Любовная лирика Владимира Владимировича Маяковского
Министерство
образования Республики Татарстан
Общеобразовательная
школа №15
Любовная лирика
Владимира Владимировича Маяковского
Реферат
Выполнил:
ученик 11А класса
Маннапов Раис
Проверила: Ермолаева Л.А.
Альметьевск
2009
Содержание
Содержание
Введение
«Долой вашу любовь» 1912 – 1917 5
«Люблю неизменно и верно!» 1917-1930
Вывод
Список используемой литературы
Введение
« Любовь – это жизнь, это
главное. От нее разворачиваются и стихи, и дела и все прочее. Любовь – это
сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается
лишним, ненужным. Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем»
(Из письма Маяковского к
Л. Брик 5 февраля, 1923 г.)
Говорить об актуальности
этой темы вряд ли имеет смысл. Тема любви вечна. С течением времени меняются
взгляды, становятся иными представления о том, какое место занимает любовь в
человеческой жизни, но у человека – если использовать метафору Маяковского – не
затухает «пожар сердца». Тема не стареет: сменяются поколения – в жизнь входят
люди, для которых слова любви звучат впервые.
Задача моей работы,
раскрыть смысл заключенный в эпиграфе, потому что именно такое, любящее и
потому отзывающееся на все в мире «сплошное сердце» открывается в лирике
Маяковского, увидеть настоящего Маяковского - «живого, а не мумию». Для этого
мне предстоит ответить на интригующие вопросы: кого и как любил этот человек и
что ему принесло это чувство, почему «громада любовь» неотделима для него от
«громады ненависти», разобраться, что скрывается за его пафосом и театральной
грубостью.
Я выбрала эту тему,
потому что для Маяковского чувство, соединяющее двоих, не отграничивает их от мира.
Чувство, заставляющее человека замыкаться в узеньком мирке ( «в квартирном
маленьком мирке»), неотделимо для поэта от ненавистного ему старья, любящее
сердце вмещает в себя весь мир. Утверждаемый поэтом высокий идеал любви
осуществим лишь в светлом будущем, где человек будет свободен от еще
сковывающих его сегодня пут прошлого, олицетворением которых является для
Маяковского мещанство с его низменными интересами, безысходной пошлостью. И
задача поэзии – ускорить путь в грядущее, дать возможность, преодолев
«будничную чушь» ( «Любовь заменяете чаем? Любовь заменяете штопкой носков?»),
вбежать «по строчке в изумительную жизнь».
Чувство, связывающее
двоих, вызывает в стихах Маяковского ощущение трогательной нежности ко всему
живому, ощущение родства со всем миром и даже – вселенной.
Стихи по глубоко «личным
мотивам» и в этом случае становятся стихами о всеобщем счастье – на меньшее
поэт не согласен:
Что толку –
тебе
одному
удалось бы?
Жду,
чтоб землей обезлюбленной
вместе,
чтоб всей
мировой
человечьей гущей.
Собственно любовная
лирика занимает в поэзии Маяковского немного места, но в стихах, где речь
совсем о другом, вновь и вновь возникает слово «любовь». Потому что поэт
говорит о жизни, которая пуста и бессмысленна, если нет в ней места этому
чувству.
Творчество Маяковского
можно условно разделить на два периода: дореволюционный(1912-1917) и
послеоктябрьский(1917-1930). Любовная тема была одной из ведущих в
дооктябрьском творчестве. Поставленная в «Облаке в штанах», ставшая центральной
во «Флейте-позвоночнике», тема любви звучала и в поэме «Человек», и в стихотворение
«Лиличка», и во многих ранних стихотворениях молодого поэта. Маяковский всегда
тяготел к социальному осмыслению этой интимной темы. Изображение неразделенной
любви, характерное для подавляющего большинства дореволюционных поэм и
стихотворений, позволило поэту раскрыть трагедию человека в мире капитализма,
где все – в том числе и любовь – подчинено денежному чистогану.
Мотивы боли и страдания,
намеченные в произведениях Маяковского 1912-1913 годах, нашли воплощение и в
поэме «Облако в штанах». Уже в первой части поэмы перед читателем возникает
образ глубоко страдающего человека, раненого любовью.
