Вамбери Арминий
Вамбери Арминий
(1832-1913)
Венгерский
путешественник. В 1857-1863 годах был учителем французского языка в
Константинополе (Стамбуле), а в 1864 году при поддержке Венгерской академии
путешествовал, переодетый дервишем, по Средней Азии; при этом из Персии (Иран)
проник вплоть до Хивы, Бухары и Самарканда. Путешествие принадлежит к
классическим в истории исследования внутренней Азии. Вамбери родился в Венгрии,
однако не мог указать точно, когда именно: для еврейской бедноты метрические
записи не были обязательны. Вероятнее всего, он появился на свет в 1832 году.
Его набожный отец, в молодости умерший от холеры, остался в семейных преданиях
книжником, далеким от мирских дел. Дети делили время между азбукой и сбором пиявок,
которые считались первым средством при многих болезнях. Но нашлись противники
кровопусканий, спрос на пиявки упал, и хрупкое благосостояние семьи Вамбери
сменилось нищетой. Арминий с детства хромал. Его лечили зельями и заклинаниями.
Лечение не помогло, но Арминий не унывал. Мать, уверенная, что в мальчугане жив
дух отцовской учености, в тщеславных мечтах своих видела его доктором.
Блестящие способности, особенно к иностранным языкам, помогли Арминию
перешагнуть порог школы, открытой монахами. Его учили из милости, кормили из
сострадания, давали кров как слуге и сторожу. Он чистил наставникам сапоги и
сочинял любовные письма за неграмотных кухарок, вознаграждавших его миской
гуляша. В 1851 году Вамбери закончил учение и, зная семь языков, стал домашним
учителем. Несколько лет он скитался по небогатым семьям, уча недорослей и
продолжая совершенствовать свои знания. В эти годы он попытал счастья в Вене.
На государственную службу его не приняли. Но в Вене он познакомился с великим
сербским поэтом и просветителем Вуком Караджичем. В русском посольстве
священник Раевский снабдил его книгами. Вамбери прочитал в подлинниках Пушкина
и Лермонтова. Востоковед Пургисталь возбудил в нем интерес к изучению восточных
языков. Ученых уже давно волновала загадка происхождения венгров, или, как они
себя называли, мадьяров. Откуда явились они на берега Дуная? С какой прародины
принесли язык, столь отличающийся от языков их европейских соседей? В
венгерском языке можно было найти слова, схожие с теми, которые употребляют тюркоязычные
народы. Значит, прародиной венгров была Центральная или Средняя Азия? Барон
Этвеш, венгерский лингвист, к которому Вамбери пришел в дырявых башмаках с
искусно подвязанными картонными подошвами, сочувственно отнесся к его
предложению отправиться на Восток для выяснения сходства венгерского языка с
языками азиатских народов. Денег, полученных Вамбери, хватило на проезд до
Стамбула.
Последние
монеты забрал лодочник-перевозчик. Вамбери приютили соотечественники венгерские
эмигранты, бежавшие на берега Босфора после подавления революции. В Турции
Вамбери прожил шесть лет. Сначала он был странствующим чтецом. В кофейнях
благодарные слушатели приглашали его разделить трапезу. На второй год
стамбульской жизни Вамбери часто видели во дворах мечетей, где, сидя у ног
учителей-хаджи, он постигал премудрости ислама. Его встречали также на базарах:
он вслушивался в говор приехавших издалека торговцев. Прошло еще три года, и
Вамбери стал появляться в министерстве иностранных дел и на приемах в
посольствах: владея уже тридцатью языками, он мог быть переводчиком решительно
всех дипломатов при дворе султана! Настоящее его имя забылось. Важного
господина, имеющего собственную карету, стали называть Решид-эфенди. И он,
вероятно, не преувеличивал, когда много лет спустя говорил, что в турецких
делах разбирался не меньше, чем любой эфенди, рожденный в Стамбуле. Тем
временем Венгерская Академия наук заинтересовалась изысканиями Вамбери. Он
приехал на родину, и почтенные академики выслушали его дерзкий план. Из скудной
академической кассы была отсчитана тысяча монет. Вамбери торжественно вручили
охранный лист. Предполагалось, видимо, что палач хивинского-хана отбросит в
сторону кинжал или веревку с петлей, прочтя каллиграфически написанное
по-латыни напыщенное обращение об оказании всяческого содействия подданному
прославленного монарха Франца-Иосифа венгру Арминию Вамбери, известному
академикам с самой лучшей стороны... Президент академии был не лишен чувства
юмора. Когда один из академических старцев выразил пожелание получить для
изучения несколько черепов жителей Средней Азии, президент заметил: Прежде
всего пожелаем нашему сотруднику привезти в целости собственный череп . Взяв
деньги и подальше упрятав бесполезный охранный лист, Вамбери вернулся в
Стамбул. Будущее не страшило его. Сама жизнь хорошо подготовила его к новой
роли, закалила характер, научила терпению и лицемерию, научила носить маску
святоши и сдерживать желания. И когда пришла решающая минута, Арминий Вамбери,
давно известный всему Стамбулу как Решид-эфенди, легко перевоплотился в
странствующего дервиша. Перед тем как Решид-эфенди отправился в путешествие со
странствующими дервишами, все друзья в Тегеране отговаривали его от этого
безумного шага. Они напоминали о риске, подстерегающем путника на дорогах среднеазиатских
ханств, граничащих с Россией. Напоминали о замученных и обезглавленных, об
отравленных и удушенных, о пропавших без вести. А когда уговоры и
предостережения не подействовали, два человека дали страннику талисманы,
защищающие от мук и пыток.
