Хозяйство как объект философского исследования
План
1. Введение
2. Тайна хозяйства
3. Что такое философия хозяйства
4. О философии хозяйства
5. Специфика хозяйства как объекта
философского исследования.
6. Литература.
1. Введение
Хозяйство - жизнь, а жизнь -
хозяйство! Четкое, но и достаточно неопределенное высказывание. Именно
достаточно, а не, скажем, довольно, ибо жизнь безгранично содержательна и
фундаментально неуловима — разве можно о ней выразиться сколько-нибудь
предельно? Однако высказывание все-таки четкое — если чуть-чуть подумать: от
чего же в самом деле отталкиваться в понимании хозяйства, как не от жизни?
Можно, конечно, от мира вообще, как и
от бытия вообще, но от жизни, несомненно, лучше: жизнь и жива, и конкретна, и
близка, равным образом, глубока, высока, масштабна.
2. Тайна хозяйства.
Все на свете загадка, как говаривал
Ф.М. Достоевский, но жизнь явно загадочнее всего, исключая лишь Бога и Абсолют.
И хотим уж коли жизнь, то жизнь
непременно кого-то, и уж коли речь о ней ведет человек, то жизнь, конечно же,
человека, соответственно и хозяйство человека. Человека! Это означает не просто
жизнь человека, как той же стрекозы, но жизнь от человека, т. е. не жизнь
вообще живущего человека, а жизнь человека, жизнь дающего—поначалу самому человеку,
а затем, что особенно важно, и любому другому, с жизнью человека связанному.
Само слово «жизнь» по самому своему
внутреннему звучанию близко слову «исход», как, собственно, и слову «знание»,
— вот почему жизнь предпочтительнее мира вообще и бытия вообще, хотя здесь нет
большого противоречия — можно и о мире говорить, и о бытии... а вот о жизни
все-таки предпочтительнее, ибо исход здесь и знание, что как раз, и есть жизнь,
одинаково... и хозяйство, т. е. давание и делание жизни, которая - при этом
является и сама по себе даванием и деланием, следственно хозяйством, которое
есть момент жизни, но такой момент, который и есть, сама жизнь.
Если от человека, то от сознания (вот
опять знание, которое в сознании), — и если от сознания, то хозяйство, которое
от человека, человеком и для человека, есть поэтому осознавание — как знание и
как оплодотворение знанием — всего, что либо есть жизнь, либо с ней связано,
т. е. превращение жизни и всего вокруг в некую осознанность. Направил на что-то
сознание, уловил, запечатлел, попал, а потом и сделал что-то, что-то дал,
что-то сотворил, глядишь, и захозяйствовал, следовательно, зажил,
следовательно, даешь и делаешь, жизнь.
Жизнь как обеспечение ее сознанием — осознавание
жизни, вот поэтому-то жизнь и есть хозяйство, а хозяйство — жизнь!
Хозяйство — обеспечение жизни, что,
конечно же, верно, но через сознание, а сознание — организм и свойство
организма, а потому хозяйство — от организма, его нутра, когда
принимаются те же решения, и его внешнего действия, когда эти решения
выполняются.
Именно поэтому слово «хозяйство» можно
вполне сопрягать со словом «хождение», если не прямо от него и выводить, ибо в
этом-то хождении — умом, руками и ногами, т. е. в некой специфической целеположенной
динамике человеческого организма, исключая, разумеется, чистую внутреннюю
физиологию — тот же внутриорганизменный обмен веществ, и сокрыта реализация
хозяйства и жизни — попробуй-ка поживи, не думая и не ходя, разве лишь с умом
другого и хождением другого, т. е. уже при полном паразитизме, но паразитизм —
не хозяйство, а в полном смысле слова антихозяйство. А вот давание и делание —
с умом и при хождении, это как раз и есть хозяйство, то самое ведение жизни,
или ее изведение, или производство, или даже вождение — хотя бы от любимого
всеми, но ограниченного, по сути, домо-водства.
