Культура и этика государственного управления
Введение
Включаясь
в русло общемирового процесса демократизации, базирующегося на вызревании рыночной
экономики, гражданского общества, на становлении правового государства, Россия
встает перед необходимостью решить поистине судьбоносную для нее задачу. Речь
идет о том, что ход этих преобразований, их глубина, масштабность и
эффективность во многом, а порой и в решающей мере определяются освоением
культуры демократии с ее основополагающими принципами, ценностями, отношениями.
Надлежит, таким образом, подводить качественно новые культурные основания под
стратегию и тактику реформирования государственного управления, учитывая
специфику отдельных этапов и сфер развертывания данного процесса.
На пути
обновления России предстоит преодолеть немалые трудности. В их числе -
живучесть тех стереотипов прошлого, чье деформационное воздействие сказывается
на состоянии нравственного климата в стране и в ее властных структурах.
Стереотипы бюрократического властеосуществления и властеотношений все еще
проявляют себя в сфере служебной субординации, в деле принятия управленческих
решений, при реализации управляющих воздействий и т.д.
Интересы
государственной целостности, национальной безопасности, социального
благополучия и гражданского согласия настоятельно требуют глубинного освоения
демократической культуры, особенно - в деле отлаживания взаимодействия
государства и граждан. Важнейшая предпосылка и сущностно значимое условие такой
кардинальной реорганизации - подведение этико-ценностных и правовых начал
современной демократии под деятельность государственной и муниципальной службы
в качестве публично-правового и социально-правового института.
Таким
образом, актуальность работы обусловлена значимостью таких категорий как
культура и этика государственного управления.
Цель
работы: рассмотреть содержание культуры и этики государственного управления.
Для
достижения указанной цели были поставлены следующие задачи: раскрыть сущность
культуры управления, остановившись на анализе таких вопросов, как современная
цель российской культуры государственного управления и местного самоуправления
и проблемы демократического структурирования управленческой культуры; рассмотреть
категорию управленческая профессиональная компетентность.
При
выполнении указанной работы был изучен ряд учебной и научной литературы, такой
как «Культура решений менеджмента» под редакцией Атаманчук Г.В. , Кейзерова
Н.М., «Этика и культура государственного управления: Учебное пособие» под
редакцией Ионовой А.И. и др.
Глава 1. Сущность культуры управления
1.1 Современная цель российской культуры государственного управления и
местного самоуправления
Соотнесение
мирового опыта формирования культуры демократии и уроков российской истории не
может не высвечивать важность сформированности четкого представления о миссии
управленческой культуры в условиях обновляющейся России.
Между
тем системно-целостный подход к этой цели исходит из рассмотрения данной
культуры в качестве особого духовно-материального продукта, благодаря которому
обеспечивается сбалансированность и эффективность взаимодействия управляющей и
управляемой системы. Тот же подход предполагает единство в многообразии
различных сфер человеческой деятельности в рамках таких подсистем, как
"человек - общество, "человек - государство", "человек -
природа", "человек - техника" и т.д. Определенная автономность
самих подсистем не исключает их подверженности общим закономерностям. Так,
повсеместно возрастает объем духовно-культурного наполнения различных видов
человеческой жизнедеятельности, включая управленческую. Кристаллизируются
этико-ценностные установки, общие для разных подсистем, одновременно выделяются
приоритеты, концептуально для них значимые. Усиливается зависимость между
качественными характеристиками разных уровней управленческой культуры, между
ролью во все том субъективного (человеческого) фактора и конечной
результативностью управляющих воздействий. Динамика развития и саморазвития
самой культуры встает при том в прямую связь со степенью ее открытости для
внешних влияний, с ее способностью отзываться на них посредством изменения и
обновления в духе времени. Ускорению культурной динамики немало способствует
возрастающее сочленение и взаимодействие различных подсистем. Наконец,
стремительно пробивает себе дорогу технологическое направление управленческой
культуры. Иными словами, формирование той ее органической части, в рамках
которой происходит интеграция достижений технических и гуманитарных наук,
осваивается инновационный выбор целесообразных процедур на базе информационных
и организационных преобразований[1].