Турецкий
посол вручил ему паспорт, какой получали лишь немногие. Тугра ,
собственноручная подпись турецкого султана, чтимого всюду на Востоке,
подтверждала, что хромой дервиш действительно подданный его светлости, хаджи
Мехмед-Решид-эфенди. В критические моменты дервиш извлекал паспорт из
лохмотьев, и сановник почтительно целовал тугру . Другой талисман он получил от
посольского врача. Протягивая эфенди маленькие белые шарики, врач сказал: Когда
вы увидите, что уже делаются приготовления к пытке и что не остается никакой
надежды на спасение, проглотите это . В Хиву хаджи Решид вышел из Тегерана. Но
это опасное путешествие не было для него первым. В Тегеран из Стамбула турецкий
эфенди, приучая себя к неизбежным будущим невзгодам, также шел с караваном. В
пути на караван напали курды. Хаджи Решид покрылся холодным потом, дрожь трясла
его: он не родился храбрецом. Но с той минуты стал искать встреч с опасностью,
чтобы привыкнуть к ней, побороть в себе врожденное чувство страха. При
переходах по дорогам персидского нагорья он испытал на себе злобную религиозную
нетерпимость. В Турции преобладало суннитское направление ислама, а в Персии
шиитское. И странствующий турок-мусульманин был для мусульман-персов еретиком.
Хаджи Решида преследовали плевками, угрозами, выкриками: Суннитский пес! По
дороге в Хиву много беспокойства доставил Вамбери афганец, чудом уцелевший при
кровавой расправе, учененой англичанами. В его глазах хромой дервиш был
вражеским лазутчиком, а те, кто его защищали, слепцами и ротозеями... Я видел
френги-англичан на своей земле! закричал афганец, и глаза его налились кровью.
Я видел этих собак и говорю вам: в Хиве пытка сделает свое дело и железо
покажет, кто на самом деле ваш хромоногий хаджи Решид! Но великий хан покарает
и слепцов, не разглядевших неверного под лохмотьями дервиша! К величайшему
моему удивлению, подозрения росли с каждым шагом, и мне чрезвычайно трудно было
делать самые краткие заметки о нашем пути... Я не мог даже спрашивать о
названии мест, где мы делали остановки . Так хаджи Решид описывал позднее свои
переживания по дороге в Хиву. Это было в мае 1863 года. Двадцать шесть человек
в караване носили почетный титул хаджи за подвиг благочестия, за многотрудное
паломничество в Мекку к священному для каждого мусульманина черному камню Каабы.
Среди двадцати шести паломников хаджи Билал и хаджи Сали были наиболее
почтенными и уважаемыми людьми это мог подтвердить каждый. Но разве свет
благочестия не исходил и от хаджи Решила? Кто лучше хаджи Решида мог толковать
Коран? Припадая на больную ногу, он отважился издалека идти для поклонения
мусульманским святыням Хивы и Бухары это ли не подвиг, достойный воздаяния?
Хаджи Билал и хаджи Сали поручились за хаджи Решида, с которым были неразлучны
с ранней весны, когда вместе вышли из Тегерана.
Хаджи
Билал помнил, как познакомился с хаджи Решидом. Однажды он вместе с другими
паломниками зашел во двор турецкого посольства в Тегеране, чтобы пожаловаться
на бесчинства властей, берущих непомерные пошлины. Там к паломникам подошел
важный господин, который ласково обошелся с ними, расспрашивал так, будто был
их братом. Господин сказал, что хочет пойти, как простой дервиш, на поклонение
святыням в земли туркмен и узбеков... Все, кроме афганца, успокоились, и
караван по вечерней прохладе продолжал путь к Хиве. Две недели паломники шагали
то по ровным, плоским такырам, глинистая корка которых растрескалась от жары,
то по песчаным барханам. Люди и верблюды уже изнемогали, когда показались крыши
одного из селений, окружавших великолепную Хиву. Впервые город принимал сразу
столько праведников, побывавших в Мекке. Толпа встретила караван у городских
ворот. Паломникам целовали руки. Иные считали за честь хотя бы прикоснуться к
их одежде. Хаджи Решид, чтобы отвести от себя подозрения, посетил
Шюкруллаха-бея, важного сановника хана. Удивленный бей сам вышел навстречу и,
пристально всмотревшись в оборванного паломника, воскликнул: Решид-эфенди?!