На языке, близком к науке, жизнь как
хозяйство можно представить как жизнь в целостности, однако взятую в
организационно-производительном аспекте, отчего сразу же являются пред нами
решения и действия, давания и делания, изведения и произведения, т. е. в целом
производство ... но сначала жизни—как жизни человека, затем самого человека
вместе с его сознанием, а затем уже всего необходимого для жизни и ее производства.
Хозяйство не ограничить ни вообще расчетом, ни эффектом, ни оптимизмом, ибо
хозяйство — жизнь, а жизнь — хозяйство!
Какая же здесь тайна, — спросят нас?
О, великая тайна — ответим мы, ибо если, к примеру, производство и потребление
благ ради жизни более или менее всем понятно, то сама по себе жизнь как благо,
в особенности, неудачная, корявая, искаженная, как-то уже и не совсем понятно,
— и уже насколько нелегко признать простое словосочетание: жизнь как хозяйство
и хозяйство как жизнь, хотя вроде бы все тут и вполне очевидно. Вот, допустим,
если сказать, что хозяйство есть обеспечение жизни, то, пожалуй, это и понятно,
а если вдруг заявить, что хозяйство, как и жизнь, имеет какую-то выходящую за
пределы простого обеспечения жизни цель, то, без всякого сомнения, это совсем
не так уж будет и ясно, ибо какова она, эта самая цель?
Выходит, что в самом феномене
человека, немало непонятного, а лучше сказать, трансцендентного, что не
означает, что вовсе непонимаемого, даже незнаемого, а как-то и понимаемого, и
знаемого, но совсем не так, как это бывает с очевидным знаемым и понимаемым, а
уже по-другому — с признанием какой-то фундаментальной незнаем ости и
непонимаемости.
Знаю, что жизнь, а вот что это такое,
откуда и зачем, да еще и почему при этом непременно смерть, так органично жизни
необходимая, не знаю, точнее, что-то и знаю, но как бы обязательно
предположительно - и никак иначе!
Человек — существо относительное и
имманентное (этому, т. е. ощущаемому миру), оно имеет что-то и от Абсолюта,
будучи все-таки по-особому сознательным, как и что-то от трансцендентного,
будучи для самого себя тайной, но, имея все это, оно при этом не абсолютно и не
полностью трансцендентно, а потому никогда не будет иметь полного знания и
понимания, несмотря на всю свою любознательность.
Человек — тайна, жизнь — тайна,
хозяйство — тайна!
Что же тогда остается, коли все вокруг
тайна? А остается либо дружить с этой тайной, даже ею втайне и гордиться —
немного, раз уж человек до такой тайны додумался, либо закрыть на тайну глаза,
сделав вид, что ее совсем нет, самодовольно утверждая себя существом
нетаинственным, ни с какой внешней тайной не связанным, ей никак не обязанным,
а потому и от любой тайны свободным.
В первом случае человек сакрален, ибо признает
что-то совсем иное, не «тутошнее», мало того, более высокое, чем он, к тому же
начальное — родительское, предтечевское, предчеловеческое, чему незазорно и поклоняться,
не говоря уже о том, чтобы прислушиваться, на что и ориентироваться. Тогда и жизнь
сакральна, и хозяйство сакрально. Все давания и делания человека сакральны. Я
не знаю, что стоит за тайной, но я знаю саму эту тайну, следственно, я
ознакомлен с нею, а потому тайна уже и моя, и я ее описываю как тайну и
взаимодействую с нею как с тайной, — и мне от этого совсем даже не плохо, ибо я
не одинок, я как-то по-таинственному ведом, как по-таинственному и свободен. Я
признаю высшее знание и высшую мудрость, равным образом и высший закон, и
высшее предустановление, и высший промысел, не говоря уже о высшей воле.