Если
ограничиваться рассмотрением современной цели российской управленческой
культуры применительно к внутреннему состоянию подсистем "человек -
общество", "человек - государство", то ее приоритетное
предназначение - стимулирование инновационного развития и саморазвития данных
подсистем. С этой целью напрямую сопряжена другая: управленческой культуре
надлежит быть "связью времен", обеспечивая преемственность
профессионально значимых знаний, опыта, наконец, искусства управления таким
образом, чтобы уяснение смысла и содержания наследия прошлого времени шло рука
об руку с опорой на традиции, способные служить и настоящему и будущему. Тем
самым актуализируется цель управленческой культуры по соотнесению
"социального времени" и "социального пространства", т.е.
главных координат современного общественного бытия, включающего в себя
обыденное поведение людей в его связанности, непрерывности, организованности.
Применительно
к этапу современного выхода России на рубежи мировой цивилизации, связанного со
строительством правовой государственности, вызреванием рыночной экономики и
гражданского общества, не может недооцениваться воспитательное,
образовательное, нравственное, правовое и информационное предназначение
управленческой культуры. И дело заключается не только в ее мощном
адаптационно-стабилизационном потенциале, столь значимом в условиях, когда
рушатся многие прежние устои, когда устаревающие идеалы еще полностью не
изжиты, а новые еще не укоренились[2]. Именно
духовно-культурное начало способно отчасти уменьшить социальные и нравственные
издержки вхождения России в мир современной рыночной экономики, особенно
посредством уже апробированного другими странами опыта, "перевода
накопленных критических страстей, оправданного во многом негодования в
конструктивную плоскость больших и малых инициатив, дел, позитивных
сдвигов"[3]. Во всяком случае,
уместно вспомнить, что ряд западных государств в определенной мере оправдали
предположение известного немецкого социолога В. Зомбарта о возможности
настолько "выдрессировать" капиталистические хозяйственные порядки,
построенные на максималистском стремлении к наживе, чтобы те могли "тащить
демократическую культурную тачку".
Российской
управленческой культуре, таким образом, надлежит освоить уже имеющийся в мире
опыт противодействия тем деструктивным факторам общественно-политической жизни,
которые порождают свойственные рыночной экономике ситуации неопределенности,
риска, наконец, кризисов. Опора на подобный опыт позволяет оттачивать умение
заранее просчитывать степень и масштабы возможной дезорганизации с тем, чтобы
оперативно предотвращать если не ее саму, то ее наиболее разрушительные
последствия. Логика демократических преобразований делает поистине судьбоносным
духовно-культурное обеспечение "целеполагающего, сознательного, преднамеренного,
продуманного, организующего и регулирующего воздействия людей на собственную,
коллективную и групповую жизнедеятельность, осуществляемую как непосредственно
(в формах самоуправления), так и через специально созданные структуры
(государство, общественные объединения, партии, фирмы, кооперативы, предприятия,
ассоциации, союзы и т.д.)"[4].
Успешность
цели управленческой культуры в сфере государственного управления и местного
самоуправления определяется, в конечном счете, построением правового
государства, которое, по характеристике И. А. Ильина:
- "покоится
всецело на признании человеческой личности духовной, свободной, полномочной,
управляющей собою в душе и делах";
- строится
и сверху (по принципу властного предписания, назначения и взыскания) и снизу
("при участии всех свободных, частно-инициативных, духовно-творческих
внутренних настроений и внешних деяний граждан");
-
характеризуется
тем, что государственная власть, действуя в качестве публично-правовой,
властно-повелительной, обязательно-принудительной силы, имеет ограничения и
пределы. Исключается ее произвольное вторжение в частное право личности,
касающееся "творческого состояния души и духа", убеждений, воззрений,
семейного и повседневного быта, "хозяйственной инициативы и хозяйственного
творчества" людей";
-
основывается на
разделении всех государственных дел на две категории: центрально-всероссийские,
верховные и местно-автономные, низовые, так что в этом органическом единении
важнее всего, чтобы "сильная власть верно соблюдала меру своего
проявления: все, что может делаться нецентрально, должно делаться
автономно"':
-
исходит из
принципа формирования "ведущего слоя" из людей чести и ума, таланта и
сердца, "способных чтить и поощрять свободное творчество ведомого
народа";
-
само по себе
является общим достоянием, так что каждый гражданин - " сын своей родины,
субъект права" и "творец культуры", исключающей "кипение в
политических разногласиях, страстях и интригах, в тщеславии, честолюбии и
властолюбии".
