США во Второй мировой войне
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………...…...…...…….....
3
ГЛАВА 1. ВСТУПЛЕНИЕ
США В ВОЙНУ
1.1 Причины вступления США в
войну................................................... 4
1.2 Нападение гитлеровской Германии на СССР позиция
США.......... 6
ГЛАВА 2. США И СССР
- СОЮЗНИКИ ИЛИ СОПЕРНИКИ?
2.1 Влияние побед Советской Армии на определение
американской
стратегии..............................................................................................
10
2.2 Разработка
«программы победы» в США........................................ 12
ГЛАВА 3. ЦЕНА
ПОБЕДЫ
3.1 Занятие США в Северной Африке. Овладение
Сицилией........... 16
3.2 Поворот в войне на Тихом Океане..................................................
18
ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................................................................................
22
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ............................................ 23
ВВЕДЕНИЕ
«Вторая мировая война
началась 1 сентября 1939 г. нападением гитлеровской Германии на Польшу. Этот
день положил начало гигантскому военному конфликту, втянувшему в пучину войны
почти все народы мира. Но 1-го сентября 1939 г. только дата начала вооруженной
схватки, вторая мировая война готовилась империалистами разных стран в течение
многих лет. Орудия заговорили тогда, когда две группы империалистических держав
исчерпали возможность «мирно» договориться о господстве над миром, а война
отнюдь не означала коренного изменения политики противостоявших друг другу
коалиций — союза агрессоров и англо-франко-американского блока. Изменились лишь
средства достижения целей. Политика осталась прежней. Поэтому события 1939—1945
гг. нельзя рассматривать вне тесной связи с предшествующей политикой главных
держав капиталистического мира» — Яковлев Н.Н.
В наше время история
второй мировой войны изучена практически досконально, но, тем не менее,
остались темы, которые требуют большего исследования. Одной из таких тем
является: «Участие США во второй мировой войне». Своей главной задачей я считаю
определить цену победы, которую Соединенным Штатам пришлось заплатить за их
формальную победу, а в качестве основных вопросов я хочу поставить два,
которые, на мой взгляд, являются наиболее актуальными для нашей страны: «Что
способствовало вступлению США в войну?», «США и СССР – союзники или соперники?»
Может быть в США и есть
ответы на эти вопросы, но я считаю, что им верить нельзя, т.к. всем известна их
чрезмерная мания величия и излишний патриотизм. Также я бы хотел привести
пример социального опроса проведенного в Штатах – на вопрос: «Сколько советских
граждан погибло во второй мировой войне?», все с удивлением спрашивали: «Разве
СССР участвовало во второй мировой войне?» и называли числа максимум
10 000 человек. Но я считаю, что в этом нужно винить все тоже правительство,
которое воспитывает свое население на лживых фактах.
1.
Вступление США в
войну
1.1 Причины вступления США в войну
Оценивая
обстановку в предвоенные дни, военный министр США Г. Стимсон говорил: «Проблема
заключалась в том, каким образом мы можем заставить японцев сделать первый
выстрел, но, не причинив слишком много ущерба нам самим. Это был трудный
вопрос». 26 ноября государственный секретарь Хэлл вручил японским
представителям ответ, носивший характер ультиматума. Американское правительство
требовало от Японии вывода всех войск из Китая и Индокитая, признания только чун-цинского
правительства Чан Кайши, заключения многостороннего пакта о ненападении с США,
Англией, Китаем, Голландской Индией и СССР. Только после этого
американо-японские экономические отношения будут восстановлены. Иными словами,
Соединенные Штаты настаивали, чтобы Япония по собственной воле отказалась от
всех захватов, сделанных за десятилетие — с 1931 г. Правительство Рузвельта
прямыми угрозами поддержало доктрину «открытых дверей». Просмотрев американский
ответ, японский представитель заметил: нам «в таком случае не остается ничего
другого, как поднять руки». Командование американских вооруженных сил узнало о
повороте на 180° в политике США не от собственного правительства, а из
перехваченной и расшифрованной японской радиограммы, в которой излагался ультиматум
от 26 ноября. Мотивы его предъявления, равно как и события последующих десяти
дней, не получили в США удовлетворительного объяснения.
Почему
американское правительство, зная о намерении Японии открыть боевые действий, не
предупредило Тихоокеанский флот США, находившийся на Гавайских островах, что
повлекло за собой катастрофу в Перл-Харборе? Ответ дает общее направление
американской внешней политики. Еще в 1920 г. В. И. Ленин указывал: «Война между
Японией и Америкой уже готова, она подготовлена десятилетиями, она не случайна;
тактика не зависит от того, кто первый выстрелит. Вы прекрасно знаете, что
японский капитализм и американский одинаково разбойны». В 1941 г. правительство
США сознательно форсировало события, стремясь разжечь войну на Дальнем Востоке
и Тихом океане, однако самоуверенные политики в Вашингтоне никак не
предполагали, что война может начаться с нападения Японии на сами Соединенные
Штаты. 16 октября, после падения кабинета Коноэ, командующие американскими
флотами были предупреждены из Вашингтона: «Самое вероятное — война между
Японией и Россией. Поскольку, однако, в Японии винят США и Англию за ее
отчаянное нынешнее положение, существует также возможность нападения на эти две
державы». Последующие оценки американского командования, вплоть до 29 ноября,
указывали, что наиболее вероятный образ действия Японии — нападение на
Советский Союз. Направив 26 ноября ультиматум Японии, американское
правительство было убеждено, что это вызовет войну, но не с США.
Вечером
6 декабря в Вашингтоне была перехвачена и расшифрована японская нота — ответ на
американский ультиматум 26 ноября. Хотя в пространном документе прямо не
говорилось об объявлении войны, весь его смысл и указание точного часа вручения
— 1 час дня 7 декабря говорили сами за себя. В 21.30 6 декабря (по
вашингтонскому времени) японская нота была доставлена Рузвельту. Прочитав ее,
президент заметил: «Это — война». Гопкинс согласился с ним. Однако почему не
были немедленно подняты по тревоге американская армия и флот, в первую очередь
в угрожаемых районах — на Тихом океане? Ответа на этот вопрос так и не дали
многочисленные комиссии, расследовавшие обстоятельства нападения на
Перл-Харбор. Во всяком случае, вечером 6 декабря в Белом доме было решено не
посылать никаких предупреждений, так как командующий ВМС США адмирал Старк был
на спектакле в театре и вызов его мог быть замечен и вызвать недоумение. Так,
во всяком случае, гласит официальная версия. Утром 7 декабря состоялось
совещание у начальника штаба армии генерала Маршалла, на котором решили послать
телеграмму на Филиппины, Гавайские острова, западное побережье США и в Панаму,
гласившую: «В час дня Япония должна предъявить документ, по существу
равносильный ультиматуму». На Гавайских островах телеграмма была расшифрована
через 8 часов после Перл-Харбора.