Соответственно я признаю высшее слово, мне данное, да и сам мир, в котором
нахожусь, рассматриваю как мир данный — для жизни и хозяйства, данный как дар
мне и как мне благо, а потому я благо-дар-ен, несмотря на все трудности, в том
числе и трудный труд, на все проблемы, траты и жертвы, даже и на саму смерть,
ибо за моей жизнью и смертью есть еще что-то другое, высшее. И не унижение за
этим всем, а как раз наоборот — возвышение. И тайна для меня тогда — Господь
Бог, а я — сын Божий, и жизнь моя и хозяйство мое Божественны, хоть и мои, — и
все таинственные вопросы я разрешаю — пусть и не до конца — с Богом, Его
Словом, а то, что не до конца, меня особенно и не смущает, ибо так надо
по-доброму настроенной ко мне тайне. И еще: я, конечно же, уже не могу быть
без-ответ-ственным, не отвечать Богу, а потому я ответствен и серьезен, я
понимаю, что хорошо, а что плохо, я строю жизнь по-хорошему, а не по-плохому,
я и по-особому хозяйствую в данном мне мире, используя дарованною мне свободу,
пользуясь данным мне благом, т. е. благо-датью, но не средствами только
потребления, а и самой возможностью жить и хозяйствовать.
Во втором случае, когда никакой высшей
и предвечной тайны для человека нет, когда он сам по себе—свободный и
без-ответ-ственный, ибо ответствовать тут некому, когда он может делать все,
что захочет, не испытывая внутренних — в сознании — ограничений (тех же
угрызений совести, которая есть со-весть, т. е. сообразная Богу весть),
получается, что и вполне понятно, что-то совсем противоположное сакральному, т.
е. уже не полное вовсе таинственными смыслами, а как раз их лишенное, т. е.
какое-то... пустое хозяйство, оболочковое, формальное, механизменное, хотя при
этом, может быть, и по-своему очень даже умное. Именно так: или сакральное, или
пустое, ибо сакральному противостоит только пустота —она же и бездна
(без-дна). А коли пустота и бездна, то нет и Бога — в сознании. Отсюда и
феномен, как замечал русский философ И. Ильин, без-божиого хозяйства.
Но вот, что примечательно: с точки
зрения человека, и для него пустое хозяйство тоже имеет свою тайну, ибо из-за
пустоты своей, разумеется, лишь внутренней, оно тоже не слишком знаемо и
понимаемо, но это уже какая-то другая тайна, т. е. никак не связанная с тем,
что принято называть не просто тайной, но и таинством. Возникает совсем другая
тайна — пустая, в которой себя привольно чувствует как раз то, что обычно
называется бессмыслицей — не то что бы с отсутствием вообще всякого смысла, а
с обильным присутствием каких-то обессмысленных смыслов или антисмыслов. Тут
уже какое-то погружение в антимир, в котором свои особые смыслы, становящиеся
тайными именно из-за своей бессмыслицы. Речь здесь уже идет не о заложенных в
мир, в жизнь, в человека, в его хозяйство глубинных смыслах, составляющих в
основе сакральную тайну, а о возникающих в бешеном верчении освобожденного от
внутренней тайны мире неясностях, вообще не имеющих возможности быть проясненными
вне сакрального уровня, — и только в поле сакрального прояснения они
оказываются как раз тем, что они и есть на самом деле — именно антисмыслами, в
игривой тесноте наполняющими антимир.
Есть хозяйство, которое как раз и есть
собственно хозяйство, а есть хозяйство, которое уже и не совсем хозяйство, а
точнее, совсем и не хозяйство, а антихозяйство. Это и есть то самое
хозяйство, которое стремится проскочить мимо сакральности, быть ей вопреки,
имея и громкие достижения. А вот как и когда сказывается отчетливо свойственная
тайному безбожному хозяйству пустота, то это уже дело обстоятельств и сроков,
т. е. когда обычно наступают кризисы, крахи, катастрофы, революции, реформы,
войны, в общем, всякие неурядицы, называемые иной раз весьма «красиво», но
пустотно, то энтропиями, то бифуркациями, то еще какими-нибудь физического
свойства эффектами. Так что у антихозяйства есть своя тайна, однако не
приходящая откуда-то, а возникающая прямо здесь, идущая не от полноты вовсе, а
как раз от пустоты, не от Бога, а уже от самого человека.
