу (ср. ст. 81 – 84 Закона об акционерных обществах). Он содержит также статью об экономической поддержке некоммерческих организаций органами государственной власти и местного самоуправления и о контроле со стороны этих органов.

В качестве примера установленных отдельными законами специальных организационно-правовых форм некоммерческих юридических лиц могут быть названы товарищество собственников жилья (Закон о товариществах собственников жилья), Торгово-промышленная палата (Закон РФ от 07.07.93 №5340-1 «О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации» - Ведомости РФ, 1993, №33, ст. 1309), некоммерческое товарищество в качестве формы садоводческого, огороднического и дачного некоммерческого объединения (Закон о садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан).

Пункт 4 статьи 50 допускает образование объединений как коммерческими, так и некоммерческими организациями – юридическими лицами и не исключает образования объединений, в которые входили бы и те и другие организации. Однако ст. 121 ГК заставляет решить этот вопрос иначе. Она говорит об объединениях коммерческих (п. 1) и некоммерческих (п. 2) организаций по отдельности и смешанных объединений, по-видимому, не допускает. Предпочтительным представляется решение, допускающее создание ассоциаций, включающих как коммерческие, так и некоммерческие организации, с тем, однако, что такие ассоциации (объединения) предпринимательской деятельностью заниматься не будут.

Таким образом, юридическое лицо – это организация, имеющая самостоятельный правовой статус, отделенный от правового статуса создавших ее или входящих в ее состав учредителей (участников). При этом под организацией понимается определенная указанная в законе структура (организационно-правовая форма), являющаяся субъектом гражданского права.

Организация, считающаяся юридическим лицом, должна иметь обособленное от ее учредителей (участников) имущество. Данное имущество, как сказано в п. 1, организация имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении.

Приведенный перечень правовых способов обособления имущества в составе юридического лица нельзя считать исчерпывающим. Допустимы и другие правовые способы. Так, товарищество собственников жилья (ст. 291 ГК), являющееся юридическим лицом, функционирует на основе права общей долевой собственности на имущество общего пользования. Помимо вещных прав, принадлежащих юридическому лицу, ему могут принадлежать отдельные категории имущественных прав обязательственно-правового характера, например права аренды и субаренды. Кроме того, в п. 1 заужено понятие тех обособляемых учредителями (участниками) объектов, имеющих рыночную стоимость, которые могут обеспечивать хозяйственную деятельность юридического лица.

Наряду с имуществом обособлению могут подлежать исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица имущественного характера, индивидуализации продукции, выполняемых работ или оказываемых услуг, не относимые законом к имуществу (ст. 128 ГК). В практике подобного рода случаи встречаются довольно часто.

Организация, считающаяся юридическим лицом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и нести обязанности, т.е. выступать в качестве самостоятельного субъекта гражданского оборота и, как следствие, быть истцом и ответчиком в суде (см. также ст. 11 ГК).

Нормы п. 2 статьи 48 ГК РФ вызывают большие сомнения.

Содержащееся в абз. 1 п. 2 деление прав учредителей (участников) на обязательственные и вещные в части образования юридического лица не основано на единых критериях. В первом случае имеется в виду отношение участников к юридическому лицу как субъекту права, т.е. отношения внутри юридического лица, во втором – отношение учредителей (лиц, не являющихся участниками юридического лица) к имуществу юридического лица, т.е. отношения вовне юридического лица. Конструкция «либо – либо» к различным по своему характеру отношениям не применима. Закон допускает сочетание указанных двух видов прав в рамках одного и того же юридического лица. Например, учредители государственных и муниципальных унитарных предприятий, а также финансируемых собственником учреждений, имея право собственности или иное вещное право на имущество данных юридических лиц, одновременно состоят с ними в обязательственных отношениях по поводу соблюдения закона относительно правового статуса юридических лиц, в том числе обеспечения их прав на закрепленное за ними имущество.

В абз. 2 и 3 п. 2 раскрывается содержание указанных в абз. 1 отношений, связанных с образованием имущества юридического лица его учредителями (участниками).