Пока
продолжалась неразбериха в Вашингтоне и на Гавайских островах, японское
оперативное соединение, основой которого были шесть новейших авианосцев,
выходило для удара по Перл-Харбору, примерно в 200 милях к северу от Гавайских
островов. На мачте флагманского корабля была поднята реликвия японского флота —
флаг, который нес корабль адмирала Того в Цусимском сражении. В предрассветном
сумраке 7 декабря авианосцы развернулись против ветра и набрали ход. В 6.00
первая волна японских самолетов поднялась в воздух и взяла курс на Перл-Харбор.
За ней последовали другие. Всего в нападении участвовало 360 самолетов. А тем
временем в Перл-Харбор пытались пробраться японские подводные лодки. Атака была
назначена на 7.50 — время, когда экипажи кораблей садились завтракать. В гавани
борт о борт стояло 8 линейных кораблей, 9 крейсеров и 20 эсминцев. Везде царило
благодушие мирного времени. Не поколебало его сообщение патрульного эсминца о
том, что у входа в гавань замечена и атакована неизвестная подводная лодка.
Атака
продолжалась около двух часов, в результате 4 линкора были потоплены, 4
серьезно повреждены. Всего было уничтожено или выведено из строя 19 кораблей.
Американская авиация потеряла 188 самолетов, главным образом на земле. Погибло
свыше 3 тыс. американцев. Японцы заплатили ничтожную цену — 29 самолетов.
Перл-Харбор не утратил своего значения как база. Главное — в гавани не
оказалось американских авианосцев, они случайно задержались из-за шторма в море
и не прибыли к моменту нападения. Японцы даже не попытались захватить Гавайские
острова, хотя офицеры оперативного соединения, опьяненные успехом, настаивали
на этом. Но был отдан приказ возвращаться.
В
2.20 по вашингтонскому времени японские представители явились к Хэллу и вручили
ему ноту, содержание которой расшифрованное накануне, он уже знал. Хэллу
сообщили, что японская авиация бомбит Перл-Харбор. Престарелый государственный
секретарь произнес слова, рассчитанные на историков: «За все пятьдесят лет моей
государственной деятельности я никогда еще не видел документа, наполненного
большим количеством лжи и гнусных извращений». Гнев Хэлла понятен —
правительство США могло винить только себя. Через 6 часов после нападения на
Перл-Харбор американские командующие на Тихом океане получили приказ из
Вашингтона вести боевые действия против Японии, не считаясь с нормами
международного права. Американские подводные лодки вышли в море топить все, что
держится на плаву и несет японский флаг. 8 декабря Рузвельт выступил на
объединенном заседании обеих палат конгресса. Он потребовал с 7 декабря, со
«дня, который войдет в историю как символ позора», объявить войну Японии.
Конгресс принял соответствующую резолюцию.
Когда
в Белом доме готовилось послание Рузвельта конгрессу с просьбой объявить войну
Японии, его советники настаивали, чтобы США одновременно объявили войну
Германии и Италии. Президент отказался. Из расшифрованных японских документов
он уже знал об обещании Германии и Италии объявить войну США совместно с
Японией. 11 декабря Германия и Италия объявили войну Соединенным Штатам. В
ноте, состряпанной гитлеровскими дипломатами, упоминалась речь Рузвельта 11
сентября, инциденты с американскими эсминцами и делался вывод: «Обстановка,
созданная президентом Рузвельтом», вынуждает Германию объявить войну США.
Формулировка не была случайной формально нота была адресована правительству,
фактически — «изоляционистам». Гитлеровцы надеялись вызвать внутренний раскол в
Соединенных Штатах.
1.2 Нападение гитлеровской Германии на СССР позиция
США
По
крайней мере, с начала 1941 г. правительство США во все возрастающей степени
основывают свои стратегические планы на возможности войны между Германией и
Советским Союзом. Действия германских подводных лодок в Атлантике склоняли
Рузвельта и правительство США к более активному вмешательству, даже если это
могло привести к вовлечению в войну. Командование американской армии на
совещании 16 апреля в основном поддержало точку зрения, высказанную одним из
участников совещания: «Если мы будем выжидать, то дело кончится тем, что мы
останемся в одиночестве, и внутренние беспорядки могут привести к появлению
коммунизма. Меня могут назвать задирой, но что-то надо делать». Было
спланировано занять 22 июня 1941 г. Азорские острова, высадить морскую пехоту в
Исландии, сменив там англичан. Главнокомандующий Атлантическим флотом адмирал
Кинг заметил в этой связи: «Это фактически акт войны» 2 апреля Рузвельт обсудил
«план № 1 обороны полушария» — американские корабли будут конвоировать
английские суда в Западной Атлантике, в случае необходимости принимая
решительные меры против подводных лодок. Однако с середины апреля Рузвельт
внезапно круто поворачивает руль политики: экспедиция на Азорские острова
отменяется, 24 апреля вступает в силу «план № 2 обороны полушария» —
американские корабли патрулируют воды Атлантики только до 25° З. д. (на полпути
между Америкой и Европой) и их функции ограничиваются сообщением о передвижении
немецких подводных лодок.
Публично
правительство США на первых порах заняло весьма сдержанную позицию в
соответствии с политическими планами, составленными еще до 22 июня 1941 г. 14
июня Вашингтон информировал британское правительство о политике США по
отношению к СССР в случае нападения на него гитлеровской Германии. «Наша
политика заключается в том, чтобы не идти на уступки Советской России, которые
она может предложить с целью улучшения американо-советских отношений. Если же
мы пойдем на них, то потребуем компенсаций в полном объеме». Накануне
вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР — 21 июня государственный
департамент докладывал правительству: «Мы должны твердо придерживаться
следующего политического курса: тот факт, что Советский Союз сражается с
Германией, не означает защиту им, борьбу за или согласие с принципами
международных отношений, которых придерживаемся мы. Мы не должны заранее давать
Советскому Союзу никаких обещаний в отношении помощи, которую мы сможем оказать
в случае германо-советского конфликта, и не принимать на себя никаких
обязательств в отношении нашей будущей помощи Советскому Союзу, или Германии».
