Отцовство и проблемы депривации
Введение
Пол –
есть фундаментальное биосоциальное свойство индивидуальности, одна из первых
категорий, в которой ребенок осмысливает собственное «Я». В старшем дошкольном
возрасте ребенок уже четко идентифицирует себя с определенным полом и
возрастом. Анализ научной литературы показал, что у детей воспитывающихся в
условиях отцовской депривации и не имеющих образца для половой идентификации
возможны определенные нарушения в данной области.
Особенности идентификации дошкольников депривации
Результаты
различных исследований отечественных и зарубежных психологов подтверждают факт
негативного влияния отцовской депривации на развитие личности ребенка. Так,
чешские исследователи Й. Лангмейер и З. Матейчек, выделяют феномен отцовской
депривации и описывают в своем труде специфические особенности воспитания в
неполной материнской семье. Известный психиатр А. И. Захаров в работе
посвященной неврозам, отмечает высокий процент частоты возникновения данного
вида расстройств у детей воспитывающихся без участия отца. Исследования
профессора И. Кона и данные психологической практики, свидетельствуют об более
низком уровне притязаний, трудностях в общении и налаживанием контактов со
сверстниками и усвоении мужских ролей у мальчиков данной группы. Проведение
эксперимента заключалось в предложении ребенку стимульного материала в виде
двух наборов карточек (по 6 штук), на которых персонаж мужского или женского
пола изображен в разные периоды жизни от младенчества до старости. Исследование
проводилось в два этапа. Задачей первого являлась оценка возможности ребенка
идентифицировать свой настоящий, прошлый и будущий половозрастной статус.
Другими словами, проверялась способность ребенка к адекватной идентификации
своего жизненного пути. На втором этапе исследования сравниваются представления
ребенка о Я-настоящем, Я-привлекательном и Я-непривлекательном. Из предложенных
картинок ребенок выбирает самый привлекательный и непривлекательный для него
образ.
Анализ
результатов проводился по следующим параметрам: идентификация пола,
идентификация возраста, построение итоговой последовательности по полу и
возрасту, выбор привлекательного образа, выбор непривлекательного образа.
В
результате проведенного исследования были выявлены следующие тенденции.
Идентификация пола в обеих исследуемых группах была адекватной и вызвала
затруднения только у одного испытуемого из группы детей из неполных семей, что
составило соответственно всего 5% от общего количества испытуемых. Наибольшее
количество ошибок в обеих группах было обнаружено при выполнении построения
первой идентификации связанной с определением возраста ребенка. В группе детей
из неполных семей 70% испытуемых неправильно идентифицировали свой возраст, в
группе испытуемых из полных семей 35% соответственно. Достоверность различий в
распределении признака была подтверждена путем статистической обработки (х2
Пирсона, при уровне значимости р. 0,05). Данный факт свидетельствует о больших
сложностях в формировании возрастного аспекта эго-идентичности у детей из
неполных семей, по сравнению с их сверстниками из полных семей.
В
построении итоговой (по половозрастным признакам) последовательности
затруднения были у 35% испытуемых из группы неполных семей и 20 % испытуемых из
группы полных семей соответственно. Что свидетельствует о более низкой степени
сформированности у детей из неполных семей способности к генерализации знаний
по поводу эго-идентичности направленных на других людей, и на собственный
жизненный путь, хотя этот показатель и не является статистически значимым (х2 Пирсона,
при уровне значимости р.0,05) . Наиболее привлекательным образом для испытуемых
из неполных семей был образ школьника (40%) и образ юности (35%), 20%
испытуемых выбрали образ взрослого, 5% - образ старости. Для группы испытуемых
из полных семей наиболее привлекательным оказался образ юности, его выбрали 50%
испытуемых, далее следует образ школьника - 40%, 5% выбрали образ взрослого и
5% - образ дошкольника. Исходя из этого можно предположить следующее: дети из
полных семей имеют в представлении более развернутую временную перспективу в
область будущего, что может свидетельствовать об их большей уверенности в
построении их собственного жизненного пути.