Положения, содержащиеся в абз. 2 п. 2, находятся в явном противоречии с понятием обязательства (ст. 307 ГК), в котором стороны выступают в качестве независимых друг от друга участников правоотношений. Внутренние отношения между участниками с одной стороны и хозяйственными товариществами и обществами, производственными и потребительскими кооперативами с другой стороны, неразрывной частью которых являются и отношения, связанные с имуществом последних, строятся по совершенно иной модели. Это отношения участия (членства) в делах данных юридических лиц, в том числе и в решении вопросов по управлению и распоряжению имуществом юридического лица. Соответственно, данные отношения касательно прав и обязанностей участников хозяйственного товарищества или общества регулируются условно нормами акционерного права (ст. 67 и др. ГК), отношения касательно прав и обязанностей членов производственного и потребительского кооператива - условно нормами кооперативного права (ст. 107 - 112, 116 ГК). Участники этих юридических лиц находятся на положении их хозяев, а не посторонних лиц. Обязательственные отношения между участниками и хозяйственными товариществами и обществами могут возникать лишь по требованиям об уплате назначенных дивидендов (прибылей), о получении имущества в случае ликвидации товарищества или общества и другим общегражданским требованиям (возврат полученных участниками ссуд и т.п.), т.е. тогда, когда участники изменяют свой правовой статус, переходя на положение обычных внешних кредиторов или должников по отношению к товариществу или обществу.

Положение, содержащееся в абз. 3 п. 2, правильное по существу, вместе с тем сформулировано односторонне. При наличии права собственности или иного вещного права на имущество учредители, как отмечалось выше, одновременно состоят в обязательственных отношениях с государственными и муниципальными унитарными предприятиями, а также финансируемыми ими учреждениями, в том числе и в отношениях, объектом которых является закрепленное за ними имущество (ст. 295 - 300 ГК).

В п. 3 закреплено положение об отсутствии имущественных прав учредителей (участников) в отношении общественных и религиозных организаций (объединений), благотворительных и иных фондов, объединений юридических лиц (ассоциаций и союзов). По смыслу п. 2 настоящей статьи под имущественными правами понимаются как вещные, так и обязательственные права. В отношении вещных прав указанное положение является правильным, основанным на законе (ст. 48, 117, 118 ГК). Что касается обязательственных прав в их общепринятом значении, то таковые отсутствуют у участников общественных и религиозных организаций (объединений), ассоциаций и союзов (объединений юридических лиц). Участники данных юридических лиц могут иметь имущественные права и нести обязанности лишь в рамках отношений внутри юридического лица, которые, однако, не подпадают под категорию обязательств гражданско- или административно-правового типа (ст. 117, 121 - 123 ГК). Данное положение не распространяется на благотворительные и иные фонды, учредители которых могут состоять в обязательственных отношениях с ними (п. 4 ст. 118 ГК).

Заключение

Вопрос о понятии и сущности юридического лица является одним из самых запутанных вопросов зарубежной политической теории, в частности, теории гражданского права. Проблеме юридического лица посвящено большое количество исследовательской литературы. Создано огромное количество теорий, пытающихся раскрыть природу юридического лица, определить содержание понятия юридического лица и соотношение этого понятия с понятием субъекта права.

Совершенствование столь сложного и важного социального института, как юридическое лицо, едва ли возможно без его серьезных научных исследований. Они велись на протяжении всей истории существования юридических лиц, привели к созданию в XIX веке ряда фундаментальных теорий и активно продолжаются в современной цивилистике.

Основная научная проблема, вызывающая наибольшие дискуссии,— это вопрос о том, кто или что является носителем свойств юридической личности, т.е. субстратом юридического лица. В зависимости от ответа на вопрос о том, что стоит за понятием юридического лица, различные теории юридического лица можно разделить на две большие группы: концепции, отрицающие существование некоего реального субъекта со свойствами юридической личности, и концепции, признающие существование носителя таких свойств.