И.А.
Ильин привлекал особое внимание к тому, что "Россия велика, многолюдна,
многоплеменна и многопространственна", что она "никогда не была
единосоставным простым народным масштабом". А потому ей предстоит быть
"единством во множестве, государством пространственной и бытовой
дифференциации". Федеральное устройство в такой ситуации, "помимо
своего главного, объединяющего и центростремительного значения", имеет
"еще и обратный оттенок неугасшей самобытности частей, их
самостоятельности в законных пределах, их органической самодеятельности в
недрах большого союза".
В
условиях демократии все эти характерные свойства правовой государственности
преломляются в управленческой культуре гражданского общества таким образом, что
ее главным предназначением является формирование атмосферы гражданского
согласия, социального партнерства и межнационального сотрудничества, а, в
конечном счете - гармонизация взаимоотношений между государством, обществом и
личностью, создание условий для саморазвития и самореализации личностного
потенциала граждан.
Эта цель
осуществляется тем успешнее, чем основательнее и эффективнее духовно-культурное
обеспечение жизнедеятельности самого гражданского общества и таких ее
проявлений, как:
-
"социализация
индивидов. Включаясь в гражданские взаимоотношения через частный интерес, они обретают
возможности для самовыражения и развития своих потенций в качестве социальных
субъектов;
-
самоорганизация и
самоуправление в обширной мозаичной сети частных интересов, для которых внешнее
(государственное) регулирование создает лишь общие рамки упорядочения;
-
интеграция
общества через систему горизонтальных связей и каналов информации,
складывавшихся веками форм социальной солидарности, что в конечном счете
обеспечивает целостность общественного организма, историческую преемственность
в его развитии;
- создание
базовых форм межличностной солидарности, основанной на общности или близости
частных интересов, выработке механизмов согласования расходящихся интересов и
урегулирования конфликтов;
-стимулирование
правового нормотворчества, выдвижение требований юридического закрепления
гражданских и политических прав и свобод, осознание необходимости которых
вначале происходит в лоне гражданского общества"[5].
Важнейшим
показателем успешности цели гражданской управленческой культуры является
массовое восприятие и государства и управляющих воздействий в качестве
высокочтимых культурных ценностей. Тогда-то и вызревает культура партнерского
взаимодействия государства и общества. А само общество обнаруживает не только способность
самоорганизации, но и умение " брать под свой контроль регулирующие
функции государства, снижать степень его вмешательства в сферу частного
права"[6], опираясь на легитимно действующую
систему политических и общественных организаций, на институты защиты прав
человека и гражданина, на практику управленческого консультирования и т.п.
1.2 Проблемы демократического структурирования управленческой культуры
Проблемы
демократического структурирования российской культуры государственного
управления и местного самоуправления не могут решаться вне изживания
деструктивного наследия прошлого при одновременном освоении общемировых
стандартов культуры демократии. Это требует комплексного подхода к
управленческой культуре как к явлению динамичному в своем развитии и
саморазвитии, но единосущему в многообразии своих проявлений. Равнение на
мировые стандарты культуры демократии ставит на повестку дня задачу скорейшего
высвобождения российской управленческой культуры от авторитарно-бюрократических
традиций имперского и советского времени с их жесткой доминантой
императивно-властного воздействия, с деформированностью этико-ценностных и
нормативно-правовых основ государственного управления.
Объективная
оценка управленческого опыта прошлого не отделима, однако, от понимания
механизма соотношения традиционного и креативного в сфере культуры. Не может
игнорироваться сама инерция традиции в условиях кардинальных перемен, когда в
случае резкого противопоставления новых нормативно-поведенческих стереотипов
управленческого поведения ранее бытовавшим старым возможен так называемый
инновационный шок, способный привести к откату от уже достигнутого.
