прием статистической обработки данных.
1.СИМВОЛИКА ЦИФР КАК ОБЪЕКТ ИЗУЧЕНИЯ СОВРЕМЕННОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ
1.1Определение символики
Семиотика, будучи одной из общих теорий разных гуманитарных объектов, находится в особо тесных отношениях с лингвистикой. Это связано с особым статусом языка среди других знаковых систем. [4]
Некоторые семиотики способны выразить более сложное содержание, чем язык «сам по себе» - таковы литература, искусство, религия.
В отличие о названных, более содержательных, семиотик, язык является семиотикой по преимуществу, «чистой» семиотикой, как бы общесемитической моделью разных «устройств», предназначенных для сообщения информации. Онтология языка может быть понята в наибольшей мере на основе именно знаковой теории, потому что в языке нет знаковых, утилитарных функций. Именно поэтому семиотика так важна для языкознания.
Знаковая система языка (лингвосемиотика) позволяет увидеть наиболее существенные черты языка - как в содержательно-функциональном плане, так и в строении языка. Опираясь на типологию знаковых систем, лингвосемиотика очерчивает место языка среди природных и социальных семиотик. Она обладает большими возможностями, как в объяснении природы языка, так и в плане эвристики (открытия нового знания о своем объекте). Важно при этом, что знаковая теория языка не является альтернативой по отношению к другим концепциям. В корпусе знаний о языке у лингвосемиотики своя ниша - она изучает те свойства языка, которые выявляются при сопоставлении языка с другими семиотиками.
В истории языкознания ХХв. наблюдается упрочнение и дальнейшее развитие семиотических представлений о языке. [4]
Ч.С. Пирс, родоначальник семиотики, дает следующее определение семиотики: семиотика - учение о знаках, «наука, которая ограничивается изучением повседневно наблюдаемых феноменов». [5]
Ч.С.Пирс определял знак следующим образом: это «нечто заменяющее для кого-то что-либо в некотором отношении или качестве», «знаком является все, по чему можно судить о чем-либо другом». [5]
Некоторые идеи Ч.С.Пирса были развиты Р.Карпаном в его концепции формализации синтаксиса естественного языка. Но если для Ч.С.Пирса знак - двусторонняя идеально-материальная сущность, то Р.Карнап приравнял знак к знаковому выражению, исключив из анализа значение знака как препятствующее процессу формализации языка. [5]
Иное направление развития идей Ч.С. Пирса мы находим в трудах американского философа Ч.У. Морриса. Поскольку в своих теоретических построениях Ч.У. Моррис опирается на господствовавший в ту эпоху позитивистский подход к научному исследованию, он определяет язык как целенаправленное поведение. [5]
В соответствии с кругом проблем, решаемых семиотикой, в ней вслед за Ч.У. Моррисом обычно выделяются три раздела: синтактика, которая изучает отношения знаков друг к другу в пределах данной языковой системы; семантика, изучающая отношение знаков к обозначаемым предметам и явлениям; прагматика, которая исследует отношение использующих знаки к самим знакам.
Знак в современной семиотике - всякий преднамеренно воспроизводимый материальный факт, предназначенный служить средством передачи информации, находящей вне этого факта. [5]
Таким образом, можно сделать вывод о том, что лингвистика и семиотика находятся в постоянном синтезе, и не могут существовать друг без друга. В данной курсовой работе вслед за Ч. Пирсом под символикой будем понимать знак следующим образом: это «нечто заменяющее для кого-то что-либо в некотором отношении или качестве», «знаком является все, по чему можно судить о чем-либо другом». [5]
1.2 Символика цифр в проблемном поле современного языкознания
Слово «символ» - одно из самых многозначных в системе семиотических наук. Выражение «символическое значение» широко употребляется как простой синоним знаковости. Когда контекстом подчеркивается конвенциональность отношений содержания и выражения, исследователи часто говорят о символической функции и символах. Одновременно еще Соссюр противопоставил символы конвенциональным знакам, подчеркнув в первых иконический элемент.
По другой классификации символ определяется как знак, значение которого является некоторый знак другого ряда или другого языка. Этому определению противостоит традиция истолкования символа как некоторого знакового выражения высшей и абсолютной незнаковой сущности. В первом случае символическое значение приобретает подчеркнуто рациональный характер и истолковывается как средство адекватного перевода плана выражения в план содержания. Во втором - содержание иррационально мерцает сквозь выражение, и символ играет роль как бы моста из рационального мира в мир мистический. [3]
Итак, символ выступает как бы конденсатором всех принципов знаковости, и, одновременно, выводит за пределы знаковости. Он - посредник между разными сферами семиозиса, а также между семиотической и внесемиотической реальностью. В равной мере он посредник между синхронией текста и памятью культуры. Роль его - роль семиотического конденсатора. [3]
Можно сказать, что структура символа той или иной культуры образует систему, изоморфную и изофункциональную генетической памяти индивида. [3]
Числа наряду со словами относятся к самым важным для людей знакам. С помощью чисел мы считаем, измеряем, упорядочиваем. Но оказывается, что для многих людей и для многих культур число обозначает не просто количество, а нечто гораздо более важное.