К первой группе теорий относится концепция Савиньи, ставшая одной из первых фундаментальных теорий юридического лица и получившая название «теории фикции». По взглядам Савиньи, свойствами субъекта права (сознанием, волей) в действительности обладает только человек. Однако законодатель в практических целях признает за юридическими лицами свойства человеческой личности, олицетворяет их. Таким образом, законодатель, прибегая к юридической фикции, создает вымышленного субъекта права, существующего лишь в качестве абстрактного понятия. Теория «персонифицированной цели», предложенная Бринцем, схожа с «теорией фикции» в том, что отрицает существование реального субъекта, обладающего свойствами юридического лица. Поскольку целью института юридического лица является лишь управление имуществом, то и юридическое лицо есть не что иное, как сама эта персонифицированная цель.

Вторая группа теорий юридического лица исходит из тезиса о реальности существования юридических лиц как действительных, а не вымышленных образований. При этом основоположник «органической теории» Гирке уподоблял юридическое лицо человеческой личности, понимая его как некую союзную личность, социальный организм, отличный от суммы участвующих в союзе людей. Саллейль, разработавший «реалистическую теорию»юридического лица, также заявлял о реальности существования юридических лиц как особых субъектов права, несводимых к сумме индивидов, сумев избежать при этом некоторой биологизации юридических лиц, присущей взглядам Гирке.

Характеризуя современное состояние учения о юридических лицах, необходимо отметить, что в соответствии со ст.48 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая обладает обособленным имуществом, отвечает по своим обязательствам этим имуществом и может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Отличительными признаками юридического лица являются:

- организационное единство;

- имущественная обособленность;

- самостоятельная имущественная ответственность;

- вступление в хозяйственные отношения от своего имени.

Организационное единство юридического лица состоит в том, что оно как определенная организация имеет внутреннюю структуру, органы управления, обладает определенными правами и обязанностями. Организационное единство юридического лица закрепляется в его уставе, учредительном договоре или иных документах.

Несмотря на долгое развитие, учение о юридических лицах нельзя считать оконченным. Например, нормы п. 2 статьи 48 ГК РФ, определяющей сущность и признаки юридического лица, вызывают большие сомнения.

Положения, содержащиеся в абз. 2 п. 2, находятся в явном противоречии с понятием обязательства, в котором стороны выступают в качестве независимых друг от друга участников правоотношений. Внутренние отношения между участниками с одной стороны и хозяйственными товариществами и обществами, производственными и потребительскими кооперативами с другой стороны, неразрывной частью которых являются и отношения, связанные с имуществом последних, строятся по совершенно иной модели. Это отношения участия в делах данных юридических лиц, в том числе и в решении вопросов по управлению и распоряжению имуществом юридического лица. Соответственно, данные отношения касательно прав и обязанностей участников хозяйственного товарищества или общества регулируются условно нормами акционерного права, отношения касательно прав и обязанностей членов производственного и потребительского кооператива - условно нормами кооперативного права. Участники этих юридических лиц находятся на положении их хозяев, а не посторонних лиц. Обязательственные отношения между участниками и хозяйственными товариществами и обществами могут возникать лишь по требованиям об уплате назначенных дивидендов, о получении имущества в случае ликвидации товарищества или общества и другим общегражданским требованиям, т.е. тогда, когда участники изменяют свой правовой статус, переходя на положение обычных внешних кредиторов или должников по отношению к товариществу или обществу.

Таким образом, учение о юридических лицах требует еще изучения и дальнейшего развития.

Список использованной литературы

1. Гражданский Кодекс Российской Федерации

2. Федеральный закон от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» (с изм. и доп. от 10 января, 23 декабря 2003 г.). //  Российская газета от 13 июля 2002 г.