Основная мысль этого
произведения, впрочем, как и других произведений дореволюционного творчества
Маяковского («Флейта-позвоночник», «Человек»), заключается в страдании
лирического героя от неразделенной любви, которое перерастает в крик протеста
против мира (четыре крика четырех частей: «Долой вашу любовь», «Долой ваше
искусство», «Долой ваш строй», «Долой вашу религию»), где деньги и богатство
превыше всего. Иначе говоря, поэма ставит вопрос о борьбе с обществом, которое
обрекает человека на страдания. При этом критикуются четыре важнейшие основы
буржуазного общества – его мораль, искусство, строй, идеология. Четыре части
поэмы органически связаны друг с другом, вытекают одна из другой. Трагедия
неразделенной любви становится исходным «криком», порождающим протест против
буржуазного мира в целом.
Важное значение поэмы
заключается уже в том, что здесь сделана попытка раскрыть социальную подоплеку
трагедии: Мария (её прототипом являлась Мария Денисова – возлюбленная
Маяковского) ушла к другому, так как в этом обществе действует страшная формула
«деньги – любовь – страсть», согласно которой любовь зависит от власти
капитала. Правда, до конца социальная природа любовного конфликта не раскрыта.
Это будет сделано в последующих произведениях Маяковского. В «Облаке…» звучит
лишь намек на то, почему Мария ушла от лирического героя. Но важно подчеркнуть,
что уже здесь намечается тенденция, определившая характер дальнейшего развития
любовной темы в дооктябрьском творчестве.
Ошеломляющим в поэме было
все: от названия до последней строчки. Первоначально она называлась
«Тринадцатый апостол». По Евангелию, у Христа было двенадцать учеников –
апостолов, проповедников веры. Маяковский объявляет себя тринадцатым апостолом,
возвещающим миру новую правду, пересматривающую сложившиеся представления о
добре и зле. Когда цензоры прочитали поэму, они заявили авторы: «Что вы, на
каторгу захотели?» Маяковскому пришлось сменить название на «Облако в штанах».
Не смотря на то, что
прототипом героини явилась Мария Денисова, «Облако в штанах» Маяковский
посвятил Лиле Брик, с которой познакомился в 1915 году и сразу влюбился. С
этого момента Лиля Юрьевна Брик стала единственной музой и адресатом любовной
лирики мастера.
Поэмы Маяковского 1910-х
(Флейта-позвоночник (1915), Человек (1916–1917)), отталкиваясь от ситуации,
реально присутствовавшей в жизни автора, продолжают работу по созданию «мифа
Маяковского». К нему добавляется новый аспект – безнадежная любовь к женщине,
наделенной именем и узнаваемыми чертами внешности Л. Брик.
В 1915 году Маяковский
вновь протестует против бездушного мира и протест его выливается в мечту о
чистой любви в поэме «Флейта-позвоночник».
В лирическом герое «Флейты-позвоночника»
нет противоречивости героя «Облака в штанах», он, любящий, но отвергнутый, –
только страдающая сторона. Он, хотя и называет Бога «Всевышним инквизитором»,
обращается к нему не с угрозами, а лишь с просьбой прекратить невыносимые
страдания:
Только –
слышишь! –
убери проклятую ту,
которую сделал моей
любимою!
Мысль о калечащей силе
денег в капиталистическом обществе, прозвучавшая в «Облаке в штанах»,
становится ведущей и в поэме «Флейта-позвоночник»:
Знаю,
каждый за женщину платит.
Ничего,
если пока
тебя вместо шика
парижских платьев
одену в дым табака.
О том, что и потом поэт
не нашел в любви счастья, говорят другие произведения Маяковского 1916 — 1917
годов.
В 1916 году Маяковский
посвящает Лиле Брик стихотворение «Лиличка», призванное «вместо письма»
передать «горечь обиженных жалоб». Неразделенная любовь лирического героя висит
на его возлюбленной «тяжкой гирей». И снова возникает, поднятая в
«Флейте-позвоночнике», тема ревности:
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я не знаю, где ты и с кем.
«Лиличка!»
А я вместо этого до утра
раннего
в ужасе, что тебя любить
увели,
метался
и крики в строчки
выгранивал,
уже наполовину
сумасшедший ювелир.
