Особенности диалектического учения в философии К. Маркса и Ф. Энгельса
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
Государственное образовательное
учреждение высшего профессионального образования
«ЧИТИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
УНИВЕРСИТЕТ»
(ЧитГУ)
Институт переподготовки и повышения
квалификации
Кафедра социологии и философии права
Контрольная работа по дисциплине
«Философия»
Особенности диалектического учения в
философии К. Маркса и Ф. Энгельса.
Выполнил
студент
Бабкин
С
Чита 2007 г.
План.
Введение. 3
Разработка концепций материалистической диалектики в
творчестве К. Маркса и Ф. Энгельса. 4
Идеи русского марксизма и взгляды Энгельса. 6
Заключение. 15
ЛИТЕРАТУРА.. 16
Введение
Соединение
философской основы фейербаховского гуманизма с критическим анализом коммунистических
доктрин — таков путь, избранный Марксом в 1844 году для достижения союза
философии и пролетариата. Но приблизительно в то же время эта исследовательская
программа значительно расширилась. Побудительной причиной стало влияние
молодого Ф. Энгельса, к 1844 году самостоятельно пришедшего к коммунизму,
материализму и также увлеченного философией Фейербаха.
Разработка концепций
материалистической диалектики в творчестве К. Маркса и Ф. Энгельса
Начиная с
1844—1845 гг., когда сложились взгляды Маркса, он был материалистом, в
частности сторонником Л. Фейербаха, усматривая и впоследствии его слабые
стороны исключительно в недостаточной последовательности и всесторонности его
материализма. Всемирно-историческое, “составляющее эпоху” значение Фейербаха
Маркс видел именно в решительном разрыве с идеализмом Гегеля и в провозглашении
материализма, который еще “в XVIII веке особенно во Франции был борьбой не
только против существующих политических учреждений, а вместе с тем против
религии и теологии, но и против всякой метафизики”. “Для Гегеля,— писал Маркс,—
процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный
субъект, есть демиург (творец, созидатель) действительного... У меня же,
наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в
человеческую голову и преобразованное в ней”. В полном соответствии с этой
материалистической философией Маркса и излагая ее, Энгельс писал в
“Анти-Дюринге”: “...Единство мира состоит не в его бытии, а в его
материальности, которая доказывается... долгим и трудным развитием философии и
естествознания... Движение есть форма бытия материи. Нигде и никогда не бывало
и не может быть материи без движения, движения без материи... Если поставить
вопрос, что такое мышление и познание, откуда они берутся, то мы увидим, что
они — продукты человеческого мозга и что сам человек — продукт природы,
развившийся в известной природной обстановке и вместе с ней. Само собою
разумеется в силу этого, что продукты человеческого мозга, являющиеся в последнем
счете тоже продуктами природы, не противоречат остальной связи природы, а
соответствуют ей”. “Гегель был идеалист, т. е. для него мысли нашей головы были
не отражениями более или менее абстрактными действительных вещей и процессов,
а, наоборот, вещи и развитие их были для Гегеля отражениями какой-то идеи,
существовавшей где-то до возникновения мира”. В своем сочинении “Людвиг
Фейербах”, в котором Энгельс излагает свои и Маркса взгляды на философию
Фейербаха и которое Энгельс отправил в печать, предварительно перечитав старую
рукопись свою и Маркса 1844—1845 гг. по вопросу о Гегеле, Фейербахе и
материалистическом понимании истории, Энгельс пишет: “Великим основным вопросом
всякой, а особенно новейшей философии является вопрос об отношении мышления к
бытию, духа к природе... что чему предшествует: дух природе или природа духу...
Философы разделились на два больших лагеря, сообразно тому, как отвечали они на
этот вопрос. Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы, и
которые, следовательно, так или иначе признавали сотворение мира, ...составили
идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу,
примкнули к различным школам материализма”. Всякое иное употребление понятий
(философского) идеализма и материализма ведет лишь к путанице. Маркс решительно
отвергал не только идеализм, всегда связанный так или иначе с религией, но и
распространенную особенно в наши дни точку зрения Юма и Канта, агностицизм,
критицизм, позитивизм в различных видах, считая подобную философию “реакционной”
уступкой идеализму и в лучшем случае “стыдливым пропусканием через заднюю дверь
материализма, изгоняемого на глазах публики”.