Наиболее
непривлекателен для дошкольников из первой группы образ младенца (40%) и образ
старости (35%), 15% выбрали взрослого и 10 % образ дошкольника. Во второй
группе наиболее непривлекателен для испытуемых образ старости (45%) и образ
младенца (35%), далее следует образ взрослого (15%) и 5 % выбрали образ
дошкольника. Что соответствует нормам данного возраста и свидетельствует о том,
что в области нежелательного варианта жизненного пути представления детей из
разных типов семей оказываются сходными.
Итак,
результаты проведенного нами исследования показывают, что структура семьи
обуславливает формирование личностных особенностей ребенка. Изучение
половозрастной идентификации у старших дошкольников из полных семей и детей,
воспитывающихся в условиях отцовской депривации, продемонстрировало низкий
уровень сформированности у детей из неполных семей представлений об
эго-идентичности и невысокую способность к генерализации данных знаний на
других людей и на собственный жизненный путь.
Этапы формирования отцовства
Отцовство
- достаточно сложный феномен, который можно определить как категорию психологии
личности, отражающую основные этапы развития личности, характеризующую комплекс
интегральных, социальных и индивидуальных характеристик личности, проявляющихся
на всех уровнях жизнедеятельности человека.
В
психологии выделяются несколько стадий родительства: принятие решения о
рождении ребенка, беременность, период становления родительства, период зрелого
родительства, период, называемый периодом «постродительства», т.е. бабушек и
дедушек.
Данные
стадии характерны как для женщин, так и для мужчин, однако существует
определенная специфика прохождения этих стадий у мужчин.
В
результате всестороннего изучения проблемы формирования отцовства, влияния
социальных отношений на становление института отцовства, было сделано
предположение о том, что в онтогенезе комплекса отцовства можно выделить три
основных этапа;
1)
стереотипное представление об отцовстве до беременности жены;
2)
переосмысление стереотипов в течение беременности;
3)
собственно формирование чувства отцовства после рождения ребенка, с которым в
перинатальный период мужчина не имеет такой связи, как женщина, соответственно,
и изменение отношения к себе, формирование отношения к ребенку, принятие новой
роли отца - сложный и многофакторный процесс.
Первый
— теоретический — этап начинается с рождения мальчика до момента получения
сведений о беременности его жены (партнерши). Формирование стереотипов об
отцовстве происходит в процессе взаимодействия с собственными родителями.
Причем степень влияния отца и матери зависит от возраста ребенка. Отец является
фигурой, которая помогает ребенку изучать мир, собственное тело и его
возможности через силовые игры. Позднее взаимоотношения родителей становятся
моделью поведения в обществе сверстников в младшем школьном и подростковом
возрасте. Однако на формирование представлений об отцовстве оказывает влияние
не только семейная ситуация. Часто мужчина, выросший без отца, может быть
хорошим родителем, если у него есть модель мужского поведения.
В
среднем к 18-23 годам формируются основные представления об отцовстве, характерные
для этого периода: молодые люди собираются иметь детей в будущем, но не сейчас,
считают необходимым планировать рождение детей и рассматривают это как
перспективу только через несколько лет (от двух до пяти), они положительно
относятся к детям, но общаются не часто, полагают, что с рождением ребенка у
мужчины появляется большая ответственность. Принимая социальные стереотипы
современности как собственное мнение, они полагают, что отец для ребенка
является образцом для подражания, воспитывает физически и духовно, социально
поддерживает, дает чувство уверенности в себе, защиту.
Второй
этап - «слом» стереотипов в период беременности партнерши. Этот этап начинается
с того момента, когда мужчина узнал, что будет отцом, до начала взаимодействия
с уже родившимся ребенком. Сам момент сообщения о беременности и осознание
факта реальности ребенка разнесены во времени. Реакция на сообщение о
беременности может быть различной в зависимости от многих факторов, включающих
намерения мужчины относительно конкретной женщины, материальную, социальную и
другие виды готовности принять ответственность за будущую жизнь. Даже в том
случае, когда решение о рождении ребенка принято заранее и является результатом
оформления потребностно-эмоциональной и ценностной сфер отцовства, выраженном в
желании иметь ребенка, известие о беременности может вызвать сложные
переживания.