Одним из создателей учения о числе был Пифагор. Он изучал числа с математической точки зрения. Пифагор и его ученики верили, что одни числа приносят мирские блага, другие - горе и несчастье. Так Пифагор разбил все числа на разные группы, например, на четные и нечетные. Четные и нечетные числа выражали идею противоположности, кроме того, он выделил линейные (простые), плоские (представимые в виде трех множителей), также Пифагор описывал совершенные (натуральные) числа, равные сумме всех своих множителей и многое другое. Далее отдельному числу предписывались особые свойства, большей частью определяющиеся тем, к каким группам оно относится. [2]
И. Рерих же изучал числа с эзотерической точки зрения. И. Рерих утверждает, что числа, рассмотренные в порядке возрастания (натуральный ряд чисел от 1 до 10) с внутренней, качественной, сущностной стороны означает определенные этапы или ступени развертывания (свернутое и развернутое). Свернутое состояние, носящее название Пралайи, означает отсутствие всяких чисел, и предполагает нерасчлененное состояние Бытия. Развернутое состояние мира, называемое Манвантарой, как раз и означает разделение единого на множество уровней, форм, явлений, объектов, которые могут быть исчислены). Многозначные числа, состоящие из основных однозначных и в своей сумме сводимые к ним, должны рассматриваться с количественной стороны и означают манифестацию главных архетипических чисел, стоящих за ними и божественных сил (принципов) на более низком уровне проявления.[8]
Таким образом, цифры издавна приковывали к себе интерес и являлись объектом изучения многих ученых в разные времена.
.3 Значимость цифр в концептуализации мира китайцами
Если в китайском языковом сознании не существует числовых противопоставлений, различающих предметы по единственности и множественности вне контекста их реального количества, это еще не значит, что китайцы равнодушны к числам вообще. Напротив, любовь к «инструментам» упорядочения мира пронизывает весь культурный пласт китайской цивилизации. Об этом свидетельствует наличие древнекитайской нумерологии, связанной с представлением о «женском-мужском начале и пяти элементах» и о восьми гексаграммах. Эта могучая традиция, восходящая к его основному комментарию, оставила после себя глубокий след в концептуальном мире китайцев. [7]
В древнем Китае символическая значимость чисел с каждым поколением играла все более важную роль. Вплоть до того, что каждая династия выбирала для своего правления какое-нибудь число. [7]
Китайцы любят все классифицировать, объединять, подсчитывать. И практически во всех случаях они действуют с натяжкой, «притягивают за уши», чтобы в результате получилось необходимое в данной ситуации число.
Придавая особое значение определенным числам, китайцы иногда основываются на каких-то действительно важных фактах, на жизненной практике и опыте. На каких-то истинах, а иногда - на ложных понятиях.
В Китае весь числовой ряд от одного до десяти (кроме цифры 0) считался весомым и осмысленным не только с точки зрения собственно числовых значений, но и ассоциативных полей, несущих категориальную функцию. [7]
По словам Тань Аошуан - знак Неба, знак Солнца, первое нечетное, т.е. «мужское», счастливое число. Единица, благодаря своей многомерности в философском смысле - это начало Вселенной, и основа «10 000 вещей» и единство человека с Небом. Это числительное парадоксальным образом сочетает в себе идею мизерности, и идею всеобъемлемости. Таким образом, денотат 太阳taiyang или 日 ri, как у любого нарицательного имени, может мыслиться и в единственном, и во множественном числе. [7]
Число 2 в Китае - знак Земли, знак Луны, первое четное, то есть «женское число». Число 2 ассоциируется с биполярностью космоса, женским и мужским началами, которые обеспечивают порядок, стабильность и гармонию во Вселенной. 2 - объединяет в единое целое все противоположности: левый и правый; верх и низ; впереди и позади; квадрат и круг; мрачное и светлое; жизнь и смерть.
При этом в философском смысле 2 уничтожает разницу и борьбу между ними, способствует их объединению в нечто целое и совершенное. И, несмотря на то, что «единое» - это 1, можно сказать, что это одновременно и 2, ибо единое - гармоничное объединение 2-х противоположностей. [7]
Число 3 - тоже «мужское», янское число, это знак Человека, знак Солнца. 3 - символ триады.