Официальная точка зрения правительства США о советско-германской войне была
сформулирована и. о. государственного секретаря С. Уэллесом на
пресс-конференции 23 июня 1941 г. «Для Соединенных Штатов принципы и доктрины
коммунистической диктатуры столь же нетерпимы и чужды, как принципы и доктрины
нацистской диктатуры, — говорил С. Уэллес.— По мнению правительства США, любая
борьба против гитлеризма, любое сплочение сил, выступающих против гитлеризма,
независимо от их происхождения, ускорит конец нынешних гитлеровских
руководителей и, тем самым, будет способствовать нашей собственной обороне и
безопасности. Гитлеровские армии сегодня — главная опасность для американского
континента». 24 июня Рузвельт публично заявил, что США окажут помощь СССР. В первые
недели войны между Германией и СССР правительство США на словах пришло на
помощь СССР, на деле оно заняло выжидательную позицию, изменение ее зависело от
хода вооруженной борьбы на советско-германском фронте.
Однако
до окончательного оформления ее еще должно было пройти время. Против помощи
Советскому Союзу и сотрудничества с ним в США выступили влиятельные реакционные
силы. Советско-германская война представлялась им высшим торжеством политики
«баланса сил» — видные деятели в англосаксонских странах публично призывали
остаться в стороне от нее, дать Германии и СССР максимально истощить друг
друга. Г. Гувер рекомендовал: поскольку СССР и Германия «сцепились в
смертельной схватке... государственная мудрость требует от США остаться
посторонним, внимательным наблюдателем, но вооруженным до зубов». Еще дальше
пошел Г. Трумэн, настаивавший: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам
следует помогать России, а если будет выигрывать Россия, то нам следует
помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше». Смысл
этих наглых выпадов реакционеров заключался в том, чтобы не допустить помощи
СССР со стороны США. Летом 1941 г. правительство США практически разделяло их
позицию, хотя и по другим мотивам. В Вашингтоне считали, что сопротивление
Советских Вооруженных Сил не продлится более трех месяцев. Вооружение и
снаряжение, посланное в Советский Союз, неизбежно попадет в руки гитлеровцев. В
первые месяцы войны Советский Союз не получил ощутимой помощи от США Укрепление
антигитлеровской коалиции зависело не от доброй воли правительства США, а от
успеха советского народа в борьбе против гитлеровской Германии.
Вступление
Советского Союза в войну с Германией окончательно изменило характер второй
мировой войны, ставшей антифашистской, освободительной. Это не могло не
наложить отпечаток на политику правящих кругов США, ибо широкие народные массы
требовали скорейшего нанесения поражения европейским державам «оси» активными
действиями. Поскольку, однако, США вообще не принимали участия в войне, демократическая
общественность решительно выступила за оказание помощи Советскому Союзу.
Активную роль в этом движении в США сыграли коммунистические партии. Американские
коммунисты, учитывая политическую обстановку в стране, призывали: «Давайте,
защитим Америку оказанием всесторонней помощи Советскому Союзу, Великобритании
и всем народам, сражающимся против Гитлера».
21
июля Рузвельт отдает первое указание о продаже вооружения и военных материалов
Советскому Союзу — до конца октября (начало действий ленд-лиза в отношении
СССР) было продано вооружения и военных материалов на 41 млн. долларов. Это
было ничтожной каплей по сравнению с потребностями, вызванными войной с
Германией. Размеры помощи, по-прежнему ограничивала затянувшаяся дискуссия о
сроках сопротивления Советского Союза. Американские штабы все еще предсказывали
победу Германии над Советским Союзом в три месяца. Рузвельт был «оптимистом» —
он отодвигал этот срок до 1 октября.
Однако
предоставление помощи из США, даже за наличный расчет, по-прежнему затягивалось,
указания президента на этот счет фактически игнорировались. В правительстве США
тем временем обсуждался вопрос, что следует запросить с Советского Союза за
помощь. На заседании правительства «зашел разговор о золотых запасах, которые
могут иметь русские...— записывает в дневнике Иксе.— Мы, по-видимому, стремимся
к тому, чтобы русские передали нам все свое золото, которое пойдет в погашение
за поставки товаров, пока не будет исчерпано. С этого момента мы применим к
России закон о ленд-лизе». 24 августа 1941 г. конгресс ассигновал очередные 5
млрд. долларов на осуществление ленд-лиза. Советский Союз был исключен из числа
государств — получателей помощи. Орган монополистического капитала США газета
«Уолл-стрит джорнэл» писала: «оказывать» помощь Советскому Союзу значит
«бросать вызов нравственности». А в это время советский народ в кровопролитной
борьбе защищал интересы всего человечества. Командование германского флота,
видевшее возраставшее участие американских кораблей в патрулировании Атлантики,
настаивало, чтобы было разрешено атаковать их. Гитлер категорически запретил,
приказав избегать любых инцидентов с США до выяснения перспектив войны с
Советским Союзом. Так советские солдаты спасли жизни моряков, не воевавших
Соединенных Штатов.
2. США И СССР - СОЮЗНИКИ ИЛИ СОПЕРНИКИ?
2.1 Влияние побед Советской Армии на
определение американской стратегии
В
Сицилии двум союзным армиям потребовалось 38 дней, чтобы не разгромить, а
прогнать две слабые немецкие дивизии с острова. На советско-германском фронте в
течение одной недели было остановлено и потерпело сокрушительную неудачу
гитлеровское наступление под Курском, начавшееся 5 июля. В нем принимало
участие 50 отборных германских дивизий, оснащенных новейшей техникой и имевших
сильную поддержку с воздуха. Этому наступлению гитлеровское руководство
придавало решающее значение. Накануне его Гитлер подчеркнул: «Неудачи не должно
быть!» Кейтель указал командующим: «Мы должны начать наступление из
политических соображений». В приказе по войскам Гитлер настаивал: «На
направлении главного удара должны использоваться лучшие соединения, лучшее
оружие, лучшие командиры... Победа под Курском должна явиться факелом для всего
мира». Факел был зажжен, и в его огне сгорели лучшие дивизии гитлеровской
Германии.
Неслыханное
поражение Германии под Курском оказало глубокое воздействие на обстановку на
всех фронтах второй мировой войны. В Вашингтоне и Лондоне, говоря словами
Лиддел-Гарта, видели, что «русское наступление стало все больше походить на
прилив огромного 1600-километрового побережья». Не за горами было то время,
когда волна докатится до Германии. Блистательные победы советских армий
показали, что сильнейшей военной державой мира является Советский Союз,
способный в одиночку нанести конечное поражение агрессорам. Англо-американским
правящим кругам приходилось все более считаться с исполинской мощью Советских
Вооруженных Сил.