Антихозяйство по существу ведь
инфернально, ибо антимирово, а инфернальность не просто от отрицательного и
темного, но и от бессмысленного. Отсюда тайна антихозяйства — отрицательная
тайна, в то время как тайна собственно хозяйства, т. е. сакрализованного хозяйства
—положительная тайна. Одна тайна—хорошо запутанный кроссворд, другая же —
вечность, входящая в виде тайны в сознание человека (чело-века, где чело
— сознание, а век — вечность).
Тайна хозяйства включает в себя не
только сам факт хозяйства и хозяйствования, но и то, что выходит из этого
факта как его следствие — для человека и его жизни, для природы и мира. И если
ближайшая цель-задача хозяйства вроде бы ясна — поддержание жизни, как и ее
реализация, то уже при простом вопросе, какое же поддержание и какой жизни? —
сразу же возникает неясность, обязанная как раз присутствующей в человеке,
жизни и хозяйстве тайне.
Только не задумывающемуся ни над чем
«трудным» человеку все кажется вполне ясным. Однако философия такой «ясностью» удовлетвориться
не может: в ее задачу входит как-то отвечать на такого рода вопросы — из
разряда вечных, мало того, сознавая, что последнего ответа все равно нет, ибо
здесь господствует тайна.
Тайна хозяйства — от небытия к
жизни.
3. Что такое философия хозяйства
Что такое философия хозяйства? О, это
очень странная «вещь»! С одной стороны, если начать с размышлений о философии
вообще, затем о хозяйстве вообще, наконец, объединить эти два слова — все
кажется ясным. А с другой стороны, «философия хозяйства» по-прежнему сохраняет
свою тайну и не желает ее открывать. Может, так оно и должно быть?
Науки о хозяйстве реально существуют
(даже если в них хозяйство не всегда прямо упоминается). Религия тоже о хозяйстве
вещает, хотя зачастую и иносказательно (но за мифичностью сюжетов скрыт
огромный смысл). Но скользкий уж больно сам по себе феномен хозяйства, ни в
одно определение не укладывается, всегда какой-то стороной ускользает от
взгляда исследователя! Хозяйство тесно связано с жизнью, но разве вся жизнь, во
всех своих проявлениях есть хозяйство? Хозяйство предполагает действие
(«хождение») по реализации этой самой жизни. Но и здесь недосказанность
чувствуется: хождение — кого? Ладно, если только человека (это привычно
говорить о хозяйстве применительно к человеку), а если и животных, и растений,
и природы вообще? Можно сказать, что они сомохозяйствуют, но не слишком ли
тогда расплывчатым получается сам термин «хозяйство»? Если же назвать мир
хозяйством Бога», то в этом смысле термин «хозяйство» вполне приемлем (есть
субъект, хоть и трансцендентный, есть объект, есть и действие, также во многом
трансцендентное). Что же получается? А получается, что «хозяйство»
непосредственно связано с трансцендентностью, если мы это самое «хозяйство» в
самом начале не ограничили своими заранее сданными рамками (но тогда и
философия хозяйства вряд ли у нас получится, разве что хозяйство ведение, может
быть, даже и экономика).
Вот и получается, что изначально
философия хозяйства встречается с трансцендентностью и взаимодействуете ней. И
иначе быть не может при покой постановке вопроса о хозяйстве. И тогда
становится понятно, почему философия хозяйства в определенном смысле .близка к
религии больше, чем к науке.