Беременность
жены ставит перед мужчиной сложную задачу - справиться с внезапными ощущениями
и оказать психологическую поддержку жене, взять на себя большую часть внешних
проблем, создав защитный барьер между женщиной, носящей ребенка, и остальным
миром. Как поведет себя будущий отец в каждом конкретном случае будет зависеть
от многих факторов. Основные из них - его личностный склад, зрелость отношений
к семье, осознанная оценка возникающих трудностей, способность справиться с
ними и отношения с собственной матерью и отцом.
Первые
два этапа представляют собой период подготовки к общению с ребенком.
Теоретические представления об отцовстве формируются в социуме с начала жизни
мужчины, затем изменяются, преломляясь через собственный опыт общения с еще не
родившимся ребенком через жену и преобразования, изменения самосознания,
самооценки и образов Я. Этот процесс является очень сложным и легко нарушается
при отторжении со стороны жены или социальных проблемах будущего отца, таких,
как отсутствие материальных ресурсов, постоянной работы и др. Мужчины, которые
подвергаются финансовым кризисам, часто отказываются от экономических и
психологических обязанностей отца, что частично является следствием уязвимости
отцовства по отношению к успеху во внешней среде. Многие мужчины испытывают повышенную
тревожность и ответственность за материальное положение семьи, это приводит к
стремлению больше работать, чтобы обеспечить семью, но может вызывать чувство
одиночества у жены. Другие, наоборот, делают вид, что ничего не происходит
такого, о чем стоило бы беспокоиться. Такие мужчины полагают, что рождение
ребенка — нормальное физиологическое явление и с раздражением относятся к
проявлениям тошноты, утомляемости, плаксивости беременной жены. Таким образом,
отсутствие теоретической подготовки к отцовству, страх перед рождением ребенка
способствуют возникновению тревожности. Г. Дик-Рид считает, что этот период
требует от мужа понимания, терпимости и бескорыстия по отношению к жене, чтобы
правильно оценить ее мысли и поведение во время беременности, т.е. мужчина
оказывается в ситуации повышенных требований. Считается, что этот период
является периодом проверки готовности к отцовству. Тем не менее, этот период
является важным с точки зрения формирования отношения к будущему ребенку и
собственной позиции в семье.
Третий
этап — период после рождения ребенка — практический период. Этот период
является критическим с точки зрения возникновения бондинга - связи мужчины с
родившимся - ребенком.
Отец,
по их мнению, воспитывает в ребенке рациональность, нормальные условия
развития, эстетическое, нравственное развитие.
Таким
образом, формирование отцовства является сложным многоступенчатым процессом, на
который влияют различные факторы, в том числе социальные, семейные и
личностные.
Итак,
три этапа формирования комплекса отцовства: 1) стереотипное представление об
отцовстве до беременности жены; 2) переосмысление стереотипов в течение
беременности; 3) собственно формирование чувства отцовства после рождения
ребенка.
Влияние называния на восприятие отцовства
Методологической
основой исследования является лакановское утверждение о влиянии называния на
восприятие названного, фиксированное в структуре: «означающий – означающее –
означаемое – А - а», где означающий – это тот, кто говорит, означаемое – не
объекты и вещи, а значение того, по поводу чего говорит тот, кто держит речь;
означающее – то слово, знак или символ, который использует говорящий; А –
Другой, тот, с которым говорят, кто присутствует в коммуникации как признанный,
но не познанный; а – другое, совпадающее в каждом человеке с его собственным Я
– источником всякого знания, в котором нет речи.
Данное
исследование посвящено экспериментальному доказательству влияния называния на
восприятие того, что названо. Сущность этого явления приоткрывает тот факт, что
наши слова, которые выражают наши мысли, имеют в себе то значение, которое
вкладывает в них говорящий. Таким образом, каждое понятие, слово, предложение,
фраза, сказанные человеком, преломляются через его представления о данных
явлениях, которые им описываются в речи через структуру языка. Так же
происходит в тот момент, когда человек отвечает на вопрос, касающийся его
представлений о себе (его Я-концепции). Если человеку предложить выбрать часть
из предложенных утверждений, касающихся его самого, то он выберет те
утверждения, которые на его взгляд ему соответствуют, исходя из того, что и как
он о себе думает; но эти утверждения будут поняты им, исходя из его
представлений о том, что говорится в этих утверждениях. Получается, что
конечный продукт, получаемый после опроса по поводу Я–концепции, будет состоять
из представлений испытуемого по поводу предложенного стимульного материала.