В
условиях многонациональной России, отдельные народы которой исторически
различаются не только по принадлежности к разным цивилизационным ареалам, но и
по местопребыванию на разных ступенях социального развития, исключительно
большое значение имеет созвучность нововведений этнокультурному достоянию
народа. Важно, чтобы такая созвучность достигалась на подлинно гуманистической
основе. Становясь инновационно-демократической по содержанию, эта основа
призвана гармонизировать процесс взаимного обогащения общероссийской и местных
управленческих культур. Ход данного процесса в свою очередь во многом зависит
от постепенного повсеместного выравнивания уровней культуры управляющей и
управляемой подсистем.
Важнейшая
предпосылка выравнивания - способность демократического государства выступать
структурой и механизмом общественного самоуправления. В прямую связь с этим
феноменом встает формирование ряда управленческих субкультур на основе
организационно-правового обеспечения процесса децентрализации и деконцентрации
государственной власти. Благодаря действию в масштабах Российской Федерации ее субъектов,
наконец, местных сообществ компетенционного и субсидиарного принципов
закладываются предпосылки формирования субкультур взаимных прав, обязанностей и
ответственности Федерации и каждой ее составной части. В основе этих субкультур
- "связанность и взаимодействие сторон-субъектов общественной
деятельности", "обеспечение в этом взаимодействии свободы и интересов
соответствующих сторон", "гарантированность взаимодействия
посредством общественных институтов либо лиц, обладающих авторитетом и властными
полномочиями"[7]. Все вместе взятое,
предопределяет такое позиционное ранжирование культуры государственного
управления и местного самоуправления, при котором их уровень непосредственно
зависит от управленческой культуры граждан. Потенциал последней существенно повышает
то, что при демократии гражданское общество - не только объект управления, но и
субъект самоуправления. Связующим звеном между гражданской культурой и
культурой государственного управления, одновременно - подвидом той и другой,
становится культура местного самоуправления. Ее вызревание в современной России
зависит, во-первых, от эволюции последнего в качестве децентрализованного,
организационно обособленного компонента государственного механизма,
функционирующего в соответствии с государственными социальными стандартами и
общим политическим курсом государства. Во-вторых, от способности персонала
муниципальной службы гармонично сочетать в своей деятельности опору на поныне
конструктивные этнокультурные традиции местных сообществ при равнении на
общегосударственные и мировые достижения в инновационном развитии.
При
демократии все большую роль играет культура самоуправления в качестве
автономной (личностной) структуры управленческой культуры, а также в качестве
интегральной части культуры государственного управления, местного
самоуправления, наконец, управленческой культуры гражданского общества в целом.
В любом
случае культура самоуправления берет старт с "духовного, нравственного и
политического самообладания человека; его способности распознавать добро и зло
и нести ответственность; его умения обуздывать в себе преступное и добровольно
блюсти лояльность законам; его готовности ставить интерес родины и государства
выше своего собственного".
Овладевая
умением управлять самим собой, управленец обязан понимать сущность государства,
его задачи и цель, органичность народной жизни, значение и смысл свободы,
технику социальной организации, законы политики и хозяйства. Но любому
"участнику демократического строя необходимы личный характер и преданность
родине, черты, обеспечивающие в нем определенность воззрения, неподкупность,
ответственность и гражданское мужество". Лишь тогда, заключал И.А. Ильин,
народ способен разуметь свободу, нуждаться в ней, ценить ее, уметь пользоваться
ею и бороться за нее.
Проблематика,
касающаяся демократического структурирования управленческой культуры, напрямую
сопрягается с решением задач "равновесности" отдельных ее структур по
качественным характеристикам таких базовых элементов этой культуры, как
управленческая компетентность, нравственная, правовая, организационная,
информационно-коммуникативная культура, культура педагогического и
психологического обеспечения управления. Разумеется, подобная "равновесность"
не исключает некоторой вариативности в рамках культуры государственного
управления, местного самоуправления, управленческой культуры гражданского
общества, отдельных граждан в подходе к должному и сущему, к стратегически
значимому и тактически важному и т.д. Во всем том, кстати, не проходит
бесследно сохраняющееся и в условиях демократии различие интересов тех, кто
управляет, и тех, кем управляют.