Вопрос: а разве в науке о хозяйстве не
присутствует философия хозяйства? Ведь выше мы показали, что никакая наука
полностью избавиться от философии не может.
Ответ: да, в науках о хозяйстве своя
философия хозяйства есть. И за примерами далеко ходить не надо. Возьмем
Аристотеля, ведь почти все науки видят в нем своего основателя. Рассуждения
Аристотеля об «экономике» и «хрематистике» велись вполне в философическом духе,
а, следовательно, его «экономические» сочинения вполне можно причислить к
работам по философии хозяйства. А Адам Смит, который перешел к экономике от
философии? И у Маркса есть своя «философия хозяйства», и у Маршалла, и у
Кейнса, и даже у тех экономистов, которые вообще никакой философии в экономике
не признают. «Философия хозяйства» всегда в науке присутствует, но она может
быть очень разной.
Тогда что же из себя представляет булгаковская
«философия хозяйства», которая теперь возрождается в России? Нам кажется, что
отличительной чертой этой «философии хозяйства» (ФХ) является именно стремление
представить такую философию в «чистом виде». Отметим ряд существенных, на
наш взгляд, черт философии хозяйства:
1. Философия хозяйства принципиально не
ограничивает понятие «хозяйство» никакими заранее придуманными рамками,
поэтому поле ее деятельности максимально широко.
2. В силу особенности, философия хозяйства
не является какой-нибудь «отраслевой философией», а представляет собой
достаточно целостное мировоззрение, сравнимое с великими философскими
системами прошлого.
3- В силу особенности, а также в силу
трансцендентности, неразрывно сопряженной с феноменом «хозяйства», философия хозяйства
отчасти близка к религиозному мировоззрению. Поскольку С.Н. Булгаков,
основатель философии хозяйства, был православным христианином и даже принял сан
священника, философия хозяйства «контактирует» преимущественно с «полем»
православия и несет в себе определенный православный императив.
Наконец, в силу всех вышеуказанных
черт, философия хозяйства является таким мировоззрением, которое может быть
«заложено» в науку о хозяйстве (результат уже есть — появление «Теории
хозяйства»). Философия хозяйства способна к изменению сложившейся науки о
хозяйстве (замене «научной философии хозяйства», подспудно присутствующей в любом
хозяйствоведении, «философией хозяйства булгаковского направления»). Произойдет
ли такая замена, осуществится ли синтез «науки» и «философии хозяйства», и
если да, то к чему это приведет, в конечном счете, покажет будущее.
4. О философии хозяйства
Философия хозяйства это прежде всего
путь или, иными словами, метод. Поэтому философия хозяйства имеет исходный,
иначе начальный, и конечный моменты, а также длину, точнее полноту пути. Эти
параметры обретают особое, глубокое содержание. Во-первых, это путь к новому и
более полному пониманию человека. Философия хозяйства претендует на гармоничное
и объемное представление о человеке. То, какой аспект или даже сфера
человеческой деятельности интересуют философию хозяйства, — отдельная
проблема. Тем не менее можно утверждать, что в предельном случае предметом
философии хозяйства становится человек во всей своей полноте. Хозяйственные
проблемы расширяются до онтологических, а затем до метафизических. В результате
рождается новое восприятие хозяйственной и экономической реальности. Во-вторых,
философия хозяйства — это движение навстречу уже существующему феномену. То,
каким образом оно происходит, зависит от целей и идеальных образов, которые
явно и тайно содержит в себе философия хозяйства. другими словами, метод
философии хозяйства определяется ее конечным моментом. Наконец, в процессе
этого пути раскрывается и недостаточность, и ограниченность, и противоречивость
экономического и, шире, хозяйственного элементов человеческого бытия. Тем самым
философия хозяйства указывает направление, в котором надлежит свершать свой
жизненный путь. Эти три функции — расширение теоретических представлений,
философские размышления и целеполагание - неразделимы и тождественны друг
другу. Поэтому философия хозяйства есть научноэмпирический,
трансцендентно-критический и метафизический путь познания и созидания.