Поэтому актуальность нашего исследования состоит в том, что оно позволяет,
во-первых, исследовать Я–концепцию человека, а не представления испытуемого по
поводу представлений исследователя относительно Я-концепции, и, во-вторых,
экспериментально доказывает влияние означающего на означаемое, которое здесь
демонстрируется через исследование Я–концепции.
В
исследовании принимали участие школьники старших классов и студенты разных
факультетов. Сначала испытуемых просили нарисовать рисунок в ответ на вопрос
«Кто ты?», затем предлагался тест «10 ответов» (т.е. предлагалось написать 10
ответов на вопрос «Кто ты?»), после чего снова испытуемых просили нарисовать
рисунок в ответ на вопрос «Кто ты?».
Таким
образом, фиксировалось изменение рисунка, отображающего Я-концепцию, после
осознавания своей Я-концепции индивидом.
В
ходе интерпретации результатов были выделены признаки изменения, фиксируемые во
2-м рисунке, по сравнению с 1-м: менялся предмет рисунка, нажим линий,
штриховка, цветовая гамма и др.
Проанализировав
работы испытуемых, мы обнаружили различия между русскими и татарами. Татарам
более свойственно, чем русским, непринятие себя, отрицание, протест, связанный
с собой или же большая закрытость, протест против «копания» в себе, боязнь
что-то узнать о себе. У тех и других почти одинаково выражена потребность
действовать, быть активными, достигать что-либо через борьбу, лидерство, инициативность.
Но у русских сильно надежда на легкость, радость, оптимизм, стремление к
новому, раскрепощение, расширение возможностей. Из этого можно предположить,
что татары связывают достижения с трудностями, упорством, тогда как русские с
легкостью, удачей. Другим отличием этих выборок является Я–концепция
испытуемых: если в татарской группе соотношение Я-социального и
Я-индивидуального почти равное и Я–концепция практически больше никак не
представлена, то в русской группе – кроме Я-индивидуального и Я-социального
присутствует также Я-трансцендентное. Также отличием является то, что татары
имеют более конкретные представления о себе, а русские склонны к полету
фантазии даже когда речь заходит о том, кто они есть. Это снова подталкивает на
мысль, что татары более нацелены на внешнюю оболочку жизни – на социум, на
видимые изменения, тогда как русские в большей мере погружены во внутреннее – в
себя, в самокопание, в свой внутренний мир.
Заключение
Существуют
основания для продолжения исследования в области особенностей построения
временной перспективы будущего и факторов ее формирования. Несмотря на то, что
не были выявлены грубые нарушения половой идентификации, это не дает основание
констатировать их отсутствие, так как анализ литературы и собственные исследования
позволяют утверждать, что эти различия могут структурироваться на более
глубоких психических уровнях и проявляться внешне (обуславливать поведение) в
более старшем возрасте.
Список литературы
1.
Белопольская Н.И.
Половозрастная идентификация.- М., 2008.
2.
Кон И.С.
Отцовство, как социокультурный феномен// Педагогика.- №9, 2005.- С. 3-16.
3.
Лангмейер Й.,
Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте.- Прага, 1984.
4.
Материалы с
интернет портала исполнительного комитета московского городского совета
депутатов, главное управления здравоохранения, городской медико-педагогический
лечебно-реабилитационный подростковый центр// www.ors.ru
6.
Лакан Ж.
Инстанция буквы, или судьба разума после Фрейда. Пер. с фр./ Перевод А.К.
Черноглазова. М.: «Русское феноменологическое общество», изд-во «Логос»,
1997.-184 с.
7.
Лакан Ж.К
Якобсону, доклад. Перевод с французского А.К. Черноглазова; режим доступа:
http://lacan.narod.ru/ind_lak/lac_r6.htm
8.
Польстер И.
Обитаемый человек. Терапевтическое исследование личности. М., 1999. - 240 с.
9.
Хусаинова Н.Ю.,
Рахимова А.Ф. Я-концепция наркозависимого. Казань: ЗАО «Новое знание», 2006. –
108 с.