В
конце августа 1943 г. в канадском городе Квебеке состоялась очередная
конференция высших политических руководителей и представителей военного
командования Соединенных Штатов и Великобритании. Американскую делегацию
возглавлял Рузвельт, британскую — Черчилль. Агентство Рейтер сообщало о
причинах поспешного созыва совещания: «Скорее летние победы Красной Армии, чем
англо-американские успехи в Тунисе и на Сицилии, обусловили необходимость
быстрого пересмотра планов союзников». Американский комитет начальников штабов,
трезво признав второстепенное значение операций США и Великобритании в
глобальной стратегии антифашистской коалиции, попытался оценить будущие
политические последствия войны. Рекомендации комитета, рассмотренные в Квебеке,
гласили: «По окончании войны Россия будет занимать господствующее положение в
Европе. После разгрома Германии в Европе не останется ни одной державы, которая
могла бы противостоять огромным военным силам СССР. Правда, Великобритания
укрепляет свои позиции на Средиземном море против СССР, что может оказаться
полезным для создания равновесия сил в Европе. Однако и здесь она не будет в
состоянии противостоять СССР, если не получит соответствующей поддержки. Выводы
из вышеизложенного ясны. Поскольку СССР является решающим фактором в войне, ей
надо оказывать всяческую помощь и надо прилагать все усилия к тому, чтобы
добиться ее дружбы. Поскольку она, безусловно, будет занимать господствующее
положение в Европе после поражения держав «оси», то еще более важно
поддерживать и развивать самые дружественные отношения с Россией». Дальнейшее
подтверждение этим выводам американские стратеги усматривали в обстановке,
сложившейся в войне на Дальнем Востоке и Тихом океане. Предвидя тяжелые
сражения на этом театре, где союзники пока не приблизились на расстояние удара
к японским островам, комитет указывал: «Если войну на Тихом океане придется
вести при недружественной или отрицательной позиции России, трудности
неимоверно возрастут и операции могут оказаться бесплодными».
Американский
комитет начальников штабов в связи с бесконечными поисками альтернативных
решений политического курса в отношении СССР 16 мая 1944 г. представил Государственному
департаменту развернутое объяснение мотивов своей позиции. Основное содержание
документа — констатация «революционных изменений в соответственной военной силе
государств», явившихся следствием «феноменального роста» мощи СССР. «После войны,
— указывал комитет, — в мире останутся три великие державы — США,
Великобритания и СССР. В случае конфликта между двумя последними разница в
военных силах, которые они выставят на континенте Европы, будет в нынешних
условиях такова, что ее не сможет преодолеть наше вмешательство на стороне
Великобритании. С учетом военных факторов — людских ресурсов, географических
условий и особенно нашей способности перебросить силы через океан и развернуть
их на континенте — мы сможем успешно защитить Великобританию, однако мы не
сможем нанести поражения СССР. Другими словами, мы окажемся в войне, которую
нельзя выиграть». Отсюда прямой вывод, сделанный в документе, — конфликт с СССР
смертельно опасен для США и Великобритании, необходимо продолжить
сотрудничество с Советским правительством.
На
Квебекской конференции американская делегация настояла на том, чтобы в 1944 г.
провести вторжение через Северо-Западную Францию. Решение это было встречено в
штыки англичанами, которые согласились с ним только на словах. Черчилль по-прежнему
отстаивал балканский вариант второго фронта. В Соединенных Штатах критики
политики Рузвельта по сей день, указывают, что была якобы совершена фатальная
ошибка. Однако американское правительство и штабы знали, чего они добивались:
выявившееся огромное военное преобладание Советского Союза неизбежно привело бы
к освобождению Западной Европы советскими войсками, в то время как
англо-американцы, если бы они последовали советам Черчилля, неизбежно застряли
бы на Балканах и в Альпах. Выступив за открытие второго фронта во Франции, США
стремились предотвратить такой исход.
Поскольку
эта американская стратегия отвечала требованиям широких народных масс провести
вторжение через Ла-Манш, ее было нетрудно изобразить, как искреннее желание
помочь Советскому Союзу. Однако претворение в жизнь американской стратегии,
намеченной в Квебеке, произошло не сразу. Английское правительство
воспользовалось событиями в бассейне Средиземного моря и сделало отчаянную
попытку добиться ее пересмотра в пользу балканского варианта второго фронта.
2.2 Разработка «программы победы» в США
Черчилль
был готов воевать «до последнего русского солдата», по ту сторону Атлантики
президент не воевавших Соединенных Штатов вынашивал более широкие планы. У
Рузвельта был большой простор для действия, ибо за ним стояла несоразмерно
большая мощь первой страны капитализма. Уже полгода претворялся в жизнь
ленд-лиз. «Деньги, истраченные на ленд-лиз, — писал Г. Трумэн, — безусловно,
спасали множество американских жизней. Каждый русский, английский или
австралийский солдат, который получал снаряжение по ленд-лизу и шел в бой,
пропорционально сокращал военные опасности для нашей собственной молодежи».
Разве нельзя подчинить всю стратегию США схеме ленд-лиза — остаться в стороне и
накоплять силы, пока другие сражаются? Рузвельт высказался в пользу этого в
документах, направленных им в конце лета и ранней осенью 1941 года командованию
вооруженных сил. На взгляд президента, политика «Арсенал демократии» отвечала
этой цели.
30
августа Рузвельт писал: «Ресурсы военной экономики США и их союзников в
достаточной степени превосходят имеющиеся у держав оси, что само по себе
обеспечивает поражение последних». Американский генералитет немедленно поставил
под сомнение, как исходные посылки, так и всю аргументацию президента.
Начальник оперативного управления штаба армии генерал Джероу раздраженно
заметил: «Было бы глупо предполагать, что мы можем побить Германию простым
превышением продукции». Штабы предложили искать путь к победе по другой
формуле: сначала уяснить цели, затем рассчитать количество войск, необходимое
для их достижения, а только после этого заняться установлением масштабов
военного производства. Суммируя мнение командования вооруженных сил, Г. Стимсон
подчеркнул, что оно диаметрально противоположно политике «Арсенал демократии».
Командование считает, что «необходимо быстрее, если не немедленно», схватиться
с Германией, а не ограничиваться нынешней политикой «предоставления вооружения,
военных материалов, транспорта и помощи военно-морским флотом». Профессиональные
военные, подчеркивал Стимсон. считают, «что без вступления в войну США
Великобритания и ее союзники не могут разбить Германию, а сопротивление
Британских островов не может быть бесконечным вне зависимости от того,
насколько нам удастся развить свою военную экономику».