«Флейта-позвоночник»
В поэме
"Человек" написанной в 1917 году, звучащей гимном человеку-творцу, любовь
предстает в образах, выражающих лишь страдание:
Гремят на мне
любви тысячелетия …
<…>
И только
боль моя
острей –
стою,
огнем обвит,
на несгорающем костре
немыслимой любви.
Повествование в поэме «Человек»
строится по модели Евангелия (Рождество, Жизнь, Страсти, Вознесение и т.д.), но
на место Иисуса ставится лирический герой, которым является сам Владимир
Маяковский.
В поэме «Человек»
Маяковский переходит к прославлению обычного человека, в день рождения которого
«никаких не горело знаков», а не апостола как в «Облаке…» Поэт утверждает
поистине безграничные потенциальные возможности человека. Да, говорит
Маяковский, человек от рождения прекрасен, он весь «сплошная невидаль», каждое
его движение – «огромное, необъяснимое чудо», прекрасны его дивные руки,
великолепен «драгоценнейший ум», превосходен «величественный комок» - сердце,
весь человек – «необыкновенное чудо двадцатого века». Но жестокие,
бесчеловечные законы капитализма безжалостно калечат это «чудо», превращая его
в раба капитала. А для истинной любви нет места в этом уродливом мире.
«Люблю
неизменно и верно!» 1917-1930
маяковский
лирический герой
Великая Октябрьская
социалистическая революция, раскрепостив человека, создала условия для
торжества любви, любви как счастья, как радости. Именно эта мысль нашла
особенно яркое выражение в поэме «Люблю» (1922 г.). В то время, когда развертывается полемика: может ли и должен ли современный писатель
обращаться к интимным переживаниям, к теме любви, Маяковский посвящает Лиле
Брик эту поэму.
Это произведение о
человеческой любви во всех её проявлениях, о любви в самом широком смысле этого
слова, это песнь о том, как зарождалась, расцветала и обрела свои зрелые формы
человеческая любовь. Этим определена и композиция поэмы. Нельзя не обратить
внимания на то, в какой последовательности расположены главки: «Мальчишкой»,
«Юношей», «Мой университет», «Взрослое» и т.д. Перед нами человеческий характер
в развитии, вернее в становлении любовного чувства.
Уже в первой главке
«Мальчишкой» в лирическом герое поэмы зарождается способность любить. Но любовь
здесь выступает как способность воспринимать, чувствовать мир, природу – и
солнце, и реки, и «стоверстые скалы». Так Маяковский уже в начале поэмы
предельно расширяет тему: сфера любви так же безгранична, как безгранична
область человеческих чувств.
Такое понимание природы
любви характерно и для последующих главок, отражающих своеобразную «эволюцию
сердца» героя, превращение мальчишеского «сердечка» в «сплошное сердце», когда
Комок сердечный разросся
громадой:
громада любовь,
громада ненависть.
«Громада любовь» - так
определил Маяковский отношение своего героя ко всему прекрасному в жизни, чему
открыто его сердце, что в него «входит страстями». Но этот же «сердечный комок»
включает в себя и «громаду ненависть» ко всему отвратительному в жизни.
Утверждая право человека ненавидеть во имя любви, Маяковский по ходу эволюции
своего лирического героя показывает, как его чувства становятся социально
осмысленными. Этому способствует постижение героем сущности социальных
отношений в буржуазном мире – и бездомная жизнь в капиталистическом городе,
научившая его с детства «жирных ненавидеть», и раннее знакомство с глазком
103-й камеры Бутырской тюрьмы, и многие другие «университеты» жизни.
Примечательно, что из
одиннадцати главок поэмы «Люблю» семь посвящены чувству человеческой любви в
самом широком смысле этого слова (любовь как способность вбирать, впитывать в
себя окружающий мир), и лишь с восьмой главки («Ты») в поэму входит
«традиционная» тема любви к «ней».
В противоположность
«кучерявым лирикам», в поэме Маяковского любовь к женщине выступает как одно из
проявлений способности человеческого сердца чувствовать, активно воспринимать
жизнь во всех её проявлениях.
«Люблю» заканчивается
своеобразной клятвой верности и постоянству в любви:
Не смоют любовь
ни ссоры,
ни версты.
Продумана,
выверена,
проверена.