Возможно ли это? Сановник заклинал гостя именем аллаха поскорее сказать ему,
что побудило уважаемого Решида-эфенди прибыть в эту ужасную страну из Стамбула,
из земного рая, где Шюкруллах-бей провел много лет ханским послом при дворе
султана и где имел удовольствие видеть Решида-эфенди совсем в другом одеянии.
На это дервиш ответил, что он здесь по воле духовного отца своей секты. После
этого визита дервиша, вернувшегося от сановника, разыскал в келье придворный
офицер и вместе с подарком передал приглашение явиться во дворец для
благословения хана Хивы. Хан жил в Ичанкале, своеобразном городе внутри города,
где поднимались купола и минареты наиболее чтимых мечетей. Толпа в узких улицах
почтительно расступалась перед хромым дервишем. У входа в новый ханский дворец
Ташхаули придворные офицеры подхватили его под руки. Хан, полулежа на
возвышении со скипетром в руке, принял благословение дервиша. Много страданий
испытал я, но теперь полностью вознагражден тем, что вижу красоту вашей
светлости , склонил голову дервиш. Выслушав рассказ о дорожных невзгодах хаджи
Решида, хан вознамерился было наградить страдальца. Но святой человек отказался
от денег, сказав, что у него есть единственное желание: Да продлит аллах жизнь
повелителя Хивы до ста двадцати лет! Благоволение хана распахнуло перед хаджи
Решидом двери в дома вельмож. Хромой дервиш ел жирный плов с советниками хана
или вел богословские споры с самыми уважаемыми хивинскими священнослужителями
имамами.
И
еще раз призвал хан к себе хаджи Решида. Шюкруллах-бей успел предупредить
дервиша: придворные подозревают, что у хаджи Решида тайное послание турецкого
султана к властителю соседней Бухары. Конечно, хан Хивы хотел бы кое-что узнать
об этом... Но если султан и поручил что-либо хаджи Решиду, то в Стамбуле
сделали правильный выбор: ничего нельзя было выведать у святого человека,
далекого от мирских дел. Хромой дервиш и его друзья, прожив в Хиве месяц,
отправились дальше, к святыням Бухары. Покидая Хиву, хаджи Решил надеялся, что
самое трудное позади. Но он ошибся. Из Хивы в Бухару в разгар лета обычно идут
по ночам. Но спутникам хаджи Решида пришлось пересекать пески с возможной
поспешностью, сделав выбор между опасностью смерти в пустыне и кандалами рабов.
К этому выбору их понудила встреча после переправы через Амударью с двумя
полуголыми истощенными людьми. Несчастные рассказали, как едва спаслись от
разбойников, налетевших на быстрых конях и разграбивших их караван. Самые
робкие в караване решили отсидеться в прибрежных зарослях, а потом вернуться в
Хиву. Но несколько человек, к которым примкнул хромой дервиш и его друзья,
предпочли идти в пустыню. Они надеялись, что уже на второй день разбойники
забудутся, как страшный сон: аллах еще не создал такого коня, который выдержал
бы больше суток в этом пекле. Идти надо было шесть дней. Воды могло хватить на
четыре с половиной дня, может быть, на пять. Они это знали. Но тем не менее
поспешили в путь, чтобы избежать рабства. На второй день пали два верблюда,
затем умер самый слабый из путников. Труп оставили в песке. На пятый день,
когда уже была близка Бухара, путников настиг смертоносный вихрь пустыни...
Хромой дервиш очнулся в хижине среди незнакомых людей. Здесь жили арабы-иранцы.
Богатый хозяин послал их сюда пасти стада овец. Чтобы рабы не вздумали бежать
через пустыню, им давали всего несколько кружек воды в день. И последним своим
запасом они поделились с попавшими в беду. Бухара находилась рядом. Хаджи Решид
был у ворот столицы второго из трех больших среднеазиатских ханств,
враждовавших между собой и с соседней Россией. Кокандское ханство считалось
сильнейшим. Зато Бухарское особенно ревниво оберегало исламскую правоверность.
Тот, кого обвинили в отступничестве от ислама, мог поплатиться даже головой,
Когда паломники приблизились к воротам Бухары, их встретили чиновники
бухарского властителя-эмира, заставившие заплатить пошлину. Опросили каждого и
записали их приметы. Хаджи Решид, бродя по Бухаре, чувствовал, что за ним
следят. Он останавливался возле древнего минарета мечети Калян, поднимал глаза,
рассматривал тончайший орнамент и кто-то останавливался за его спиной, делая
вид, что тоже любуется чудесным сооружением.