Естественно, что источники, формы и методы такого знания, а также условия его
истинности своеобразны.
В связи с таким пониманием философии
хозяйства возникает, по меньшей мере, три вопроса, В первую очередь — что
свидетельствует о том, что, исследуя экономику и хозяйство в целом, мы не
попадем в замкнутый круг «материализма, сциентизма, позитивизма и
технологизма»?
Далее — каким образом мы будем мыслить
о существующем или, другими словами, каковы параметры и координаты наших
суждении? Что дает возможность философии хозяйства дерзко предлагать свои
идеалы человеку и свои пути к ним? И вообще, что служит залогом тому, что
возможно некое гармоничное и объемное понимание человека?
Очевидно, что система современного
научного гуманитарного знания, в которой каждой дисциплине выделен определенный
сегмент исследований, обусловленный предметом и методом данной науки, в принципе
не может справиться с такой глобальной задачей. И это несмотря на то, что
гуманитарные науки должны изучать явления, происходящие в сфере человеческого
сознания, а следовательно, воли и целей.
Может быть, философия, позволяющая
строить «многоплановые и многосмысловые» представления о предмете, станет тем
залогом, что даст право на знание, близкое к совершенному? Но даже если
философия располагает возможностями для познания в том или ином историческом
контексте, ее возможности в смысле целеполагания малы. Кроме того, возникают
объективные ограничения для исследователя, обусловленные сложившимися в рамках
философской науки методологиями. Но самое главное заключается в том, что
философия поливариантна, причем не органично, а противоречиво. Идеи, школы и
течения не дополняют, а противостоят друг другу, образуя мозаику одинаково
убедительно аргументированных воззрений. Человеку остается созерцать эти равновеликие
по смыслу идеи или же выбирать наиболее удобную для реализации своих нужд. В
обоих случаях происходит выбор и вероятность ошибки одинакова. Будет ли такой
выбор приносить удовлетворение и откроет ли он дорогу к истине?
Присущая философии хозяйства функция
целеполагания неизбежно реализуется в рамках определенной морально-этической
схемы, или системы. Что может выступать в роли такой системы? Могут ли мораль
или идеалы нравственности, выработанные в процессе развития общества, быть
ориентиром для развития самого общества? Они динамичны, могут быстро
преобразовываться в свои антиподы, занимая прежнее высокое положение в умах и
сердцах. Будет ли мораль, опираясь на идеалы подобного свойства, связующим
звеном между наукой и философией как гносеологией и метафизикой? '':
Может ли идеология стать путеводной
звездой для философии хозяйства? Тому найдется немало примеров в истории. Но
определенные изменения идеологии вызывали прекращение философии.
Краеугольный камень, на котором
зиждется все здание философий хозяйства, есть религия. В религиозном обществе
мораль, религия и идеология синонимичны. Но в таком случае философии хозяйства
как отдельной отрасли знания не возникает. В современных же условиях именно
религиозное миросозерцание направляет философию хозяйства, определяя ее
содержание, начальные и конечные моменты. Последнее требует большой
аргументации, ^го отдельная и самая значимая проблема. Я приведу лишь два
подхода к ее рассмотрению.
Мы относимся к окружающей нас
реальности как к объекту анализа лишь потому, что наша цивилизация неотделима
от христианства. Именно в христианстве человек выступает как господин своей
земли. И не только нашей планеты, но и удела в ином мире. Сравните такой
подход к человеку с тем, что предлагает, например, буддизм с его пониманием
мира как места страдания и пустых иллюзий. Христианство наделяет человека
особыми полномочиями владения и господства. Мы хозяйствуем, творим мир вокруг
себя потому, что осознаем такую возможность, уже не замечая ее источника.