Подъемля торжественно
стих строкоперстый,
клянусь -
люблю
неизменно и верно.
Лирический герой во весь
голос заявляет о том, как он любит. И любовь его была близка и понятна новому
человеку, строителю социалистического общества своим активным восприятием
жизни, цельностью, глубиной и постоянством чувства, неиссякаемым оптимизмом,
которым пронизана вся поэма – от первой до последней строки.
Более сложно и
противоречиво решение любовной темы в поэме «Про это», написанной в следующем,
1923 году. Сложность этого произведения во многом объясняется тем, что это
поэма-трагедия. Образ лирического героя раскрыт здесь в предельно
драматизированной ситуации, в трагическом конфликте.
Осенью 1922 г. отношения между Маяковским и Л.Ю. выдержали кризис, в следствии которого они приняли решение
прожить два месяца врозь. Лиля и Маяковский должны были пересмотреть свое
отношение к быту, к любви и ревности, к инерции повседневной жизни, к
"чаепитию" и т.д. Маяковский старался это сделать; тем не менее
месяцы самоиспытания не привели к большим изменениям в их жизни, да и
Маяковскому это было не важно - лишь бы они были вместе и впредь. 28 февраля в
три часа дня истек для Маяковского "срок заключения", они встретились
с Лилей на вокзале, чтобы поехать на несколько дней вместе в Петроград. Войдя в
купе, Маяковский прочитал ей только что законченную поэму "Про это" и
заплакал …
«По личным мотивам об
общем быте» - так он характеризовал свою поэму о любви. Это определение подходит
ко всем его стихотворениям о любви. Характерный и своеобразный лиризм
Маяковского проявился в том, что любая поэтическая тема, если увлекала его,
была для него личной. Деление на лирику гражданскую и интимную для него не
существовало, - эти отдельные ранее жанры слились в его стихах в неразделимый
сплав. Если политическая тема становится в стихах Маяковского личной, то
одновременно с этим о самом интимном человеческом чувстве он рассказывает как
поэт-гражданин. Не случайно идея единства личного и общественного столь ярко
декларируется в заключительных строках поэмы, где поэт выражает своё
заветнейшее желание:
Чтоб жить
не в жертву дома дырам.
Чтоб мог
в родне
отныне
стать
отец
по крайней мере миром,
землей по крайней мере –
мать.
Странную исповедальную
поэму написал Маяковский. Казалось бы, она действительно "про это", а
вчитаешься - все-таки больше про другое. Недаром ее тема впрямую не названа.
"Про что, про это?" - спрашивает автор и слово "любовь",
подсказанное рифмой, зачем-то заменяет многоточием. Источник поэмы – угроза
разрыва с любимой, угроза почти убийственная: «Теперь я чувствую, что меня
совсем отодрали от жизни, что больше ничего и никогда не будет», - восклицал
автор в письме времен создания «Про это». Все гиперболы, антитезы, градации
подчинены здесь одному – выражению необыкновенного накала чувств. Но если
отбросить всю научную фантастику, все картины аллегорических превращений, как
всегда, искусно и многословно реализующие каждый речевой оборот, то останется
несколько ярких и крепких моментов, где выражены те же основные мотивы, что и в
дооктябрьских стихах и поэмах: обида, ревность и ненависть.
Повседневное окружение
его любимой: вороны-гости, друзья-соперники - вот главное препятствие на пути
его любви. Это и названо всеми нехорошими словами, принятыми в то время к
употреблению. Любовь к «ней» в условиях «будней тины» была для поэта
неприемлимой. И самое страшное, корень трагедии - в том, что ведь и сама
любимая - неотъемлемая часть всего этого, и если он ни в чем ее не обвиняет, то
только оттого, что любит. Трагична, безысходна любовь Маяковского, неустранимо
препятствие на ее пути, по крайней мере в этой, сегодняшней жизни. Но поэме
Маяковского в 1923-м году необходим оптимистический выход, без него она
состояться не может. И Маяковский такой выход находит, убивая себя и воскресшая
в будущем, в далеком и замечательном тридцатом веке, веке коммунизма, который
изображается как время торжества истинной любви, когда осуществится мечта поэта
– «чтоб всей вселенной шла любовь». И обращаясь к людям будущего, поэт
восклицает:
Ваш
тридцатый век
обгонит стаи
сердце раздиравших
мелочей.