В
условиях демократического развития, когда четко определяется и ограничивается
сфера применения методов административно-властного принуждения, существенно
возрастает педагогическая нагрузка организационных форм управления. Мощный заряд
педагогического и психологического свойства присущ самому управляющему
воздействию, способному видоизменять цели, деятельность и поведение людей,
обогащая их новыми - знаниями, представлениями, идеалами, качествами характера.
Среди множества факторов, благоприятствующих такому повороту дела, особое место
принадлежит нравственному и профессиональному авторитету власти, подкрепляемому
единством слова и дела, умением действовать гласно, оперативно, исходя из
объективной и правдивой информации.
Принимая
в расчет реалии постсоветской России, И.А. Ильин напрямую связывал перспективу
ее демократического развития с тем "духовно-государственным авторитетом
власти", когда "достоинству и правоте наверху отвечает свободная
лояльность снизу", когда в государственных делах власть является
"волевым центром страны" при исходной "независимости от своей
армии, от каких-либо международных явных или тайных организаций, от партий, от
капитала, от всяких ультимативных нажимов" и т.д[9].
Взаимоуважительный
устойчивый психологический контакт между управленческим персоналом и гражданами
- залог того доверия между государством и обществом, на котором, в конечном
счете, зиждется эффективность управления и управляемость как таковая.
Не может
недооцениваться также эстетическая составляющая управленческой культуры. Именно
благодаря ей "каждая форма человеческой деятельности возвышается до уровня
одухотворенности, отношения человека к человеку регулируются критериями
гармонии взаимоотношений, совершенствуется познавательная активность
людей". Разумеется, проблематика, касающаяся демократического
структурирования и совершенствования культуры государственного и муниципального
управления, не исчерпывается ни уяснением ее современной миссии, ни анализом
позиционного соотношения отдельных ее структурных компонентов, а также механизма
взаимоопосредованности и взаимосвязанности основных элементов. В свете реалий
обновляющейся России особую актуальность приобретает углубленный комплексный
анализ культуры исполнения должности на государственной и муниципальной службе.
Глава 2. Управленческая профессиональная компетентность
2.1 Понятие управленческой профессиональной компетентности
Будучи
базисным элементом современной культуры государственного и муниципального
управления, управленческая компетентность приобретает особое значение в
условиях демократических перемен, когда заметно ускоряется процесс
"накопления культурных ценностей".
Культура
демократии, как известно, сущностно и функционально реорганизует культуру
управленческого труда, придавая ему новое качество и поднимая высоту его
профессионализма. Все это воплощается в отмеченной Г.В. Атаманчуком и Н.М.
Кейзеровьгм "ориентации на общественные институты, с одной стороны, на их
использование в процессе управления в решении конкретных управленческих задач,
а с другой - на их создание, сохранение и укрепление посредством
управления"[10].
Согласно
современным демократическим требованиям профессиональная компетентность -
необходимое условие доступа к государственной и муниципальной службе, залог
успешной реализации должностными лицами компетенции соответствующего органа
власти, исходя из юридически установленных для исполняемой должности функций и
полномочий.
Как
известно, компетентность и компетенция (буквально в переводе с латинского -
"принадлежность по праву") - понятия генетически однокоренные. Под
компетенцией обычно подразумеваются, во-первых, совокупность полномочий
какого-либо органа или должностного лица; во-вторых, круг вопросов, в отношении
которого данное лицо обладает профессионально значимыми знаниями и опытом.
Современная
научная разработка проблемы компетентности дает возможность двояко
конкретизировать данное понятие: во-первых, в качестве личной способности к
эффективной реализации на практике специальных профессиональных знаний;
во-вторых - в качестве конечного результата целесообразной и рациональной
деятельности. Компетентность характеризуется еще и как доскональное знание
своего дела, существа выполняемой работы, как способность понимания внутренней логики
функционирования и развития различных систем, связей и процессов, возможных
способов и средств достижения намеченных целей, как обладание глубокими
профессиональными и сопутствующими им знаниями. В настоящее время все
отчетливее кристаллизируется содержание понятия компетентности применительно к
деятельности персонала государственных и муниципальных служб[11].
