Жизнь и творчество советского медиевиста А .И. Неусыхина
Министерство общего и профессионального образования РФ
Удмуртский государственный университет
Исторический факультет
Кафедра истории древнего мира и средних веков
Реферат.
Тема: Биография А.И. Неусыхина.
Выполнил:
студент гр. 131 Пресняков С.А.
Проверил: к.и.н., доцент Черниенко Д.А.
Ижевск
2001
Александр Иосифович Неусыхин –
исследователь и педагог – родился 19 января 1898 года в Москве. Раннее детство
провёл на Смоленщине, в селе Борисовщина, где служил земским врачом его отец –
И.Я. Неусыхин. Мать – Е.А. Неусыхина, урождённая Именитова, была фельдшером.
Родители Неусыхина пристально следили за литературой, литературной критикой, во
время наездов в Москву интересовались театральными новостями, музыкой, а жизнь
рассматривали как исполнение долга служения людям. Родители оказали огромное
влияние на духовное становление сына. Он с детства впитал атмосферу
демократической интеллигенции с её высокой гуманитарной культурой, верностью
своим убеждениям, способностью к сочувствию и состраданию, отсутствием снобизма
и элитарного высокомерия. После развода родителей, тяжко пережитого
единственным сыном, мать Неусыхина работала в сёлах Ярославской губернии.
Но ярко
выраженное призвание к истории победило. В 1918 году он перевёлся на
историко-филологический факультет, который окончил в конце 1921 года. Его
руководителем все эти годы был Петрушевский, принимавший студентов в свои
семинары с большим выбором и лишь после особого экзамена.
Трудовая жизнь Неусыхина
началась уже в студенческие годы: в 1920-24 годы он работал в институте Маркса
и Энгельса, расшифровывал некоторые рукописи Энгельса; сотрудничал в редакции
Большой советской Энциклопедии. Уже в 20-е годы, будучи ещё совсем молодым
человеком, Неусыхин составил себе имя множеством статей, критических обзоров и
рецензий на книги К. Бюхера, В. Зомбарта, О. Шпенглера, Г. Кунова, Л.И.
Мечникова и других, ставших заметными вехами на пути развития европейской
исторической науки. По окончании университета он стал аспирантам – тогда –
Института истории Российской Ассоциации научно-исследовательских институтов
общественных наук (РАНИОН), где в 1929 году защитил кандидатскую диссертацию
«Оющественный строй древних германцев»[1].
Тогда же началась его педагогическая деятельность: в 1927-1930 годы Неусыхин
был доцентом Педагогического института им. К. Либкнехта. В эти же годы Неусыхин
предпринял серьёзное исследование трудов Макса Вебера, безусловно, оказавшего
на него значительное влияние. Его статьи «Социологическое исследование Макса
Вебера о городе» (1923) и «Эмпирическая социология» Макса Вебера и логика
исторической науки» (1927) были первыми тогда попытками ввести работы Вебера в
оборот отечественной исторической науки. Однако обещанный автором в 1927 году в
примечании к статье анализ исторической логики Макса Вебера не увидел света, а
задуманный перевод «Протестантской этики» не был осуществлён, так как
публиковать его в то время было практически невозможно. Ещё раз Неусыхин
вернулся к Веберу, написав рецензию на книгу А. Шельтинга о логике
исторического познания у Вебера, но эта работа оказалась в архиве учёного.
20-е годы
принесли большие перемены в личной жизни. В 1922 году он женился на Маргарите
Николаевне Кобленц, с которой он познакомился ещё в Риге. В ней он обрёл
истинного друга и помощницу, разделявшую все его интересы, с неизменной
приветливостью принимавшую в двух крохотных комнатках коммунальной квартиры на
Малой Бронной, где они прожили почти всю жизнь – лишь за два года до кончины
Александра Иосифовича они переселились в маленькую квартиру хрущёвской
пятиэтажки, - многочисленных студентов и аспирантов, вечерами приходивших на
назначенные и незапланированные консультации и беседы чуть ли не ежедневно.