В то же время реальность с
атеистической точки зрения несет в себе мало утешительного. Мы видим лишь
возобновимые и невозобновимые, материальные и нематериальные ресурсы. Все
тленно, все смертно, все, так сказать, функционирует. Но имеет ли
функционирование развитие?
Кроме того, человек через себя и в себе
постоянно открывает иное, отличное от природы, бытие. Наконец, источники
мировоззрения ученого всегда уходят в глубину веков, глубже научного уровня.
Цель философии хозяйства есть создание
полного, объемного, синтетического представления о человеке и его хозяйственной
жизни. А многомерное восприятие в принципе не может быть только научным. Наука
не располагает возможностями для понимания некоторых процессов, например,
эсхатологических. А ведь идеи, связанные с этими процессами, в вроде очень
актуальны и популярны.
,, Итак, научный опыт ограничен, а
религиозный нет. Так рождается философия хозяйства. Отсюда возникает проблема,
как разделить религиозную философию и философию хозяйства. На первый взгляд,
достаточно определить предмет и метод первой и второй. Но это будет игра
словами, ведь их предмет один, един и неделим. Это, в сущности, единое
знамение. Если есть необходимость разграничения философии хозяйства и
религиозной философии, то его следует искать именно в методе. Религиозная
философия, а надо сказать, что почти вся русская философия мо-кет считаться
таковой, это философия, вытекающая из веры, в ней пребывающая и для ее славы
созидаемая. Философия хозяйства носит более частный характер. Это путь к вере.
Восхождение от религиозной тематики с универсальной. Это синтез науки,
философии и религии. Присутствие научного элемента, его критика и переоценка и
делают философию хозяйства актуальной.
5. Специфика хозяйства как объекта
философского исследования
Хозяйство выступает как природный,
социальный и специфический объект познания. В названной триединстве хозяйство
представляет собой сложнейшую целостность, в которой "работают" разные
типы законов. Как природное хозяйство подчиняется законам природы» как
социальное образование - социальным, как специфический объект -
производственным (экономическим в том числе)". Хозяйство как природная,
социальная и производственная .сущность легко синтезируется в реальный
хозяйственный организм. Но понять соподчиненность разных типов законов в этой
системе весьма трудно.
Природные и неприродные (социальные,
производственные) законы как бы противостоят друг другу. Природные законы
функционируют как данность, как неотъемлемое свойство (атрибут), а социальные
существуют как результат сознательной деятельности людей. Заметим, что
социальные и производственные законы (как и всякие законы бытия и познания)
являются объективными, от сознания и воли людей независимыми. Так, сознательная
социальная или производственная деятельность индивида, преследующего сбои
цели, всегда сталкивается с осознанной деятельностью и целями других
индивидов. Как результат взаимодействия осознанной, деятельности и целей
индивидов возникают объективные, необходимые, существенные, устойчивые и
повторяющиеся отношения, связи между ними. Это и есть закон. Следует только
отличать социальные и юридические законы. Последние являются простыми
декларациями, устанавливавшими и регламентирующими поведение людей, а обществе.
Законы же общества (как и природы) являются естественными отношениями.
Законы хозяйства - это необходимые,
существенные устойчивые отношения, существующие между людьми в сфера
производства. Это экономические и хозяйственно-организационные отношения. Ядром
первых являются отношения собственности. Вторые относятся к области
организации и управления хозяйством. Они, по существу являются властными
отношениями между людьми, которые переносятся на предметные отношения между
элементами хозяйственного механизма. Например, связь между основными и
подсобными цехами, вспомогательными службами; связь конвейерных операций и др.
Назовем их технико-технологическими отношениями.
Итак, существует ряд видов
хозяйственных отношений, составлявших содержание законов хозяйства:
экономические - возникающие между людьми по поводу собственности, по поводу
эффективности и оптимальности производства; хозяйственно - организационные -
межсубъектные отношения по поводу организации и управления производством ;
предметные технико-технологические отношения в хозяйственной организации
производства (связь станков, оборудования, элементов конвейера, хозяйственных
единиц, элементов инфраструктура и т.п.).