Точка
зрения командования вооруженных сил основывалась на оценке предполагаемого хода
войны в Европе. Считалось, что военная мощь Германии будет убывать в связи с
войной против СССР до середины 1942 г., к этому сроку Советский Союз «станет практически
бессильным». Тогда Германия вновь начнет наращивать свою мощь и к середине 1943
г. станет непобедимой, что создаст смертельную угрозу для американского
континента. Поэтому необходимо без промедления спасать самих себя, что может
быть достигнуто только вступлением Соединенных Штатов в войну. В кардинально
важном документе «Мнение объединенного комитета относительно общей
производственной программы Соединенных Штатов», датированном 11 сентября 1941
г., который был подписан генералом Маршаллом и адмиралом Старком, утверждалось:
«Половинчатый мир между Германией и ее активными нынешними военными
противниками, очевидно, дал бы Германии возможность реорганизовать
континентальную Европу и пополнить свои силы. Даже в том случае, если
Британское содружество наций и Россия потерпели бы полное поражение, у
Соединенных Штатов имелись бы серьезные основания продолжать войну против
Германии, несмотря на значительно возросшую трудность достижения полной победы.
Отсюда следует, что основной стратегический метод, который следует применить
Соединенным Штатам в ближайшем будущем, должен заключаться в том, чтобы
материально поддержать нынешние военные операции против Германии и усилить их
путем активного участия Соединенных Штатов в войне и в то же время держать
Японию в узде ожидания дальнейшего развития событий».
Американские
штабы, назвавшие свои наметки «программой победы», предлагали создать армию в
215 дивизий, из них 61 танковых, общей численностью в 8,8 млн. человек. В
указанном документе от 11 сентября говорилось: «Мы должны быть готовы воевать с
Германией, вступив в боевое соприкосновение с ее силами и решительным образом,
сломив ее волю к борьбе. Авиация и флот внесут свой важный вклад, однако для
того чтобы сблизиться с врагом и уничтожить его в собственной цитадели, нужны
эффективные и достаточные наземные силы». Командование американских вооруженных
сил намечало такие конечные цели войны для США: «Сохранение территориальной,
экономической и идеологической целостности Соединенных Штатов и остальной части
западного полушария, предотвращение распада Британской империи, предотвращение
дальнейшего расширения территориального господства Японии, создание, в конечном
счете, в Европе и Азии баланса сил, который вернее всего обеспечит политическую
стабильность в этих районах и будущую безопасность Соединенных Штатов». Эта
программа не могла удовлетворить политических руководителей США, с их точки
зрения, узость военного мышления наложила отпечаток, как на рекомендуемые цели,
так и на пути их достижения. Монополистические круги США открыто заявили о
своих претензиях на мировое господство, а генералитет после окончания войны
видел прежний мир, но без угрозы Америке. Следовательно, политические цели не
подходили, В военном отношении правящие круги США следовали политике «баланса
сил», что предусматривало сохранение собственных сил, а профессиональные
военные настаивали на ударе в лоб — бросить многомиллионную американскую армию
на нацистскую цитадель. «Программа победы» не получала полностью одобрения
правительства, только ее отдельные компоненты начали претворяться в жизнь.
Было
дано указание по-прежнему вести подготовку к войне, но как? Стратегические
расчеты вообще, констатировал генерал Джероу, основывались на «довольно
туманной государственной политике, еще не было ясно, в какой мере наше
правительство намеревалось связать себя обязательствами в отношении
использования вооруженных сил». На совещании в Белом доме 22 сентября 1941 г.,
во время которого обсуждалась «Программа победы», было решено с марта 1942 г.
большую часть вооружения передавать союзникам, что само по себе делало
нереальным строительство армии в размере 215 дивизий. Решение это
соответствовало политике «Арсенал демократии». Правительство США собиралось
воевать чужими руками. Естественно, цели американского правительства не
предавались широкой огласке, даже высшему военному командованию США оставалось
лишь гадать о политическом курсе собственного правительства. Рассмотрев весь
комплекс вопросов, связанных с «Программой победы», американские военные
историки Р. Лейтон и Р. Коакли пишут в одном из томов 96-томной официальной
истории участия армии США в войне: «Накануне Перл-Харбора перспективы
заключались в том, что вкладом Америки в войну будет оружие, а не армии».
Политическим деятелям Вашингтона для обеспечения такого развития событий
оставалось решить последнюю задачу, как остаться в стороне, если вспыхнет
вооруженный конфликт на Дальнем Востоке и Тихом океане?
3.Цена победы
3.1 Занятие США в Северной Африке. Овладение Сицилией
Нерешительные
действия англо-американских войск в Тунисе позволили гитлеровцам не только
организовать оборону, но и нанести ряд чувствительных ударов. «Африканский
корпус» Роммеля соединился с германскими войсками в Тунисе. Хотя против
гитлеровцев теперь действовали не только англо-американские части, высадившиеся
в ноябре 1942 г. в Алжире и Марокко, но и испытанные ветераны — «крысы пустыни»
8-й английской армии Монтгомери, пришедшие по пятам Роммеля из Египта, немцы в
начале февраля перешли в наступление. Находившиеся в Южном Тунисе американцы
были отброшены на 150 км к северу. Только введя в действие превосходящие во
много раз силы, союзникам удалось к 25 февраля восстановить положение.
Повторные неудачи американцев вызвали резкое недовольство британских командующих,
которые предложили вообще отвести американские части в тыл для дополнительного
обучения. Между англичанами и американцами сложились весьма напряженные
отношения. Как вспоминает генерал Брэдли, «некоторые английские офицеры,
особенно высшие, относились к американской армии с плохо замаскированной
насмешкой. Обладая большим военным опытом, они смотрели на американцев как на
провинциалов, ничего не понимавших в сложном искусстве ведения войны. Они с
готовностью признавали качественное превосходство американского вооружения,
однако посмеивались над нами, говоря, что «у нас слишком всего много».
Когда
20 апреля 1943 г. началось решительное наступление англо-американцев и
французов в Тунисе, то они имели двойное превосходство в пехоте, тройное — по
артиллерии, четырехкратное — по танкам и абсолютное господство в воздухе и на
море. После непродолжительных боев, 7 мая были взяты Тунис и Бизерта. Остатки
итало-германской группировки отступили на мыс Бон. Ими командовал генерал
Арним, Роммеля незадолго до этого отозвали в Германию, чтобы после Паулюса в
Сталинграде еще один фельдмаршал не попал в плен. Порты Сицилии стоят от Туниса
всего на 160 км. Союзники ожидали массовой эвакуации и горели желанием одержать
внушительную победу на море. Пылая жаждой мщения за Дюнкерк, командование
британского флота разработало план операции под названием «Возмездие».