Китайцы любят использовать 3, обобщая какие-то категории, так как среди простых людей считается, часто 3среди цифр - это благожелательный символ полноты. [7]
4 - иньское, женское число. Это число является символом земли и символом запада. [7]
Согласно древним представление китайцев, земля имеет форму квадрата, и каждый угол означает «сторону света». Китайцы представляли, что Китай (серединное государство) находится в центре квадрата между 4-мя морями в окружении 4-х диких племен. [7]
Необходимо заметить, что многие китайцы по возможности избегали употреблять слово 四 si «4», так как его звучание одинаково со словом 死 si «смерть».
5 - важнейшее из мистических цифр в китайской культуре. Будучи нечетным, оно является «мужским», янским. [7]
Говоря о числе, 5 как наиболее часто встречающемся классификационным коде, нельзя не упомянуть о его связи с числом 9 - знаком императора. Кроме того, числа 5 и 9 - это числа нечетные, соответствующие мужскому началу. Таким образом, 5, как и 9, становится сакральным числом, олицетворяющим высшую власть. [7]
В числе 6, по представлению китайцев, нет ничего мистического. Но символическим значением наделено и это число: 6 также является символом 6 направлений в пространстве: восток, юг, запад, север, верх, низ. [7]
Конфуций ограничивал круг учения «6-ю искусствами», то есть 6 канонических памятников конфуцианства. Это книги о песнях, исторические писания, тракт о правилах благопристойности, летопись, книга о переменах и книга о музыке.
Это и символ 6-и видов человеческих эмоций: радость, веселье, любовь, ненависть, горе, гнев.
И хотя 6 - одно из счастливых, «мужских», янских чисел, оно может отражать и «плохие понятия». [7]
По словам китайцев, число 7 - «мужское», янское начало, это символическое обозначение солнца, луны и 5-ти крупных планет. [7]
7 является удивительным числом, потому что, будучи «мужским», в китайской нумерологии оно тесно связано с женским инь. Китайцы полагают, что в своем развитии женщина проходит 7-летних отрезков времени . [7]
Особым смыслом наделено число 7 в похоронных обрядах у китайцев.[7]
Существует множество прекрасных сказок о любви, в названиях которых встречается число 7». [7]
Число 8 - то парное, четное, «женское», иньское число. В Китае принято делать сервизы на 8 персон и даже тарелки нередко бывают восьмиугольными. Жизнь мужчины китайцы делят на 8-летние отрезки. Несмотря на то, что 8 - «женское», четное число, однако в мистической нумерологии оно связано с жизнью мужчины. Ян превращается в «мужское» из «женской» силы, точно так же и 7, «мужское» число, влияет на женский организм, ибо инь и ян связаны и одно перетекают в другое. [7]
9 - самое большое янское число, и в каноне «Книга перемен» оно занимает очень важное место: представлено и прежде всего, названо счастливым. Отсюда и сам Китай имеет еще и древнее название «9 областей».
Если говорить о столице Китая, то Пекин в древности строили согласно указаниям специалиста по фэн-шуй, который велел, помимо центральной улицы, проложить еще 8, чтобы весь город был разделен на 9 частей.
9, согласно китайской традиции, - это число предела. Оно сакрально и приносит счастье. Культ числа 九 jiu 9, видимо, восходит к его внешнему сходству в надписях на бронзовых сосудах с иероглифом «дракон». Обожествление числа 9 предопределяет его статус счастливого знака. Существует широко отмечаемый в Китае праздник двойной девятки - 09.09. [7]
2.ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА КАК НАСЛЕДИЕ КУЛЬТУРЫ
.1 Определение фразеологизма в китайском языке
Согласно А.Л.Семенас, китайские фразеологизмы - это готовые сочетания слов, которые хранятся в языковой памяти говорящих. Описывая определенные обычаи, традиции, особенности быта, исторические события и многое другое, они отражают китайскую национальную культуру. [6]
Поскольку фразеологизм содержит в своей семантике национально-культурный компонент, он имеет страноведческую ценность. Многие фразеологизмы появились очень давно, в глубокой древности еще до нашей эры, и дошли до нас, сохранив свою форму. Несмотря на свой почтенный возраст, они живут до сих пор, не старея. Другие возникли недавно. И те, и другие приняты обществом, всем знакомы и широко употребляются, их все любят. Они имеют краткую красивую оригинальную форму. В них удачные сравнения, юмор, шутка, поучительный смысл. [6]
Фразеологизмы доносят до нас народные предания, существующие до сих пор легенды. Источниками фразеологизмов являются поучительные истории, запечатленные в произведениях китайских философов древности. [6]
Согласно О.А.Корнилову, фразеологизмы (готовые выражения) являются лексически неделимыми, обладающими устойчивой структурой и семантической целостностью, характеризуются структурным многообразием формы и разным количественным составом.