3. СЗ РФ, 2001, №33, часть 1, ст. 3430

4. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. №19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах»

5. Авдашева С., Дементьев В. Акционерные и неимущественные механизмы интеграции в российских бизнес-группах // Российский юридический журнал. 2000. №1

6. Алексеев С. С. Проблемы теории права: Курс лекций В 2-х т. - Свердловск, 1972. Т. 1

7. Алимурзаев Г. Местное самоуправление: к концептуальному обоснованию главных задач в сфере экономики // Российский экономический журнал. 1999. №3

8. Андреев В.К. Правосубъектность хозяйственных органов: сущность и реализация. М., 1985

9. Антонова Е.С. Понятие, содержание и особенности корпоративных прав // Юридический мир. 2000. №11

10. Архив Федерального арбитражного суда Уральского округа. Дело №Ф09-2310/03-АК

11. Бакшинскас В.Ю. Правовое регулирование хозяйственной деятельности. М.: Информационное агентство «ИПБ-БИНФА», 2002

12. Белых В.С., Скуратовский М.Л. Гражданский кодекс России: новая модель регулирования и судебная практика // Государство и право. 2001. №8

13. Белых В.С. Субъекты предпринимательской деятельности: понятие и виды. Екатеринбург, 2002

14. Бенедиктов А.В. Государственные юридические лица в СССР. «Советское государство и право», 1940, № 10

15. Берлин А., Романовская К. Управление организацией, децентралистские концепции // Российский экономический журнал. 1999. №3

16. Братусь С Н. Субъекты гражданского права — М , 1950

17. Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., Издательство юстиции СССР, 1947

18. Бублик В.А. Публично- и частноправовые начала в гражданско-правовом регулировании внешнеэкономической деятельности: Автореф. дис... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2000

19. Васин Ю Г. Юридические формы хозрасчета системы объединений / Советское государство и право 1972. №3

20. Винницкий Д.В. Корпоративные объединения со сложной структурой: понятие и особенности налогообложения // Бизнес, Менеджмент и Право. 2003. №3

21. Генкин Д.М. О юридических лицах в проекте Гражданского кодекса СССР «Труды первой научной сессии Всесоюзного института юридических наук». Юриздат, 1940

22. Генкин Д.М. Юридические лица в советском гражданском праве // Проблемы социалистического права, 1939, №1

23. Гольмстен А.Х. Очерки по русскому торговому праву. СПб., 1895

24. Гражданская правосубъектность юридических лиц: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Слугин А.А.. - Краснодар, 2003

25. Гражданское право. Том I. / Ответственный редактор Е.А.Суханов. М.: Издательство БЕК, 1998

26. Дювернуа, Чтения по гражданскому праву, т. I, вып. 2

27. Камалов О.А. Гражданская правосубъектность муниципальных образований: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000

28. Каминка А.И. Очерки торгового права. СПб., 1912. Вып. 1

29. Коуз Р.Г. Природа фирмы // Теория фирмы. СПб., 1995

30. Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. - М , 1992

31. Пахомова Н.Н. Основы теории корпоративных отношений. М., Издательство «Налоги и финансовое право», 2004

32. Петров Ю. Реформа рыночных институтов и создание социального рыночного хозяйства // Российский экономический журнал. 2000. №4

33. Победоносцев К. Курс гражданского права. СПб.; М., 1880

34. Российская юридическая энциклопедия / Под ред. А.Я. Сухарева. М., 1999

35. Соколова А.А. Правовое положение предпринимательских объединений (корпораций) по законодательству США // Правовое положение субъектов предпринимательской деятельности / Отв. ред. В.С. Белых. Екатеринбург, 2002

36. Суворов Н.С. О юридических лицах по римскому праву. М., 2000

37. Суханов Е. А. Система частного права / Вести. Москов. ун-та 1994. №4

38. Фаршатов И А Производственные правоотношения / Государство и право - 1998 №2

39. Флейщиц Е. А Соотношение правоспособности и субъектности прав/ Вопросы общей теории права — М, 1960

40. Хайек Ф.А. Индивидуализм и экономический порядок. М., 2001

41. Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. — М , 1974

42. Чантурия Л. Собственность на недвижимые вещи на примере немецкого права: Автореф. дис... д-ра юрид. наук. Тбилиси, 1994

43. Шакарян М. С. Субъекты советского гражданского процессуального права. — М , 1970

44. Шиткина И. Закон о холдингах: каким ему быть? // Хозяйство и право. 2000. №11

45. Якушев В.С. Юридическая личность государственного производственного предприятия. Свердловск, 1973