Британским кораблям, сосредоточившимся у мыса Бон, 8 мая был отдан приказ:
«Топите, жгите и уничтожайте, не пропускайте никого». Но «Возмездие» не было
осуществлено, — 250 тыс. солдат, держав «оси», из них 140 тыс. немцев,
предпочли плен сомнительному спасению. 12 мая 1943 г. итало-германская
группировка капитулировала. Северная Африка была занята армиями США и Англии.
Потери союзных сил за время кампании в Тунисе оказались небольшими — 10,3 тыс.
убитых, из них 2,7 тыс. американцев.
Операцию
по захвату Сицилии готовили без особой спешки. Для начала было решено занять
крошечный островок Пантеллерия, находящийся в проливе между Тунисом и Сицилией.
На Пантеллерии был слабый итальянский гарнизон и несколько десятков самолетов в
подземных ангарах. С 18 мая по 11 июня остров подвергался артиллерийскому
обстрелу с моря и ожесточенным бомбардировкам. Авиация сбросила 6570 тонн бомб.
Наконец, 11 июня могучая союзная эскадра с десантом появилась у острова.
Итальянский гарнизон немедленно выбросил белый флаг. Союзные солдаты высадились
на острове и выяснили, что гарнизон почти не понес потерь, самолеты оказались в
целости, а ущерб англо-американским войскам при взятии Пантеллерии нанес...
осел, который укусил одного солдата. Одновременно капитулировали гарнизоны
близлежащих островков Линоса и Лампедуза, причем последний сдался летчику,
совершившему вынужденную посадку из-за нехватки горючего.
На
рассвете 10 июля англо-американские войска широким фронтом высадились на южном
побережье Сицилии. Итальянские части, не оказав сопротивления, разбежались.
Некоторые трудности встретили американцы, натолкнувшиеся на германские
подразделения. Попытка использовать воздушно-десантные части оказалась не
слишком успешной. В ночь на 11 июля самолеты с десантниками были обстреляны
собственной зенитной артиллерией. Вот что рассказывает очевидец генерал Брэдли:
несмотря на строгое предупреждение о том, что над районами высадки ночью
пройдут свои самолеты, зенитки открыли огонь. «Как стая вспугнутых перепелок,
строй самолетов рассыпался в разные стороны. Пилоты старались спасти свои
машины. В затемненных кабинах вспыхнул свет, и десантники начали выбрасываться
из машин. Некоторые приземлялись в районе расположения наших дивизий. Их
принимали за немцев и открывали по ним огонь, пока они еще раскачивались на
стропах парашютов. Из 144 самолетов, участвовавших в выброске воздушного
десанта, не вернулось 23 машины Половина уцелевших самолетов, получивших повреждения
в результате зенитного огня, едва дотянула до Туниса. Утром перед нашим взором
открылась печальная картина: из воды торчали останки сбитых самолетов.
Парашютисты потеряли свыше 20 процентов своего состава». Дальнейшие боевые
действия англо-американцы вели против двух германских дивизий, укомплектованных
ополченцами. Эти две слабые дивизии, не имевшие воздушной поддержки,
сопротивлялись больше месяца двенадцати первоклассным англо-американским
дивизиям.
Темпы
продвижения англо-американских войск зависели от скорости отступления
противника. Крупных боев не было, боевые действия ограничивались стычками с
арьергардами немцев. Командир 82-й американской дивизии генерал Риджуэй
вспоминает о кампании на Сицилии: американские солдаты «плавали в голубом море,
мылись, чистили одежду и оружие, а изредка выходили на шлюпках принимать
капитуляцию небольших итальянских гарнизонов, находившихся на близлежащих
островах... Когда мы двинулись на Палермо, пришел приказ освободить дороги и
пропустить вперед 2-ю бронетанковую дивизию, которая должна была нанести удар
по этому крупному городу на северном побережье Сицилии. И вот мы сошли с
дороги, а 2-я бронетанковая дивизия с грохотом пронеслась мимо нас в Палермо.
Но в городе танкисты встретили не противника, а парашютистов 82-й дивизии. Они
уже несколько часов находились в городе и успели вином промыть себе горло. Стоя
на тротуарах, они с издевкой аплодировали танкистам... Вся кампания длилась
недолго и для 82-й дивизии была больше похожа на маневры, чем на настоящую войну».
17 августа гитлеровские войска покинули Сицилию, переправившись через
Мессианский пролив. Они увезли с собой даже всю тяжелую технику.
Несомненно,
приближение войны к Апеннинскому полуострову имело катастрофические последствия
для итальянского фашизма. Однако первопричиной его краха были общие неудачи
всей «оси», огромные потери итальянских войск на советско-германском фронте.
Там лучшие дивизии итальянской армии потеряли до 150 тыс. человек. На первом
месте, как видим, стоит советско-германский фронт. Летом 1943 г. взоры всего
мира были прикованы не к бассейну Средиземного моря, а к Курску, на подступах к
которому советские армии нанесли решительное поражение гитлеровцам.
3.2 Поворот в войне на Тихом Океане
После
сражения у о. Мидуэя и ряда второстепенных операций в войне на Тихом океане
воцарилось затишье. В Токио решили перейти к стратегической обороне. Силы
англо-американцев, использовавшиеся против Японии, делились на три группы. В
центральной части Тихого океана действовала оперативная группа под
командованием адмирала Нимица, опиравшаяся на Гавайские острова. Это соединение
имело в своем составе сильный флот и большое количество самолетов,
базировавшихся на авианосцы. Последние поспешно строились в США, с лета 1943 г.
к группе Нимица каждый месяц прибывал новый авианосец. Другая оперативная
группа, созданная в юго-западной части Тихого океана, под командованием
Макартура состояла из американских, австралийских, новозеландских, английских и
голландских войск. Соединение под командованием Нимица должно было действовать
против островов в центральной части Тихого океана, а войска Макартура —
продвигаться к Филиппинам. Всего против 450 тыс. японских войск на островах
Тихого океана и в Бирме союзники располагали силами в 500 тыс. человек.
Первая
проба сил в наступлении произошла в северной части Тихого океана — в мае 1943
г. вооруженные силы США начали очищение от японцев Алеутских островов. Бои,
хотя и носили ожесточенный характер, были ограниченными по масштабам, а
окончательная победа очень походила на конфуз: американцы тщательно готовились
к занятию острова Кыска. В августе 1943 г. после многодневных бомбардировок и
обстрела с моря американские десантные части общей численностью в 35 тыс.