Компетентность,
отмечал Ю.А. Тихомиров, означает в данном случае умелое и квалифицированное
выполнение публичных обязанностей. При этом "персонификация компетентности
применительно к отдельным гражданам, занимающим должности публичного значения,
позволяет четко различать три аспекта. Во-первых, хорошее и даже глубокое знание
ими своих служебных государственных функций. Оно обеспечивается строгой
регламентацией их в законах и иных правовых актах, в должностных инструкциях.
Во-вторых, правильное понимание задач, возложенных на соответствующий орган.
Предметы ведения соответствующего государственного или муниципального органа
как бы распадаются на отдельные задачи должностей и занимающих их работников.
Заданность статуса позволяет применительно к ним вести речь о таких элементах
компетенции, как задачи, права и обязанности или полномочия, взаимоотношения,
поощрения, основания и виды ответственности. В-третьих, компетентность в
общегражданском смысле означает действие служащего, работника в интересах
государства и общества"[12].
Следует
отметить, что компетенция и компетентность, будучи категориями, которые
применимы буквально ко всем сферам человеческой деятельности, в том числе, - к
управленческой, диалектически связаны друг с другом, обладая и собственной
спецификой.
На
формирование управленческой компетенции первоочередное воздействие оказывают
прямой или опосредованный социальный заказ, уровень общей развитости общества,
масштаб, формы и методы управления в конкретных исторических условиях. Если не
приводить компетенцию в соответствие с требованиями времени, то ее реализация
может вступить в противоречие с действительностью, стать тормозом прогресса.
Компетентность, в конечном счете, являет собой сумму двух слагаемых:
компетенции, а также личных и деловых качеств обладателя компетенции. Если
реализация всех этих качеств оказывается несовместимой с компетенцией данного
лица, то данный факт становится показателем его некомпетентности.
2.2 Критерии компетентности руководителя на государственной и муниципальной
службе
То, что
управленческая компетентность - величина не абсолютная, варьирующаяся в сфере
государственного управления и местного самоуправления в зависимости от
характера и вида службы, места в служебной иерархии, занимаемой должности, не
исключает разработки вопроса о ее наиболее типичных проявлениях и свойствах.
Систематизация
требований, предъявляемых в первую очередь к компетентности руководителя на
государственной и муниципальной службе, позволила выделить четыре основные
группы критериев. Первая группа включает в себя осознание, понимание, наконец,
способность выражать государственные интересы в настоящем, а также в
перспективе, исходя из умения согласовывать публичные и частные устремления в
соответствии с требованиями Конституции и законодательства Российской
Федерации, руководствуясь высокой профессиональной этикой и чувством
гражданской ответственности. В том же ряду - профильные для той или иной
должности профессиональные знания (медицинские - для работы в учреждениях,
ведающих сферой здравоохранения, педагогические -для тех, кто трудится по
ведомству образования и просвещения и т.д.); владение теорией управления,
умение оценивать тенденции экономического развития в стране и в мире, знание
одного или двух иностранных языков.
Вторая
группа включает критерии компетентности в сфере стратегии и методологии
управления. В их числе - умение пользоваться инструментарием стратегического
целеполагания и мышления; способность разрабатывать стратегию развития, исходя
из учета имеющихся альтернатив, а также оценки последствий возможных и реально
принимаемых решений; владение методами дидактики, позволяющими реализовать по
коммуникации.
Третья
группа представлена комплексом показателей управленческой компетентности в
социальных вопросах. Таковы умение разъяснять сотрудникам цели, содержание
работы, допуская их к участию в разработке стратегии развития; способность
управлять процессами коммуникации в организации посредством координационных и
интеграционных акций, посредством поддержки процессов самоорганизации
коллектива сотрудников; умение решать кадровые вопросы и нести за то
ответственность, содействие повышению квалификации сотрудников и росту их
профессионализма; чувство общественно-политической ответственности за
собственную деятельность и работу возглавляемой организации; умение
представлять цели (ценности) учреждения в нем самом и за его пределами.