Китайским фразеологизмом является ченъюй («готовое выражение») - фразеологическая единица, построенная по лексическим и грамматическим нормам старого литературного языка веньянь. Как правило, ченъюй состоит из четырех иероглифов, иногда это число удваивается.[1]
2.2 Классификация фразеологизмов
А.Л. Семенас классифицирует китайские фразеологизмы, в широком смысле熟语 shuyu, на готовые выражения (成语 chengyu), привычные выражения (惯用语 guanyongyu), пословицы (谚语yanyu), поговорки (俗语 suyu), усеченные выражения, недоговорки-иносказания (歇后语 xiehouyu). [6]
О.А.Корнилов делит фразеологизмы на несколько классификаций: если фразеологические единицы распределяются по группам в зависимости от своего значения, то можно говорить об идеографической или тематической классификации.
Классификация фразеологических единиц по формальным признакам наиболее сложна, поскольку единого мнения в этом вопросе нет.
О.А.Корнилов дает следующую классификацию фразеологизмам:
Суюй (俗语 suyu) - также имеют название поговорки. Широко распространены в устной речи китайского народа.
Яньюй (谚语yanyu) - пословицы.
Двучастные аллегорические речения - первая часть, которых представляет собой какое-либо иносказание (аллегорию), а вторая - его раскрытие, толкование.
Если такое речение употребляется не в полной, а в усеченной форме (только первая иносказательная часть), то можно говорить о фразеологический единицах другого типа - о недоговорках-сказаниях иероглиф и пхиньин. [1]
О.А.Корнилов, предлагает выделить по степени трудности освоения пословичного фонда иностранного языка несколько типов идиоматических выражений:
-й тип: фразеологические единицы имеют одинаковый инвариант смысла и одинаковую внутреннюю форму;
-й тип: фразеологические единицы имеют одинаковый инвариант смысла, но совершенно разные «языковые одежды», разную внутреннюю форму;
3-й тип: специфичность метафорического выражения смысла сочетается с неоднозначностью (или вариативностью) самого смыслового инварианта;
-й тип: специфичность (несовпадение) смысла сочетается со специфичностью изобразительных языковых средств, используемых для метафорического оформления этого смысла.[1]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Семиотика и лингвистика издавна находились в тесной связи. Поскольку семиотика является наукой, которая занимается изучением символики, любой знак, в том числе и языковой, представляет большой интерес для семитологов. Исследования по этому вопросу ведутся со времен появления такой науки как языкознание, но, несмотря на это, многие современные ученые продолжают изучать связь семиотики и языкознания, уделяя большое внимание числам в языковом аспекте.
Ю.М. Лотман и Н.Б. Мечковская доказали обоснованность тесной связи лингвистики и семиотики, Тань Аошуан изучала практическую сторону этого вопроса, описала значение и роль китайских чисел. А.Л. Семенас занималась изучением фразеологии китайского языка, ввела классификацию фразеологизмов.
На данный момент вопрос о связи лингвистике и семиотике подробно изучен, и ни у кого не возникает вопросов о важности этих двух наук друг для друга. Материалом для исследования послужили 30 китайских фразеологизмов, содержащих в своем составе цифровой компонент. Фразеологизмы отбирались путем сплошного отбора с китайско-русского словаря фразеологических выражений. Готлиб О.М., Му Хуанин .
В процессе решения поставленных задач в работе были использованы следующие методы и приемы:
описательный метод (приемы наблюдения, классификации, контекстного анализа, интерпретации);
прием статистической обработки данных.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1.Готлиб О.М., Му Хуанин . Китайско-русский словарь фразеологический выражений.- М.: Восток-Запад, 2007, 1-608с.
2.Корнилов О.А. Жемчужины китайской фразеологии.- М.: КДУ, 2010, 8-24с.
.Крейдлин Г.Е., Крогнауз М.А. Семиотика, или азбука общения.- М.:Флинта, 2009, 184-203с.
.Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера- история. - М.: Языки русской культуры, 2009, 146-160с.
.Мечковская Н.Б. Семиотика: язык. природа. культура.- М.: Академия, 2008, 20-22с.
6.Пищальникова В.А. Общее языкознание. - М.: Академия, 2003, 148-152с.
.Семенас А.Л. Лексика китайского языка. - М.: Муравей 2009, 127-133стр.
8.Тань Аошуан. Китайская картина мира: язык, культура, ментальность. - М.: Языки славянской культуры, 2010, 71-87 с.
9.Ключников С.Ю. <http://lib.rus.ec/>