Теплоту и участие, человечность и гостеприимство верной спутницы учёного
ощутили на себе многие поколения студенчества и молодых учёных. По образованию
биолог, как и единственная их дочь Елена, Маргарита Николаевна некоторое время
работала в библиотеке Наркомпроса, но затем посвятила себя семье. Когда в
середине 50-х годов Александр Иосифович в результате нервного заболевания руки
не смог сам писать, его книги, статьи, рецензии, многочисленные отзывы на
монографии и диссертации коллег писала под диктовку жена, а это было нелёгким
трудом. Да и тем, что сам историк, с детства не отличавшийся крепким здоровьем,
с развившейся с годами болезнью сердца, неустанным трудом не раз доводивший
себя до изнеможения, дожил почти до 72 лет, он обязан преданной заботе своей
жены. До самой своей кончины в 1982 году она много сил отдавала разбору его
архива.
Постоянный
интерес к новым веяниям в западной историографии и особенно высокая оценка
трудов Вебера, их значимости для историков создали в Неусыхину в официальных
кругах репутацию еретика. Это усугублялось тем, что Неусыхин не мог мыслить и
писать по сложившимся догматическим шаблонам, приспосабливаться и отказываться
от собственного мнения. Это и имел ввиду А.М. Деборин, называя его «одиозным».
Смелое выступление
Неусыхина в 1928 году в дискуссии по поводу новой книги Петрушевского,
подвергнутой разгрому ортодоксальными догматиками, считавшими себя подлинными
марксистами, завершило опалу. Неусыхин посмел встать на защиту бесконечно
уважаемого им учителя, пытался разъяснить присутствовавшим смысл книги и
научную позицию Петрушевского, его стремление разобраться в новых течениях в
западной исторической науке и выступить против устаревших теорий и штампов.
Петрушевского так и не поняли, а его непокорный ученик, упорно отказывавшийся
идти «в ногу со временем», стремившийся защитить марксизм от вульгаризации, был
назван «печальным представителем школы Петрушевского». Это клеймо лежало на
Неусыхине вплоть до конца 50-х годов – ещё не раз в течение жизни принудить его
к отречению от учителя, к необоснованной критике его взглядов, но никогда, даже
при угрозах воспрепятствовать публикации его монографии уже в 1956 году, он не
поступился принципами человека и учёного и не совершил недостойного поступка.
В 1930-1934 годах
Неусыхин, как и многие историки, остался не у дел и был вынужден работать не по
специальности – референтом Всесоюзной ассоциации сельскохозяйственной
библиографии при Библиотеке им. В.И. Ленина.
Книга, глубоко им
продуманная, занимавшая важное место в его творческих планах – «Проблемы
исторического мышления», также не состоялось; остался лишь проспект с
набросками отдельных мыслей и пометкой на рукописи: «Книга, которая никогда не
будет напечатана».
C 1934 года и до конца дней Неусыхин –
старший научный сотрудник Института истории Академии наук СССР. До конца 30-х
годов Неусыхин имел возможность напечатать лишь несколько статей для первого
издания БСЭ.
С 40-х годов он
опубликовал серию статей, посвящённых варварским Правдам, а в 1946 году защитил
докторскую диссертацию «Собственность т свобода в варварских Правдах». Затем
вышли монографии, определившие его облик как исследователя[2].
В 1945-1946
годах, когда Неусыхин завершал работу над докторской диссертацией, ещё можно
было надеяться на какую-то, пусть ограниченную возможность высказывать свои
мысли. После лета 1946 года исчезли последние следы относительной либерализации
военных лет, что немедленно сказалось и на положении науки и учёных. После 1946
года Неусыхин уже не смог бы защитить свою работу, ибо в ней сопоставлялись и
взаимно обуславливались собственность и свобода как основополагающие институты
на начальных этапах развития варварского общества, лежащие в основе его
социального членения, являвшиеся его структурирующими опорами, несущей
конструкцией. Впоследствии из этого разовьётся концепция варварского
дофеодального общества как общества переходного периода, стоявшего вне
формаций, признание которых в то время было обязательным. Писать и даже
говорить об этом при жизни Неусыхина было невозможно. Позднее эта работ была
переработана и издана под названием «Возникновение зависимого крестьянства…»,
акценты были сдвинуты в сторону развития крестьянства, и острота в постановке и
решении проблемы как бы замаскирована.