Нынче недолюбленное
наверстаем
звездностью бесчисленных
ночей.
Понимание Маяковским
природы любви в последний период его творческого пути находит наиболее яркое
выражение в двух поэтических «письмах» - «Письме товарищу Кострову из Парижа о
сущности любви» и «Письмо Татьяне Яковлевой». Созданы стихотворения осенью 1928
года во время пребывания Маяковского в Париже, они навеяны сильным и глубоким
чувством к Татьяне Яковлевой. Маяковский познакомился с ней в Париже, куда она
приехала в 1925 году из Советской России по вызову своего дяди, художника. Но
(и это так характерно для Маяковского) его «Письмо товарищу Кострову…» - не
просто о любви, оно о сущности любви.
Обжигающей силы чувство
вызывает настоятельную потребность разобраться в себе, по-новому взглянуть на
мир. Именно по-новому: для Маяковского любовь – чувство, перестраивающее
человека, буквально созидающее его, многократно увеличивающее его силы.
Как это чаще всего бывает
у поэта, о самом серьезном говорится с долей иронии:
Я ж умен
и голосист,
заговариваю зубы –
только
слушать согласись.
Но стихотворение
разворачивается – и все ощутимее становится пафос стиха, стремящегося добраться
до сути человеческой жизни, объяснить, что позволяет опять о опять запускать в
работу «сердца выстывший мотор». Здесь проявляется не ослепляющая человека
страсть, а земное, радостное чувство, наполняющее творческой силой. И по мере
того как разворачивается эта мысль исчезают стены зала, в котором начат
разговор: сюда врывается шум улицы, звездное небо раскидывается над головами
влюбленных.
Говоря о сущности любви,
поэт избегает в своем разговоре отвлеченности. Назван по имени адресат
«Письма…», в текст введена та, которая вызвала эту бурю в сердце, к которой
обращен поэтический монолог. И в самом стихотворении рассыпано множество
деталей, подробностей, не позволяющих стиху унестись в туманные выси: любовь,
которая вызвала к жизни эти строки, - «человеческая, простая», да и поэтический
«экстаз» проявляется в самой что ни на есть будничной обстановке:
Подымает площадь шум,
экипажи движутся,
я хожу,
стишки пишу
в записную книжицу.
Мчат
по улице,
а не свалят наземь.
Понимают
умницы:
человек –
в экстазе.
Простое, земное чувство
противопоставляется той «прохожей паре чувств», что названа «дрянью»: поэт
говорит о том, что возвышает человека, о стихии («Ураган, огонь, вода
подступают в ропоте»), обладающей живительной силой. И опять-таки, как это
свойственно способствуют буквально материализации понятий, отвлеченных уже по
самой природе своей. Произнесенное здесь имя великого Коперника дает
представление о масштабах, единственно достойных чувства, о котором идет речь.
И вместе с тем – представление о силе, которой оно одаривает человека,
реализуется в образе радостно-возвышенном:
Любить –
это значит:
в глубь двора
вбежать
и до ночи грачьей,
блестя топором,
рубить дрова,
силой
своей
играючи.
Поэт нигде не снижает
пафоса стихов о том, что позволяет человеческому сердцу работать, но искусно
приглушает его. Прежде всего – с помощью иронии:
Сомн видений
и идей
полон
до крышки.
Тут бы
и у медведей
выросли бы крылышки.
В стихах о сущности любви
раскрывается сущность поэтического творчества, как понимал его Маяковский. И
это естественно, так как поэтом делает человека свободное от какой бы то ни
было корысти чувство, вызывающее к жизни слова трепетно нежные. Но они же,
давая возможность «двум влюбленным на звезды смотреть из ихней беседки
сиреневой», обладают силой, способной «подымать, и вести, и влечь, которые
глазом ослабли».
Примечателен тот факт,
что «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви» адресовано лицу
официальному – редактору «Комсомольской правды» А.С Мартыновскому. Разговор с
любимой о любви словно бы обретает общественный характер. И другим он быть не
может, в особенности если вспомнить то, что для обращения к красавице, «в меха
и бусы оправленной», возникает слово «товарищ» и обращенные к ней слова: «Вы к
Москве порвали нить». Смысл их раскрывается в «Письме Татьяне Яковлевой». Но и
в первом из двух писем звучит нотка горечи, что любимая – на другом берегу.