человек высадились на Кыске. Но противника на острове не оказалось, последний
японский солдат был без помех эвакуирован примерно за три недели до
американской высадки. В конце июня оперативная группа Нимица приступила к
захвату островов Гилберта и Маршалловых островов. Этот рубеж японской обороны
прикрывал подступы к Марианским островам и далее — к Филиппинам. Японское
командование не имело сил, чтобы прикрыть острова Гилберта флотом и авиацией,
поэтому войска США практически не встретили противодействия ни на море, ни в
воздухе. На три островка, главным из которых был о. Тарава, 20 ноября 1943 г.
высадились американские силы численностью свыше 22 тыс. человек. Обороняющихся
было 5,6 тыс., из них многие не солдаты, а вооруженные рабочие. Однако все они
отчаянно сопротивлялись и почти поголовно погибли в бою, в плен попало только
250 человек. Американцы потеряли 3,2 тыс. человек.
Из
опыта тяжелых боев на Тараве американское командование извлекло для себя важные
уроки. Стало очевидно, что последовательное овладение одним островом за другим
приведет к огромным потерям. Поэтому было решено обходить отдельные острова и
целые группы, захватывая лишь те, на которых можно соорудить или использовать
уже имеющиеся аэродромы. Эта тактика гигантских «прыжков», предусматривавшая
сознательное оставление в своем тылу вражеских гарнизонов, стала возможной
только ввиду превосходства США на море и в воздухе.
Японцы
ожидали, что захват островов Гилберта явится прелюдией к действиям против Новой
Гвинеи и Рабаула, чтобы оказать поддержку войскам Макартура. Однако американцы
повернули на север — к Маршалловым островам, находящимся на полпути между
Гавайскими островами и Филиппинами. Главным объектом нападения был избран
основной остров группы — Квад-желейн, гарнизоны на других островах
игнорировались. Еще до высадки десантов бомбардировками с воздуха и в воздушных
боях японская авиация на Маршалловых островах была уничтожена. На Кваджелейне
все объекты, возвышавшиеся над уровнем земли, были превращены в груды битого
камня, 1 февраля 1944 г. началась высадка американского десанта, который насчитывал
42,5 тыс. человек, японский гарнизон Кваджелейна — 8 тыс. человек. Однако
тяжелые бои на острове продолжались неделю, в плен сдалось около 700
контуженных и оглушенных японцев, остальные пали в бою. С занятием Кваджелейна
и некоторых других островов водный рубеж шириной более 3500 тыс. км, раньше
отделявший японские передовые позиции в центральной части Тихого океана от
Гавайских островов, остался позади. Внешний обвод японской обороны был прорван.
Летом
1943 г. перешла в наступление и группировка союзных войск под командованием
Макартура. Тактика, применявшаяся Нимицем в центральной части Тихого океана —
обход островов с сильными гарнизонами, — оправдала себя и в этой зоне, с той
только разницей, что она применялась и в боевых действиях на суше — на Новой
Гвинее. Союзные войска не атаковали японские позиции в лоб, а проводили
десантные операции глубоко в тылу противника. Войска генерала Макартура,
действовавшие на Новой Гвинее, даже не ставили перед собой задачу полного
уничтожения находящихся там японцев. Они заняли ключевые пункты, загнав солдат
противника в джунгли, где те оставались всю войну и были разоружены уже после
ее окончания. Такое же положение сложилось и на ряде других островов. К концу
лета 1944 г. союзные войска продвинулись от Австралии на север в направлении
Филиппин почти на 2000 километров, отрезав японские гарнизоны численностью не
менее 135 тыс. человек. Все эти войска сдались, когда капитулировала сама
Япония. Хотя отсутствие взаимодействия между отдельными японскими гарнизонами упрощало
задачу союзных войск, при овладении отдельными островами, как правило,
происходили кровопролитные сражения. Так случилось, например, при занятии о.
Биак, представлявшего особую ценность для американцев, так как на нем был
хороший аэродром. Американский десант высадился на острове 27 мая 1944 г., но
занять его удалось только 2 июля. Японцы оказывали фанатическое сопротивление.
Командующий 6-й американской армией генерал Крюгер, руководивший операцией,
указывает, что против защитников острова использовались химические средства,
широко применялись огнеметы. Когда для гарнизона сложилось безвыходное
положение, пишет Крюгер, «на церемонии под руководством командира полка было
сожжено полковое знамя. Затем, он приказал всем способным двигаться оставить пещеры
и подготовиться к последней атаке против наших войск. Были розданы ручные
гранаты раненым с тем, чтобы они могли покончить жизнь самоубийством. После
этого сам командир полка сделал «харакири». Овладев островом Биак, оперативное
соединение Макартура подготовило и провело операцию против самого северного
острова в группе Хальмахерских островов — Моротай. Высадка здесь прошла без
сопротивления, ибо на о. Моротай не было противника, тридцатитысячный японский
гарнизон на соседнем острове Хальмахера не мог оказать никакой поддержки — у
него не было ни самолетов, ни судов. Овладение о. Моротай имела большое
значение: союзные войска приблизились на 500 км к Филиппинам, в то же время
укрепившись здесь, войска Макартура установили непосредственную связь с группой
Нимица, завершавшей операцию по захвату Марианских островов.
В
Токио прекрасно понимали значение Марианских островов — отсюда американская
авиация могла, наконец, производить бомбардировки самой метрополии. Овладение
Марианскими островами давало возможность перерезать японские коммуникации между
Филиппинами и островами в юго-западной части Тихого океана. Главные усилия
американское командование направляло против острова Сайпан, который оборонял
японский гарнизон в 36 тыс. человек. Японский участник боев на Сайпане пишет об
обстановке на острове: «Только одна дивизия имела боевой опыт... (Войска) имели
жалкий вид. Транспорт, на котором они были переброшены на остров, на переходе
подвергся атаке вражеской подводной лодки, в результате чего более половины личного
состава лишилось даже винтовок. В составе сухопутных войск было много пожилых
солдат, в возрасте примерно 40 лет, имевших неряшливый вид. Иногда создавалось
впечатление, что на остров прибыли не воины, а переселенцы. Всего в составе
сухопутных войск насчитывалось свыше 20 000 человек, однако оружия хватало
только для 10000, причем основным оружием были винтовки, тяжелых огневых
средств имелось очень мало». По-иному оценивали противника американцы. Адмирал
Шерман считает: «Японцы были уверены в себе и имели исключительно большое
количество артиллерии и танков. Гарнизон состоял почти из 30 тыс. закаленных
войск».