В 60-х годах на
этой основе выросла концепция варварского общества как общества особого
переходного периода, не вписывавшегося ни в одну из известных по учению
марксизма социально-экономическую формацию – ни в первобытнообщинную, ни в
рабовладельческую, ни в феодальную. Догматическое мышление было глубоко чуждо
Неусыхину, хотя интерес к учению К. Маркса, возникший ещё на гимназической
скамье, он сохранил всю жизнь. Неусыхин ценил в Марксе его историзм и понимал,
что именно эта сторона Марксова учения подвергалась наибольшим искажениям.
Концепция
дофеодального периода – вынужденная уступка принятым тогда схемам в
терминологии – как длительного переходного периода, занимавшая важное место в
системе взглядов Неусыхина, оставалась непонятой, вызывала критику, когда он
излагал её на научных заседаниях. Он резюмировал её в двух статьях[3], которые и завершили его
научную деятельность. Верный своей идее отыскания корней и индивидуальных
особенностей, учёный стремился показать, как медленно и своеобразно и вместе с
тем органично создавались предпосылки нового общественного строя, который ни на
каких стадиях исторического развития не может возникнуть внезапно. Концепция переходного
периода имеет не только конкретно-историческое, но и социологическое значение.
Заслугой
Неусыхина была разработка представлений об обществе варваров, заселивших Европу
и давших её новую жизнь, как об обществе чрезвычайно сложном, не функционирующем
уже на очень ранней стадии без института собственности, хотя и обладавшем
специфической природой, на которой и зиждилась градуированная, отнюдь не для
всех слоёв одинаковая свобода, что противостояло представлениям о примитивности
варварского общества.
В истории
Неусыхина интересовали критические моменты изменения происходивших процессов и
даже не столько сами эти рубежи, сколько подспудная подготовка к ним в течение
длительного времени, «вынашивание новых изменений». Он подводил к представлению
о множественности стадий развития, о переходных периодах и промежуточных типах.
Его занимало не столько отношение к последующему развитию событий, сколько к
предшествующему, начатки тех или иных явлений в истории, генезис как
самоценность. Рассматривая ранние общества как живой организм, он своим
анализом разрушает миф об элементарности структур общественного организма в
пору его генезиса.
Книги и статьи
Неусыхина не легки для чтения, они требуют сотворчества, мысль его сложна.
Время может поправить какие-либо конкретные наблюдения учёного, но его метод
отыскания истины, способы «вживания» в исторический материал, убеждённая вера в
самоценность исторического бытия на каждом этапе развития ещё долго будет
сохранять свою плодотворность.
Особую и
значительную роль в жизни Неусыхина играло преподавание, постоянное общение со
студентами и научной молодёжью. Он преподавал на историческом и филологическом
факультетах Московского института истории, философии и литературы (МИФЛИ),
историческом факультете Московского государственного университета и ряде других
вузов Москвы, а во время ВОВ, в 1941-1943 годах – Томска и Свердловска, где был
в эвакуации.
В 1938 году
Неусыхин был утверждён в звании профессора. Этот человек, невысокого роста,
очень скромный, не обладавший импозантной наружностью, тем не менее притягивал
к себе людей. Привлекал взгляд его серых глаз, полный понимания, сочувствия,
непритворного интереса к душевному миру собеседника, независимо от того, кем он
был – начинающим студентом или академиком, захватывало обаяние его личности,
нестандартность незаурядного интеллекта, доброта – при том, что он был строгим
и требовательным руководителем, душевность и подлинный демократизм в общении.
Ученики обычно всегда провожали его после занятий или заседаний кафедры в МГУ
или сектора в Институте истории, останавливались на перекрёстках и в воротах
дома на Малой Бронной, и это было время интереснейших бесед, которые надолго
врезались в память, как и незабываемые вечера у него в доме, когда после
консультаций по специальности начиналось «посвящение» в современную философию,
чтение стихов – Александр Иосифович был замечательным чтецом, не уступавшим
эстрадным. Особенно он любил Блока, Пастернака, Мандельштама, мало кому
известных тогда у нас Рильке, Георги, Валери и др. Он не раз сожалел о том, что
существенным недостатком образования довоенного и послевоенного поколения
студентов-историков является недостаточная осведомлённость в философии и
литературе. Он говорил, что историк, чем бы он не занимался, должен читать
философскую литературу и разбираться в ней.