Сложность социальных законов заключается
не только в их обусловленности и опосредованности сознанием, но и в том, что
все они имеют природный "подтекст>', Даже такой, казалось
бы, абсолютно не природный, социальный и экономический закон, каким является
закон спроса и предложения, устанавливающий ценовой баланс, имеет природную
подоплеку в потребностях. У нас широко распространена точка зрения, согласно
которой социальное законы как бы "снимают" природные. Законы природы
в социальной сфере не "работают". Это не так. Законы природы социализируются.
Их действие меняется, но они не исчезают. Человек не перестает быть видом
биологической природу, будучи включен в социальную реальность. Двойственная
природа стоимости товара как раз и обнаруживается в социально-природном
характере закона стоимости. Меновая стоимость товара есть социальное производственное
отношение, выраженное в затратах общественно необходимого труда.
Потребительская стоимость есть ценностное выражение потребительских свойств
товара, способных удовлетворить потребности людей. Это природные качества.
Таким образом, закон стоимости выполняет регулирующую роль в производств
именно потому, что имеется эта природная его основа. Люди не только производят
товары, но и производят нужные им товары в оптимальных пропорциях. Иначе
многие производители продуцировали бы те товары, которые легче произвести.
Ведь все равно стоимость их определяется трудовыми затратами. Закон стоимости
является скорее социально-природным, чем только социальным, экономическим.
Назовем ряд особенностей хозяйства как
объекта научного и философского исследования:
- хозяйственные законы - это законы
производственной деятельности людей; они формируется в результате сознательной
жизнедеятельности, в основе которой лежат экономические интересы;
- законы хозяйства имеют статистический
характер, как и все социальные законы ; они проявляется как тенденции, указывая
направленность хозяйственного функционирования и развития ;
- законы хозяйства отличаются сложностью
отношений и взаимодействующих Факторов ;
- они являются подвижными и изменчивыми
при переходе от одного способа производства к другому; они могут изменять свое
содержание или полностью отмирать;
- значительная часть законов хозяйства
отражает лишь реальность функциональных зависимостей-факторов хозяйствования,
но не способна указать причинно-следственные связи ;
- необходимо отметить сложность и
подвижность самого хозяйства как объекта философского исследования, где
используется диалектический метод;
- наконец, отметим специфику хозяйства как
важнейшую сферу идеологических интересов, поэтому философское познание
хозяйства сопряжено с преодолением множества идеологических мифов.
Философское осмысление хозяйства имеет
свои трудности:
- Философские концепции бытия и его
фрагментов многообразны. Выбор концепции, как правило, определяется не только
объективными критериями, но и субъективными пристрастиями, партийностью .
- Хозяйство в качестве объекта
философского исследования является социальной конкретикой. Для осуществления
стыка всеобщих философских принципов и законов хозяйства необходимо использовать
промежуточные знания социально-Философских и социологических законов.
- Малоисследованность и отсутствие
литературы не только по философии хозяйства, но и по хозяйственной
проблематике в целом, за исключением политэкономической и экономической стороны
хозяйства.
- Экономическая сторона хозяйства
концептуально представлена крайне плюралистично и требует от исследователя
принципиального выбора.
Названные трудности философского
исследования хозяйства могут быть преодолены выбором научной и концептуально
адекватной философии. Научной мы называем философию, которая во всех обоих
принципах не противоречит научной картине мира (современной научной
парадигме), Концептуально адекватная философия - это философия, принципы и
законы которой естественно соответствуют некоторой определенной концепции
хозяйства.
6. Литература
1.
Философия хозяйства:
учебное пособие. Фокин Е.Н.
2.
Тайна хозяйства. Ю.М.
Осипов
3.
Что такое философия
хозяйства. И.М. Теняков
4.
О философии хозяйства.
Д.И. Гамзатова