В особенности
надо отметить взгляд Маркса на отношение свободы к необходимости: “слепа
необходимость, пока она не сознана. Свобода есть сознание необходимости”.
Основным недостатком “старого”, в том числе и фейербаховского, материализма
Маркс и Энгельс считали то, что этот материализм был «преимущественно
механическим», не учитывая новейшего развития химии и биологии; то, что старый
материализм был неисторичен, недиалектичен (метафизичен в смысле
антидиалектики), не проводил последовательно и всесторонне точки зрения
развития; то, что они “сущность человека” понимали абстрактно, а не как
“совокупность” (определенных конкретно исторически) “всех общественных
отношений” и потому только “объясняли” мир, тогда когда дело идет об
“изменении” его, т. е. не понимали значения “революционной практической
деятельности”.
Диалектический
материализм “не нуждается ни в какой философии, стоящей над прочими науками”.
От прежней философии остается учение о мышлении и его законах — формальная
логика и диалектика. А диалектика, в понимании Маркса и согласно также Гегелю,
включает в себя то, что ныне зовут теорией познания, гносеологией, которая
должна рассматривать свой предмет равным образом исторически, изучая и обобщая
происхождение и развитие познания, переход от незнания к познанию.
Идеи русского марксизма и
взгляды Энгельса.
Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его
систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента
начинается здесь наиболее интенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика
Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия,
при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении
страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым
необходимым условием он считал "толчок извне" — антикапиталистическую
революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как
"маловероятную", он пришел к выводу, что крестьянская община обречена
на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу
приходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в
группу "Освобождение труда" (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б.
Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г.
перевел "Манифест Коммунистической партии", начав его распространение
в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую
деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ
основоположников марксизма, в том число "Развитие социализма от утопии к
науке" Энгельса (1884), "Нищету философии" М. (1886),
"Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" Энгельса
вместе с "Тезисами о Фейербахе" М. (1892). Плеханов стал также первым
российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы
"Социализм и политическая борьба" (1883) и "Наши
разногласия" (1885) — первые произведения русской марксистской литературы.
Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более
заметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактике
народничества, а также успехи рабочего и социал-демократического движения на
Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые
позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному
изучению последних достижений европейской науки. Слабее всего воздействие марксистских
идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших
бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская
социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903
г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с
Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно
увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и
реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и
меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о
соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно
в соответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они
интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение,
противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был
поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в
этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический и
исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плеханов в
то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе
(соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм
с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним
оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова ("
лучшее в марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой
философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов
последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская (позже -
марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических
законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм),
учение об обществе, его структуре и развитии (исторический материализм) и
специальные философские дисциплины - этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая
служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма
(политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной практики,
впоследствии стала официальной партийно-государственной философией в СССР.
Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно
которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему
дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн,
австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов, Луначарский,
Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так
называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом
распространение в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и
медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою
общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С
работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л.
Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние
материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели
лишь одного из рядовых представителей материалистического направления в
философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в.
квалифицировали его философскую концепцию как "самый поздний и зрелый плод
просветительства" (Булгаков), "объедки с философского стола XVIII и
начала XIX в. " (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х
гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили
се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в
России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма,
который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением
в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не
только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого
характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины.
Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на
базе произведений Энгельса (таких, например, как "Анти-Дюринг",
"Диалектика природы" и т. д.), в которых марксизм предстает как
законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а
затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии
как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина
и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития
всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его
единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее
преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с
утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались
в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической
революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость
к любым проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой
аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали
российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части
отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же
время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект
марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли
подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса
утверждали, что сам термин "диалектический материализм" не имеет
права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и
духа, но не в материальном мире[1]. В первом десятилетии XX в.
острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде
марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими
по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими.
Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его
философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского
марксизма ("легальные марксисты", меньшевики) упрекали своих
оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании
законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении
ускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к
кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании
революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции
идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и
его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных
противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями
"серебряного века" (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще
лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял,
с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что,
однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в
российской общественной мысли можно условно разделить на два основных
направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его "ошибочность"
из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то
ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев,
Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории
М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).
Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический
социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что
основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что
она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская
концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждая способность логических и этических норм управлять
экономической жизнью, что его законы социального развития носят чисто
механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и
отказывает в праве на будущее земледельческим народам. Другое направление
рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно
большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу
и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма,
продолжающие причислять себя к социалистическому направлению, обвиняли
большевизм в искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм
олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам
равно марксистского и немарксистского, но революционного и демократического
социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму
достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм
не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует
особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские
марксисты заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а
религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России
подвергся существенной переработке в народническом духе. Признание в русском
марксизме религиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других
оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием
еврейско-протестантских элементов современной культуры, а Федотов видел в их
российской разновидности идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто
из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения,
отмечая "широту научного построения" (Франк), тот факт, что Маркс "развил
социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставил политическую
экономию на широкую научную основу" (Кареев), что благодаря его "гениальной
тактике" социалистическое движение превратилось в рабочее движение, т. к.
выросло в серьезную политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это
не меняло их общекритического отношения к марксизму, особенно в его российском
варианте. Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в
1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на
превращение марксизма и господствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа
по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их
последователей и близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые
опубликована извлеченная из зарубежных архивов "Диалектика природы"
Энгельса, в 1927 г. - рукопись Маркса "К критике гегелевской философии
права", в 1932 г. - "Немецкая идеология" Маркса и Энгельса (полностью),
а также "Экономическо-философские рукописи 1844 г." Маркса (полностью
— на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса и
Энгельса, в 1955 - 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг. началась
публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса на языке
оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Института
марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по
марксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера
(дискуссии между "диалектиками" и "механистами", дискуссия
между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма в одной стране и
другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в
СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской
философии, закрепленной в работе Сталина "О диалектическом и историческом
материализме" (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953)
возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные
разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие
марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом
официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику
сложившегося в стране строя ("реального социализма"). В течение
нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория
марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как
последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле
его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии
или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца
30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. — Совещания коммунистических и рабочих
партий). Расхождение с утвержденной трактовкой марксизма воспринималось как
правый оппортунизм (еврокоммунизм) или левое сектантство (маоизм). Со 2-й пол.
80-х гг. создаются более благоприятные условия для научного изучения истории и
теории марксизма, для объективного анализа его содержания, жизнеспособности его
различных компонентом, для трезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса.
В эти годы появляются работы, выдержанные в критическом духе по отношению как к
теории Маркса в целом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим
руководством КПСС. Развитие этого процесса в 1991-1995 гг. происходило под
заметным и неоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности
исчезновения КПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических и
общественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и
Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте
до полного неприятия марксистских идей, отрицательному влиянию которых
приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии; конъюнктуры на
рынке печатной продукции, где критика марксизма превратилась в достаточно
престижное и выгодное занятие. С о и реме иные варианты критического восприятия
учения Маркса в российском обществе в основном не выходят за рамки тех
взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов в конце XIX начале XX в..
Заключение
Философия,
созданная К. Марксом (1818—1883) при участии Ф. Энгельса (1820—1895), является
наследницей многих высших достижений европейской философской мысли, начиная с
мудрецов Древней Греции и кончая мыслителями конца XVIII — начала XIX века.
Сами Маркс и Энгельс неоднократно отмечали то серьезное влияние, которое Л.
Фейербах и особенно Гегель оказали на формирование их философских взглядов.
Однако созданная Марксом философия существенно отличается от традиционных
доктрин, систем и учений. Этим отличием является теснейшее содержательное
единство философских идей с политико-экономической и научно-социальной
сторонами марксистского мировоззрения. Целостность, многосторонняя
взаимообоснованность «составных частей», универсальность марксизма во многом
объясняют широту распространения и влияния этого учения и быстро меняющемся
мире XIX—XX веков.
1.
Русская
философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во "Республика",
1995,
2.
Исаев И.
Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений России Х1-ХХ вв.
М.: юрист, 1995.
3.
Маркс: до
и после смерти, "Вопросы истории", № 9, 1999,
4.
Русский
марксизм, "Вопросы философии", №2, 1993.
5.
А.Г.
Спиркин – “Философия”. Издательство Гордарики. Москва, 2000г.
[1] См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С.
82.