Хромой
дервиш шел на базар, где купцы торговали в числе прочего привезенным из России
дешевым ситцем, где в чайханах стояли огромные русские самовары, а
внимательные, цепкие глаза отмечали каждый его шаг. Хаджи Решида пригласили в
один дом и стали расспрашивать о Стамбуле: какие там улицы, каковы обычаи?
Потом он узнал, что среди гостей хозяина был человек, хорошо знавший турецкую
столицу... Наконец приближенный эмира позвал его для ученого разговора с
бухарскими муллами. Хаджи Решил не стал дожидаться вопросов, а сам обратился к
толкователям Корана с просьбой разъяснить ему, стамбульцу, некоторые
богословские тонкости: ведь он столько слышал о мудрости бухарских
законоучителей! Польщенные муллы тем не менее подвергли гостя настоящему
экзамену. После этого испытания хаджи Решила оставили в покое, и он мог
свободно рыться в грудах старинных рукописей, которыми была так богата Бухара.
Он побаивался лишь эмира, возвращения которого в столицу ханства ожидали со дня
надень. О его жестокости и свирепости ходили легенды. Ведь это он публично казнил
своего министра за один неосторожный взгляд на невольницу, прислуживающую во
дворце. Но встреча с этим деспотом все же состоялась. Это было в Самарканде,
куда хаджи Решид направился из Бухары. Самарканд! Почти два с половиной
тысячелетия пронеслись над ним, и дух былого великолепия столицы огромной
империи Тимура запечатлелся в пышнейшей мечети Биби-Ханым, в соперничающих с
небесной синью изразцах ребристого купола мавзолея Гур-Эмир, где нашел
последнее успокоение завоеватель. Здания, окружающие Регистан, одну из
красивейших площадей Востока, напоминали об Улугбеке, просвещенном внуке
Тимура, при котором в Самарканд отовсюду стекались историки и поэты, астрономы
и математики. Эмир бухарский был в Самарканде проездом. После короткой встречи
с ним хаджи Решид покинул Самарканд. Полгода хаджи Решид путешествовал с хаджи
Билалом и с хаджи Сали. Слезы были на глазах у дервиша, когда он в последний
раз обнял друзей. Они так и не узнали, что с ними по ревниво оберегаемым от
неверных святым местам ходил не дервиш, не турецкий эфенди, а френги, европеец
по рождению и духу, человек, отрицающий всякую религию! Да, в его лохмотьях
хранился паспорт на имя хаджи Мехмед-Решид-эфенди, и султанская тугра
свидетельствовала это. Но паспорт был таким же прикрытием, как всклокоченная
борода дервиша, скрывавшая черты человека, которому едва исполнился тридцать
один год. Чалма странствующего монаха прикрывала голову тесно связанного с
Венгерской Академией наук знатока восточных языков Арминия Вамбери, обладавшего
редким даром перевоплощения.
В
быстро завоевавших широкую популярность книгах, написанных после путешествия в
Среднюю Азию, Вамбери подробно рассказал о превращении в дервиша и о том, что
заставило его решиться на этот рискованный шаг. Рассказал он и о своей
молодости. Люди в начале XX века, зачитывающиеся его книгами, были уверены, что
их автор погиб в какой-нибудь новой, отчаянной дерзкой экспедиции. Между тем
после своих необыкновенных приключений на Востоке он прожил еще полвека.
Лингвистические исследования прославили Арминия Вамбери. Но в поисках прародины
венгров он не нашел верного пути. Ему не нужно было отправляться туда, где, по
его словам, слушать считается бесстыдством, где спрашивать преступление, а
записывать смертный грех . Общей прародиной предков венгров, ханты, манси было,
вероятно, Южное Приуралье. Став профессором восточных языков, Вамбери
предпочитал путешествовать лишь в удобных экипажах, в купе спальных вагонов, в
каютах первого класса. Посчитав, что на родине его недостаточно оценили и
вознаградили, Вамбери переселился в Лондон. Он занялся политикой, считался
специалистом по русским делам . Вчерашний хромой дервиш, в знак его заслуг
перед Великобританией, был награжден орденом Королевы Виктории. Но до этого он
проявил себя дерзким и умелым путешественником, повлиявшим на многих
исследователей Востока. Многие, прочитав его книги, увлеклись странами Востока,
стали изучать Коран и готовить себя к путешествию в неведомые страны. Бывает,
что слава приходит к писателю после его первой и единственной книги. Всего одно
открытие может обессмертить имя ученого. Путь, пройденный молодым Арминием
Вамбери в лохмотьях дервиша, навсегда остался одним из самых удивительных и
дерзких маршрутов в истории путешествий.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://rgo.ru