В адресованном Татьяне
Яковлевой и не предназначавшемся для печати стихотворении та же, что и в
«Письме товарищу Кострову…», тема предстает с иной, драматической стороны.
Трудно – да и нужно ли сейчас – разбираться в том, почему взаимная, судя по
свидетельствам современников, любовь не смогла принести счастья.
Вновь и вновь, в каждом
стихотворении, мы убеждаемся в том, что любовная лирика оказывается у
Маяковского подлинно гражданской:
В поцелуе рук ли, губ ли,
в дрожи тела близких мне
красный цвет моих
республик
тоже должен пламенеть.
И в адресованном лишь
любимой женщине «Письме…» «Я» неотделимо от «Мы», судьба и счастье любящих – от
судеб «ста мильонов».
Оба «Письма …» и тогда же
начатое, но так и не законченное второе, лирическое, вступление в поэму о
пятилетке поражают сдержанностью тона, напряженностью, которая не
выплескивается, но уходит в глубь стиха, - все это свидетельствует о глубине и
цельности чувства. А стало быть, цельности характера, в котором это чувство
находит воплощение.
Грубость формы стихов и
грубость поведения Маяковского были не только средством эпатажа, стремлением
привлечь к себе внимание, но и самозащитой, как знаменитая «желтая кофта»,
«которой душа от осмотров укутана». Под маской уличного хулигана скрывалась
нежная, любящая душа поэта. Невозможно не почувствовать трагическую красоту
бьющих по сердцу стихотворений: «Лиличка!», «Письмо товарищу Кострову о
сущности любви», поэм: «Флейта-позвоночник», «Человек» и др. В них отразилось
мироощущение поэта, жаждущего любви, сочувствия, понимания, но обреченного на
одиночество в этом «обезлюбленном» мире. Маяковский склонен гиперболизировать свои
чувства, его поэзия находится под током высокого напряжения чувств. Любовь
поэта безмерна, безгранична, это «пожар сердца», прекрасная болезнь:
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
У него пожар сердца…
Любовная лирика Маяковского
неразрывно связана с личными переживаниями. Но нельзя отрицать, что вся его
поэзия является подлинно гражданской, что не может не сказаться и на любовной
лирике: «В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красный цвет моих
республик тоже пламенеть». Если политическая тема становится в стихах
Маяковского личной, то одновременно с этим о самом интимном человеческом
чувстве – о любви – он рассказывает как поэт-гражданин. «По личным мотивам об
общем быте» - так он охарактеризовал свою поэму о любви «Про это». Это
определение подходит ко всем его стихотворениям о любви.
В стихах Маяковского все
чувства напряжены до предела, ему не свойственны стихотворения
спокойно-описательного характера. Стих Маяковского может быть более или менее
выразительным, но никогда – вялым. Лирический – это, по Маяковскому, значит
действенный, активный, рассчитанный не только на сочувствие, но прежде всего на
соучастие читателя. Его страстный, кипучий темперамент отражается в его
произведениях: «громада – любовь, громада – ненависть». «Ему – агитатору,
горлану-главарю» - мало рассказать просто о любви, ему важно убедить читателя,
достучаться до его сердца. Сила лирики в ее заряженности большим чувством,
большой идеей. Прав Маяковский: «Описанию, отображению действительности в
поэзии нет самостоятельного места». Поэт не рассказывает, не сообщает – он
убеждает, доказывает.
Я считаю, тема любви –
центральная в творчестве Маяковского, несмотря на немногочисленность
произведений ей посвященных.
Не смоют любовь
Ни ссоры,
Ни версты <…>
Люблю
неизменно и верно!
1.
«Владимир
Маяковский» ЛЕНИЗДАТ, 1971г.
2.
«Маяковский –
лирик» А.С.Карпов, Москва, Просвещение, 1988г.
3.
«Маяковский.
Жизнь и творчество» В.Перцов, Москва, 1976г.
4.
«Изучение
творчества Владимира Маяковского» П. К. Сербин, «Молодая гвардия», 1978г.
5.
«Любовь - это
сердце всего» Б. Янгфельдт
Размещено на