Лекционные курсы
Неусыхина, читавшиеся историкам и филологам МИФЛИ и МГУ и других вузов,
отличались отточенностью формы, блестящей архитектоникой, увлекательностью
изложения без каких-либо внешних эффектов. В общих курсах истории средних веков
он с редким умением отыскивал общее в особенном и особенное в общем течении
исторического процесса. Излагая историю отдельных стран, он обращал особое
внимание на корни их исторического развития, связь явлений и событий, генезис и
значимость наиболее характерных институтов, возникающих в недрах общества,
прежде чем они становились на службу развивающейся государственной власти и
затем оказывали обратное воздействие на жизнь народа.
Его подчёркнутый
интерес к коням исторических явлений, исторических напластований, индивидуумов,
стремление преподносить студентам отдельные исторические эпохи и феномены в
общем контексте мировой культуры, понимавшейся им очень широко – от уровня
орудий земледелия, до изощрённых произведений человеческой мысли, - делали его
лекции захватывающе интересными, хотя и трудными для восприятия. Он как бы
заставлял студентов работать вместе с собой, входить изнутри в историческую
ткань, чтобы лучше понимать смысл совершившегося.
В своих
специальных курсах Неусыхин не ограничивался стройным изложением поставленных
проблем, а вводил слушателей в лабораторию исследования, подробно знакомил с
источниками, методикой их обработки, степенью изученности в специальной
литературе. Он не однократно читал спецкурсы по истории Германии, каждый раз
обновляя ход своих размышлений, привлекая новую литературу.
Подлинной школой
работы над историческими документами были практикумы и спецсеминары Неусыхина –
он учил в них не только ремеслу историка, но и ответственности, самоконтролю,
интеллектуальной честности, высоко ценил самостоятельность, хотя всегда готов
был прийти на помощь, ободрить в минуты уныния, когда студент начинал тонуть в
обширной литературе – он рекомендовал иностранную литературу уже на втором
курсе, а тем, кто ссылался на плохое знание языка, советовал изучить язык
именно в процессе чтения, - и в труднейших текстах памятников, самый подбор
которых исключал возможность пересказа или иллюстративного метода работы. Зато
как окрыляла студента его похвала за доклад или удачный ответ на экзамене.
Он очень пострадал
в 1949 году, когда в ходе разгромной компании был объявлен космополитом. Он
остался на работе и в Институте истории, и в МГУ, но от чтения общего курса
Неусыхина отстранили. Его специальные курсы были сведены на нет, число
студентов, специализирующихся у него, сократилось; ряд учеников,
рекомендованных им в аспирантуру, заставили работать у других руководителей
(фактически же они продолжали консультироваться у него).
В 1959 году он
расстался с университетом, так как было запрещено совмещать преподавание с
работой в академических институтах, что нанесло большой вред высшему
образованию. Но поразительно то, что факультет не нашёл возможности произнести
хотя бы слово благодарности профессору, отдавшему многие годы самоотверженного
труда студентам. Неусыхин узнал о своей отставке из уст служащей бухгалтерии.
Он был потрясён, хотя работа всю жизнь не ради благодарности или внешних
успехов, а по велению внутреннего долга.
Крайне велико
эпистолярное наследие учёного. Число корреспондентов превышает 100 человек.
Литеретатура
- Новая и новейшая
история. 1992. N3.
- Средние Века.
Выпуск 42. 1978.
CREATE DATE 10.05.01 16:18
PRINT DATE 00.00.00 0:00
SAVE DATE 5/12/2001 10:40:00 AM
NUM CHARS 15140
FILE NAME Александр Иосифович Неусыхин
USER NAME Presnyakov Sergey A.
USER
ADDRESS Ижевск, Лихвинцева 48-6
sp@udm.ru
[1] Неусыхин А.И. Общественный строй древних германцев. М., 1929.
[2] Неусыхин А.И. Возникновение зависимого крестьянства как класса
раннефеодального общества в Западной Европе VI-VIII вв. М., 1956.
Неусыхин А.И. Судьбы свободного
крестьянства в Германии в VIII-XII
вв. М., 1964.
[3] Неусыхин А.И. Дофеодальный период как переходная стадия развития от
родо-племенного строя к раннефеодальному (на материале истории Западной Европы
раннего средневековья). – Вопросы истории, 1967, N1.
Неусыхин А.И. Дофеодальный период как
переходная стадия развития от родо-племенного строя к раннефеодальному (на
материале истории Западной Европы раннего средневековья). – Проблемы истории
докапиталистических обществ, кн.1. М., 1968.