С
10 июня крупные силы американской авиации с утра до ночи бомбили Сайпан. 12
июня начался ежедневный обстрел острова артиллерией флота, который в этой
операции насчитывал 550 кораблей, в том числе 7 линкоров, 12 крейсеров и 14
авианосцев. Имевшиеся на Сайпане немногочисленные японские самолеты были
уничтожены, опорные пункты в основном разрушены. Даже плантации сахарного
тростника сожжены напалмом. 15 июня американские десантные части высадились на
Сайпане. Бои продолжались около месяца, японский гарнизон почти целиком погиб.
Японские солдаты сражались под лозунгом: «Семь жизней во имя нашей страны», т.
е. каждый должен был убить семь американцев. Однако при превосходстве
американских десантников в технике это мало помогло делу: войска США потеряли
около 2,4 тыс. убитыми. На одного погибшего американца приходилось 10 убитых
японских солдат. Когда остатки японского гарнизона были загнаны на северную
оконечность Сайпана, там разыгрались трагические сцены. Толпы японцев, жителей
острова, бросались с высокого берега в море на острые скалы вместе с детьми.
Тех, кто не хотел кончать самоубийством, солдаты пристреливали, а затем
подрывали себя гранатами. Так погибло больше тысячи мирных жителей острова.
Хотя окончательная очистка Сайпана от японских солдат заняла еще несколько
месяцев, к середине июля остров был в основном занят, а аэродромы подготовлены
для действий тяжелых американских бомбардировщиков против Японии. Одновременно
американцы заняли острова Тиниан и Гуам. Во время боев на Марианских островах
19—21 июня 1944 г. произошло большое морское сражение. Японцы потеряли три
авианосца, еще четыре получили серьезные повреждения, было потоплено несколько
других кораблей. Военные неудачи на Марианских островах имели серьезные
политические последствия: в Японии ушло в отставку правительство Тодзио, новое
правительство сформировал Койсо.
Сразу
после овладения Марианскими островами начались систематические налеты
американской авиации на Японию. Японские города, имевшие слабую
противовоздушную оборону, явились удобными объектами для американских
бомбардировщиков. Тактика террористических налетов, избранная американскими
ВВС, преследовала цель — вызвать максимальные жертвы среди мирного населения.
Для налетов выбирались ветреные ночи, первая волна бомбардировщиков сбрасывала
зажигательные бомбы по периметру города, чтобы окружить его огненным кольцом и
не дать возможности жителям спастись. Последующие волны бомбардировщиков
громили образовавшийся круг. Прогрессивные японские авторы пишут:
«Бесчеловечные бомбардировки американцев не пощадили ни жилищ, ни больниц, ни
школ. 50 процентов домов в Токио, Осака и других крупных городах было разрушено
до основания. Многие мелкие города, которые не имели никаких военных объектов,
были уничтожены почти целиком. Всего в стране в результате этих бомбардировок
было сожжено и разрушено 2980 тысяч домов, 9 миллионов человек лишились крова.
Страшные картины гибели встают в памяти... Люди метались среди моря
подступавшего со всех сторон огня, под настигавшими их повсюду смертоносными
бомбами американских бомбометателей... В результате этих невиданных злодеяний,
которые трудно даже представить, погибло не менее 500 тыс. человек. Только 10
марта 1945 г. во время большого ночного налета американской авиации на
восточную часть Токио погибло более 100 тыс. человек. Те, кто видел забитые
трупами дороги, вздувшуюся от мертвых тел реку Сумидагава, никогда не забудут
этой ночи».
Победы
американских войск на Марианских островах широко рекламировались пропагандой
США. Несомненно, они имели большое оперативное значение, но их удалось одержать
потому, что положение Японии определялось общим кризисом «оси». Главные силы
Японии по-прежнему находились в Северо-Восточном Китае и метрополии. Союзным
войскам потребовалось больше года, чтобы пройти предполье японской обороны и
подойти на расстояние удара к самой Японии. Они нанесли ряд поражений японским
вооруженным силам, но эти силы составляли около 15% армии и авиации, которой
располагала тогда Япония. Армия неизменно была готова воевать с СССР и
оказывала крайне ограниченную поддержку своему флоту, истекавшему кровью в
Тихом океане.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
И так теперь можно
подвести итог, говоря словами знаменитого историка Яковлева Н.Н.: канонизация
силы — одна из главных причин возникновения того призрачного мира, в котором
живет Америка, по крайней мере, духовно. Рассматривая с «позиций силы» не
только современные события, но и минувшие, англосаксонские историки тем самым
неизбежно становятся слепыми в интеллектуальном отношении, ибо идеалистическая
концепция политики «баланса сил» далеко не все объясняет в прошлом, как не
может привести к конструктивным результатам и в политике сегодняшнего дня.
Принцип прост и понятен: когда факты не подходят к теории, тем хуже для них.
Этот субъективизм является проявлением глубоких пороков процесса познания
буржуазного исследователя в области общественных наук, который не хочет понять,
что мир развивается по объективным законам, определяющим важнейшие события в
истории человечества, в том числе войны. Законы эти, открытые классиками
марксизма-ленинизма, можно познать, но их нельзя создавать по собственному
произволу. Их и боятся затронуть американские историки, получившие задание
свыше — искать истину, ибо объективно действующие законы указывают на то, что
капитализм отжил свой век. Понятно также, что субъективная теория политики
«баланса сил» к таким законам принадлежать не может, а тот факт, что она
поднята на щит в США, лишний раз говорит о духовной нищете современных
буржуазных идеологов».
Ну, а что касается
ответа на поставленную задачу, то я думаю что он (ответ) прост: США, не обладая
никакими навыками ведения войны (вследствие того, что им никогда не приходилось
воевать по-настоящему) к войне были готовы только с точки зрения военного
оборудования и то количество жертв, которые они понесли, просто унизительно и
позорно. А настоящую цену за «победу» Соединенных Штатов пришлось заплатить Советскому
народу. И вряд ли она (цена) когда-нибудь сможет быть возмещена.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Брандт М.Ю. Россия и мир, Москва: ВлаДос, 1994 Часть 2
2. Понамарев Н.Ю. Новая и новейшая
история стран Европы и Америки, Москва: ВлаДос, 2000
3. Родригес Р.М. Новейшая история стран
Европы и Америки ХХ век 1900-1945, Москва: ВлаДос, 2001
4. Яковец Ю.В. История цивилизаций,
Москва: ВлаДос, 1995
5. Яковлев Н.Н. Последняя война России, Москва: Просвещение, 1994