Четвертая группа включает в себя показатели личностной компетентности
руководителя на государственной и муниципальной службе. Это, в первую очередь, духовность
и нравственность, воля и гражданское мужество, разносторонняя и глубокая
образованность, позволяющая анализировать явления и процессы в их взаимосвязи,
взаимодействии, взаимозависимости, в их интеграционной или же дезинтеграционной
динамике. Это умение разбираться в людях, способность к сотрудничеству и
коллективной работе, желание создавать новое и творчески трудиться, обладание
интуицией и визуализацией (т.е. способностью "видения" намечаемого),
прогнозируемого, а также силой личного воздействия (личным обаянием).
Ряд
событий последних лет в России и за рубежом актуализируют выделение еще одного
вида управленческой компетентности, чье воплощение - навык к работе в
чрезвычайно осложнившихся условиях, будь то стихийные бедствия, острые
кризисные ситуации и иные феномены экстремального свойства.
Заключение
Важнейшим показателем
успешности цели гражданской управленческой культуры является массовое
восприятие государства и управляющих воздействий в качестве высокочтимых
культурных ценностей. Только в этом случае возникает культура партнерского
взаимодействия государства и общества.
Успешность цели
управленческой культуры в сфере государственного управления и местного
самоуправления определяется, в конечном счете, построением правового
государства.
При
демократии все большую роль играет культура самоуправления в качестве
автономной (личностной) структуры управленческой культуры, а также в качестве
интегральной части культуры государственного управления, местного
самоуправления, управленческой культуры гражданского общества в целом. В
условиях демократических перемен, когда заметно ускоряется процесс
"накопления культурных ценностей" приобретает особое значение
управленческая компетентность. Согласно современным демократическим требованиям
профессиональная компетентность - необходимое условие доступа к государственной
и муниципальной службе, залог успешной реализации должностными лицами
компетенции соответствующего органа власти, исходя из юридически установленных
для исполняемой должности функций и полномочий.
Таким
образом, культура и этика государственного управления являются собирательными
понятиями, состоящими из таких элементов, как культура власти вообще;
управленческая культура в сфере государственного управления и местного
самоуправления; управленческая профессиональная компетентность. Полноценное
развитие культуры и этики государственного управления возможен только при
взаимодействии всех названных и рассмотренных элементов.
Список
использованной литературы
1.
Атаманчук Г.В. ,
Кейзеров Н.М. Культура решений менеджмента. М., 1995.- 342 с.
2. Атаманчук Г.В. Управление – фактор
развитие. М., 2002. – 395 с.
3. Глазунова Н.И. Система
государственного управления. М., 2002. – 453 с.
4.
Егоров В.К.
Философия культуры России: контуры и проблемы. М., 2002. – 328 с.
5.
Зомбарт В.
Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного человека. М., 1994. –
531 с.
6.
Иванов В.Н.
Инновационные социальные технологии государственного и муниципального
управления. М., 2000. – 378 с.
7.
Ильин И.А. Наши
задачи. М., 1993. – 352 с.
8.
Ионова А.И. Этика
и культура государственного управления: Учебное пособие. – М.. 543 с.
9.
Тихомиров Ю.А.
Теория компетенции. М., 2001. – 426 с.
[1] Иванов В.Н. Инновационные
социальные технологии государственного и муниципального управления. М., 2000.
С. 317.
[2] Атаманчук Г.В. , Кейзеров
Н.М. Культура решений менеджмента. М., 1995. С. 210.
[3] Зомбарт В. Буржуа. Этюды
по истории духовного развития современного человека. М., 1994. С. 274.
[4] Атаманчук Г.В. Теория
государственного управления.. М., 1997. С. 37.
[5] Тихомиров Ю.А. Теория
компетенции. М., 2001. С. 109.
[7] Атаманчук Г.В. Управление
– фактор развитие. М., 2002. С. 497.
[8] Атаманчук Г.В. Теория
государственного управления. С. 270.
[9] Ильин И.А. Наши задачи.
С. 101.
[10] Атаманчук Г.В. ,
Кейзеров Н.М. Культура решений менеджмента. М., 1995. С. 36.
[11]
Ионова А.И. Этика и культура государственного управления: Учебное пособие. М.,
2004. С. 117.
[12] Тихомиров Ю.А. Теория компетенции.
М., 2001. С. 44.